Писатель и читатель

«Самиздеват»


Андрей Николаевич был в прекрасном настроении. Сегодня, наконец, пополнился список читавших его произведения на городском литературном сайте, где он создал личную страничку. Целых два дня вообще никого, а тут – один незарегистрированный читатель и аж пять прочтений последних рассказов.

«Значит, зацепило, – ликовал он про себя. – Эх, жаль, не прочитал человек «Сию минуту»… И «Семерых в палатке»… Впрочем, не стоит гневить судьбу – ведь и этого могло не случиться… Ничего-ничего, завтра наверняка вернётся… В крайнем случае – послезавтра… В разговоре с друзьями небрежно обронит, мол… Ну да! Как же я, дурак, что сразу не заметил – счётчик ссылок в социальной сети увеличился на единицу!.. Пять рассказов прочёл… Не два, не три, а пять! Не шесть, конечно, или вообще все семь, но, может, его дела какие оторвали?.. Гы, небось, на работе в Интернет лазил… С кем не бывает…»

Инженер человеческих душ мысленно подмигнул «умному собеседнику».

Из эйфории его вывел робкий звонок в дверь.

– Юленька! – окликнул Андрей Николаевич свою жену. – Похоже, нам звонят. Можешь открыть, милая?

– Андрюша!.. Я ж котлеты жарю!.. – в голосе дражайшей половины сквозила лёгкая обида.

«Ну да, конечно, готовку перебивать нельзя, а творческое вдохновение – пожалуйста. Я, видите ли, бездельничаю за компьютером, а не пытаюсь поднять словесность на новую ступень. И, между прочим, после изматывающего рабочего дня».

Писатель нехотя оторвался от кресла и подошёл к «глазку». На лестничной клетке стояла вполне заурядная девушка лет двадцати в простенькой куртке, ничем не примечательных джинсах и тощим рюкзачком за плечами.

«Странно, – подумал он, – понятия не имею кто такая… Родственники обычно предупреждают… На коммивояжёра сумкой не вышла… На мошенницу – добрыми, даже можно сказать, душевными глазами… Они ж стадами через наш департамент проходят… Такого насмотришься – зоопарк академическим институтом покажется».

Из затянувшейся паузы его вывел повторный звонок.

«Да уж, – усмехнулся про себя писатель, – робкий, но второй».

– Здравствуйте, Андрей Николаевич, – тихим приветливым голосом произнесла с порога незнакомка.

– Чем могу служить? – по-барски спросил хозяин квартиры, осторожно оглядывая темноватые углы коридора.

– Ради Бога, извините, что так вот нагрянула. Просто недавно мне друзья порекомендовали почитать ваши произведения…

«Ого!» – взыграло честолюбие, резко давая в челюсть подозрительности.

«С чего вдруг?» – долбанула та в ответ.

– Я понимаю, что выглядит странно, – продолжала незваная гостья, – но вчера я почитала ваши рассказы, и они мне так понравились, что я даже поделилась ссылкой в социальной сети. А кто-то в комментариях упомянул, что знает автора, даже адрес дал. Оказалось, что это мне по пути из университета, с филологического.

«Надо же, не “универа” и не “филфака”, – удовлетворённо отметил про себя оттаивающий автор. – Не перевелись ещё, значит…»

– Я в общем-то и не собиралась вторгаться – так, захотелось вдруг сказать «спасибо» лично вам. Подумала, что писатель дарит людям радость своим творчеством, не требуя за это денег, так отчего ж не сделать ему приятное в ответ? А я и так шла мимо. Собственно, и всё. До свидания и простите за столь нелепый прецедент.

– Постойте! – растроганный от волнения автор аж вскрикнул. – Постойте, не уходите. У вас наверняка масса неотложных дел. Но хотя бы на полчасика. На улице – холодина. Выпьем чаю с вареньем. А потом я вам такси закажу – темно ведь уже…

– Да что вы. Ни к чему это вовсе, – растерялась посетительница.

– Ой, да вы наверняка проголодались…

Он смешно суетился, но глаза светились неподдельной радостью и гордостью. Девушка смущённо улыбнулась и переступила порог.

– Юля! – крикнул Андрей Николаевич в глубь квартиры.

– Аюшки!

– У тебя готово? А то к нам гости пожаловали.

– Какие гости? Мы ж никого не звали? – из кухни в коридор выдвинулась супруга. – Ой, а это ещё кто?

– Извините, не представилась, – покраснела визитёрша. – Настя Рогова.

– Да, дорогая, – вставил радостно её супруг, – потихоньку обзавожусь не просто читателями, а почитателями.

– Ладно, Андрюша, не парься. Счас дошкварю и вернуся. Извиняйте за мой видон – я мигом, и оба меня не узнаете. Хотя, конечно, муженьку не узнать будет гораздо труднее.

Юлия Петровна окинула девушку контрольным ревнивым взглядом и с удовлетворением вразвалку вернулась на кухню. Андрея Николаевича обдало разительным контрастом: манеры, выражения… Он понимал, что это нехорошее сравнение, нечестное, и всё же…

* * *

Писатель и девушка прошли в гостиную и с комфортом расположились в старых креслах.

