Тамара Пакулова. Предупреждение

   ***

Объем 37, 3 тыс. зн.



1.

Горячий ветер гнал  по  истерзанной земле уродливые  коконы.  Некоторые коконы, закатившись в глубокий овраг или яму,  останавливались.   Ветер перерастал  в  вихрь и с остервенением  вкручивал  в липкие  коконы   искорёженные отходы человеческого бытия:  спинки кресел, ножки столов и стульев, оконные стеклопакеты с выдавленными стёклами,  куски рекламных щитов,  поролоновые матрасы, одежду и прочий хлам. Коконы, обросшие  пивными банками, пенопластом, гофрированными трубами и километрами полиэтиленовых лент и  пакетов,  превращались в жутких монстров.
Словно  гусеницы танков,  монстры  утюжили всё, что попадалось на пути.
  На  земле остались пустые города, развалившиеся дома и бесформенные груды металла, когда-то бывшего машинами, орудиями труда и ещё Бог весть чем.
  От деревень и маленьких посёлков оставались кирпичные  горки  от печек. 
   Деревья с обломанными  ветками и срезанными верхушками, лишённые зелени, казались призраками.  Кустарники, похожие на мультяшных ёжиков, топорщили обгорелые иголки.  Могучие  корни  крепких деревьев, вывернутые из земли, походили на руки и ноги поверженных великанов.
Земля долго терпела людскую бесхозяйственность, и в один день возмутилась, пошла волнами,  зашлась в лихорадке. Обрушившиеся здания придавили тысячи  людей.
   Безжалостное трясение  Земли и  ураганный ветер не прекращались.   Почти месяц  безумствовала   Земля. Наконец,  успокоилась.
   На  небо, затянутое тучами, в небольшой просвет выбралось солнце  и уставилось горячим глазом на когда-то зелёно-голубую планету.  Помедлив,  выплюнуло оранжевые лучи, чтобы сжечь всё, что  ещё уцелело.   Полыхнувшие пожары разукрасили  траурными шрамами  лицо Земли,  и вместо шаров перекати-поле и  невесомых шариков одуванчика понеслись по поверхности мириады замурзанных коконов.


2.


На землю опустился огромный корабль - лаборатория Наблюдателей. Пришельцы  целые сутки не выходили из корабля на поверхность  планеты зэмов. Так они называли землян.
Наблюдая из космоса за катастрофой планеты, они выждали, пока успокоятся ветры и вихри, прекратится  землетрясение, утихнут пожары и только потом  направили отряд разведчиков с целью захвата уцелевших зэмов.
Разведчики нашли около сотни  взрослых  особей мужского и женского пола  и доставили их в лабораторию.  Через некоторое время  корабль Наблюдателей поднялся и  исчез в угасающем небе.

   Наблюдатели не брали для своих экспериментов  детей. Дети требовали ухода, их надо было обучать языку и прочим навыкам. С взрослыми было проще, надёжнее. Взрослые  зэмы знали грамоту, быстро подчинялись заданным ритмам, а главное -  с удовольствием принимали белый порошок.

  Наблюдатели забирали у зэмов  чувства. Понравившиеся чувства перекачивали в себя.
Они с  легкостью  разобрались с такими чувствами зэмов как голод, страх, жадность, трусость, ярость, гнев, восхищение, одиночество, радость, печаль, но никак не могли понять сущность чувства под названием «любовь». Выходило, что зэмы любили взаимоисключающие вещи – сладкий сахар и горький перец, холодное и горячее, высокое и низкое, белое и чёрное и ещё тысячи и тысячи  разных предметов и понятий.
   Мощный компьютер Наблюдателей долго считал и классифицировал всё, что любили зэмы, затем выдал информацию –  окончательного ответа нет.
   Наблюдатели, выбрав понравившееся человеческое  чувство, подключались к зэмам и  пили чувство, как пиявки пьют кровь.
  Зэмы, лишившись того или иного чувства, превращались в вялых и равнодушных пожирателей белого порошка. Внешне они становились похожими на тряпичных кукол.

3.

   Молодая миловидная  женщина стояла у окна.  За окном – белая, вязкая пелена. Серые глаза вглядывались в пелену, пытаясь угадать за ней что-то, похожее на пейзаж или хотя бы городскую улицу.
  На женщине свободная рубаха блёкло-голубого цвета с короткими рукавами. Свободные штаны из тонкой ткани, на ногах – мягкая обувь. Светлые  волосы рассыпались по плечам.
  В комнате тепло, но холод одиночества пробирал женщину до кончиков пальцев на руках и ногах. Она цеплялась за земные ощущения и переживания. Хотела их, но в последнее время даже от малейшего умственного напряжения у неё начинала болеть голова. Она сжимала виски и подолгу сидела, уставившись в одну точку.
   Голубоватое сияние вливалось в комнату. Белёсая  луна, похожая на детский воздушный шарик, застыла в чужом  белёсом небе.
  - Милана, ты опять грустишь? – раздался бесстрастный голос Наблюдателя.
- Нет. Не грущу. Мне спокойно. Я забыла, что такое грусть. Я забыла свой мир. Я забыла, что такое любовь. Мне хорошо, -  бесцветным голосом сказала Милана.
- Ты должна отойти от окна. Луна тебя по-прежнему тревожит. Ты обещала.
- Да. Я обещала. Я не умею не выполнять данные обещания. Я всё забыла, как ты учил. Я отойду от окна. Я не буду смотреть на луну. Она меня не должна тревожить.

