Было туманное осеннее утро. В такое время в гавани очень тихо. Только лишь иногда были слышны звуки цепей, бьющихся о стены корабля. Обычно на пристани очень людно, из стороны в сторону ходят моряки, слышны крики купцов и удары плетей, погоняющие на работу тех, кому повезло в жизни меньше чем другим.
Но сегодня все было не так. Среди тишины, нарушаемой тихими подступающими к берегу волнами, был еще один звук - звук шаркающих шагов. Неискушенный гость мог бы даже испугаться, но местные моряки отчетливо знали, что каждое утро старый боцман Анту идет проверять корабли у пристани. Это был седоволосый старик, который в свои лучшие годы считался одним из наиболее удачливых морских волков в здешних водах.
Сколько ему было лет не знал никто, на вид ему было около семидесяти, но старожилы говорили, что намного больше. Он был одет в старую тертую шинель, когда-то выигранную в карты у капитана. За годы использования она не раз рвалась и была несколько раз штопана. Широкие брюки и высокие, привычные портовым работникам, сапоги. Он ковылял шаркающей походкой, держа перед собой керосиновую лампу и изредка покашливая.
Он дошел до единственного корабля, который стоял у пристани в это утро и присмотрелся. Корабль казался совершенно безжизненным, но он знал, что это далеко не так.
- Часовой... - сказал он полукриком-полушепотом, - Часовой, отзовись!
Минуту он провел в тишине, но вскоре услышал шум на палубе. Через секунду по правому борту показалась фигура огромного чернобородого мужчины.
- Это ты, Анту?
- Нет, Посейдон, конечно это я. - сказал он своим хриплым голосом.
- Ладно, не горячись, чего позвал-то? Не видишь, корабль цел и пришвартован, лично узлы проверял. Что кричать-то на всю гавань? - часовой был явно не в восторге от того, что его оторвали от поста, по прихоти давно потерявшего признание людей старика.
- Все на борту?
- Господь Всемогущий, ты серьезно позвал меня из-за этого? - чернобородый моряк был уже готов спуститься по швартовам и показать старику, что бывает, когда занимаешься ерундой в порту.
- Все на борту? - Анту продолжал гнуть свою линию.
- Конечно все! Кто тебе дал приказ осуществлять такую проверку? Кто позволил будить честных работяг, отдыхающих после тяжелого труда? Кто? - он уже явно выходил из себя.
- Все ли на борту, часовой...? - старый моряк не отступался и не менял интонации. - Не ты ли отвечаешь за это?
- Все на борту! Старый дуралей! Сделай одолжение, пойди проверь лучше свой разум!
- Все ли на борту, часовой... Все ли на борту...?
Окончательно выйдя из себя, часовой бросился на вторую палубу считать членов экипажа, чтобы потом высказать все этому маразматику, у которого вместо мозга морская пена. Он спускался от палубы к палубе, и считал моряков. И как же он был удивлен, когда он не досчитался двух моряков. Он проверил еще раз, оказалось он не ошибся. По его телу прошла дрожь, спина покрылась холодным потом. "Как?" - думал он про себя. Он за секунду взлетел вверх через все палубы и ринулся к борту.
- Эй, старик! Старик! Нет двоих, но никто не уходил ночью, Богом клянусь! Старик? - его слова уходили в туман. В никуда. Под ним была досками о волны скрипела пристань. Она была пуста.Около минуты часовой еще всматривался в туман, но затем отчаялся окончательно. "Как он узнал...?" - думал он про себя, бредя неуверенными шагами к каюте капитана. Он знал, чем ему грозит пропажа двоих товарищей. Лампа в его руке дрожала и от этого свет в деревянном коридоре корабля мерцал зловещим огнем, отбрасывая ужасающие тени.
Часовой сглотнул. Он стоял у двери каюты капитана в нерешительности, держа руку на дверном молотке. В последний раз стиснув зубы, смирившись с участью, которая его ждет, он, наконец, ударил.
- Капитан... - промямлил он голосом, который никак не подходил его внешности. - Капитан...
Внутри каюты что-то заскрипело, послышался грубый топот. Дверь открылась с ужасающим скрипом заржавевших от вечной сырости петель. Свет из коридора встретился со светом из каюты. В проеме показался высокий широкоплечий мужчина, одетый в черную рубашку и черные брюки. На его плечи была накинута черная до пола шинель, которая придавала его фигуре стройность, а плечи делала еще более могучими. Волосы были в тон одежды черными как уголь и чуть бы касались плеч. Через левую бровь и скулу, не касаясь глаза, виднелся ровный шрам от разреза. И, казалось бы, нет ничего удивительного в образе этого лидера корабля, кроме одного: на вид ему было не больше двадцати пяти лет.
- Капитан, простите что разбудил вас, сэр. - часовой старался не выдать свой страх, и ему показалось, что это у него хорошо получалось, но парень, стоящий напротив него не зря стал капитаном в таком юном возрасте. Он прищурился.
- Я не спал, я писал в журнале. Что-то случилось во время вахты, Седрик?
- Да, капитан, боюсь, что так, но это не моя...
- Седрик... - прервал его спокойно капитан - Ты же знаешь правила... Что случилось?
- Пропали два матроса, капитан... - дрожа от страха говорил часовой. Любой, кто увидел бы эту сцену непременно бы удивился тому, как этот опытный моряк с могучей бородой трепещет перед этим молодым человеком.
- Буди боцмана и команду, прости Седрик, я хочу, чтобы все обошлось, но ты сам понимаешь. Закон.
- Да, сэр. - поникший часовой отправился исполнять приказ своего капитана.
Через пять минут уже весь корабль кипел жизнью. Туда-сюда бегали матросы, зажигались огни. Холод этого утра заставлял моряков ворчать под нос и огрызаться, от того, что их разбудили так рано. Все уже знали новости, но никто о них не кричал. Экипаж лишь перешептывался друг с другом, все ждали речи капитана, который стоял у штурвала, вместе с боцманом и часовым. Наконец боцману доложили о том, что двух матросов нигде нет. Конечно, они могли быть в порту, но это уже ничего не значило.
- Мистер Дейбрум... - обратился капитан к боцману - Направьте в город двоих матросов, пусть приведут главу и Анту, да поскорее.
Боцман сделал еле заметный знак двум стоящим рядом матросам. Слова тут были излишни, они молча бросились исполнять приказ. Вся команда собралась на палубе, капитан поднялся на перила перед штурвалом, по правую руку от него стояли боцман и еще один матрос, которые держали под руки часового.
- Матросы... - начал спокойно капитан, - Сегодня ночью случилось то, что никак не укладывается у меня в голове. Два наших брата, два соратника в сражениях с морским дьяволом пропали с корабля ночью, хотя перед отбоем я лично говорил с одним из них. Вы все знаете законы моря и хоть мы стоим у пристани, пока мы на корабле мы обязаны свято их блюсти в защиту своей чести, да бы быть чистыми перед собой, перед своей совестью и перед Богом! - матросы одобрительно загудели, они бы кричали громче, но знали, что последует за речью капитана. - В случае Седрика, закон гласит: "Любой проступок вахтового в море или любого другого человека во время вахты, карается смертной казнью."
Часовой тихонько взвыл, но держался молодцом, честь для него была много дороже, он знал, что вина на нем. Он закрыл глаза и сжал руки.
- Отпустите его. - сказал капитан, - Он никуда не уйдет, он должен умереть с честью, которой по праву достоин.
- Честь... - прошептал кто-то на палубе.
-Честь... - поддержал его другой матрос.
- Честь...
- Честь...
- Честь... - заговорили остальные и вынув из ножен клинки подняли их вверх. На глазах часового показались слезы, казалось теперь он успокоился.
- Честь... - повторил капитан и занес пистолет, его палец был на курке. Внезапно со стороны пристани послышался шум, холодный туманный воздух задрожал от внезапного звука, к кораблю на всей скорости мчались три всадника. Они в секунду достигли корабля и поднялись на борт. Это были два матроса, а с ними был глава.
- Капитан Суорд.
- Мистер Метьюс...
- Мне рассказали о том, что произошло. И честно говоря, я в замешательстве.
- В замеша...
- Капитан! - вдруг вскрикнул стоящий у борта часовой, перебив капитана, - Вы ведь уже занесли пистолет!
Все стоящие на палубе просто обомлели от услышанного, они переглянулись и вновь, вскинув сабли, вскрикнули:
- Честь!
Часовой улыбнулся, капитан улыбнулся ему в ответ:
- Честь... - прошептал он и выстрелил. Часовой упал за борт. Клинки команды остались в воздухе.
- Капитан... - произнес голова, сразу понявший, что сейчас произошло. - Капитан, боюсь так просто это не закончится.
- Почему? - спросил Суорд своим спокойным голосом, снимая шляпу, в память о погибшем соратнике, команда тут же последовала его примеру.
- Из-за Анту, капитан... Ведь это он, как я понял, сообщил о пропаже матросов.
- Да, это он, и почему вы его не привели сюда?
- Он умер, капитан... - сказал дрожащим голосом голова. Тут же послышался гул среди команды.
- Когда? - спросил спокойно молодой капитан, смотря на местного главу, казалось его ничего не может удивить или встревожить.
- Два дня назад, капитан...
Еще минуту на палубе стояло молчание. Утренний туман только-только начинал рассеиваться, уступая место пасмурной ясности. Солнце даже не пыталось пробиться сквозь облака. Холодный морской бриз обдавал матросов спокойным дуновением своего леденящего дыхания. Даже простому человеку, не моряку, даже не прибрежному жителю, было понятно: он несет шторм.
Капитан оставался все так же невозмутим и лишь команда, уже опустившая мечи, переговаривалась и гудела. Новость, которую принес глава, не ожидал никто. Анту мертв, но кто тогда сообщил часовому о пропаже людей. Экипаж начал волноваться, на лицах молодых моряков мельком, еле заметно, проскальзывал страх.
- Проклятие… - вдруг сказал осторожно один.
- Проклятое место… - поддержал другой.
- Проклятые воды… Где ходят мертвые не должно быть места живым. – на корабле зрела тревога и действия, для ее предотвращения были приняты сразу.
- Тишина! Порядок на палубе! – послышался крик боцмана, - Послушаем главу и капитана!
- Проклятые это воды или нет, мы обязаны их защищать. Король поручил нам это дело, а мы никогда не нарушали приказа. Послушайте себя, что вы говорите? Разве Седрик сказал хоть слово, стоя сейчас прямо перед лицом смерти? Разве он проронил хоть слово? Он погиб только что, а вы уже забыли урок, который он всем нам преподал. Да, это пограничное место, да, если испанцы нападут, то мы первыми примем на себя удар и какой-то бродячий дух не заставит нас покинуть свой пост!
Моряки угрюмо молчали, конечно, капитан был прав, но им всем нашлось бы что ему возразить, даже ему самому нашлось бы. Дома их всех ждали жены и дети, которых они могут никогда не увидеть, если продолжат нести вахту в этой гавани. А теперь еще пропали два товарища. Дело ли это рук таинственного духа, который пришел предупредить об их кончине или же это испанцы прислали сюда отряд диверсантов. В любом случае, оставаться здесь было опасно, и капитан это прекрасно знал.
- Сэр, разрешите ли мне сказать, сэр? – произнес один из самых старых, на вид, моряков.
- Говорите, мистер Строук. – позволил ему капитан.
- Сэр, нам бы все было ничего, но мы тут одни, совершенно, ни одного корабля нам на подмогу, а ведь мы к границе ближе всех. Почему нам не пришлют помощь или не отправят восточнее, к своим.
- Я не знаю… - капитан спустился к матросам и присел на палубе, матросы, присели рядом с ним, глава был в шоке от того отношения на корабле, - Мистер Строук, вы не хуже меня понимаете, все то, что происходит сейчас на нашей морской границе, все корабли брошены сейчас на восточный берег не просто так, конечно, французы не так опасны как испанцы, но ведь доселе испанский флот еще не предпринимал попыток нас атаковать, чего не скажешь о вечных стычках в проливе с французами. Я тоже не хочу быть здесь, я тоже хочу вернуться домой.
- Капитан… - послышался голос позади толпы.
- Да, Ричард? – ответил капитан, не поднимая глаз, узнав своего матроса по голосу.
- Сколько вы ее не видели, капитан?
- Три года, шесть месяцев и двенадцать дней. Ровно. – капитан вздохнул, Строук положил ему руку на плечо.
- Но ведь это же со дня…
- Со дня свадьбы, Ричард, ты прав. Поэтому вы можете смело говорить, что даже если ваш капитан и живет в отдельной каюте, он все равно наравне с вами. Возможно мы смертники, многие из нас слышали мрачные истории об этом месте, не говоря уже о том, что мы практически одни на южной границе. – капитан встал во весь рост, - Но это не значит, что мы с вами сдадимся! Мы будем стоять до конца! Чего бы нам это не стоило!