«Интересно было бы узнать, – подумалось ему, – как она живёт, кто её родители, друзья. И, кстати, далеко не дурнушка, если приглядеться: фигурка ладная, голос тёплый, взгляд особый…»

– Вы знаете, Настя, – начал он с волнением, – я прямо перед вашим приходом увидел, что вчера кто-то прочитал целых пять моих рассказов. Для меня это был очень приятный сюрприз. Но я ещё рекомендую вам почитать «Сию минуту».

Заметив, недоумённый взгляд, он внутренне запаниковал, но тут же сообразил, в чём дело, и поправился:

– Ой, простите великодушно, я не имел в виду прямо сейчас – это название рассказа. Он очень отличается от тех, с которыми вы уже ознакомились. Я, кстати, специально придумал такое название, чтобы другие, обсуждая, сбивали друг друга с толку. Но, судя по всему, пока что я – единственный, кто угодил в заботливо вырытую яму.

Гостья с пониманием улыбнулась:

– Не расстраивайтесь, Андрей Николаевич. И на вашей улице будет праздник. Пишите, и вам воздастся. Непременно воздастся.

– Спасибо, Настенька, на добром слове. Вы не представляете, до чего приятно слышать похвальное живое слово. Нечасто на нас, тружеников Сети, валится такое счастье.

– Всё по заслугам. Я именно об этом и думала, когда сомневалась, стоит ли так вот втргаться…

– И слава Богу, что вы перебороли страх и неловкость! – с жаром перебил её писатель. – Знаете сколько таких бедолаг, нуждающихся буквально в одном добром слове? Мы же каждую похвалу, как губки, впитываем!

Он заговорщически подмигнул девушке:

– Извините, мне нужно отлучиться на кухню.

Настя, окончательно смущённая от свершённого ею «государственного переворота», только и смогла что кивнуть головой в ответ.

Андрей Николаевич со свистом залетел на территорию супруги.

– Юленька, дорогая, давай, поторапливайся! Мы уже страшно проголодались.

– Ох, посмотрите на этого старого хрыча, – полушутя-полуобиженно вскинулась жена. – Одна свежая мордашка приветливо улыбнулась, и он сразу хвост распустил. «МЫ проголодались».

– Родная, что ты несёшь?! Ты же прекрасно понимаешь, до чего мне нужна хоть капля признания. Ну, пожалуйста, не сердись. Считай, что сегодня – мой день везенья.

– Ладно, умник, – ласково улыбнулась Юлия Петровна. – Ты что, думаешь, я этого не понимаю? Иди в гостиную – сейчас всё подам.

– Спасибо, солнышко, – прошептал ей на ушко Андрей Николаевич, крепко сжал в своих обьятиях и клянчущим тоном добавил: – Скажи, а можно мы откроем баночку чёрной икры?

– Н-да-а, я гляжу, система пошла вразнос, – подкусила супруга.

– Прошу тебя. Лично для меня. Это же тот самый особый случай. Я просто физически ощущаю, что моя жизнь в корне меняется, и хочу это отметить с вами обеими.

– Давай уже, топай к молодой, – бросила жена, направляясь к холодильнику.

* * *

– Извините, Настенька, за заминку. Ещё немного, и сядем за стол.

– Ой, что вы, я лучше пойду. И так уж засиделась.

– Ни в коем случае! Не пущу ни за что! Обещал накормить-напоить и сдержу слово. Да, вот что ещё – чуть не забыл: тема, безусловно, деликатная, но мне это действительно очень важно знать. Какие, на ваш взгляд, слабые стороны у прочитанных вами рассказов?

Девушка задумалась.

– Вы понимаете, – нарушила она неловкую паузу, – на самом деле, я как-то увлеклась сюжетом и не заметила огрехов. Наверное, поэтому так понравилось и даже захотелось вас поблагодарить лично. Единственное… – она опять запнулась.

– Говорите, не бойтесь. Я никогда не чурался критики. Без надлежащего анализа нет движения, развития.

– Просто есть несколько мест, где пропущены запятые. И ещё кое-где – лишние, – выпалила скороговоркой стесняющаяся гостья.

– Настенька, дорогая… – расчувствовался Андрей Николаевич, – вот уж порадовали старика, так порадовали. Честно говоря, я бы сильно усомнился в вашей искренности, если бы вы не помянули запятые. Я и сам был уверен, что наломал в этом смысле дров. Да и кто без оного греха-то?

Гостья понимающе улыбнулась.

– Но неужели всё остальное идеально? – продолжал нажимать писатель.

– В общем-то да. М-м-м, ну, разве что припомнилась пара штампов. Но с другой стороны, если полностью избегать их, получится слишком сложный текст.

«А я так старался избегать всяческих штампов, – слегка расстроился автор, – ну да ладно, нестрашно… Так, пора завязывать. А то насел на бедную девушку, и она уже просто не знает, к чему ещё придраться»

– Ой, мне, право, так неудобно… – продолжил он вслух. – Не будет ли чересчур навязчивым попросить вас прямо сейчас показать все эти места? У меня и компьютер вон включён. Будьте так любезны, не сочтите за тяжкий труд.