Наблюдатель отключил комнату №0607 и переключился на комнату №0608.
  У стола сидел светловолосый мужчина средних лет. На бледном худом лице выделялись тёмные глаза. Взгляд был вялый, как у человека, живущего прошлым. Его одежда, её цвет ничем не отличались от одежды женщины из соседней комнаты – рубаха, штаны, обувь.
Перед мужчиной лежал наивный детский рисунок – домик с трубой, из которой торчала пружинка дыма. К дому было подрисовано трёхколенчатое крылечко и тонкое дерево, на ветках которого висели тщательно прорисованные пушистые шарики вербы. В руках мужчина держал карандаш, машинально перебирая его длинными пальцами.

  - Карел, ты не должен рисовать этот глупый дом с крылечком. У тебя другое задание. Ты должен перерисовать схему. Она лежит перед тобой. Повтори задание.
- Я должен перерисовать схему. Я не должен рисовать глупый дом с крылечком.
- Ты понял всё правильно, Карел, я тобой доволен.  Чрез минуту вам с женой разрешат «сердечный контакт».
 

4.


Как только Наблюдатель оставил в покое подопечных из комнат №0607-0608, женщина и мужчина подошли к стене, разделяющей  маленькие комнаты-отсеки и заговорили:
- Привет, родная. Как ты?
- Держусь. Я делаю всё, чтобы Наблюдатель поверил, что я многое забыла. Сегодня я сказала, что забыла про грусть и любовь.
  - Он поверил?
  - Кажется, да, но я не совсем уверена. Карел, ты меня любишь?
  - Да.
  - Расскажи, как ты меня любишь…
Женщина приникла ухом к стене.
Мужчина растерялся. Он знал, что любит женщину, что тоскует по ней, но как любит -  объяснить не мог.
Женщина за стеной ждала. Ей нужны были слова. Любые. Самые смешные и глупые.
  - Я люблю тебя, солнце, - заговорил мужчина, медленно подбирая слова, - я тоскую по тебе, любимая. Я  рисую твоё лицо.
- Ещё! – умоляюще проговорила женщина.
- Ещё? Я сочинил для тебя песню.
- Спасибо.  Карел, у меня для тебя новость…

 «Время «сердечного контакта» истекло», - возвестил голос.
Наблюдатели разрешали супружеской паре один раз в неделю «сердечный контакт». Суть контакта осуществлялась с помощью невидимого переговорного устройства, которое включал Главный Наблюдатель.  В первый «сердечный контакт» Милана ничего не успела сказать мужу, да и он не успел…
 По земному времени контакт занимал одну минуту. Что можно было рассказать друг другу за одну минуту? Милана слышала несколько искажённый голос мужа. Чтобы лучше слышать, она прижималась к стене. Безумно хотелось просочиться сквозь белую преграду и хотя бы на миг ощутить тепло любимого человека.
Это был четвёртый контакт. Уже месяц Милана и Карел жили в лаборатории Наблюдателей.

  Милана отошла от стены и без сил опустилась на спальное место - узкое и жёсткое, похожее на  полку в старом плацкартном вагоне, которые бегали когда-то там, на родной планете.
Она легла и закрылась с головой лёгким покрывалом, пытаясь уснуть.
  Она не высыпалась под покрывалом.
  Её тело тосковало по горячему телу мужа, по большому тёплому одеялу и весёлому цветному пододеяльнику.
  Она скучала по самым  простым вещам из их прошлой жизни.
  Милана вдруг вспомнила, как они с мужем меняли постельное бельё там, в той жизни. Это занятие превращалось  в забавную игру. 
  Карел смешно растопыривал руки, держа пододеяльник за уголки, а она ловко расправляла одеяло внутри, нырнув в  льняной пододеяльник.
  Милана расправляла одеяло, а муж бросал уголки и начинал щекотать ей пятки, выглядывающие из пододеяльника. Вспомнилось, как они смеялись, кидались подушками, дурачились. Потом самозабвенно отдавались друг другу, болтали обо всём. Карел хотел ребёнка, Милана тоже мечтала о сыне, поэтому занимались любовью часто и всласть.
От этих воспоминаний мимолётная  улыбка тронула губы, а по щекам поползли слёзы.

  Милана с первых минут пребывания в лаборатории возненавидела Наблюдателей, вторгшихся в её мир, в мир её семьи. Она вспоминала прошлую жизнь кусочками, по дням, и это поддерживало.
  Но всё чаще и чаще мысли становились невесомыми, бесформенными.
  Наблюдатели медленно и методично забирали чувства, кормили пищей, подмешивая в неё белый порошок.
   Только что Милана видела яркую картинку прошлой жизни, пыталась удержать её в памяти. Картинка улетучилась, уступила место омерзительно холодной, белой, пустой картинке нынешнего бытия, беспросветному отчаянию, сну без сновидений.

5.