Моряки поднялись вместе с капитаном и подняли мечи. Опять наступила тишина, никто не решался произнести даже звука после речи капитана, даже сам ветер, казалось, успокоился чтобы придать моменту значимость. Тишину нарушил взрыв, оглушающий рокот грома, огласивший всю гавань. Волны начали качать корабль из стороны в сторону, и матросы тут же принялись за дело. Они крепили корабль к пристани и проверяли узлы, закрепляющие якорь. Накрывали бочки с порохом, уносили в трюмы палубные припасы. Полным ходом шла подготовка к шторму. Капитан смотрел вдаль на горизонт, пытаясь предугадать, когда же ударит стихия и думая о том, что случилось с пропавшими матросами. К нему подошел голова.
- Капитан, в городе их не было. Они пропали, но я послал людей на поиски.
- Спасибо… Сегодня мы потеряли трех хороших матросов. У вас ведь такое не впервые?
- К сожалению, нет… - голова был явно обеспокоен.
- Мистер Кеннет! – закричал капитан впередсмотрящему, на мачте - Мистер Кеннет! Далеко ли шторм?
- Капитан! Человек!
- Что?
- Человек на пристани, капитан!
Капитан и голова бросились к борту. По старым деревянным дощечкам в сторону корабля, оставляя за собой небольшой окровавленный след, брел один из пропавших матросов.
Вид у бредущего был ужасный. Его правая рука была окровавлена, а одежда помята и испачкана кровью. Он шел, переваливаясь из стороны в сторону, еле стоя на ногах. Голова его была опущена, поэтому было трудно узнать, кто же на самом деле приближался к кораблю. Трудно для любого другого человека, но не для капитана.
-Это Лайнол! – вскрикнул капитан, бросившись на швартовы, чтобы спуститься вниз. Он за пару секунд преодолел водный барьер по тросу и спрыгнул на пристань. – Лайнол!
Капитан бежал изо всех сил и уже через мгновение достиг своего подчиненного. Он взглянул на его лицо. Как раз в этот момент прозвучал еще один громкий раскат грома, как будто сама природа сейчас наблюдала за этими двумя. Лицо было бледным, глаза ходили ходуном из стороны в сторону, никак не останавливая взгляд на одном месте. Кожа его была холодная, а из правой руки все так же продолжала сочиться кровь. Капитан взял Лайнола под руку и посадил его на пристань.
Ему хватило пяти секунд, чтобы осмотреть рану и понять, что для этого парня еще не все потеряно. Только он хотел взреветь на своих подчиненных, говоря им о том, почему они ему не помогают, как его плеча коснулся боцман. Он был не один, на помощь соратнику прибежала чуть ли не вся команда, другие же, оставшиеся на корабле, прижались к борту, чтобы увидеть, что происходит на пристани. О подготовке к шторму все тут же забыли.
Капитан зажимал рану пострадавшего, пока боцман и еще двое членов команды пытались наспех ее перевязать. Другие же мастерили наспех носилки из пары досок и куска брезента. К оказывающим помощь подошел голова.
- Его надо допросить. – сказал он на ухо капитану, чтобы не услышали другие члены команды. Видимо этому человеку, который уже не один год возглавляет эту местность, есть что держать в секрете от других людей. Капитан молча кивнул в знак согласия, никто не о чем не догадался.
- Вода… - вдруг послышался шепот от раненного.
- Воды, быстро! – приказал капитан.
- Нет, нет… Капитан, не касайтесь воды… Это все вода! – у него началась паническая атака, он попытался вырваться из рук держащих его моряков, но те быстро вернули его обратно.
- Лайнол, скажи, Дикри жив? Он был с тобой? – капитан пытался узнать хоть что-то о судьбе второго пропавшего матроса матроса, пока первый не впал в забытье. Однако было слишком поздно, Лайнол уже отключился и не подавал никаких признаков сознания. Одно было хорошо, кровь остановили и, наконец, можно было вернуться на корабль, чтобы помочь раненному получше.
- Черт подери, капитан, наших ребят тут убивают, мы одни на чертовой южной границе, вдали от родных и любимых, а они нам даже одного доктора не выделили на корабль. Хотя бы медбрата! – возмутился один из моряков, который теперь нес носилки.
- Тише Чарли, не горячись. – капитан хотел было приободрить его, но не нашел ни одного слова, которое могло бы сейчас хоть как-то скрасить ситуацию. Дело принимало нехороший оборот, он это знал, если все продолжится так же, то ему придется уйти из гавани, а иначе матросы поднимут бунт и тогда придется всех их перестрелять как паникеров, а эта идея ему не нравилась больше всего. «О, Элизабет, где же ты сейчас?» - думал про себя капитан: «Как бы ты поступила? Ты ведь всегда можешь найти правильный выход из положения.»
Раненного подняли на корабль и отнесли в каюту капитана, он приказал оказать пострадавшему помощь и следить за ним, а как проснется, то непременно позвать. Между тем шторм все ближе приближался к берегу и откладывать подготовку было нельзя. После того, как капитан отдал все приказания, он отправился на палубу, чтобы все проверить и проводить главу города. Тот его уже ждал на палубе.
- Пришел в себя? – спросил голова.
- Нет, без сознания. – угрюмо ответил капитан.
- Капитан, мы сможем поговорить с вами где-нибудь наедине? – его собеседник приподнял брови в знак того, что разговор точно должен остаться между ними.
- Лезьте за мной. – проронил капитан и развернулся в сторону мачты, уверенно вскарабкиваясь по укрепленным тросам. Секунду-другую глава еще сомневался в своей готовности следовать за капитаном, но потом понял, что другого выхода у него нет. Они оба поднялись в рубку к впередсмотрящему.
- Капитан? – удивленный матрос просто опешил от того, что сюда поднялся хоть кто-то, кроме него самого, но когда он увидел за спиной капитана главу города, то окончательно потерял дар речи.
- Вы свободны мистер Кеннет, шторм придет с минуты на минуту, я не хочу, чтобы вы промокли, а мы с нашим уважаемым гостем немного полюбуемся пейзажем. – теперь была уже очередь капитана поднимать брови.
- Есть, сэр. – ответил матрос и взял один из пяти сложенных на полке ремней, обернул его вокруг троса, натянутого к килю корабля и непринужденно, как будто он спрыгивает со стула, а не с пятнадцатиметровой мачты, съехал прямо на палубу. Глава просто опешил:
- Мы что же это, тоже так будем спускаться? – спросил он со страхом.
- Вы об этом хотели поговорить? – ответил капитан.
- Нет. – глава тут же собрался, - Капитан, вы правы у нас уже была такая же история. Дело в том, что говорят будто бы древнее зло обитает в этих водах и оно забирает всякого, кто его потревожит. Пять лет назад у нас также стоял тут корабль, с которого начали пропадать матросы. Пропадать точно так же, как и у вас, ни с того ни с сего. Вахту несли, корабль охраняли, даже вся команда не ложилась спать, но люди исчезали. А потом, в конце концов, исчез весь корабль.
- Как исчез?
- Вот так, капитан, как будто растаял в тумане…
Не успел капитан подумать о том, что сейчас услышал, как снизу донесся голос боцмана:
- Капитан! Он очнулся!
Реакция была незамедлительной. Капитан схватил один из кожаных ремней обернул его вокруг троса и без тени сомнений спрыгнул с самого верха мачты. Холодный осенний воздух дул ему прямо в лицо, уже одаривая мелкими-мелкими капельками дождя. Стихия была уже близко. Беды сегодня как гости одна за другой стучались о борт корабля. Капитан благополучно приземлился и не тратя время на разговоры с матросами тут же бросился в каюту. Однако не успел уйти с палубы, как услышал крик:
- Капитан! А мне как спуститься? – это недоумевал глава города, который до сих пор со страхом поглядывал на оставшиеся три ремня.
Капитан бросил иронический взгляд на боцмана. Этот взгляд был полон раздражительности и презрения к человеку, который не может проявить храбрость даже в таком простом деле, а сам еще возглавляет город.
- Снимите его оттуда. – бросил он боцману, а вопрос главы даже не удостоил ответом. Для него сейчас было важнее состояние собственных людей. Накал обстановки в приграничной зоне, да еще к тому же и в момент внешней угрозы был ему совершенно не нужен. Он открыл дверь каюты и увидел пришедшего в себя Лайнола. Тот сидел на кровати, опершись о спинку и держа в руках какой-то отвар, который ему по всей видимости дали матросы. Когда вошел капитан все матросы встали. Он взял свой стул, пододвинул его к кровати и дал знак всем присутствующим присесть.
- Может нам выйти, капитан? – спросил один из матросов, все остальные тут же окинули его неодобрительным взглядом.
- Не стоит. – ответил Суорд, - Вы имеете право знать, что произошло. Лайнол, расскажи все по порядку. Почему вы покинули корабль?
- Сэр, не знаю, сможете ли вы нам поверить, но это действительно произошло на самом деле. – начал матрос.
- Кому это вам? – переспросил капитан.
- Ну то есть мне, исправился матрос. – некоторые из членов команды подозрительно прищурились. – Сэр, это произошло сегодня за некоторое время до рассвета. Солнечный диск еще не выглянул из-за горизонта, но его просветление уже было отчетливо видно. Я и Дикри вышли на палубу подышать свежим воздухом, так как нам не спалось. Мы обсуждали возможность нападения на нас испанцами и всю ночь не сомкнули глаз. На вахте никого не был. Вахтовым был Седрик, поэтому мы подумали, что он наверняка отправился погреться на нижние палубы, потому что он жуткий мерзляк, а на палубе было очень холодно. Мы и сами простояли бы там не больше минуты, но мы с Дикри отчетливо услышали шум плескающейся воды в районе пристани, будто там был человек и решили проверить. Я стоял на палубе, а Дикри спустился вниз по швартове, мы звали этого человека, который по звуку должен был там быть, чуть дальше, в тумане, но он не отзывался. Кричать мы не хотели, потому что все спали. Седрик тоже до сих пор не вернулся, поэтому пришлось делать все самим. Дикри, спустившись на пристань, попытался еще раз позвать того, кто вроде бы тревожил воду, но тот не отзывался. Тогда он сделал несколько шагов в туман. Он исчез из виду, но я услышал, что звуки плескания прекратились. Затем тот, кто, видимо, их издавал вынул ноги из воды, мне показалось, что я различил этот звук. А затем я услышал громкий топот по пристани, приближающийся к кораблю, словно бы кто-то к нему бежал, как раз к тому месту, где, по моему представлению, должен был стоять Дикри. Звук остановился, больше я ничего не слышал.
- И ты, по всей видимости, решил спуститься за другом? – спросил капитан.
- Да, сэр. Мне было очень страшно, ведь я совсем не знал, что там в тумане, я взял нож и спустился вниз. Я звал Дикри, но тот не отзывался, его уже не было на пристани, это точно. Я вошел в туман, даже корабль пропал у меня сзади из виду и ориентироваться приходилось только на интуицию. Не стыдясь скажу, что душа ушла у меня в пятки, потому что я услышал такой же звук доставания ног из воды, как и до этого и шаги, которые приближались ко мне. Я махал ножом из стороны в сторону, а шаги были все ближе, туман сгущался и тут мне показалось, что шаги уже позади меня я резко повернулся, пытаясь нанести удар невидимому сопернику, но нож соскользнул и я распорол себе руку. Я не успел даже вскрикнуть от боли, как почувствовал легкое дуновение ветра позади себя, которое прошептало мое имя и сказало, что я обречен. Я упал, теряя сознание от страха и боли. Последнее, что я слышал было как голос повторял все туже фразу, что я обречен, что все, кто на этом корабле обречены. Я очнулся на берегу, на западном краю гавани, туман к тому времени уже рассеялся, поэтому я сразу понял где я и как найти корабль и из последних сил дошел сюда, чтобы вас предупредить.
- Предупредить? – переспросил капитан.
- Да, о том, что нам нужно поскорее убраться отсюда, а иначе нам всем не видать своих жизней, всех заберет туман… - он закончил свой рассказ и принялся допивать отвар. Стоит ли говорить, что на матросах не было лица, они были в ужасе от страха, что с ними может произойти тоже самое. Капитан явно занервничал, не смотря на все свое холоднокровие. Ему необходимо было принять решение, которое ждала сейчас вся команда. Если он оставит это место без приказа и уведет корабль, то его всего скорей ждет виселица, поэтому у него был единственный вариант написать прошение командующему о переводе, но кто поверит в то, что сказал сейчас этот матрос? Он думал о том, как он вообще сможет это объяснить командованию и не находил ответа. Он молча встал и вышел из каюты. Ему нужно было подумать.