– Конечно, Андрей Николаевич. Если уж делать доброе дело, так на всю катушку, не правда ли? Давайте ваши тексты.

Они переместились в противоположный угол гостиной. Прозаик сел на стул, а девушка чуть поодаль склонилась над ним. Он ощутил молодое горячее дыхание, и буквы на мониторе заплясали от сильнейшего волнения. Никогда ещё работа над текстом не была настолько трудна и желанна.

* * *

– Кушать подано, господа литераторы!

В комнату неожиданно вошла Юлия Петровна с бутербродами на красивом подносе. Если бы не чёрная икра, поднос давно уже валялся бы в ногах опешившей хозяйки. Неимоверным усилием воли она сдержалась и села на стул, удерживая символы материального благополучия.

Настя отпрянула, Андрей Николаевич закашлялся и покраснел до корней волос.

– «Покраснел до корней волос» – это тоже штамп, – неожиданно сказала девушка, и все нервно рассмеялись.

– Настенька любезно согласилась помочь мне исправить ошибки пунктуации, – пробубнил сконфуженный автор.

– Да ладно, не парься, – презрительно фыркнула жена, – сегодня – твой день. Но если увижу ещё раз, ты меня знаешь.

– Юлия Петровна, Андрей Николаевич, – взмолилась незваная гостья, – мне действительно уже пора. Извините, что всё так по-дурацки получилось. Всего доброго. Удачи вам.

Девушка исчезла так же неожиданно, как и появилась.

– Ну вот, ешь свой особый случай, горе моё, – с трудом прошептала боевая подруга и разревелась.

Писатель прижал жену к груди. Ему было очень жаль и себя, и её. Но это чувство не занимало и десятой доли его мыслей. Осознание весомости собственного творчества, впечатление, произведённое на «нынешнюю молодёжь», да и чего греха таить – острейшее переживание, доставленное самОй молодёжью, ввергали его в пучины редкого духовного удовольствия. Он бесконечно прокручивал в мозгу сцены недавнего визита, бормотал обрывки старых рассказов, находя их всё более совершенными, и машинально поглаживал по-настоящему близкого человека.

* * *

Прошло несколько дней.

– О, привет! Тоже отовариваешься? – Андрея Николаевича окликнул в супермаркете бывший одноклассник, а ныне – сослуживец Лёшка Боровецкий.

– Привет! Да жена, вот, за мясом послала. Так сказать, на охоту.

– Ха, похоже, мы оба угодили в один капкан… Кстати, ты не забыл? Через неделю – Генкин юбилей.

– Да, действительно, – рассеянно поддержал разговор писатель.

– Есть феерическая идея. Ты – в доле?

– Нет проблем. Только прошу тебя, обойдись без приколов. Серьёзный юбилей всё-таки.

– Старик, это фундаментально, – с придыханием интриговал собеседник.

– Не томите, Алексей, – Андрей Николаевич живо встрепенулся.

«Ну-с, посмотрим какая грандиозная пакость ждёт юбиляра», – повязал он себе мысленно салфеточку.

– Ты же знаешь, что Генка пописывает рассказы. Не на таком, конечно, уровне, как ты, но страничку на городском литературном сайте, говорят, завёл и кропает вовсю.

«Конечно, не на таком уровне, – размышлял прозаик, – да тебе-то почём знать? Ты ж, подлец, ни меня, ни его, как пить дать, не читал».

– Да-да, конечно, – с внешним безразличием поддержал он приятеля.

– Так вот, мне порекомендовали одну девицу с филфака универа…

У Андрея Николаевича неприятно ёкнуло в груди.

– … представляешь, – распалялся Лёшка, – она за плату читает любые рассказы с того самого сайта, а потом ненавязчиво напрашивается к автору в гости и вовсю его опусы расхваливает. Да ещё за дополнительную сумму может в социальной сети поделиться – так выглядит натуральней. Ясное дело, раскошеливаются друзья или родственники. А вот клиент – ни сном, ни духом. И тащится на всю катушку. Спиннинга.

«Ведь это же ты… ты… подстроил! – внутри у писателя всё сжалось от нестерпимой боли. – Но тебе этого мало… Тебе, не то завистнику, не то цинику, ещё и зрелище подавай… Генку, случаем, не подбивал, чтоб расходы сократить? Ты ж за гроши удавишься, негодяй…»

– Стоит это, правда, недёшево – пробивалось сквозь пелену, – по часам. Но приходится оплачивать целый вечер: подготовка нужна, да и встречу по-быстрому не провернуть… А какой у неё выход? Студентка, мать болеет – нужны дорогущие лекарства. И делает, по сути, то же, что и все мы – хвалит всякую муть ради выгоды… О, Господи… Андрюха, ты чего?! Алло! Скорая?! Человеку плохо! Адрес?! Сейчас, одну секундочку!.. Боже мой!.. Не бросайте трубку!..