Out In Side Адриан 2

***
Стучу по столу дважды.
Кошусь на Берта.  Его очередь. Нервничает. И уголок карты показал. Буби у тебя. Некузявый из тебя игрок, Берт.
Стучит.
Рей тоже стучит.
Милиана дробью пробежала пальцами по столу, как бы между делом, и, очаровательно про себя улыбнувшись, показала четвертую карту.
Валет буби.
Плохо. Ничего у меня не складывается.
Что вообще с этого можно иметь? Есть у меня шансы дальше?
На руках десятка червы, семерка крести; на сукне ровненько лежат туз пик, пятерка червей, восьмерка, тоже червы. И этот валет.
Не-а.
-Ребят, откроем окно? Мила, ты не замерзнешь?- Рей откидывается на спинку стула, оглядывая всех собравшихся за партией.
-Под твоим пиджаком- нет,- спокойно и тихо улыбаясь, ответила Мила.
Рей изящно поднимается, чуть гремя стулом и, элегантно сняв пиджак и оставшись в жилете, укрывает Милиану и, подойдя к окну, резко дергает замки и распахивает.
В комнату врывается свежий ветер, всклокочив клубы прогретого сухого воздуха.
Я устал… я почти сплю, сидя здесь в компании… даже далеко от основного светского сборища, я все равно устал. Я спать хочу. Завтра как и всегда проснусь рано…
Рей возьмет партию.
Я с сожалением покосился на символические стопки разнокалиберной мелочи у себя под боком и решил, что если повысят ставку- выйду.
А Рей блефовал. Только я не хотел его переигрывать. Если он блефует хотя бы имея пару, то я только фишки потрачу. А на этот раз играем с растущими ставками. Не хочу я блефовать.
Джерри выбыл еще на первом круге; Берт, несмотря на свою некузявость, сумел отхватить у каждого по очень хорошему куску на прошлой партии, Милиана… вот она может иметь комбинацию.
А у меня нету.
А мы возьмем… и повредничаем!
-Ну что, ты стучишь или ставишь? А, Ив?- до приторности самоуверенно и злодейски улыбнулся Рей.
Я оскалился в ответ. Обожаю обламывать. Обожаю заставлять себя думать, да? Да, просто замираю от возбуждения.
Я скорчил физиономию «ну вот теперь у меня есть комбинация, которая вам и в руки не просилась; теперь реванш; валяй, Рей, валяй, а я знаю, что ты блефуешь»
Я с хитро-наглой изучающей улыбочкой звякнул осторожной, но веской ставкой, на какое-то время забыв про усталость. Игра есть игра. В нее или играть или тратить время. Тем более, это покер. А от «игры» нужно получать удовольствие.
Да, Рей, ты блефовал.
Милиана, не ожидавшая такого, выдала удивление. Берт растерянно огляделся. Джерри хмыкнул и поерзал на стуле.
А Рею весело. Авантюрист. Наверняка, тоже понимает, что я блефую. Еще б тут не понимать. Продую и все. Однако, просто «продуть и все»- это не вариант, мы с Реем устроим им комедию театра двух актеров.
После еще одной ставки все простучали. Милиана вышла, не поддержав мою первую ставку. Берт, видимо, изо всех сил пытался въехать в происходящее, отхватить-то- отхватил, но ведь еще хочется!
Последняя карта оказалось бубновым тузом.
Мы еще посмеялись, повышая ставки и строя красноречивые актерские рожи сидящим напротив, выгнали ничего не понимающего Берта, удвоив и так имеющиеся на столе «фишки». А потом, изо всех сил держась чтоб не разгоготаться прямо сейчас, что было довольно сложно в сумбурной атмосфере, где Джерри ерзает на стуле, не зная, смеяться ему или нет, хищно поглядывая на ставки; Милиана, уже не в силах сдержать улыбку, пытается закрыть ее чашкой; Берт крутится по сторонам, сдерживая свою дурную привычку подглядывать в карты оставшихся в игре, и, очевидно, понимая, что, судя по нашим лицам, он зря сбросил карты, поставив столько; а сидящий позади нас с Бертом Адриан бубнит вслух, очевидно, какой-то стих, и, я так подозреваю, не первый.
- "...
- А этот сдержанный и сладострастный смех,
Едва скрываемое Самоупоенье,
А чуть насмешливый и вместе томный взгляд,
..."- раздовалось на заднем плане.
Мы с Реем замерли, обоюдно мысленно пожимая друг другу руки и раскрыли карты.
Я долго глядел, въезжая в открывшуюся картину.
Семерка буби, десятка пики. Вот что было у Рея.
Может, мы, конечно, чего-то не понимали в покере, но ситуация была достойна общего взрыва хохота.
Блеф удался на славу- мы с Реем гордо хохоча разделили выигрыш пополам. Забавная штука- равные комбинации (если это вообще можно считать комбинациями). Редко бывает.
Свежо.
Да, свежо и тихо за окном.
И все-таки, я засыпаю.
- "....
Стань ближе, обойди вкруг этой красоты.