Он вышел на палубу. По древесной полу уже уверенно стучали капли дождя. На палубе никого не было, даже злополучного головы, который уже видимо отправился домой, так как лошадей тоже было не видать. Капитан ходил по палубе, размышляя о том, какое ему принять решение. Капли дождя лезли ему в глаза. Волосы и одежда намокли, но он этого не замечал. Для него было важно сейчас принять решение. Темная перспектива развития событий еще больше нагнетала на него отчаянием и страхом. По левому борту в воду гавани ударила молния. Грохот грома буквально оглушил капитана. Теперь, все его размышления ничего не значили. Хлынул дождь. Им не выйти из гавани по крайней мере два дня. Стихия захлопнула ловушку. Начался шторм.
Сердце капитана дрогнуло. Впервые за столько лет он не знал, что делать. Капли воды были уже крупнее, они били о поверхность тяжелыми ударами, время от времени сменяясь небольшим градом. Он застилал небо серой завесой, которая несла в себе угрозу и для корабля, и для команды.
- Мистер Кеннет! Мистер Кеннет! Всем уйти с палубы! Объявите общий сбор в моей каюте!
- Капитан, сэр! Мы не успели убрать все бочки с порохом!
- Какого черта! Мистер Кеннет! Если в нас ударит молния, то злым духам мы уже не достанемся! Вон с палубы! – Суорд ринулся к двум оставшимся накрытым бочкам с порохом, которые стояли у главной мачты. Он повалил одну из них на бок и покатил к входу на нижнюю палубу. Сверкнуло. Он только и мог делать, что молиться и катить, катить быстрее. Кеннет ринулся за второй бочкой.
- Назад! – рявкнул капитан и матрос подчинился. Соурд изо всех сил толкнул бочку к Кеннету и повернулся ко второй. Опять сверкнуло. Гром. Значит ударило очень близко. Он уже начал сомневаться, стоит ли идти за ней, но пути назад не было. Он схватил вторую бочку и точно так же, повалив ее на бок, буквально бежал с ней с палубы. Корабль был в безопасности, на лице капитана текла кровь от попавших градин. Он взглянул на Кеннета. На лице его читался гнев.
- Где Роддс? – спросил он сурово, но тихо.
- Он в вашей каюте, сэр… - голос Кеннета дрожал перед гневом пусть молодого, но могучего капитана, который сейчас самолично обезопасил всех, находящихся в корабле. – Все в вашей каюте, сэр.
- Идем.
Он шел быстро, но был не уверен, потому что он не знал, что сказать команде, но знал, что команда понимает, что теперь им из гавани не выйти. Дверь открылась громким хлопком разъяренного капитана. Он моментально окинул взглядом всех присутствующих и нашел Роддса. Кровь уже заливала глаза, боцман сразу ринулся к своему капитану с тряпкой.
- Роддс! – капитан был в гневе, но не кричал.
- Сэр…
- Кто черт подери отвечает за бочки у с порохом у главной мачты?
- Простите сэр, это моя вина.
- Тогда какого черта вина твоя, а кровь течет у меня? Почему не убрали бочки?
- Обычно их убирал Дикри, сэр… - вмешался боцман.
- Что ж, теперь за это отвечаешь ты Роддс, друзья, у меня для вас плохие новости. Шторм усиливается и нам не уйти из гавани. У нас нет другого выхода, кроме как оставаться здесь в каюте, чтобы избежать любых неприятностей, которые могут преподнести нам злые духи, туманы, плескающаяся вода или тому подобная чертовщина. С этого момента каждый из нас следит за всеми остальными, с этого момента у нас нет вахтового, нет часового. Мы все вахтовые и все часовые, каждый из нас отвечает за всех остальных. Это понятно?
- Да, сэр. – хором отозвалась команда.
- Как шторм утихнет мы выйдем из этой гавани, но только если нам даст на это разрешение командование. Я напишу пару писем с просьбами к его Величеству. Другого выхода у нас нет, а иначе все пойдем на виселицу как предатели. Это ясно?
- Выход есть всегда, капитан, просто вы не хотите это признать. – отозвался голос Лайнола.
- Да как ты смеешь! – боцман вынул из-за пазухи пистолет и направил его на сидящего в кровати. – Ты что же, уже в предатели хочешь податься? У них одна дорога.
Команда подскочила, кто-то из матросов тоже достал оружие. Дело определенно шло к конфликту, что никак нельзя было допустить. Капитан встал между боцманом и командой, закрыв грудью дуло его пистолета.
- Не надо… Это ничего не решит, если мы тут поубиваем друг друга, думаете нам станет от этого легче? Или же от этого прекратиться шторм? Нет. Всем опустить оружие!
Матросы подчинились, но довольно нехотя, волнение в каюте не стихло, все ждали чем же все закончится. Насколько люди становятся жалкими в страхе. Они тут же забывают о том, что только в единстве сила человечества и начинают каждый думать только о себе. Если бы наши далекие предки поступали бы точно так же, то нас могло бы вообще не быть. Корабль качался из стороны в сторону, отражая сейчас то, что происходило в душе у каждого из присутствующих в каюте. Каждый сейчас думал о том, какую же сторону ему принять. Что выбрать? Зов совести и чести или шепот эгоизма и инстинкта самосохранения. Будто корабль весы решения качались на волнах размышлений, напряжение от которых в воздухе можно было почувствовать кончиками пальцев.
Наступила уже традиционная за это утро тишина. То, что происходило за пределами корабля уже не волновало никого из присутствующих. Да и что там могло происходить? В гавани шторм, а значит город мертв. Никто и на улицу не выйдет, не говоря уже о том, чтобы навестить их на корабле. Теперь остались только они. Один на один с ужасом, с которым им так неожиданно пришлось столкнуться. И никто не знал, что ждало их дальше.
- Нам будет лучше, если все сдадут оружие. – предложил капитан.
- Да черта с два! – сказал мистер Строук, тот самый, который говорил с капитаном на палубе. Он опустил пистолет, но спрятал его за пазухой.
- Почему это, мистер Строук? – спросил капитан уже немного выходя из себя.
- Потому что только с ним мы можем быть в безопасности! И я не позволю его у себя забрать. – он был явно настроен решительно.
- Я смогу вас защитить! Пока мы здесь, мы в безопасности! – капитан старался говорить уверенно, но в душе он был в отчаянии и все вокруг этого чувствовали.
- В безопасности, говорите? – сказал обеспокоенно Строук.
- Да!
- Тогда ответьте мне, сэр, где Кеннет?
Капитан обернулся, и посмотрел в дверной проем туда, где должен был быть впередсмотрящий. Он выглянул за дверь. Весь коридор был пуст. Кеннет пропал, теперь уже прямо на корабле.
- Кеннет! Кеннет! – безответно обращался к нему капитан. Его уже не было. Но как он мог пропасть прямо на корабле, когда только что он шел прямо за его спиной? Как он мог этого не заметить? Ни крика, ни шума, ни вообще единого звука. Он вернулся в каюту и посмотрел на команду. Страх и отчаяние вновь отражались на их лицах.
- Ну что, капитан, вы согласны на то, чтобы мы оставили оружие у себя? – спросил Строук.
- Да, согласен. Только помните, что у Кеннета оно тоже было. – все переглянулись, слова капитана оказали на матросов очень больше влияние, - Так, слушаем мою команду. Кеннет еще может быть где-то на корабле. Нам нужно пройтись по всем палубам и поискать его. Я предлагаю делать это, разбившись на несколько групп, для того, чтобы никто не оставался один. Надо будет обойти корабль с трюма до палубы, у меня есть смутное сомнение, что мы здесь не одни.
- Почему вы так решили, капитан, да и к тому же, как возможно пробраться на корабль незамеченным? Тут же кругом матросы. Нет, это злая сила, я вам зуб даю. Морской дьявол здешних вод пришел сюда по наши души!
- Мистер Строук, вот вы вроде взрослый человек, а мелите какую-то ерунду.
- Я прошел много миль на самых разных судах, сэр, и видел вещи и похлеще этой. – огрызнулся опытный моряк.
- Что ж, отлично, тогда твоя группа идет проверять трюм, мы возьмем… - и он принялся описывать свой план полной инспекции корабля, чтобы убедиться, что они на нем одни и найти мистера Кеннета. На палубе по-прежнему лил дождь, а ветер не давал даже пары секунд, чтобы осмотреться. Капитан знал, что он рискует, он был уверен, что кто-то есть на корабле, и что именно этот кто-то во всем виноват. И если его люди на него наткнуться, то могут не успеть среагировать, но выхода не было. Нужно было развеять это мистицизм раз и навсегда. В душе его все больше крепчала уверенность, но где-то там, на самом краю его сознания, все еще жила мысль о том, что это все правда и на корабле никого нет. Сейчас он старался об этом не думать.
План его был безупречен, он учитывал все самые укромные закоулки корабля, поэтому если на нем кто-то и есть, то этому кому-то уже не уйти. Капитан отправил четверо матросов следить за швартовами. На самом деле там мог справиться и один, но по плану матросы одни не оставались. Было решено потратить на осмотр около получаса, а затем опять встретиться в каюте, где их будет ждать Лайнол, который не может идти и охраняющие его двое моряков.
Команды разошлись. Наступил момент истины. Шторм на палубе рвал и метал в клочья все, что решалось показаться из трюма, но матросам такое не впервой. Они пройдут любой водоворот, осилят любой водопад, дойдут до самого края земли, только если будут знать с чем имеют дело. Но сейчас, сейчас это было не так, поэтому все пребывали в сильном волнении и могли не справится даже с совершенно легкой задачей. Капитан никому не доверил осмотреть палубу, решив это сделать самому, он взял с собой боцмана и еще пару матросов. Когда они вышли, то удар волны сразу же чуть не сбил капитана с ног. Он повернулся в сторону швартов и увидел четырех матросов, которые уже караулили пути для отступления, для якобы находящегося на корабле гостя. Они все держались друг за друга, накатывающиеся волны и ветер бросали их из стороны в сторону.
- Ребята! Привяжите себя тросами к мачте! – капитан отдал приказ, который хоть как-то может обезопасить его людей от падения за борт, а сам принялся проводить осмотр. Он шел по левому борту корабля и заглядывал за каждый угол. Здесь искать было проще, потому что все бочки с припасами они унесли на нижние палубы, а значит спрятаться было особо негде. После того, как его группа убедилась, что с левым бортом все в порядке, они переместились на правый, туда, где, привязавшись тросами к мачте, стояли их собратья.
После еще десяти минут поисков они были вынуждены признать, что на палубе никого кроме них нет. Кеннета тоже не нашли, и уже собирались уходить, как капитану в голову пришла одна мысль.
- Боцман, веди людей внутрь, а я полезу в рубку впередсмотрящего, может там чего найдется. – матрос кивнул и дал знак другим собираться и уходить с палубы, в карауле теперь тоже не было никакого смысла, поэтому они последовали примеру товарищей по команде.
Капитан был весь мокрый от дождя, который уже больше часа никак не утихал. Наверняка в городе тоже подтопило здания и люди, как сумасшедшие, пытаются спасти свои пожитки, поднимая их повыше. Суорд схватился за тросы, ведущие наверх и сделал первое усилие, чтобы подняться. Одежда была мокрая и тяжелая, тело не слушалось и ныло, дождь все так же хлестал по лицу, заливая глаза. «Никак второй потоп…» - подумал про себя капитан и снял шинель и рубашку. Его могучему торсу могли бы позавидовать даже боги Олимпа. Теперь ему было легче. Движения перестали быть скованными, и он с легкостью стал забираться наверх. Преодолев половину пути, он решил осмотреться. Он окинул взглядом всю гавань и город, который сейчас казался совершенно покинутым. На юге черные как зола тучи простирались до самого горизонта, конца и края им не было видно. Он был прав на счет выхода из гавани. Эта перспектива сулит им только смерть, как не посмотри, но тут, на корабле, они могут обеспечить свою безопасность. Размышляя обо всем этом, капитан достиг рубки впередсмотрящего и увидел, что она оказалась пуста.
- Черт возьми! Дьявол! – он гневно ударил по стенке рубки. – Подожди те ка… - и тут его внимание привлекла одна странная деталь, тогда, когда он спускался отсюда утром, тут явно должно было остаться три пояса для спуска, а теперь их только два. Неужели, все-таки, этот трус глава города решился-таки спуститься с рубки по-мужски?
Капитана явно терзали сомнения, чтобы этот надутый индюк, да совершил такой поступок? Ни в жизни! Хотя, все-таки, решил переспросить у боцмана. Ведь именно ему он велел спустить злополучного голову. Дорога вниз была намного быстрее, теперь на полке в рубке красовался всего лишь один ремень. Спустившись, капитан подошел к мачте и, подобрав свои вещи, отправился обратно в каюту.
Когда он зашел внутрь, то увидел, что все матросы уже собрались, кроме отряда Строука, к тому же, еще и боцман отсутствовал. Все отрапортовали, что никто найден не был и теперь ждут последний отряд, за которым отправился боцман.