  Наблюдатели хранили в мощных компобайтах информацию о  формах существования и функционирования  разных планет. Самой интересной  для них была планета зэмов. Много лет Наблюдатели отслеживали жизнь планеты.
   Планета  была прекрасной во всех отношениях: отличный воздух, чистые реки, моря, озёра, огромное количество разной живности, зелёные растения, богатые недра – всё располагало к здоровой, радостной жизни. Но  зэмы делали всё, чтобы разрушить, убить, уничтожить планету. Они ссорились между собой,  методично разжигали ненависть одного народа к другому, они изобрели мощнейшее оружие уничтожения целых народов и гордились этим. Зэмы развязывали  войны между народами и засорили  планету  так, что она изнывала под тяжестью  бытовых и человеческих отходов.
  Они забывали о детях и стариках, не дорожили семьями, забывали заветы предков. Большую часть времени, отведённого на жизнь, они тратили на добывание денег. Всё меньше и меньше на планете оставалось зэмов, которые пытались заработать деньги честным трудом.
  Власть в свои руки взяли самые богатые и бесчестные. Они писали законы, которым сами не следовали, произносили речи, которым сами не верили. Они воровали, грабили, убивали, но никто их не наказывал, никто не требовал отчётов и объяснений. Большая часть зэмов пыталась укрыться в своём маленьком мирке и мечтала об одном – лишь бы их никто не трогал, позволил жить тихо и незаметно.
  Они тихо и незаметно спивались, тихо и незаметно издевались над домашними, тихо и незаметно уничтожали животный и растительный мир, чтобы набить ненасытный желудок, затуманить мозги, а потом забыться в тяжёлом сне.
  Правда, оставались  среди зэмов особи, которых называли иногда романтиками, иногда чудаками. Они верили в добро, любовь, пытались вести разумную жизнь, воспитывали детей, строили чистые города.
  Не смогли эти зэмы победить клан богатых и равнодушных и с горькой безнадежностью смотрели на больную планету. Таких было мало. Их-то и отобрали в свою лабораторию  Наблюдатели.
  Внутри робота-Наблюдателя находился высокоточный механизм, который мог решить любую задачу, воплотить в жизнь любую идею, применить любую технологию. Не дано было Наблюдателям одно -   испытывать чувства, которыми обладали зэмы.

6.
 
   За тысячи километров от центра катастрофы, в стороне от самого огромного мегаполиса жили молодые семейные пары. Для них средоточием Вселенной стало экопоселение.  Три года назад они уехали из города, отказавшись от благ цивилизации.
  Экопоселение расположилось в восточной части страны, в долине.  Небольшую долину с одной стороны защищали лесистые горы, преграждавшие дорогу ветрам. Смешанный лес с другой стороны стал надёжным кормильцем.  Здесь росли ягоды, грибы, орехи, лечебные травы.  По весне высокие чистые берёзы  делились соком. Среди лета в берёзовой роще готовили веники для бани, которую соорудили раньше, чем жилой дом.

  Поселенцам в первый год жилось трудно. Особенно  зимой. Жили в трейлерах, утеплённых палатках. С цивилизованным миром сразу порвать не получалось.
  Одна семейная пара не выдержала и уехала в город. Оставшиеся научились справляться с трудностями и приняли условия, прописанные в  Уставе экопоселения. Устав разрабатывали долго, учитывая пожелания, принимая или отвергая доводы каждого жителя.
  Жизнь на природе и каждодневный труд хорошо сказывались на настроении и здоровье поселян. Сильных конфликтов не случалось.
    Мужчины заменили стационарное электричество на  солнечные батареи и ветрогенераторы.  Электричества хватало даже для маленькой лесопилки. В тёплое время года еду готовили на костре или на печи.  На второй год обитатели экопоселения отказались от телевизора, телефонов и компьютеров, поэтому ничего не знали о катастрофе,  приключившейся в центральной части планеты.
   
Довольствуясь малым, поселенцы научились рано вставать и работать – вскапывали огород, сажали овощи, ухаживали за плодовыми деревьями, ягодником.
  Развели коз, поэтому круглый год были с молочными продуктами. Свежее молоко, сметана, сливки и творог  - не переводились.
Женщины научились стряпать. В печи получался отличный хлеб. В небольшом городке, находящемся ближе всего к экопоселению, закупали муку, подсолнечное масло, самые необходимые лекарства. Выручал  грузовичок – единственная машина, которую оставили в поселении.    
  Работы хватало в любое время года. В тяжёлых работах помогала лошадь, забредшая неизвестно откуда. Лошади дали имя Самсон и считали  её членом сообщества.
   Во второе лето построили  общее жилище.  Снизу, в рост человека, стены были из круглого леса, выше – из прессованной соломы, торфа и глины. Снаружи жилище имело несколько убогий вид, но внутри было всё необходимое для жизни, хорошего самочувствия и комфорта.
Жилище было разделено на отдельные комнаты, которые занимала одна супружеская пара. В  каждую комнату с общего двора вёл отдельный вход.
Внутри своей комнаты супруги устраивались по своему вкусу.   
   В доме было много книг – классика, книги по психологии, философии, медицине и другим наукам.
  Книги находились в большой комнате, где по вечерам, после работы  собирались все жители экопоселения для решения общих дел. Здесь же проводились своеобразные мастер-классы по плетению корзин, пчеловодству, приготовлению простой и здоровой пищи, изготовлению соков, сбору полезных трав. Каждый делился тем, что умел.
  Карел был признанным лидером и  вдохновителем многих начинаний в экопоселении.  В будущем он мечтал соединить  две оторванные друг от друга реальности – жизнь в городе и жизнь в экопоселении  - в единую концепцию, суть которой должна была быть светлой и чистой. Все жители экопоселения разделяли идею минимального вмешательства в природу.