Так вот искусства ложь! Вот святотатство в храме!
Та, кто богинею казалась миг назад,
Двуглавым чудищем является пред нами.
Лишь маску видел ты, обманчивый фасад -
Ее притворный лик, улыбку всем дарящий,
Смотри же, вот второй - страшилище, урод,
Неприукрашенный, и, значит, настоящий
С обратной стороны того, который лжет.
..."
…а игра все идет, и идет.
Это здорово, когда такие «азартные игры» (я не имею ввиду прямое значение- не подумайте- та мелочь, что мы используем в качестве фишек- не более чем мелочь и есть; тем более, что она общая, когда-то собранная по карманам участников, и хранится у Берта в гостиной).
Я думал о том, что завтра рано вставать, как и всегда; думал о Генри, с которым договорились встретиться у южного входа на бульвар завтра утром… думал о том, что же такое приготовил мне Бриггет, что так пафосно об этом сообщал каждый раз, как я у него бывал на протяжении последних двух недель… думал о Рейне, думал, где он. Думал и о том, не напроситься ли к брату и Мэгги в гости…
Здесь затишье… вечное затишье…
И никакие «в тихом омуте черти» не спасают наигранную энергичность жизни… нету тут чертей. Я ни одного не видел.
Вновь розданные карты лежали перед каждым. Я было потянулся глянуть на свои, но вовремя спохватился, что в этом раунде дилером был Джерри. У меня и Милианы слепая ставка.
Я вздохнул и, взглянув на свой выигрыш, понял, что он лишь исправил недостачу средств к дальнейшему продолжению игры. Сейчас у нас у всех было примерно равное количество фишек. Разве что Джерри был в не очень хорошей ситуации.
В голове что-то вертится, какая-то мысль, какая-то недосказанность. Даже не знаю: кому-либо или самому себе я хочу что-то досказать. И вообще… «что»?
-"...
- О чем же плачешь ты? В могучей, совершенной,
В той, кто весь род людской завоевать могла,
Какой в тебе недуг открылся сокровенный?