- Он пошел один? – капитан спросил, уже опасаясь ответа и быстро пересчитывая про себя всех моряков.
- Да, сэр… - его опасения оправдались.
- Какой я давал вам приказ? – перешел он на крик, - Как можно было отправить его одного?
- Но ведь на корабле ничего не нашли, сэр…
- Почему ты в этом так уверен? Последняя группа ведь еще не пришла! Вы двое, - обратился он к охранявшим Лайнола морякам, - Вы идете со мной, быстро!
Не успел он обернуться, чтобы отправиться уже на поиски боцмана, как тут же столкнулся в двери со Строуком и его отрядом, который так же спешил отрапортовать о проведенной проверке.
- Сэр, на борту не найдено никого постороннего, сэр! Трюмы чисты, как совесть невинной девушки. – гордо сообщил пожилой моряк.
- Вам бы только книги писать, мистер Строук. Где боцман? – капитан явно не разделял положительного настроения вновь пришедших матросов.
- Как это где, сэр? – удивился Строук, - Разве он был не с вами в отряде?
Глаза капитана налились кровью, на спине выступил холодный пот, теперь он по-настоящему испугался. Но команда не должна была знать ничего. Он мысленно отвесил себе пару пощечин и быстро пришел в себя.
- Так, все отряды, на второй круг, на поиски боцмана! Выполнять! – он рявкнул на моряков так громко, что один даже споткнулся от неожиданности. Все поспешили выйти из каюты. На сей раз капитан остался с Лайнолом и двумя матросами, которым сегодня повезло больше всего, они еще ни разу не выходили на палубу. Капитан посмотрел на свой стол, где в открытом виде остался недописанный журнал. Ох, как же много всего ему придется туда вписать, да еще так, чтобы его потом за это не повесили.
Через секунду в двери появился юнга и еще пара моряков. «Наконец научились не ходить по одному.» - подумал про себя капитан. Все трое стояли и мялись возле двери, явно опасаясь что-то ему сообщить. Капитан тут-же почувствовал это и к горлу его подступил ком.
- Пропал? – спросил он у матросов.
- Нет, сэр. Мертв… - ответил юнга искренне испуганным голосом. – Он лежит на палубе, сэр, мистер Строук запретил всем приближаться и приказал звать вас.
Капитан поднялся со стула у со скоростью пушечного ядра вылетел из двери в сторону палубы. Он выскочил так и не сменив одежду. На полу в самом центре палубы лежал боцман. Его горло было перерезано. Рубашка была открыта и на груди ножом была выцарапана надпись: «Уходите».
Ужас пронзил все существо капитана. Кто? Как? За что? Вопросы крутились у него в голове вихрем ураганного ветра, которого итак сейчас хватало вокруг. Все стояли молча, окружив лежащего на борту боцмана. Капитан склонился над погибшим другом. Все стояли, сняв головные уборы. Непрекращающийся дождь очень точно отражал то, что чувствовали сейчас все члены команды. Боцман был вторым человеком на корабле после капитана, они ходили по морям вместе с самого первого дня.
Суорд поднялся на палубе в полный рост. Его кулаки сжались от гнева и отчаяния, однако он не проронил не звука. Он просто стоял и смотрел, и отказывался верить в то, что произошло. Команда устремила свои взгляды на капитана и теперь его отчаяние стало достоянием общественности.
- Сэр, это тяжелая утрата для всех нас, но мы…
- Мы многих сегодня потеряли. – закончил за него капитан. – Слушайте мой приказ. Всем уйти с палубы. Пойдите и запритесь в моей каюте, до тех пор, пока я вас не позову. Мне нужна будет помощь с телом.
Все ушли с палубы. Капитан встал на колени перед убитым и присмотрелся. Крови вокруг было очень много, поэтому он заключил, что горло ему перерезали именно тут. Но на груди крови было меньше, видимо, разрезы нанесли уже позже. Кто это мог сделать? Все ведь были с ним в каюте, а до этого они вместе полностью проверили весь корабль. Почему боцман не пропал как другие, а был убит? Он притронулся к коже, она была уже не теплой, но еще и не холодной. Температура упала от того, что потеряно много крови, а на палубе очень холодно, если его кто-то и убил, то он еще на корабле, так как матросы были тут, то он не мог уйти незамеченным. Если, конечно, он не ушел до этого.
Капитан задумался. В голове у него одна за другой проносились мысли о том, как мог погибнуть его друг. Но всякий раз, как в голове у него складывалась какая-то версия, она тут-же сталкивалась с какими-то опровергающими ее факторами. Он злился, но ничего не мог с этим поделать. Бродя туда-сюда по палубе, он бил кулаками о все, что попадалось ему на пути. Он был бессилен и от этого еще больше злился. В конце концов, он успокоился и снова склонился над своим другом.
- Прости. Прости, что я ничего не смог сделать… - он заплакал. Конечно он отправил команду восвояси не потому, что хотел подумать, он просто не хотел проявить слабость. Сейчас это было очень важно не только для него, но и для вех. Он просидел так около десяти минут, и так продолжалось бы и дальше, но со стороны пристани снова донесся звук лошадиных копыт. Капитан встал и протер лицо. На этот раз ехали не просто всадники, но и какая-то черная крытая повозка. Шум капель воды, падающих на поверхность воды прервал крик городского головы, который возглавлял всю процессию.
- Капитан Суорд! Капитан! Вы будете шокированы! – его слова сейчас только раздражали капитана, да что он знает о том, какого это быть шокированным.
- Неужели… - лишь этим ответил Суорд.
- Разрешите нам подняться на борт, капитан? – голова был тоже напуган, это было видно по его глазам, которые так будто потускнели от того ужаса, который ему сегодня пришлось увидеть на этом корабле.
- С кем это вы приехали? – поинтересовался капитан.
- С местным гробовщиком и смотрителем кладбища, капитан. – у Суорда глаза буквально полезли из орбит, он тут же обвинил во всем голову. – У них есть, что вам показать…
- Я вам сейчас сам все покажу! – он достал из-за пазухи свой пистолет и направил прямо в лицо главе.
- Вы что это делаете, капитан? – глава тут же ринулся прятаться за лошадью.
- Я защищаю свою команду! – взревел в ответ Суорд, рука у него тряслась, но если бы он выстрелил, то непременно попал бы в цель, просто никак не решался. Внезапно он услышал голос позади себя:
- Капитан! Нет! – это был Строук, который вопреки приказу капитана вышел на палубу, он подбежал и выхватил оружие из его трясущихся рук. – Что вы делаете? Это же глава города!
- Простите, я не знаю, что на меня нашло… Я… - он как будто почувствовал слабость в ногах, тело перестало его слушаться, и он слегка накренился. Упасть было легко, ведь корабль до сих пор качало на штормовых волнах, но капитан, на удивление всем и самому себе, удержался на своих двоих, опершись о бортик.
Он слышал, как Строук говорил голове о том, что произошло на корабле, что еще один матрос пропал, а один убит. Он просил прощения за действия своего капитана, так как тот шокирован потерей друга и пригласил подняться джентльменов на борт. Капитан был ему благодарен за то, что он так его выручил. «Все-таки хорошо, что этого опытного матроса прислали служить ко мне…» - подумал он, опираясь уже на плечо Строука. Он посадил его на лестницу рядом с бортиком, которая вела наверх к штурвалу, а сам отправился обратно на нижние палубы.
Через минуту он вернулся уже практически со всей командой, отсутствовали лишь Лайнол и еще пара-тройка матросов, которые, видимо, остались с ним. Моряки принялись спускать на пристань посадочный трап, для того, чтобы гости могли что-то поднять на борт. Капитану уже было все равно что, он сидел на лестнице, держась за голову, стараясь больше не поднимать ее, чтобы не видеть тело израненного друга. Это было самое трудное утро за все время его службы. Потери, шторм, будущее, не предвещающее ничего хорошего.
Он почувствовал, как его тела коснулось что-то теплое и еще сухое и приподнял голову. Это Строук принес из его каюты его походный полушубок, так как капитан, узнав о смерти боцмана, выскочил из каюты не переодевшись, с голым торсом.
- Не заболейте, сэр, вы нужны нам здоровым. А иначе как мы изгоним отсюда эту нечистую силу, если вы будете то и дело шмыгать носом.
- Ты все еще веришь в то, что это все происки дьявола? – спросил капитан, не поднимая головы он положил руку на плечо моряка, в знак благодарности за то, что тот о нем беспокоится.
- Да, сэр. – он взглянул на разбитую ударами руку капитана, - Все ясно, капитан, я понимаю то, что вы чувствуете, это нормально, вы такой же человек, как и мы.
- Знаешь Строук, - обратился к нему капитан без своей обычной приставки «мистер», - Я теперь тоже верю в то, что это с нами делает дьявол.
- Капитан, однажды мой отец сказал мне одну вещь: «Когда отметаешь все возможные варианты, остается верить только в невозможные.»
Пока они говорили на борт корабля поднимали рубленный из простого дерева, грязный от дождя и портовой земли гроб. Капитан поднял на него глаза и тут же забыл про то, что еще секунду назад он чуть не потерял сознание. Он подскочил с лестницы, словно гепард бросившийся на жертву и буквально в одно движение оказался рядом с главой и тремя другими мужчинами, которые несли гроб. Глава города первую секунду даже испугался такому внезапному рывку, но сразу же взял себя в руки.
- Что вы сюда притащили, мистер Метьюс?
- Сами взгляните… - сказал голова, кивая в сторону надписи на крышке гроба, которая гласила «Джиральдо Анту».
- Это гроб Анту? – сделал простое умозаключение капитан.
- Да, именно он, тот, в котором его похоронили. Я велел гробовщику выкопать его, чтобы убедиться, что он на месте. – голова смотрел на гроб, лежащий рядом с телом боцмана и его правый глаз дергался от страха.
- И? – уже не выдерживал капитан, - Если бы его там не было вы же бы не притащили сюда пустой гроб, чтобы успокоить команду.
- Я притащил его вовсе не для того, чтобы вас успокоить, капитан, я притащил его сюда, чтобы показать вам вот это!
- Когда отметаешь все возможные варианты, остается верить лишь в невозможные… Не так ли, мистер Строук? – сказал капитан, первым взглянув на содержимое гроба. Вся команда столпилась вокруг гроба и лежащего на палубе тела. Гробовщик уже привычным для себя движением руки открыл крышку гроба. Все присутствующие на корабле, кроме тех, кто принес гроб, хором ахнули. Внутри него лежал Дикри, тот самый Дикри, который пропал утром в тумане. На его груди так же виднелась вырезанная ножом надпись: «Уходите». Сверкнула молния. Раскат. Грохот. Шум дождя – единственный нарушающий тишину звук, в который раз за утро…
Это молчание продолжалось недолго, капитан, не дожидаясь реакции команды, отдал приказ:
- Убрать тела с корабля. Команда, погрузить их к нашим гостям в повозку. Я думаю, что они знают, что с ними делать. А за оплату пусть не беспокоятся. – он в последний раз коснулся друга, которого больше никогда не увидит и удалился в каюту. Там все было по-прежнему. В углу на кровати сидел Лайнол, возле него было три матроса, которые еще не знали того ужаса, который был на палубе.
- Что там случилось, капитан? – спросил Лайнол.
- Мистер Строук расскажет тебе. – капитан был уставшим и растерянным.
- На вас нет лица, сэр.
- А на ком оно сейчас есть? – философски ответил он.
В каюту капитана вошел глава. Хозяин корабля был удивлен таким появлением, тем более, что он этого гостя не приглашал. По лицу вошедшего было понятно, что он тоже не горит особым желанием здесь находиться, но, видимо, выбора у него не было. В его руках мелькал какой-то клочок бумаги, который сразу привлек внимание капитана.
- Мистер Метьюс, я хотел бы… - начал капитан с извинений.
- Не стоит… - глава сразу его прервал. – У меня к вам есть безотлагательное дело, капитан.
- Чем могу помочь?
- Вам сегодня пришло письмо, но, к сожалению, оно промокло под дождем. Я думаю, что если дать ему высохнуть, то его еще можно будет прочесть. – он протянул капитану конверт, на котором была видна надпись, слегка расплывшаяся от дождевой воды: «От самой любящей жены.»
- Спасибо, мистер Метьюс. Еще раз простите меня за то, что произошло на палубе.
- Ничего, я все понимаю, это напряжение… Я его уже видел и мне очень грустно от того, что я вижу его снова. Боюсь все идет к тому, о чем я вам говорил, капитан.
- Надеюсь, что вы ошибаетесь.
- Я тоже на это надеюсь. – с этими словами он вышел из каюты.