    Экопоселение называлось «Верба». Это название было выбрано не случайно. 
Изучая славянские традиции и принимая культуру славян, они знали, что у славян верба - священное дерево, символ непрерывности и постоянства жизни.
  Как-то так само собой получилось, что в выбранном ими месте для жительства росло много  вербы. Она буйно разрослась по берегам небольшой реки. В реке купались, ловили рыбу, брали воду для приготовления еды. В кустах ивняка выстроили баню. Тут же, в пристрое, женщины стирали бельё.

Недалеко от реки на поляне росла роскошная старая  верба. Она была огромная. Узкие длинные листочки плотно унизывали ветви и отливались зелёным глянцем. Ветви клонились книзу, трепетали при любом порыве ветра, но держались так крепко, что от материнского ствола, у самого основания, оторвать их не удавалось. Каждую весну на вербе расцветали  пушистые  желтоватые  шарики. В солнечный день старая верба издали казалась сказочным шатром, покрытым золотом. Пушистые шарики вербы, наполненные солнечным  светом, зеркалили этот свет в окружающую среду. Свечение от вербы распространялось на десятки метров.  Верба горела огромной дивной свечой.
  Свет был тихий, тёплый. На него хотелось смотреть и смотреть, как на огонь настоящей свечи, зажжённой в храме.    
Верба отцветала. Свечение иссякало. Ветер подхватывал миллионы лёгких семян и разносил по округе. По влажным берегам реки верба росла в изобилии.
  Женщины экопоселения обожествляли старую вербу.   

  Милана чаще других приходила к ней. Разговаривала. Считала вербу своим магическим оберегом. Ей чудились в дереве тёмные древние чары, ощущалась мощная физическая сила. Верба жила, дышала.
   Дерево слушало Милану и, казалось, всё понимало. Когда Милана прижималась к стволу, гибкие ветви  опускались на плечи и начинали вибрировать.
- Мне кажется, старая верба умеет разговаривать, - сказала она однажды вечером мужу.
- Родная, тебе не хватает общения? Ты устала за сегодняшний день? – участливо спросил он.
- Да нет же. Поверь мне. Пойдём к вербе. Ты послушаешь сам, -  и она потянула мужа за руку.
  Серьёзное лицо и настойчивый тон, с каким говорила жена, заставили Карела пойти к вербе. 
- Прижмись к стволу, обхвати руками, - показала Милана.
   Карел почувствовал, как ветви опустились на плечи, а через долю секунд к нему пошли чуть слышные импульсы.
Он отпрянул от дерева. Ветви выгнулись и приподнялись, выпуская мужчину из своих объятий.
- Что за… - Карел чуть не чертыхнулся.
- А ты не поверил…
 Милана шагнула к дереву и прижалась к пахучей зеленовато-коричневой коре.
- Верба, ты хочешь что-то мне сказать? Карел, -прошептала она, - верба ответила мне – «да».
- Мистика, - проговорил  Карел. -  Дорогая, я не верю в чудеса такого рода. Я атеист и не верю в колдовство и заклинания, -  продолжал он, но, видя, как жена прижала к губам палец, умоляя глазами о молчании, затих.
- Она говорит, что готова спасти нас от каких-то Наблюдателей. Она сообщила, что сегодня передала мне свою силу, силу Дерева Жизни, силу Мирового Дерева.
Карел схватил жену за руку и насильно вытащил  из-под ветвей, которые смыкались над ней плотным шатром.
Милана была бледна. Широко раскрытые глаза отсутствующе глянули на Карела. Она пребывала в каком-то другом, одной ею увиденном мире.
Карел обнял Милану за плечи и прижал к себе.
- Родная, успокойся. Что с тобой?
  Дрожь сотрясала тело Миланы, плечи обмякли,  и  она потеряла сознание.
Карел успел подхватить жену на руки и бросился к жилищу.

  7.

Издалека послышались раскаты грома.  Огромная иссиня-чёрная туча мигом проглотила луну. Ветви вербы затрепетали тревожно. В вершине загудел ветер.  Карел оглянулся - гибкие ветви  вербы извивались подобно змеям.
Он еле успел донести Милану до жилища. Гром раскатисто приближался к экопоселению. Через секунду грохотало так, что у людей заложило уши. Потоки воды ринулись с неба. 
Самсон захрапел, а потом заржал и вскинулся на дыбы. Он рванулся на волю из хлипкого стойла. Двое мужчин бросились за лошадью, исчезая в сплошной завесе дождя.
В загончике для птиц закудахтали куры, завопил петух.
Козы сбились в кучу, призывая бестолковых козлят. Те находили маток и прижимались к  тёплым бокам, дрожа мелкой дрожью. 

