О недвижимости на севастопольском рынке

Стою в очереди к мастеру по заточке инструментов. Все это на Центральном севастопольском базаре. Недалеко от главного входа, немного налево в пристройке мастерская, перед которой маленькая площадка, окруженная лотками и прилавками. Мастеру в окошко клиенты сдавали свои изделия для заточки.
Но выдался такой день, когда в мастерскую собралась очередь. Хотя обычно, в другие дни народу бывает немного.
Лето, не зима. Тепло. Стоять в очереди можно сколько угодно, было бы терпение. Кто-то из шибко грамотных читает, кто-то по полчаса разговаривает по сотовому телефону, ну а я наблюдаю за людьми, с любопытством. Слушаю, мне интересно.
Тетка,  торгующая какой-то ерундой у ближайшего прилавка, из-за отсутствия покупателей неугомонно «трындит» по сотовому телефону с подругой, обитающей в Ялте. Вся очередь поневоле слушает о всех жизненных перипетиях тетки и ее подруги: кто, где, когда, с кем и почему, недвижимость, стоимость.
Забавно все это. Из их разговора мне более интересна тема недвижимости. Я узнаю, что сейчас недвижимость в Севастополе стала дороже, чем в Ялте.
«Раньше такого никогда не было», - подумал я. – «Да и вообще все меняется. Когда-то пригород Севастополя Балаклава считался захолустьем, а сейчас это роскошное элитное местечко. Самая дорогая недвижимость здесь.
Да и понятно почему. Уютная бухточка, террасой на склонах гор громоздятся невысокие симпатичные домики, задрапированные южной субтропической зеленью, на набережной рестораны и маленькие гостиницы, вся бухта белеет роскошными яхтами, постоянно суетятся на водной глади прогулочные катера и лодки. У выхода из бухты на горе молчаливо наблюдают за нашей с вами суетой средневековые башни и стены генуэзской крепости. Атмосфера праздничности и расслабленности. Уличная торговля сувенирами. Красивые юные создания в одеяниях французских крестьянок 19-го века предлагают прохожим маленькие, со вкусом подобранные букетики цветов. 
Опять-таки у выхода из бухты,  на менее заселенном и обустроенном береге, противоположном основной набережной, расположен совсем маленький, уютный пляжик и на нем собираются группы любителей плавания на каноэ, байдарках и каяках.  Каяки – это вообще что-то новое. На них намного легче грести и обучиться управлению ими, они более устойчивые, чем и хороши для «чайников».
Я, наконец-то, мыслями возвращаясь к реальному бытию на рынке и к невольно подслушанному разговору продавщицы, обмолвился: «Да, это удивительно!» Я как бы обратился к моей соседке по очереди,  к   еще молодой женщине, стоящей рядом, будучи почему-то уверенным, что и она слышала эту телефонную болтовню. 
- «Удивительно, - продолжаю я. – Никогда прежде недвижимость в Севастополе не была дороже, чем в Ялте».
- «Да, но это, действительно так. Сейчас севастопольская недвижимость дороже», - сказала дама. «Я одно время работала риэлтором и в общем, как говорится, я в теме».
- «Кстати, - добавил я. – Сейчас в Севастополь резко «ломанули» россияне. Вначале снимают жилье, чтобы «перекантоваться» год-два, но постепенно подыскивают для покупки дом, либо строят новый. Изредка покупают квартиру в «государственном» доме. Но предпочитают собственный дом, потому что в теплых краях ничего нет лучше такого жилья – круглый год на свежем воздухе, часто выходишь во двор по каким-то хозяйственным делам, а летом вообще благодать – виноградная беседка, дающая тень, плетеные кресла, гамак, мангал, барбекю…
Я эти дела немного знаю: совсем недавно искал квартирантов в свой дом, который мне оставили родители. Сам-то не живу в Севастополе постоянно, большую часть года живу в Москве. Только летом иногда наезжаю на месяц-полтора, либо наезжает кто-нибудь из двух моих дочерей с семьями.  За собой держу флигель, а остальное сдаю…
Квартирантам удобно, когда хозяина в доме нет почти круглый год,  и он живет далеко. Вольготно и свободно можно себя чувствовать. Хозяин не будет ходить с проверками, когда ему вздумается, чтобы убедиться все ли в порядке, не навел ли жилец бардак в доме, платит ли коммуналку вовремя».
- «Я тоже пускала постоянных жильцов в мой домик, но потом отказалась от этого», - заметила женщина.
- «А что так?» - поинтересовался я.