Капитан взял письмо и поставил на стол, накрыв его другими бумагами, чтобы те впитали влагу и высушили его. Наконец он мог переодеться и одеть сухую одежду. На море в мужском коллективе никто не привык стеснятся друг перед другом, поэтому капитан, нисколько не смущаясь матросов, которые были у него в каюте, переоделся. Матросы молчали, никто не хотел ни о чем говорить, что было очень странно. Хотя, в их положении, эта была наименьшая из странностей.
Через несколько минут в импровизированный командный пункт, которым была сейчас каюта капитана, вернулась часть матросов. Они доложили, что тела погрузили в повозку, они будут похоронены с достоинством. Другие моряки остались на палубе убрать кровь и убедиться, что кораблю ничего не угрожает, так как шторм усиливался. Это чувствовалось и от этого становилось еще страшнее, но мысли капитана были сейчас не об этом, он думал лишь о письме, которое лежало на столе. «Еще чуть пусть посохнет. Еще чуть-чуть и все.» - думал он, пребывая в нетерпении перед открытием тайн этого клочка бумаги.
Клочком он был для всех, но только не для него. Для него это была часть души, частичка его любой. Читая его, он будто слышал ее голос, чувствовал ее запах, ощущал на себе ее взгляд и прикосновение. Ему казалось, что она рядом, как тогда, в те времена, которые вспоминать было и хорошо и плохо одновременно. Конечно, эти воспоминания были приятными, но их омрачало то, что он не знал, когда ему снова доведется пережить что-то подобное и доведется ли вообще? Только мысли о том, как он возвращается домой, к той единственной, которую он выбрал, сохраняли в нем остатки сил для борьбы со сложившимися обстоятельствами. Они поженились за день до того, как его кораблю пришлось отплыть. С тех пор он ее не видел. Один день семейной жизни, одна ночь, которую не забыть, одна любовь, на двоих…
Думая обо всем этом, он периодически проверял насколько высохла бумага. Все это, конечно, бросалось в глаза команде. Но все матросы делали вид, будто ничего и не происходит, ведь каждый из них не понаслышке понимал то, что чувствует капитан. Спустя некоторое время вернулись остальные, на этот раз без потерь. Докладывал Строук. Сказали о том, что палуба чиста, посадочный трап снят, швартовы закреплены надежно, а шторм… Шторм, все так же, усиливается. Капитан ничего не ответил, лишь похлопав докладывавшего по плечу. Говорить ему совершенно не хотелось. Строук тут же понял, что капитану необходимо побыть одному.
- Сэр, если вы хотите, сэр, то мы можем провести время в наших каютах. – сказал он, одарив капитана понимающим взглядом.
- Я не хотел, чтобы мы разделялись… - сказал капитан, опершись на стекло, наблюдая за тем, как туман снова спускается на землю.
- Вы же знаете, капитан, не важно где мы находимся, если это действительно морской дьявол, то он может прийти и за всеми.
- Хорошо, мистер Строук, но я прошу вас, соберитесь в одной каюте. Поиграйте в карты, выпейте рома, ничего не делайте, отдохните. А я подумаю, как нам отсюда выбраться. – капитан пытался говорить приободренно, но его наигранность была слишком очевидна.
- Иногда, капитан, что-то нам просто не по силам. – сказал напоследок Строук, делая знак всей команде удалиться.
Наконец капитан остался в каюте один. Он схватил долгожданное письмо и уселся в свое кресло. Сохранять конверт не было нужды, ведь он и так знал обратный адрес. Он достал письмо и тут же замер от неожиданного совпадения, которые подстерегало его там, откуда его не ждали. Первым словом в письме было уже высеченное у него в голове слово: «Уходите.» Конечно, это было совпадением, но за это утро капитан уже разучился верить в совпадения. К его сожалению сохранилась лишь половина письма, которую он сумел прочитать:
«Уходите. Мой дорогой и возлюбленный муж, уходите из этой гавани, в которую вас так несправедливо загнала судьба. Здесь, в столице нашей империи, я не нахожу другого утешения кроме того, что сейчас пишу вам это письмо. Мысли и переживания о вас не дают мне покоя. Тут происходят страшные вещи, с которыми мое естество не может мириться, и я не могу вас не предупредить. Мой дорогой супруг, прошу вас, уходите так быстро, как можете. Я стала свидетельницей неожиданной пропажи некоторых людей даже тут, в самом сердце империи и смею заверить вас, что тут явно все не так просто, как кажется на первый взгляд. Поэтому я спешу вас предупредить, что на корабле вас ждут ужасные вещи, и я знаю, кто в этом виноват. В силу вашего обыкновенного скептицизма, вам будет трудно поверить в эту версию, но я прошу вас прислушайтесь ко мне, молитесь со мной и действуйте. Во всем виноват…» - капитан улыбнулся. С этого момента письмо было совершенно нечитаемым.
«Что со мной происходит?» - думал он про себя, смеясь над тем, что судьба, в очередной раз сыграла с ним злую шутку. Его как будто преследовало проклятие, которое так внезапно настигло его этим осенним утром. Много раз в жизни ему приходилось сталкиваться с моментами, когда все было плохо, но каждый раз его судьба и судьба его людей зависела только от него. Сейчас же он ничего не мог сделать. Он был бессилен перед тем, с чем он столкнулся. Самым разумным для него казалось уйти из гавани, но и этого он не мог сделать по ряду причин. Оставалось лишь ждать, а чего ждать, сколько ждать, и будет ли от этого толк? Это было никому не известно.
Письмо осталось лежать на столе. Дождь приятным ритмом самой жизни барабанил по стеклу, и капитан лег на постель. Глаза его закрывались сами собой, уж слишком много ужаса им пришлось за сегодня увидеть. К тому же, заполнение журнала заняло почти что всю ночь, если не считать пары раз, когда он так же ложился на кровать, чтобы дать глазам отдых. Ему не лежалось спокойно. В голове у него то и дело всплывали образы погибших матросов. Он с ужасом открывал глаза, но это ничего не меня, эти картины уже прочно обосновались у него в голове. Он старался думать об Элизабет, но и этих мыслей было недостаточно, чтобы унять тревогу и отчаяние.
Он лежал, думая о том, что же могло произойти такого в ту ночь, что с утра их подстерегали такие напасти? Но ответ был от него настолько же далек, насколько он был далек от своей возлюбленной. Одно его успокаивало, что команда сейчас вместе и ей ничего не угрожает. А он? Он готов встретить самого дьявола. Заряженный пистолет лежал рядом с ним на тумбе, сабля висела тут же, а большего ему и не было нужно.
Впервые за это утро он, наконец, согрелся. Вокруг бушующей стихией ревело море, от чего лодка покачивалась и приятно его убаюкивала. Уже засыпая он подумал о том, почему глава города не предложил матросам покинуть лодку и поселиться в городе, если уж воды тут такие проклятые, то почему бы не спасти людей? Однако, ответ пришел сам собой. Этот суеверный трус наверняка лучше всех нас пристрелит, чем рискнет вызвать гнев той сверхъестественной силы, которую так боится.
Мысли начинали путаться. В голове возникали причудливые образы людей, которые то смеялись, то громко плакали, мелькали какие-то места, в которых он когда-то был, а может и не был, и его уставшее воображение само вырисовывает сейчас эти причудливые ландшафты, погружая его в сон. Как бы капитан не спал, он все время на чеку. Ему показалось, что прошло не больше минуты, как он закрыл глаза. В двери послышался шорох. Он мгновенно подскочил, схватив пистолет, направил его прямо в дверной проем. Заглянувший моряк немного испугался подобному приему, но понимал его причину.
- Простите, что разбудил вас, капитан. – виновато заявил вошедший, - Меня отправили проверить как вы тут, вы ведь совсем один.
- А ты будто не один. – ехидно ответил капитан, заметив, что за спиной матроса никого нет.
- Да, сэр, простите, просто до вас тут два шага, не думал, что может что-то случиться. Может мы, все-таки, приставим охрану к вашей двери, капитан?
- Не стоит, что за глупости. Скажи лучше, как там ребята?
- Хорошо, капитан, насколько это возможно после того, что сегодня было.
- Ладно, возвращайся к команде. Со мной тут точно будет все в порядке, не волнуйся.
- Хорошо, сэр, если что, то мы рядом. – он сказал это и захлопнул за собой дверь.
- Я знаю… - прошептал капитан, в ответ уже закрытой двери и снова лег на кровать. Он лежал лицом книзу и сжал руками свое покрывало. «Почему они отправили нас сюда?» - все так же продолжал он думать про себя. Его возмущало то, как поступило с ними командование. Ни с того, ни с его да на южную границу и это после пяти лет службы. Ладно он, прослужил всего пять лет, пусть три из них и капитаном, но что говорить о команде, многие из них уже по десять, а то и пятнадцать лет видят жен только два-три раза в год. Разве ж это жизнь? Вот она романтика большого плавания, только нет тут никакой романтики, да и плавания тоже никакого нет.
«Почему она написала это письмо? Наверняка она хотела меня предупредить о чем-то важном. Но как, она, та которая находится за столько миль отсюда, может знать, что со мной что-то не так. Да и не только знать, что что-то не так, но еще и знать виноватого.» - его удивляло то, как она могла проведать о том, что происходит на корабле. Он что-то бормотал себе в полудреме и иногда ему даже казалось, что он находит логичное объяснение всему происходящему, но это просто сон обманывал его своей реальностью, которую вновь разрушил посторонний звук, на этот раз стук в дверь.
Хотя стуком назвать это было трудно, это был буквально барабан. Оглушительный и звонкий, словно кто-то не в дверь стучал, а пытался вызвать дождь. Если так, то неудивительно, что он преуспел, дверь почти слетала с петель.
- Да войдите же! – уже раздраженно попросил капитан. В комнату ворвались все члены экипажа. Впереди всех с оружием наперевес стоял Строук, которого капитан еще никогда не видел таким отчаянно напуганным.
- Сэр! Рикки пропал! – паническим тоном заявил старый моряк.
- Да вы издеваетесь надо мной что ли? Я же с ним пять минут назад говорил, он только что был тут, спросил меня нужна ли мне охрана. Я же ему сказал, что-то что он пришел один хорошо не кончится! Но нет, зачем слушать капитана? – он был вне себя от гнева.
- Сэр, команда считает, что… - начал Строук.
- Необходимо покинуть корабль. – закончил за него Суорд.
- Да сэр, тут нас ждет лишь смерть! Неизвестно откуда сейчас вынырнет тело Кеннета или того же Рикки. Команда в отчаянии, сэр. Но мы будем исполнять ваш приказ до конца.
Капитан явно видел, что что-то в Строуке было не так. Чтобы он да предлагал покинуть корабль? Никогда. Он один раз с ним чуть ко дну не пошел, а теперь испугался каких-то исчезновений, которые могли устроить нам как злые духи, так и испанцы. Нет, это был точно не Строук. Он не такой, он не трус, поэтому стало сразу ясно… Ясно, что это… Это… Это всего лишь сон.
На этот раз капитан действительно резко подскочил со своего одра. Стук в дверь оказался вполне реальным, поэтому он ему и снился, но дальнейшее капитан предвидеть не мог никак. Он открыл дверь, и снова, как во сне, вся команда зашла к нему в каюту, но на этот раз отсутствовали раз… Два… Три… Капитан не видел трех моряков, руки его затряслись, и он сразу понял почему команда вернулась. Теперь он понял, почему во сне ему приснилось, что Строук, который и сейчас стоял впереди всех, предлагал покинуть корабль. Потому что этого хотел сам капитан. Он с ужасающим чувством стыда сам для себя осознал, что боится. Но больше всего на него подействовала другая фраза, та, которую Строук сказал в реальном мире:
- Еще трое, капитан. На этот раз мы никого не отправили по отдельности, они все втроем шли вместе. Скоро нам конец, капитан, эта темная сила перестала боятся числа. – команда вздрогнула. Конец был близок.
Капитан был в растерянности. Если тут не безопасно, на берег не сойти, из гавани не уйти, то что делать? Остаться тут погибать? Нет уж, на это он не согласен. Нужно было делать хоть что-то. Дать шанс на спасение, хотя бы своей команде. У капитана дрожали руки. Почему люди пропадают? Почему не умирают? Или наоборот, почему те погибли, хотя эти пропали. Он был на грани срыва, который с каждой секундой бездействия был все ближе.
- Давайте выйдем в море… - не находя другого выхода предложил капитан.
- Именно так сделали и они, сэр. – ответил ему Строук.
- Кто они?
- Та команда, что была тут пять лет назад. Они тоже хотели выйти в море и корабль полностью исчез в тумане. Навсегда…
- Откуда ты знаешь об этом корабле? – удивился капитан.
- Глава сказал мне, перед тем, как уйти с корабля. Он решил, что я должен знать, если вдруг вы…
- Сойду с ума?
- Погибнете, сэр… - лицо Строука было действительно полно переживания и сочувствования капитану, но никакого решения он не предлагал. – Я считаю не стоит уходить.