- Нет, это плач о том, что и она жила!
И что еще живет! Еще живет! До дрожи
Ее пугает то, что жить ей день за днем,
Что надо завтра жить и послезавтра тоже,
Что надо жить всегда, всегда! - как мы живем!
..."
Я напряженно усмехаюсь, вслушиваясь в последние строки стиха. Холодный глянец карт касается пальцев, что выпало на этот раз? Мне интересно… мне стало немного интересно.
-Адриан, этот стих звучал довольно зловеще с таким-то лицом,- смеется Берт, обращаясь к своему гувернеру.
-Кто бы сомневался, что мое лицо может сочитаться и с этим.- ответил Адриан куда-то в пространство, шелестя страницами. Я не видел его.
Адриан был старшим из нас… ему около 27-ми… Берту, конечно, только 16, но он, как ни странно, очень сдружился со своим Гувернером. Они и правда практически как закодычные друзья, несмотря на то, что знакомы только месяц. Берт, может быть, и слишком доверчив и легомысленен, но я бы тоже стал доверять и уважать Адриана. Что я и делаю. Этот человек интересный, он знает, что делает… что так редко встречается…
-Господин Адриан, прошу вас, нам с матушкой еще до дома по темноте добираться,- слегка улыбаясь, мгновенно обратив на себя внимание, произнесла Милиана, почему-то этими словами вызвав добрую милую улыбку на лице Рея. Попался ты, парень.
Я усмехнулся и аккуратно заглянул в карты, не имею ни малейшего желания проигрывать даже будучи в полусонном состоянии. Есть такая…
Два джокера.
-…есть такая привычка… дела до конца… доводить,- пробубнил я, озадачившись.
Два джокера- черный и красный.
Что?
-…кто-нибудь повышает?... нет?
-…да… захочет сейчас…
-…ставки-то… в прогрессии…
-…тебе…  и думать…
Смех на заднем плане этих слов.
-Выкладывай!
Я спохватился.
Я же ни разу не простучал, меня о ставках никто не спросил, паразиты (усмехаюсь). Рисковать не… хотят…
Джокеры: черный и красный.
Моя слепая ставка.
В этой колоде нет джокеров. …
Мы договаривались играть в покер без них. Мы не знаем, как играть с джокерами. …в этой игре “джокер”- не карта. Это ничего не стоящая картинка с… жуткими лицами сатиров, глядящие с засвеченных керосиновыми лампами глянцевых похолодевших на прохладном уличном воздухе обложек…
-…это что?
-…как попала?..
-Перепутались…?
Напряженный смех. Хлопок. Абракадабра- и мы снова с вами.
Этот смех- как хлопок.
“Абракадабра”- это… карта.
Пусто после “абракадыбры”.
-Это ведь таро? Да?- любопытно спросила Милиана, наклоняясь вперед, поджав уголки рта в осторожной улыбке.
-Хм.. похоже на то.
-Проверить колоду надо бы. Все равно заново раунд. Хе-хе, кто-то избежал банкротства, а?
Ладно бы таро… но вот если таро “Смерть”- это уже похлеще стишков Адриана на пустую голову в ночное время.
И джокеры еще эти. Точно колоду надо проверять. Я слышал, фабрики Ницбурга там что-то навояли… ну, вот. Кажется, это первый раз, когда я ощутил хоть какой-то отголосок событий, о которых пишут в газетах.
Думал я, смотря на них и на себя. А что я должен еще думать? Как мне думать?
-Адриан?- удивленно-энергично крутиться за столом Берт, теснясь в сторону, давая место заинтерсовавшемуся ситуацией гувернеру.
-“Смерть”, да?- спокойно произносит он,- Как-то вы слишком буквально восприняли. “Смерть” в таро- это конец старого и начало нового.
-О! Просвящение здесь!- Рей.
-“Старого” и “нового”- чего?- Джерри
-Зависит от ситуации, на самом деле. Обычно ведь контекст есть- в виде других карт. Не, не смотрите так. Игральные обычные- не подойдут.
-Мм?
-А если считать именно значение этой одной карты? Оно ведь должно быть кому-то адресовано? Или всем нам?- Милиана…
-…в любом случае тот, кому она адресована- или “те”, конечно,- и так это поймет.
Я поднимаюсь.
-Ребят… вы тут это… в общем, я пойду, меня уже совсем-совсем в сон клонит.
-И верно. Иди спать, нам же больше достанится- хихикает Берт.
-Ставки поровну!- тут же всупается Джерри.
Адриан продолжает что-то вещать…
Милиана что-то спрашивает…
А я иду спать.
На улице холдно и нет ветра.
Скомканные облака ерошат пляшушие разбросанные пригрошни звезд… другие спокойно горят…
Мокрая брущатка… вода стекала в ручейки между камнями…
Намокшая газета у “непарадного входа”, набухшая пузырем над поверхностью лужи, в которой на половину лежала. Заголовок…
Мои шаги.
Ночь.
Холодно мокрой от пота шее, не зарытой воротником. Я накидываю пиджак, который, видимо, схватил когда уходил, ведь там я сидел без него.
И, выскользнув, на дорогу, чуть вылетая за калитку забора, которую я собрался открыть падают джокеры.
Они просто серые. Здесь слишком темно, чтобы я снепривычки мог что-то разобрать. А глянец все так же засвечен. Я знаю, что они улыбаюстя.
-…привет, ребята…- бормочу я, поднимая их.

( Ив Корнэ
19 лет. Дворянин. Младший сын графа Корнэ. Выпускник Ройвиллского военно-морского училища.)


Комментарий автора: на рисунке изображен Адриан