Карел занёс жену в комнату и положил на  кровать.
Милана  почти сразу открыла глаза и провела рукой по лицу.
- Карел, что со мной?
- Гроза, родная. Гроза идёт. Скорее всего у тебя поднялось давление. Он нашёл пульс.  Пульс был в норме.
  - Как ты? У тебя что-нибудь болит?
  - Нет. Просто слабость.
Карел, осмотрев жену,  убедился, что  опасности нет - бледность на лице исчезла, глаза блестели. Милана улыбалась каким-то своим мыслям. Она села на кровати, свесив ноги, но Карел заставил её лечь.
  - Я тебе сделаю чай. Чайник ещё горячий.
  Он подошёл к печи, заварил ромашковый чай и заставил жену выпить полную кружку. Затем укутал  одеялом, подоткнул концы с боков.
- Я хотел бы уложить тебя в люльку и укачивать, как маленькую девочку, - сказал он. -  Поспи, моя хорошая.
Милана и без укачивания блаженно улыбнулась, закрыла глаза и провалилась в сон.

8.

     Гроза бушевала над экопоселением. Гром гремел над крышей. Молнии раскалывали небо, ярко освещая все комнаты. Дождь превратился в ливень.

В общую комнату-библиотеку собрались все жители.
Набожная Наташа, единственная верующая в их среде, крестилась и читала молитву, прижимая нательный крестик к губам. 
Гроза продолжалась с полчаса. Затем покатила дальше на восток.
  Крупные капли иссякнувшего дождя вразнобой  барабанили по крыше.
  Наступила тишина, от которой зазвенело в висках. Отдельные капли стекали в канавку, выбитую сильным дождём, и только это нарушало тишину.
- Что это было? – прошептала  Наташа.
- Вот это гроза, так гроза! – восхитилась Лена,  подруга Миланы.
Со двора донеслись голоса мужчин. Один из них вёл Самсона. Лошадь косилась на людей, но послушно шла к знакомой привязи. Рядом бежали собаки.

Карел оставил спящую Милану и пошёл в общую комнату.
- Где Милана? – спросила Лена.
- Мы промокли, и я уложил её в постель, -  пояснил Карел, понимая, что в такой суматохе никто не заметил, как он нёс жену.
Все принялись  обсуждать прошедшую грозу.
Подшучивали над Наташей.
- Ага, если бы я не молилась, вас бы затопило с головой, - мирно отбивалась Наташа. – Я ещё хотела клюку во двор выбросить. Мама мне рассказывала, что моя бабушка всегда во время  грозы печную клюку во двор выбрасывала, чтобы град не пришёл и не побил урожай.
- Ой, Наташа, спасибо, что спасла нас всех. Карел, на правах главы экопоселения выпиши ей премию, - острила  Ленка.
- Да, придётся изыскать в кассе коллективных взносов рублей двести и накупить Наташе сладостей, - поддержал Ленку Карел.
- Купить? Никак мы магазин в «Вербе» открываем?
- Магазин не магазин. А на следующей неделе я выбираюсь в свет. Мне нужно срочно отправить дневниковые записи друзьям.
Мужчины  по очереди один раз в месяц выбирались в городок, чтобы купить муки, отправить сообщения родственникам о том, что они живы и здоровы.

Ночной воздух после грозы замер. Было поздно. Всем хотелось спать.  Поселенцы вставали рано.

 
  Карел вошёл в свою комнату и прислушался к дыханию жены. Дыхание было спокойным и размеренным. Он вгляделся в лицо и увидел, как подрагивают  у неё веки и ресницы. Милане снился сон.
  За окном слышались крики ночных птиц. Густые запахи летних трав заполнили пространство комнаты. Карел любил эти запахи, они приносили   крепкий сон, но сегодня неожиданный обморок жены  встревожил его. Сон не шёл. Карел раскрыл книгу, притушил ночник и начал читать.
Где-то около двух ночи Милана проснулась.
- Карел, почему ты не спишь?
- Не спится что-то. Как ты?
- Я? Хорошо. А почему ты спрашиваешь? Я давно уснула?
Карел хотел сказать, что она потеряла сознание, но сказал другое:
- Гроза была.
- Гроза? Вот я засоня. Всё проспала. Карел, как ты думаешь – кто такие Наблюдатели? Какой силой верба наделила меня? И что это за Мировое Дерево?
  - Милана, о чём ты?  Гроза была. Гроза на всех действует  странным образом. Людям представляется всякая всячина. Тебе пригрезились какие-то наблюдатели. Давай спать. Два часа ночи, -  Карел нежно обнял и поцеловал жену.
- В самом деле – чего это я себе напридумывала, – согласилась Милана. Она прижалась к мужу,  закрыла глаза и вскоре снова уснула.
  Утром следующего дня они оказались в лаборатории  Наблюдателей.   
   

  9.

  Наблюдатели собрали захваченных зэмов в большом зале.
  Испуганные люди озирались по сторонам. Милана чуть успокоилась, когда в толпе увидела мужа, пробирающегося к ней.
- Карел, где мы?
  Родная рука  сжала руку Миланы:
- Не бойся. Мы вместе, а это не так уж плохо, - шепнул он.
Сверху раздался щелчок и  бесстрастный голос выдал информацию: « Земы, вы находитесь в лаборатории  Наблюдателей. Мы приглашаем вас в Новую цивилизацию. Предлагаем вам поделиться с нами вашими чувствами. За это вы будете иметь пищу и помещение для сна. Каждый из вас должен занять свою комнату. У каждого из вас будет собственный робот-Наблюдатель. Совместное проживание зэмов запрещено». Щелчок. Голос  отключился.