- Не ты ли только утром мне говорил, что нам лучше уйти восточнее, к своим, а теперь говоришь, что лучше остаться, почему?
- Не горячитесь, капитан, вы устали, уже почти обед, а вы спали всего ничего.
- Вы не ответили на мой вопрос, мистер Строук.
- Где пропал предыдущий корабль, капитан?
- В тумане.
- А что у нас за окном?
- Туман… - логика матроса казалась неоспоримой, но приказы капитана обсуждению не подлежат, пусть даже в этом обсуждении апеллируют самыми логичными аргументами.
- Плевать на туман. Помирать так с музыкой. Из гавани не выходить. Потому что не пройдем сквозь скалы на входе, разобьемся в щепки. Строук, скомандуй юнге пусть… Так стоп, а где юнга? Где Мэт? Он что тоже пропал? – капитан искренне испугался.
- Нет сэр, я здесь. – донесся голос из-за самого дальнего конца толпы. Раздвинув всех членов команды, он подошел прямо к капитану.
- Слава Богу, Мэт. – капитан приобнял своего матроса, которого был старше всего на четыре или пять лет. – Нужно подготовить все к выходу в море, но в море мы выходить не собираемся. Отойдем от берега метров на сотню и бросим якорь.
- Как же мы это сделаем капитан, ведь льет как из ведра до сих пор, да и ветер такой, что как унесет, то уже не вернешься. – юнга явно не понимал, как ему следует подготовить корабль к такому маневру, и нужен ли этот маневр вообще.
- Очень легко мистер Крип, - улыбнулся капитан юнге. – Мы сделаем это вместе!
Вся команда будто бы воодушевилась фразой капитана, но это не отменяло всего того, что сказал Мэтью Крип. Хоть он и был юнгой, но был прав на счет шторма. За то время, что он на корабле, Строук уже многому его научил. И сейчас его учитель был на его стороне. И логика, и погода, и даже команда была сейчас на его стороне, но капитан тоже не собирался сдаваться.
- Друзья, братья мои. Море не раз спасало нас за все те долгие годы, что мы с вами бороздим бескрайний голубой простор ее поверхности. Я думаю, что оно и сейчас от нас не отвернется. Поэтому, все на свои места! Раскрыть паруса и брать круче к ветру, чтобы перемещение заняло как можно меньше времени. Каждый должен постараться и внести свой вклад в общее дело, а иначе погибнут все.
Через двадцать минут на палубе корабля было много люднее чем на базаре, тем более при такой погоде. Матросы, забыв про свою усталость трудились на своих постах, и капитану было очень приятно такое отношение и к нему, и к работе. Паруса было решено раскрывать не все, а только кильевые на фок мачте. Громыхая цепями, иногда перебивая звук дождя, из воды показался тяжеленный якорь. Его тащили сразу четверо, однако успеха добились сразу. Штурвал не слушался и волны, то и дело своими ударами сотрясавшие корабль, не давали занять правильную позицию, для того, чтобы отойти от гавани. Еще полчаса работы, смысл которой может быть известен только матросам, да и то, лишь некоторым из них.
У капитана было, о чем подумать, но времени на это «подумать» у него не было. Он выводил корабль из некого подобия транса, в котором он пребывал. Капитану показалось, что это правильное решение проблемы. И после беспощадной борьбы со стихией, которая закончилась только тогда, когда корабль бросил якорь на середине Дартмурской гавани капитан велел всем вернуться в свои каюты и как следует отдохнуть и сам пошел спать.
Понять. что ему снилось было не сложно, но вот почему он вопреки своему первому решению остаться у берега, предпочел другое. Да ведь и команда против. Городу вообще наплевать на то, что происходит на корабле. В эти дни горожанам было плевать, что происходит даже на улице, то, что корабль все еще находится в мире людей было понятно лишь по слабым огням в стороне берега.
Капитан проснулся утром следующего дня. Дождь наконец-то прекратился, но туман и мрачная погода все еще не покинули гавань, так же как ветер и волнение моря. Сон буквально воскресил капитана, он, полный энергии принялся поднимать остальных матросов, которые так же мирно спали, позабыв о том, что с ними произошло вчера. Он растолкал Строука и велел собрать экипаж на палубе. Через несколько минут приказ был выполнен, и капитан окинул всех взглядом, не веря своим собственным глазам.
- Мистер Строук, мне это кажется? – сказал он весело.
- Нет, капитан. Никто за ночь не пропал, все на своих местах!
- Суорд один, дьявол ноль! – взревел капитан корабля, - Ребята, вы понимаете, чего мы достигли. Мы остановили это!
- Сэр, - вмешался юнга. – Я бы не стал приписывать дьяволу ноль, ведь он забрал жизни наших ребят, но сейчас его что-то остановило и это хорошо.
Впервые за последнее время капитан улыбался. Он знал, что что-то пошло не так у этого самого дьявола и этим чем-то был он, человек, который отвел корабль от берега. Осталось только понять, что это дало.
- Черт подери, Строук, ты веришь в это? – капитан все еще был на седьмом небе от счастья, за последние сутки он впервые почувствовал, что все может закончиться хорошо.
- Никак нет сэр, не верю, да и вам не советую верить.
- Почему же? – капитану явно не нравилось, что ему хотят испортить настроение.
- Потому что уж очень это просто как-то получается. Не верится мне, что все этим закончится. Морскому дьяволу без разницы где мы на глубине или у самого берега.
- Если без разницы, то чего же ты тогда так упирался, чтобы мы от берега не отходили? Не соизволишь ли ты дать этому объяснение. – капитан явно поймал Строука на слове.
- Соизволю, еще как соизволю, всем известно, что есть лишь одна вещь, которой больше всего на свете боится сам морской черт! – Строука, видимо, задело замечание капитана, поэтому интонация у него была куда как не спокойной.
- И что же это за вещь? – спросил юнга, не выждав, пока капитан сам не задаст этот вопрос, за что получил от него предупредительный взгляд и сразу потупился.
- Уж не твоя ли трубка, Строук. – капитан решил все же вставить свое слово, отшутившись по поводу суеверий старого моряка.
- Земля… - с максимально пафосным тоном заявил Строук.
- Да ладно тебе, Строук, ты сам все это придумал или от старших перенял? – Суорд усмехнулся и начал потягиваться, немного дрожа от холодного утреннего ветра.
- Никак нет сэр, не сам. Просто я хочу сказать, что нам не нужно недооценивать эту силу, ведь мы даже не понимаем, что это за сила? Какая она и как она действует? Может она наоборот копит силы и выжидает момент, чтобы нанести удар нам в спину! – лица остальных моряков немного погрустнели.
- Ну все! Хватит разговоров! – капитан жестко пресек дальнейшую возможность обсуждать этот вопрос. – Юнга, бегом на фок мачту проверь паруса, мистер Строук, вы и остальная команда осмотрите корабль с носа до кормы, чтобы каждую щелочку проверили! Через полчаса всем вновь собраться на шканцах! Выполнять!
Все ринулись исполнять приказ капитана, который сам полез на грот мачту, чтобы опять как следует осмотреться. Дул приятный прохладный ветер, уже по-осеннему холодный, но зато бодрящий, что было для всех сейчас очень важно. Древесина корабля немного гудела от постоянных ударов волн, но старая добрая посудина держалась. Капитан залез на самый верх, где ветер был немного сильнее, чем внизу. Он посмотрел в сторону земли, точнее он думал, что там была земля, потому что сквозь плотный туман пробивался еле заметный свет прибрежных домов. «От чего эти лентяи не зажигают маяк?» - задавал себе вопрос капитан и не находил на него ответ. Ничего важного для себя не отметив, он начал спускаться постепенно, а не съезжать по штагу на ремне, как он любит, потому что сейчас этому мешали паруса, которые ночью собрали наспех. Спускаясь он на секунду остановился, чтобы подумать, почему ночью никто не пропал или не был убит. Возможно тот, кто это делал остался на берегу, если конечно, это делал кто-то, а не какая-то неведомая сила, во что капитану верилось с трудом. С трудом… А ведь именно так сказала Элизабет, что буде трудно в это поверить. Но ничего не оставалось как вернуться на палубу и следовать пока-что самой действенной тактике – оставаться в море.
На палубе команда еще не собралась, многие были в трюмах, искали любую подозрительную вещь. Из стороны в сторону бегал Строук, который, как показалось капитану, неплохо руководит командой. После смерти боцмана он взял на себя эту функцию, для капитана это было полезно, но мысли об этом приносили ему лишь печаль и горе. Тем временем с докладом о том, что паруса на фок мачте собраны черт знает как подоспел юнга. Суорд поблагодарил его за то, что он исполнил приказ и велел дожидаться остальных, однако молодой моряк был не из тех, кто оставит слова в себе.
- Не корите себя, сэр, никто из нас не знает, что делать. Мы точно спасем свои жизни лишь в одном случае, если все сойдем на берег и оставим корабль, но ведь тогда нас…
- Повесят… - подытожил капитан. – Я вот не хочу на виселицу, потому и сражаюсь с неведомым врагом, которого не могу даже увидеть. От того он и прячется в тени, ты понимаешь? Потому что знает, стоит мне только узнать, что он из себя представляет, как я тут же сделаю из него решето ну или что из него можно будет сделать, как ты думаешь?
- Не знаю, сэр. – вопрос явно был риторическим, поэтому юнга даже не стал напрягаться, чтобы попробовать найти ответ.
Через некоторое время команда вновь собралась вместе. И вновь, как и утром, никто не пропал, что неизменно радовало капитана. Но почему-то команда была без настроения, головы их были поникшими, а лица безрадостными.
- Что там на палубах, старпом? – голос капитана разлетелся по гавани, все молчали, ведь место старпома было зарезервировано погибшим боцманом. – Я к вам обращаюсь, мистер Строук.
Все замерли от неожиданности, сам Строук, казалось не понял, что произошло. Он покачал головой от недоумения, но капитан посмотрел на него утвердительным взглядом.
- Все палубы чисты, капитан. На корабле по-прежнему нет никого, будут еще приказания, сэр? – Строук даже не обрадовался своему назначению.
- Закрепите нормально парус на фок мачте, а потом свободное время. Волны штормовые, поэтому проследите за тем, чтобы никто не упал за борт, старпом, а то потом придется приписывать незаслуженные очки дьяволу. Доложите. – капитан улыбнулся и отправился в каюту. Команда неспешно отправилась выполнять задание, скромно поздравив Строука с тем, что он стал старпомом рукопожатиями, а не подкидывая его на руках, по давней традиции корабля. Все-таки команда была удручена. Оно было и понятно, потому что они потеряли столько друзей. Не зря людей на судне называют команда. Тут никто не держит ни на кого зла, потому что от каждого человека зависит жизнь других людей, а сейчас они лишились далеко не одного человека.
Капитан вошел в каюту и хлопнул дверью. Теперь он тоже был не весел, сам не зная от чего, он вдруг загрустил и встревожился. Он сел за свой стол и перечитал письмо Элизабет. Мысли о том, что возможно он больше ее никогда не увидит удручали его еще больше. В поисках возможности отвлечься, он открыл судовой журнал и взял в руки перо. Обмакнув перо в чернильницу, Суорд повис над чистым листом бумаги. Он все размышлял с чего ему начать? С того, как призрак погибшего моряка пришел предупредить их о пропаже людей? Или с того, что он застрелил Седрика, который нес вахту за то, что двое матросов исчезли в тумане?
«Бред…» - все так же продолжал размышлять капитан, по-прежнему не опустив перо на бумагу. Он думал о том, что никто в это не поверит и, наверное, был прав. Он просидел так еще четверть часа, но все еще не написал ни слова. Чернила на кончике пера уже начали подсыхать, что явно свидетельствовало о том, что капитан не только не понимает, что делать, но и вообще, что произошло на корабле. «Вот так ты будешь молчать на суде, Суорд…» - корил он себя, но слова все не приходили.
Он вернул перо в чернильницу, а сам положил голову на стол. Прибитый к полу он скрипел вместе с ним от любого движения досок на корабле. Шумы и шорохи перекликались, то усиливаясь, то вновь затем утихая, сливаясь в один большой неповторимый звук корабля. «Музыка…» - думал капитан, вслушиваясь и все больше погружаясь глубоко-глубоко в самое сердце судна. Ему казалось, что он с ним единое целое, что он уже не сможет жить отдельно от него. Прошло еще немного времени, но он не шевелился, потому что боялся спугнуть эту музыку, которую так полюбил с самого детства.
Однако не все было так хорошо, как хотелось бы капитану. Новый старший помощник до сих пор не явился с докладом, а ведь прошло уже около полутора часов. Он приподнял голову, на его щеке остался рельеф от бумаги, на которой он лежал, что придавало ему уставший и растрепанный вид. Суорд встал и, покачиваясь синхронно кораблю вышел из каюты.
- Старпом! – закричал он, стоя у своей двери. – Старпом! Почему не доложили, что все выполнено?