- «У меня домик на Северной стороне, но сама живу в квартире в центре. Пустила в домик местных, наших севастопольцев. Думала: так лучше будет. Но оказалось наоборот. Без моего контроля, в мое отсутствие насверлили дырок, наломали, стали делать все по-своему… А потом съехали без предупреждения, да еще кое-что с собой прихватили… Местным всегда проще куда-то съехать, есть какая-то родня, друзья детства… В общем, такая аренда мне боком обошлась. После этого на ремонт ушло больше, чем я с жильцов получила».
- «Ничего себе! Мне, наверное, повезло. Вначале я хотел пустить именно севастопольцев. Казалось, что так надежнее. Но мне попадались по объявлению всего две семьи из местных: одни гражданские, другие военные… С гражданскими, как говорится, «свадьба не состоялась», потому что были они с большими претензиями, хотя мне и понравились чисто внешне… Я даже с неделю не терял с ними связь, пытался найти взаимоприемлемые решения.
Но, в конечном счете, не договорились.
Потом был российский военный мичман с семьей. Но с ним тоже не сторговались.  Хотел, чтобы все было, чуть ли не задаром. Да еще и сердился, когда я с ним не соглашался.
Короче, я ему отказал».
- «А ведь военным россиянам раньше, при украинской власти, арендодатели  всегда рады были, потому что они получали много,- прокомментировала моя собеседница. -  Им платили особо высокие оклады, как военным, несущим службу за рубежом, им командование выплачивало специальные дотации на аренду жилья. Их денежное довольствие резко отличалось от довольствия украинских военных. Это бросалось в глаза всем обитателям полуострова и всей Украины в целом, кололо глаза украинским властям. Потому-то президент Виктор Янукович как-то во время встречи в Крыму с Владимиром Путиным уговаривал последнего резко уменьшить зарплаты российским военнослужащим, дислоцированным на полуострове.
Но Путин, красава, на это не повелся.
Тогда, именно, российские военные чувствовали себя здесь очень уютно, тем более учитывая, что «деревянный» рубль на территории незалежной неньки-Украины имел хороший вес.
А сейчас ситуация другая – служат российские военные уже не за границей, а у себя дома, на родине. И оклады стали такими же, как у военных в России. Поэтому в Севастополе они стали поприжимистей, хотя, впрочем, думаю, им и сейчас не плохо.
Ну и чем у вас все закончилось? Нашли квартирантов?»
- «Нашел. Но не все так просто. Дал объявления в Интернете, в местной газете, привлек посреднические агентства недвижимости, расклеил объявления на столбах…
В основном на смотрины подъезжали две категории граждан: украинцы без российского гражданства и россияне из областей, начиная от Урала и до Дальнего Востока.
Одна семья, правда, была из Татарстана, хотела устроиться где-нибудь поближе к школе и центру города. Сын старшеклассник, оканчивает школу и, что особенно интересно, готовит себя к спортивной карьере, в каком бы вы подумали виде спорта?  - В биллиардном, в спортивном бильярде. И такой, оказывается, бывает. На Крым они делали большую ставку.
Что-то им не подошло… То ли школа не совсем близко, то ли еще что-то…
Ну, так вот, я уже говорил, пошел в основном контингент людей либо с Украины, либо из регионов российских от Урала и до Дальнего Востока, включительно. Россияне намерзлись там, наверное, и «ломанули» в Крым.
Украинских претендентов на жилье я сразу стал отметать, у них нет российского гражданства и они фактически нелегалы в Крыму. А мне не хочется иметь проблемы с ФМС России. Если бы я проживал постоянно в Севастополе, то может быть я как-то с ней, этой службой и решал вопросы. Но лучше все-таки не искать себе проблемы.
Поэтому, когда их приводили риэлторы, я сразу посетителям: «Покажите паспорт!»  Гражданства российского нет – до свидания.
Конечно, обижаются. Некоторые грубят. Попадались такие, которые себя выдают за крутых, за богатых. Да я такой, да я сякой, для начала хочу обосноваться временно, а потом построю или куплю дом.
Конечно, не просто им было отказывать. Я им по-человечески сочувствую, некоторые из них были из Донбасса.
Но что поделаешь – закон строг. Штрафы высоки. А мне это надо? Кстати, меня родственники предупреждали, чтобы я не связывался с нелегалами.
Хотя, честно говоря, в Севастополе сейчас большинство таксистов не местные. В основном люди с Донбасса. Кто-то из них легализовался, кто-то нет. И кто-то ведь их пускает, предоставляет жилье.  Значит, как-то с людьми в погонах решают вопросы.
Но, повторяю, мне этой головной боли не надо.
И я риэлторам заявил, чтобы они мне на просмотр жилья нелегалов не водили.