Люди зашумели. Кто-то вскрикнул. Раздался женский плач. Посыпались вопросы, но отвечать на них никто не собирался.
  Перед смятенными людьми открылся узкий проход, вдоль которого справа и слева располагались  одинаковые  двери. Карелу и Милане не удалось поговорить, но они успели занять комнаты рядом. Двери комнат  закрылись сразу.
 
  Милана оказалась в  крошечном отсеке с узким окном. Справа  стоял маленький стол, откидное сидение, прилепленное к стене, и узкая кровать, на которой лежала одежда.  Милана прошла к окну.
  Синюшный свет лился сверху, за окном – белёсая мгла. Она села на корточки под окном и, прижав ладони к вискам, замерла. Слёзы тёплыми струйками поползли по щекам к уголкам губ.
Голос предупредил: «Вы должны снять одежду, украшения, часы и надеть одежду, приготовленную для вас. На контакт с каждым из вас мы выйдем завтра. Мы предоставим вам пищу». 
Объявление прозвучало трижды.
Милана подошла к спальному месту, машинально сняла  ночную пижаму, в которой её забрали Наблюдатели, стянула с шеи серебряную цепочку с крестиком, сделанным из вербы. Цепочку положила на пижаму, а  искусно вырезанный из дерева крестик сняла и зажала в руке. Она надела одежду, лежащую на кровати.
Потянулись безрадостные дни и ночи. Следующий день был повторением предыдущего. День узнавался не по меняющемуся за окном свету, а по появлению робота. Свет за окном оставался неизменным.

         
10.

В первые дни на корабле Наблюдателей Милана  надеялась, что всё образуется, что всё происходящее – безумный сон, что сейчас откроется комната и ей скажут, что она участвует в розыгрыше. Но время шло. Комната не открывалась.
  Вспоминался герой какого-то кинофильма, попавший в психушку. Но даже в психушке людей выводили в общую столовую, их осматривали врачи, беседовали с ними. Больные видели других больных. Здесь она  оказалась в полной изоляции от мира и людей.
   С утра робот приносил  контейнер с едой, карандаш и стопку бумаги. В конце дня он всё это забирал.
  Милана не притрагивалась к еде. Собственно, в первые дни есть не хотелось, но потом она решила, что ей понадобятся силы. Для чего – она пока не знала, но стала есть безвкусную пищу, похожую на желе.
Однажды Милана попыталась заговорить с роботом.
  - Скажи. Ты умеешь говорить, - начала она.
  - Да. Я умею говорить. Моё имя – Гра.
Милана поперхнулась.
  - Так чего же ты молчал, механическая дубина?
  - Тебе потребовался разговор. Я могу участвовать в разговоре.
  - Гра, что с моим  мужем? Он в соседней комнате.
  - Скоро у вас состоится «сердечный контакт». Ты всё узнаешь, - сообщил робот и замолчал.

11.
 
  На большой поляне в ночь на Ивана Купалу было шумно и весело.  Милана и её друзья, выпускники университета, устраивали праздник. Девушки,  одетые в цветные сарафаны, весело переговаривались, украшая вербу цветами и лентами. Верба – символ праздника, наряженная в шары и ленты, напоминала новогоднюю ёлку.
- Миланка, айда за ветками для костра, порадуем бога Ярилу! – крикнула подруга Лена.
- Интересно, а где наши рыцари бродят? Почему дрова для костра не приготовили?
- Ой, там приехал какой-то учёный – то ли чех, то ли венгр и рассказывает что-то про то, как у них встречают Ивана Купалу. Наши рыцари застряли там, - сообщила Лена.
- Пойдём, послушаем. Вдруг интересно? - заторопилась Милана.
Девушки подошли к небольшой эстраде, где музыканты настраивали инструменты. Ведущий праздника пробовал микрофон.
На  самодельных подмостках низенькой эстрады, сбоку, сидел мужчина в клетчатой рубашке с завёрнутыми рукавами и в бейсболке.
Милана не сразу разглядела лицо иностранца, но приятный голос с чуть заметным акцентом понравился сразу.
  Рассказ гостя подходил к концу, потому что подруги услышали аплодисменты слушателей, столпившихся у эстрады.
- Наверно, какой-то писатель. Видишь, наши автограф просят, - сказала Лена.
- Ну, вот, а мы с тобой пропустили что-то интересное. Егор, - обратилась  она к однокурснику. - Кто это?
- Это  чех - знаменитый эколог, пропагандист здорового образа жизни в экопоселениях. Я купил его книгу. Потом расскажу, – торопливо добавил юноша. -  Там должны  дрова подвезти для костра. Девчонки, пойдёмте. Покажете, куда разгружать.
  - Ну, да. А то мы с Ленкой хотели в лес идти, хворост собирать, - сказала Милана, едва поспевая за широкими шагами Егора.

  Праздновали весело. Недалеко от украшенной вербы развели костёр. Водили хороводы, пели песни, потом прыгали через угасавший, но всё ещё яркий и горячий костёр.
  Позже молодёжь разбрелась кто куда, но многие устроились на скамейках возле эстрады и пели бардовские песни под гитару.
 