Он спрашивал это у, на его взгляд, слушающего его старпома, который так и не откликнулся на голос капитана, что было неслыханной дерзостью, даже не смотря на возраст, потому с этим мириться не стоило. Он, теперь уже не дожидаясь ответа, вышел на палубу и увидел, что на ней никого нет, поэтому он решил, что все спустились в свои каюты на нижних ярусах и спят. Еще не оправившись от полусна, в котором он пребывал на столе, он начал спускаться по ступенькам на самые нижние палубы, но не встретил ни одного человека. «Они, наверное, все в последней каюте на нижнем ярусе.» - решил он для себя, спускаясь по последним ступенькам. Подойдя к двери последней каюты, он почувствовал, что-то недоброе. Взявшись за ручку, он ее тихонько потянул, и дверь медленно открылась.
На его лбу появились холодные капельки пота, рука задрожала, а ноги чуть не отнялись. На корабле не было никого. Он был пуст.
В безумном страхе капитан ринулся верх по ступеням, чтобы вновь выйти на палубу, но вдруг почувствовал запах гари. Он бежал все быстрее и увидел дым, идущий из его каюты. Он ворвался в нее, ожидая кого-то в ней увидеть, но она была пуста, на столе все бумаги были свалены в кучу, которая теперь горела. Суорд подбежал и выхватил ту, что была расположена выше всех, как будто завершая эту импровизированную прирамиду. Края листа были обгорелыми, а огонь все продолжал пожирать остальную бумагу на столе. Но капитан уже был не способен что-то с эти сделать, он упал в обморок. Между пальцами у него был лист, на котором кровавыми чернилами было написано: «Капитан 0 : Дьявол 1.»
Забытье капитана продолжалось довольно долго, потому что, когда он очнулся вся каюта уже была в огне. Он попытался приподняться и, вдохнув в легкие пропитанный гарью воздух, который собрался наверху, тут же прокашлялся. «Нет, так не пойдет.» - подумал он и опять опустился на пол. Он полз в сторону выхода, успевая лишь про себя благодарить господа за то, что тот чудом сохранил ему жизнь. Огонь довольно легко перекинулся из каюты на остальную часть корабля. Как только капитан дополз до выхода на палубу он уже мог встать в полный рост. Корабль горел. Сколько капитан лежал без сознания он не знал, но понимал, что он потерял всякую возможность спасти свое судно. Огонь, разгоревшись на столе, видимо перекинулся на мебель и кровать, а дальше пошло-поехало, лопнули стекла и свежий воздух сделал свое дело. Все небо было в тучах и солнца было не видно, время по-прежнему оставалось для капитана загадкой. Огонь усиливался и с этим уже ничего нельзя было поделать, без команды уж точно.
Прикинув сколько потребуется огню для того, чтобы достичь бочек с порохом, капитан понял, что времени у него оставалось всего ничего. Выбора не было, нужно было покинуть судно. Вопрос был в том на чем его покинуть. Капитан огляделся, все четыре спасательные шлюпки были на месте, но времени на то, чтобы их спустить на воду не было совсем. Он, не раздумывая, разогнался, оттолкнулся от палубы и, перелетев через борт, играючи нырнул в воду. Дальше уже в дело вступали его собственные мышцы, которыми он, благо, был не обижен. Движение за движением он все дальше отплывал от корабля, гребя в сторону огней города, по-прежнему еле видневшихся в тумане. Внезапно его внимание привлек плавающий в воде предмет, он взглянул на него и не поверил своим глазам. Он схватил его, чтобы окончательно убедиться в том, что это не обман зрения.
- Ах ты черт морской! – крикнул он на всю гавань и начал плыть быстрее. Позади него ясным пламенем горел корабль, но ему уже было все равно, даже тогда, когда огонь дошел до бочек с порохом и раздался оглушительный взрыв, который разнесся на мили вокруг. Он даже не посмотрел в сторону корабля, а ожесточенно плыл к берегу. Не чувствуя усталости, он преодолевал метр за метром, пока, наконец, не достиг своей цели. Ноги его стали на землю, торс наконец мог расслабиться, он спокойно вздохнул. Еще минуту он стоял по пояс в холодной воде Дартмурской гавани, оглядываясь по сторонам и думая о том, что делать дальше.
Выйдя из воды, он направился в сторону городской ратуши. На улицах уже было гораздо люднее, что объяснялось отсутствием дождя и хлопком от взрыва, из-за которого все вышли на улицу, чтобы выяснить в чем дело. Капитан шел по улице растрепанный и мокрый, люди смотрели на него будто на призрак. Родители загоняли детей в дом, а взрослые отводили глаза, когда он на них смотрел. Даже двое местных провинциальных полисменов не решились к нему подойти, когда он проходил мимо. Куда он шел было заведомо известно всем. Он направлялся к мэру, к городскому голове, им предстоял долгий и серьезный разговор.
У городской ратуши на лестнице стояла стража. Капитан подошел к одному из стражников, тот задрал голову, для того чтобы на него посмотреть, но не отступил.
- Вам сюда нельзя. – твердо заявил он, смотря капитану, который был его на голову выше. – Кто вы такой и что вам нужно?
- Мне нужно побольше таких ребят как ты, а то своих я потерял. - сказал философски капитан, не уступая стражнику в битве взглядов. – Позови мне главу города, страж, скажи капитан Суорд пришел за возмездием.
Стражник прищурился, когда приходят всякие подозрительные личности и требуют мэра для возмездия, нужно быть осторожным. Он отложил свое оружие, откинув его в сторону и показал капитану свои руки.
- У меня нет намерения вас арестовать, мистер Суорд, поэтому я отложил оружие, отложите и вы свое, чтобы я мог убедиться в том, что вы не причините вреда главе, с которым так отчаянно хотите встретиться.
- Я хочу лишь поговорить. – заявил капитан.
- Так сложите оружие… - стражник стоял на своем. У капитана не было другого выхода, как подчиниться его требованию и сдать свое оружие. После чего стражник сделал знак другому позвать главу. Спустя несколько минут в дверях ратуши появился все тот же пугливый и осторожный мужчина, не пожелавший даже спуститься со ступеней и подойти к капитану.
- Вы же не боитесь меня, мистер Метьюс… - иронично заметил капитан.
- Я? Вас? Человека, который направил на меня пистолет? Конечно же не боюсь, чего мне вас бояться. – ответил иронией глава города, - Там это… Ваш корабль взорвался…
- Вы не поверите… - вздохнул капитан.
- Во что? – глаза главы тут же загорелись в ожидании интересного.
- Я в курсе, что он взорвался! – громко от раздражения вскрикнул капитан, а мистер Метьюс лишь сделал гримасу обиды от того, что над ним поиздевались. – Откуда же, по-вашему, я сюда пришел?
- Господи, только не говорите мне, что все погибли…
- Нет, как же погибли… Исчезли, аккурат перед тем как это случилось.
- Что все? – искренне удивился глава.
- Да, все… И мне кажется, что я знаю где они. – капитан гневно улыбнулся.
- Откуда?
- Интуиция, черт подери! Ни откуда, просто знаю и все! И знаю, как пропал ваш корабль, который был тут пять лет назад. – тут глаза мэра полезли на лоб, такого он точно не ожидал. – Так мы можем поговорить лично, мистер Метьюс?
- Да, если только вы оставите тут оружие. – все еще обеспокоенно крикнул он с верхней ступеньки.
- О, не волнуйтесь, конечно оставлю, чтобы вас убить оно мне не понадобиться… - лицо капитана опять разразилось в издевательской улыбке, однако стражник эту шутку не оценил и приставил к горлу капитана клинок.
- Отставить! – крикнул глава, - Отставить! Пусть заходит.
Капитан и глава прошли в здание ратуши, они шли одни, стражники остались на улице, теперь их никто не слышал.
- Я все знаю…
- Что вы знаете, капитан?
- Знаю, как пропал тот корабль.
- И как же? – скептически поинтересовался глава.
- Сначала скажите мне. Что случилось с капитаном того корабля? – глава остановился от того, насколько капитан неожиданно попал в точку с этим вопросом.
- Он спятил… Приплыл вот так же, как вы, когда его корабль исчез в тумане, в тот самый день. Все бредил о том, что он остался на корабле один, а команда исчезла целиком… Поэтому то я вас и побаиваюсь, капитан, вы тоже уже спятили…
- Нет, я-то, как раз, и не спятил и знаю почему капитан приплыл обратно.
- И почему же?
- Испугался.
- Господь всемогущий, капитан, вы прямо удивили меня. Конечно он испугался.
- Ведь корабль исчез уже после того, как он приплыл на берег со своим, как вы называете его: «бредом». Не так ли, мистер Метьюс? – он выразительно посмотрел на мэра.
- Да, только поэтому кое-кто поверил в его бредни, потому что корабль буквально растаял в тумане.
- Это кто-нибудь видел?
- Нет, просто, когда туман рассеялся, то корабля уже не было.
- Он не растаял в тумане, мистер Метьюс, он ушел.
- Куда он мог уйти? Ведь команда вся исчезла!
- Никуда она не исчезла! Вы же взрослый мальчик, уже глава города, вы должны не верить в подобные россказни! Команда покинула корабль, но затем вернулась.
- Это бред, капитан, где же она все время пряталась?
- В том самом тумане, мистер Метьюс. – по рукам главы города пробежали мурашки. – Они спрятались на берегу, а затем вернулись на корабль, но не все. Когда капитан покидал свой корабль, он был там не один, в отличии от меня.
- Откуда вы это знаете?
- Потому что мой корабль взорвался! Никто бы там не остался! А тот корабль был цел… И был им нужен… Один из них спрятался на корабле, капитан, доведенный пропажами людей, и тоже, уверен, некоторыми убийствами уже боялся собственной тени, спрыгнул и поплыл к берегу, оставшийся матрос дает остальным сигнал вернуться на борт и те возвращаются, а корабль уходит, исчезая в тумане… Неужели вам в это сложнее поверить, чем в то, что их всех забрал дьявол? – капитан был возбужден от того, как фигуры сами начали складываться на столе, а мэр был явно в неловком положении от того, что сам не рассматривал такую довольно логичную версию.
- И как же вы все это поняли? – решил немного сгладить ситуацию мэр.
- Благодаря этому предмету. – капитан достал нечто из-за пазухи и показал главе города, тот был явно в недоумении и теперь еще больше не понимал, что к чему и склонялся к тому, что капитан спятил.
- Послушайте, капитан, вы явно не в себе, вы только что пережили катастрофу, у вас нервный срыв, я все понимаю, давайте я предоставлю вам комнату, чтобы вы отдохнули, а потом мы напишем пару писем, приедет прокурор и мы вместе во всем разберемся. – тон у мэра был явно заискивающий, он действительно боялся за психологическое состояние капитана.
- Нет, я не могу столько ждать, стоит погоде чуть успокоиться и тогда конец. Я не прошу у вас ничего, мистер Метьюс, мне нужен лишь заряженный пистолет, потому как порох в моем промок, когда я плыл к берегу. Больше ничего мне не надо, вы поможете?
- Что вы будете делать? – глава забеспокоился, когда его попросили предоставить заряженное оружие.
- Я пойду к ним. Я знаю где они…
- Кто они?
- Моя команда! Да очнитесь же! Вы вообще меня слушаете?
- То есть они живы? – решил уточнить глава.
- Ну конечно!
- И вы решили это из-за того предмета, который вы мне показали?
- Браво!
- И просите у меня пистолет, чтобы пристрелить их?
- Не всех…
- Вы спятили! – глава города уже совсем не верил в слова капитана.
- Прошу вас, дайте мне это оружие, и я уйду.
- Что ж, голубчик, оружие я вам не дам, но так и быть, пойду с вами. – капитан был явно разочарован, но больше ничего не оставалось, а то пришлось бы куковать в снятой мэром комнате и упустить свой последний шанс.
- Я согласен…
Через полчаса капитан, худо-бедно просушивший одежду, и глава, который оделся, словно он шел на охоту вышли из городской ратуши и направились к берегу. Скоро был закат, море все еще не успокоилось, но волнение уже снизилось, поэтому времени оставалось мало. Они шли быстрым шагом, темп которого задавал капитан. Глава еле поспевал за его гигантским размахом ног, но, все же, старался не отставать. После десяти минут ходьбы, когда их путь отклонился от направления к морю, глава наконец решил спросить капитана о том, куда они идут.
- Капитан, а куда…
- В мертвую бухту. – не дал он главе закончить предложение.
- Куда? Почему туда? Что вы вообще там собрались искать? – глава явно испугался, но не остановился. – Вы вообще в курсе, почему ее так назвали?
- Да, конечно в курсе, я же моряк, ее так назвали потому что еще никому не удавалось через нее пройти, а поэтому это самое идеальное место…
- Для чего? – спросил голова, когда они вошли в лес на окраине гавани.