Но те тупо продолжали водить и нелегалов и моих сограждан. Очень уж хотелось им побыстрее заработать!
В конце концов, я ограничил сотрудничество с одним риэлтором-женщиной, которая согласилась на мои условия. Рано или поздно  она мне в течение месяца нашла подходящую семью.
- «Ну и кто ж это были?» - спрашивает собеседница.
- «Да это оказалась семья молодая сравнительно. Глава семьи Олег, парень лет 35, жена Оля его на несколько лет моложе. У них двое детей: пятилетний мальчик и девочка двенадцати лет. У них российское гражданство, сами – выходцы из-под Одессы, из Измаила. То есть  они вовсе не из далеких уральских и сибирских просторов, а из краев существенно более близких к Крыму. Но оттуда, из Измаила с матерью Олега уехали в Россию уже лет 10 тому назад. Вначале уехали в Волгоград,  там прожили пять лет, а потом переехали в Севастополь, где тоже уже живут около пяти лет. Мать недавно купила себе трехкомнатную квартиру в большом четырнадцатиэтажном доме, недалеко от моей улицы. Живет там одна, а теперь и семья сына будет рядом. Их так все это устраивает: не хотят, чтобы жили вместе две хозяйки, и в то же время хотят жить рядом.
Олег – инициативный, сообразительный малый. Работает юристом в какой-то фирме. Справляется с ситуацией, содержит семью.
Думаю, что у них все будет хорошо.
А за собой я оставил флигель, где есть все удобства и где летом я или мои близкие могут всегда провести летний отдых».
На этом закончилась моя многословная тирада и как раз у моей собеседницы подошла очередь. Она сдала ножницы и еще какой-то инструмент на заточку. Мастер о чем-то ее спрашивал.
Я задумался о моей собеседнице: «Ничего, симпатичная бабонька. Приятная в общении, коммуникабельная. Мой знакомый венесуэлец Гильермо, с которым я проработал вместе много лет, говорил, когда ему нравилась какая-нибудь сеньорита: «Такую мне врач прописал».
«Да… И мне, наверное, такую бы как моя собеседница врач прописал», - подумал я.
А еще я вспомнил формулу, которую вывел один мой знакомый для солидных, немолодых мужчин при поиске объектов вдохновения. Он считал, что свой возраст нужно делить пополам и приплюсовать семь лет. Тогда получится оптимальный возраст музы, вдохновляющей на подвиги. То есть, если кавалеру 60, то делим это на 2, получается 30. Приплюсуем 7 и тогда в результате имеем 37. То, что надо!
Между тем, сеньорита, о которой я только что думал, решила все свои дела с мастером и, приятно улыбнувшись, сказала мне свое последнее прощай, а я, ответив «Всего хорошего!», вынужден был направить все свое внимание на мастера в окошке, которому должен был сдать на заточку ножи для мясорубки. 
Мастер оказался мужчиной разговорчивым, чем-то похожим на отставника, каких в Севастополе не мало. Делая свою работу, он одновременно разговаривал со мной. Спросил меня, слышал ли я что-нибудь о работах Фоменко и Носовского, о новой хронологии.
Наверное, я ему показался образованным, просвещенным человеком. Но я вынужден был его разочаровать по части моей осведомленности о новой хронологии. Он почувствовал это и тогда стал меня просвещать, написал мне фамилии Фоменко и Носовского, а также указал сноски, по которым в интернете можно искать материалы о нашумевших исследователях.
Я обещал обязательно посмотреть эти материалы.
«Одержимый народ, увлекающийся», - подумал я.
Получив от мастера ножи для мясорубки, я решил прошвырнуться немного по рынку. Я вообще люблю южные рынки. Роскошные фрукты и овощи, и многое другое.
Походил между торговых рядов. Около одного из скобяных прилавков я вспомнил, как год назад продавец выставил шутливое объявление: «Кто знает закон Бойля-Мариотта – скидка 25%». 
Забавно, не правда ли?
В другом месте, еще в бытность Крыма под юрисдикцией Украины, продавец, у которого были трудности со сдачей, предложил мне вместо бумажных денег на сдачу, получить ее золотыми луидорами.
Я, конечно, понял, что это какая-то шутка. «Я не против мелочи, все рано пригодится, - ответил я.  – Но что такое луидор?». И он показал мне золоченного цвета украинскую монету, достоинством в 10 гривень. «Как во дворе французского короля Людовика», - пояснил он.
Крымчане и севастопольцы, в частности, юморные люди и чем-то мне напоминают одесситов.

Июль 2015

г.                Севастополь