Милана с Леной оказались рядом с иностранным гостем. Он не пел, но внимательно слушал и иногда делал записи в объёмистом ежедневнике.
  Ленка  быстро освоилась. Повернувшись к  иностранцу, она вдруг спросила:
- А вы сами жили в экопоселении?   
- Да. Целых пять лет.
- С женой и детьми?
Милана толкнула ногой подругу, но иностранец не обиделся и, кажется, не посчитал вопрос некорректным. Он улыбнулся:
- Женой и детьми пока не обзавёлся, но мечтаю об этом. Давайте знакомиться. Меня зовут Карел.
Ленка протянула руку первой:
  –  Лена. А это моя любимая подруга Милана.
Милана подала руку Карелу. Он внимательно посмотрел в её серые глаза. Милана вспыхнула и опустила ресницы.
Ленка тараторила и задала Карелу десятки вопросов. Слава Богу, вопросы больше не касались личной жизни. Ленка из первых вопросов узнала всё, что ей было нужно. Карел улыбался и обстоятельно, с удовольствием отвечал ей. Милана молчала и слушала.
-  Девушки, а давайте прогуляемся, - предложил через некоторое время Карел.
Они  прошлись вокруг эстрады, постояли у всё ещё тёплого костра.
  На небе было полно звёзд, и  девушки засобирались домой.
   Вас проводить? – предложил Карел.
- Да. Мы не против, - обрадовалась Ленка.
Они добрались до шоссе и взяли такси. Мужчина сел рядом с шофёром, девушки устроились сзади.
Лена назвала адрес съёмной квартиры, в которой  они с Миланой жили последние два года учёбы в университете.
  Расставаясь, обменялись телефонами.
- Я в гостинице, недалеко от вас. Спокойной ночи, девушки, - сказал Карел.
  Он дольше обычного держал руку Миланы в своей и  снова внимательно смотрел в её глаза.

  Карел позвонил Милане на следующее утро в десять. Ленка проснулась и лежала, вслушиваясь в робкие  односложные ответы подруги.  Милана отключила телефон и, улыбаясь, машинально гладила тёплый экран.
  -  Миланка, ну вот что в тебе мужики находят? Егора отшила, а он продолжает ходить за тобой тенью. Егора отдай, а? У тебя ж теперь иностранец – красивый, неженатый, остепенённый…
- С чего ты решила, что это Карел?
- Ха. С Егором ты принципиально отказалась говорить, да и тон у тебя другой в разговоре с ним. Думаешь, я не заметила, как он вчера тебя глазами ел? Как руку сжимал? В таком возрасте просто так с девушками  знакомство не заводят.
- Он что сильно старый? – упавшим голосом спросила Милана.
  - Ну, старый – не старый, но гораздо старше тебя.  Куда пригласил? Надеюсь, не в музэй?
  - В ресторан.
  - Завидую. Но зависть моя чиста и непорочна. Дерзай, подруга, - сказала Ленка. – Такие мужчины на дороге не валяются.  Затем закрыла глаза и повернулась на другой бок досыпать.

  Карелу было тридцать семь, Милане в этом году исполнилось двадцать пять. У них оказалось много общего – оба бредили идеей создания жизни на природе, подальше от города и людей. Карел уже устроил несколько экопоселений в разных странах. В этом году приехал в Россию с желанием передать накопленный опыт и подыскать людей, разделяющих подобные идеи. Выпускники университета, получившие профессию защитника окружающей среды, подходили для этой цели. 

  Меньше чем через месяц Карел и Милана стали мужем и женой и уехали из города с друзьями  за тысячи километров, чтобы построить своё  экопоселение.

12.

 
Когда Милана немного привыкла к роботу, она решила продолжить разговор:
- Гра, ты  взял у нас очень хорошие человеческие качества, но знаешь ли ты, что самое главное качество на земле, которое ценят все – это любовь?
  - Я всё знаю. Я хочу любовь.
  - Любить получается только на нашей планете, потому что только у нас  растёт  Дерево жизни или Мировое Дерево, и называется оно верба.
  - Верба, - выговорил Гра. – Я хочу видеть  Мировое Дерево.
  - Так помоги нам вернуться на Землю. Или ты боишься главного Наблюдателя?
  - Я смелый. Я никого не боюсь.
  - Ты ещё и добрый. Ведь добрый?
  - Да. Я смелый и добрый.
  - Гра, позволь мне «сердечный контакт» с Миланом.
  - Вы будете говорить про любовь?
  - Да. Мы будем говорить про любовь.
  - Я разрешу вам «сердечный контакт». Я буду вас слушать, и я пойму, что такое любовь, – сказал робот.

  Через некоторое время  Гра сообщил, что «сердечный контакт» разрешается.
  - Карел, я выпросила контакт, чтобы сказать тебе, что я беременная.
  Милана сказала это сразу, боясь, что контакт прервётся, как в прошлый раз, и она не успеет сказать самого главного.
Ответа не последовало. Контакт, действительно, прервался, и Милана  не поняла – услышал её муж или нет.
Кровь медленно отлила от лица Карела, когда он услышал про беременность жены. Он готов был разнести ненавистный корабль, который замуровал его в этом  отсеке и постепенно высасывал жизнь и чувства. Бессилие и невозможность как-то вмешаться в бесстрастность тех, кто предлагал ему, его жене и десяткам других людей жизнь в Новой цивилизации, действовали угнетающе.  В последнее время полное безразличие овладевало им. Это чувство сковывало руки и ноги. Рассудок изнемогал, не находя решения.
  - Милана ждёт ребёнка. Они так мечтали о ребёнке. Ребёнок появится здесь, в этом жутком отсеке? У него заберут чувства? – Карел не мог такого представить.
  Новость о том, что у него будет ребёнок, погнала кровь по всему телу. Сердце заработало мощными толчками,  как это было там, на Земле. Ум обрёл остроту.
- Неужели я не смогу перехитрить эту машину, умеющую тупо исполнять то, что заложили в его компьютерный мозг его компьютерные создатели? Карел сжал кулаки и обрушил их на  глухие белые  стены комнаты.
- Так сходят с ума. Это не корабль инопланетян! Это какие-то мучители, мутанты, изуверы…
 
13.

  Гра появлялся в комнате Карела  бесшумно.  Ночь это была или день – Карел не знал. Чувство времени потерялось. В окне всегда висела белёсая мгла и болталась незнакомая луна, иногда заглядывающая в комнату.

  Карел подошёл к столу, взял остро заточенный   карандаш с ластиком на конце и разломил  его пополам.  Острый обломок  воткнул за ухо, а вторую половинку с ластиком оставил на столе. Гра всегда забирал рисунки и  карандаши. Робот учитывал только количество предметов, которые нужно было забирать у подопечных.
  -  Карандаш… Не Бог весть что…
Карел хорошо изучил внешний вид Гра и отметил, что в голове робота по центру  имеется углубление, как для подзарядки.
Карел с нетерпением ждал появления робота, а он не шёл и не шёл.
Гра появился как всегда неожиданно и заговорил:
- Когда у жены появится ребёнок, мы получим все чувства, которыми обладаете вы.
- Как это? 
- Ваш ребёнок впитает  гениальные знания  Новой цивилизации и взамен отдаст  чувства, заложенные в него на Земле.
- Ну нет, безмозглая железка!
Карел сделал шаг вперёд, выхватил карандаш и с силой воткнул острым концом в углубление на голове робота.
Робот качнулся и плашмя грохнулся на пол. Голова, как  плохо привинченный набалдашник трости, откатилась в сторону. В голове робота что-то пискнуло.
В ту же секунду зазвенели и защёлкали невидимые тумблеры.
   Включился голос Главного Наблюдателя:
  - Проверить комнату №0608.
  Милана  всё слышала. Она прижала крестик-оберег к губам и шептала:
  - О Верба, Древо жизни, Мировое Дерево, спаси моего ребёнка, спаси нас всех и помоги вернуться на Землю!
  Она произносила  слова как молитву, как заклинание. Слёзы лились из глаз и застилали  белую пустоту опостылевшей комнаты.
  Вдруг крестик потяжелел и, вырвавшись из рук, стал расти, превращаясь в дерево. Гибкие ветви вербы в мгновение заполнили крошечный отсек и выдавили окно, похожее на бойницу.
  Милана прижалась к стволу дерева. Оно разрасталось вширь и заполняло своей мощью пространство вокруг. Рядом с Миланой  оказался Карел, потому что верба проломила стену комнаты.  Они прижались с обеих сторон к стволу знакомого дерева, сцепили руки. В этот момент не существовало сил, способных разнять их руки.

Корабль Наблюдателей, как в замедленной киносъёмке, распадался на отдельные фрагменты.  Крона вербы принимала под свой шатёр людей, освободившихся из одиночных отсеков.
Огромное дерево стало похоже на космический корабль. Оно приняло горизонтальное положение, потом развернулось и устремилось к Земле.

14.

  После грозы в экопоселении  с раннего утра всё  засияло золотом нового дня. Трава, кусты, листва деревьев сверкали, умытые сильным дождём. Бабочки танцевали над цветами, а некоторые  быстро садились в траву и поднимались, как будто что-то искали.
Собаки сладко потягивались, подставляя бока горячему солнцу, лениво поднимали головы от земли, но не вставали.
   Самсон хрустел сочной травой, заботливо заброшенной  с вечера в стойло. Куры спокойно переговаривались.
  Вдруг петух вспрыгнул на загородку, вытянул шею и заорал звонко и длинно.

  Милана и Карел проснулись одновременно.
  - Доброе утро, любимая, - сказал Карел, обнимая жену.
- Доброе, - отозвалась Милана и сладко потянулась.
- Я хочу сказать что-то важное-важное.
- Я весь – внимание.
- Карел, я беременная. У нас будет сын.
Он бережно взял руку жены, развернул ладонью вверх и поцеловал.
  - Ты не представляешь, как я счастлив, - сказал он, зарываясь в её тёплые, спутанные за ночь волосы.


Карел и Милана не помнили ничего из того, что с ними случилось.
  Жители экопоселения  тоже не заметили месячного отсутствия супружеской пары.
Только старая верба после грозы потеряла всю листву, но гибкие ветви не пострадали, и через месяц-другой покрылись новой листвой.

Земля в центре постепенно приходила в себя. Семена вербы, рассеянные ветром, прорастали быстро. Древо жизни дарило жизнь, не требуя ничего взамен.



© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2016
Свидетельство о публикации №216050600044 


обсуждение здесь http://www.proza.ru/comments.html?2016/05/06/44