- Для того, чтобы спрятать корабль. – после этих слов мистер Метьюс начал понемногу понимать, о чем говорить капитан.
- Вы думаете они хотят сбежать? – спросил он.
- Несомненно, а иначе все остальное не имеет смысла, но только вот почему они хотят бежать, это мне не ведомо.
- Испанцев испугались… - вздохнул глава.
- Нет, они не из пугливых, хотя, кто его знает…
Они пробирались через чащи, которые, как и бухта, которую они окружали, казались непроходимыми. Солнце, так и не показавшееся из-за туч, уже явно слабело и готовилось отойти ко сну, однако еще довольно хорошо освещало путь. Бухта была все ближе, но свидетельств того, что здесь вообще когда-то были люди не было. Вокруг росли деревья, неконтролируемые человеком, они пускали свои ветви как хотели. То и дело были слышны звуки птиц и, конечно же, шум моря, который не оставлял эту местность никогда. Воздух был холодным, а ветер дул прямо в спину, толкая путников все дальше.
Наконец, они вышли на небольшую опушку, которая была в непосредственной близости от бухты. Капитан осмотрелся, вокруг не было ни души, по крайней мере ему так казалось, но внешность, по крайней мере в этой местности, всегда была обманчива. Чутье говорило капитану, что тут кто-то есть, и он не ошибся.
- Вы зря сюда пришли… - услышал он знакомый голос, который, казалось, доносился отовсюду.
- Лайнол… - гневно прошептал капитан. – Лайнол, я знаю, что это ты, выходи лучше, а то хуже будет?
- Хуже? Хуже, чем что? Чем ежедневное ожидание того, как на нас нападут испанцы? Хуже, чем пребывание вдалеке от дома, от своих родных и близких? – откуда шел голос по-прежнему было непонятно.
- Что ты несешь? У тебя же вообще нет семьи! – капитан был вне себя, но говорил, чтобы потянуть время и постараться найти своего противника.
- Ну и что что нет, я не один на корабле. Вам уже ничего не исправить, капитан. Уже все решено, осталось только чуть подождать.
- Погоды для отплытия? – поинтересовался капитан.
- Да… А я говорил остальным, что вы не так глупы, и не зря стали капитаном в столь юном возрасте, жаль, что теперь вам уже не доведется управлять кораблем.
- Почему? Я посажу вас всех за бунт на корабле и как знать, может меня даже сделают адмиралом. – он пытался вывести Лайнола из себя.
- Не успеете, капитан, потому что я убью вас!
- Как ты убил Дикри? – капитан все еще озирался по сторонам, каждую секунду ожидая выстрела.
- Вы точно глупец, но ведь храбрость и глупость — это, иногда, одно и тоже, может вы все и поняли, но тогда приходить сюда было тем более глупа, да еще и главу притащили, в конце концов вы совершаете такие же ошибки, как и мы…
- Дикри был твоим другом…
- Да не убивал я Дикри! Его убил другой!
- Потому что он был против заговора?
- Да, он был против, когда мы ему рассказали это той ночью, когда все уже было готово. Строук говорил мне, что он будет против, поэтому ему и сказали последним. И он оправдал наши ожидания. Поэтому нам пришлось это сделать…
- Но как вы вынесли тело с корабля? – капитану была интересна любая деталь, ведь за его спиной проводилась большая работа и теперь он хотел знать ее подробности.
- Покинуть корабль было очень просто.
- Но ведь Седрик стоял на вахте!
- На вахте? На вахте, капитан! Чтобы вы знали, Седрик лично убил Дикри и помогал нам спускать его с корабля!
- Что? – капитан просто обомлел от неожиданности.
- А вы что думали? Мы ему честь все отдали за то, что он плохо вахту нес и смело принял наказание? Никак нет, капитан! Он был с нами в сговоре, просто ему не повезло, мы договорились, что план осуществится тогда, когда будет начинаться шторм, чтобы у нас все получилось, а тот, кто будет на вахте в этот момент, жертвует собой. Это было справедливее всего… Доверить выбор случаю… С этим согласились все… Поэтому мы отдали ему честь, капитан, потому что он умер за нас и что более важно, он изначально знал, что идет на смерть.
- Глупость… Это все неправда! – капитан кричал, не веря собственным ушам, - Такого просто не может быть! Он ведь сам пришел ко мне и сообщил о пропаже матросов, о том, что пришел Анту… Анту… Это ведь ты был Анту?
- Да, капитан! Наконец вы правы, это действительно был я… А Анту умер очень кстати, как раз для того, чтобы пуще внушить вам страх… О, план был идеален. Повезло, что его похоронили в его вещах…
- Но как ты успел выкопать тело?
- Я и этого не делал, капитан, бросьте во всем меня обвинять! Я лишь заплатил гробовщикам для того, чтобы они это сделали…
- Я с них шкуру сдеру! – послышался голос мэра.
- Если вы конечно, отсюда уйдете, в чем я сомневаюсь.
- Но раз Седрик был в сговоре, то для чего вам был нужен этот маскарад? Почему он просто не пришел, рассказав мне эту историю? – капитан до сих пор не мог составить в голове полную картину.
- Дело в том, капитан, что на корабле был еще один человек, который был не в сговоре и которого мы боялись…
- Боцман…
- Да, этот спектакль был для него, на случай если он не будет спать, или будет слышать мой разговор с Седриком.
- Хорошо, но как Седрик понял, что у вас все получилось и можно давать отмашку остальной команде?
- Ну, начнем с того, капитан, что я пришел в форме Анту, в которой он был похоронен, даже вспоминать это не хочу, тут каждый пошел на свои жертвы… Помимо этого у нас было кодовое слово: «Посейдон». В тот момент, когда он его услышал, он уже знал, что все получилось и теперь он обречен. Поэтому он, по просьбе «Анту» бросился проверять количество матросов, шепнув в это время некоторым, что все удалось и план начинает действовать.
- Я не верю…
- А вы чего ждали, что все было так просто? Нет! Все было очень тяжело, ведь моя работа на этом не заканчивалась, пришлось порезать себе руку, а потом играть раненного птенца, чтобы вы поверили мне. А дальше дело техники, постоянная игра каждого из членов команды. Любая ошибка могла привести к провалу, нужна была максимальная концентрация.
- Хорошо. Допустим, но кто убил боцмана?
- Ну же, капитан, не глупите, я же только что все объяснил. Кто мог убить боцмана, только тот, кто…
- Пропал первым… Кеннет!
- Да, создали вы тут нам проблем капитан, когда решили лично проверять палубу, мы думали, что вы останетесь в каюте или пойдете со Строуком проверять трюмы, но нет, вам захотелось на палубу, пришлось сигналить Кеннету, чтобы он спускался со своего места, на котором он прятался. Когда вы вышли на палубу он висел на корме, чтобы вы его не заметили, это тоже был риск, но на него пришлось пойти, чтобы вы ничего не заметили.
- Я так и знал! Я знал, что Метьюс не мог спуститься оттуда на ремне! Но как Кеннет опять попал на корабль? Когда я осматривал корму, то там его не было!
- Да, то, что вы помните сколько ремней там осталось, предугадать было невозможно, поэтому мы чуть не провалили дело, но все само-собой выправилось, а попал он на корабль путем, который вы никак не могли ожидать… Я впустил его через окно в вашей каюте, и он отправился на нижние средние палубы, где были все наши. И тут случилось то, что пять же не ожидал никто…
- Боцман отправился звать отряд, который был в трюме… - капитан говорил это, дрожа всем телом, понимая насколько он был слеп.
- Да, он был один, без вас, поэтому, лучшего момента чтобы убить его мы бы не выкроили… Кеннет ударил его по затылку, когда увидел, что он прошел мимо. В такой ситуации решения принимаются мгновенно.
- Но как вы вытащили его на палубу, не пронеся мимо моей каюты?
- Через окно для пушки по правому борту… А все остальное уже произошло на палубе… После чего Кеннет спокойно удалился с корабля и отправился в условленное место. Дело было сделано, остались лишь вы… Конечно не обижайтесь, но поддержать страх и отчаяние в вас, после смерти боцмана, было проще чем отобрать у ребенка игрушку.
- В ту ночь, когда мы отошли от берега никто не пропал, потому что надо было плыть, а все были уставшими. Так?
- Браво, капитан! Браво! Вы начинаете понимать…
- А на корабле со мной, чтобы поджечь бумаги остался Строук?
- Да, он согласился рискнуть натолкнуться на вас и быть обвиненным во всех грехах… Такое вот самопожертвование капитан, вы можете нами гордиться! Мы действовали одной командой! Меня удивляет лишь одно, как вы до всего этого вообще догадались?
- Кто это придумал? – капитан не удостоил вопрос Лайнола ответом.
- Я вам не скажу, капитан, потому что вы все равно не поверите…
- Да почему все повторяют одно и то же? Не важно, выйди и сразись со мной, ты ответишь за все! – капитан сжал кулаки и продолжал озираться по сторонам.
- Боюсь ваше время подошло к концу, капитан… - Лайнол вышел из-за дерева справой стороны опушки, он сделал несколько шагов навстречу капитану.
- Брось оружие! – послышался голос главы. – Бросай или я стреляю.
Лайнол остановился, но бросать оружие не собирался, а наоборот направил пистолет на капитана. Глава выстрелил. Лайнол даже не шелохнулся, уверенно стоя на своих двух, без страха и сомнения, пуля пролетела слева от него.
- Надо было брать себе более покладистых помощников, капитан, прощайте! – он прицелился. Капитан не стал закрывать глаза. Прозвучал выстрел. Но Суорд ничего не почувствовал, он присмотрелся и увидел, что Лайнол упал.
- Когда вы успели выстрелить? – спросил капитан у главы.
- Но это не я…
- Это я… - капитан в очередной раз не поверил своим ушам, он обернулся, думая о том, что реально сошел с ума. - А ты уже и не рад… Любимый…
- Элизабет! – он бросился к белокурой девушке, которая стояла позади них на краю опушки, он была одета в мужские коричневые брюки, и белую рубашку, на ногах у нее красовались черные как уголь походные солдатские сапоги. В руке был пистолет, которым она только что выстрелила. Она была довольно высокой, как раз под стать своему избраннику, карие глаза ярко горели на фоне светлой-светлой кожи. Капитан подбежал к ней и обнял, она обняла его в ответ. Они поцеловались. – Я так скучал!
- А я-то как…
- Где ты научилась стрелять?
- А что делать девушке три года, пока ее муж где-то пропадает? – они улыбнулись.
- Мистер Метьюс. – тот стоял и не мог пошевелиться от неожиданности, - Мистер Метьюс, проверьте жив ли Лайнол. Что ты тут делаешь?
- Как это что я тут делаю? Я же написала, что приеду, ты что письма не прочел?
- Тише, тише, не горячись, прочел кончено, но не все, оно промокло и строки размазались, я так рад, что ты пришла, дыши глубже, успокойся…
- Прости, я только что в человека стреляла… Что-то мне не хорошо. – они вместе присели на траву, он придерживал ее своим плечом и никак не мог налюбоваться.
- Ты стала еще прекраснее…
- Конечно, я же тебе жизнь спасла.
- Очень смешно… - они оба улыбнулись.
- Он жив! – донесся голос главы города. – Пуля прошла через плечо!
- Ладно, нам надо идти. – сказала Элизабет, поднимаясь с травы.
- Ты права, идемте скорее. Только расскажи мне откуда ты все узнала.
- Услышала в Лондоне…
- Что? – капитан в который раз за день был поражен.
- Идем, по дороге все расскажу.
Они взяли под руки Лайнола и пошли дальше. Элизабет рассказывала капитану о том, как она узнала, что на корабле готовится заговор кто его готовит. Они все были правы, капитан в это не поверил, но раз это говорила его возлюбленная, то этому можно было доверять. Они пробирались через чащу и спускались вниз, все ближе к берегу. Выйдя из леса, они увидели корабль, который стоял у самого начала Мертвой бухты. Они подошли к нему, он казался покинутым, но капитан уже знал, что делать.
- Не приведи Посейдон никому пережить то, что пережил я… - на корабле послышался шум и показались фигуры людей. Они смотрели на вновь пришедших с борта и были шокированы тем, что перед ними стоял капитан Суорд и глава. – Когда не остается возможных вариантов, остается верить лишь в невозможные… Знаете кто мне это сказал? Ваш муж, миссис Строук…
На борту корабля палубе были лишь девушки, многих из которых капитан знал лично, потому что они были приглашены на их с Элизабет свадьбу. Девушки на корабле переглянулись и спустили капитану трап. Он, глава, Элизабет и Лайнол поднялись на борт. Лайнола тут же унесли каюты, чтобы оказать ему помощь. Остальные смотрели на капитана. Наступила гробовая тишина, нарушаемая лишь шумом моря.
- Что ж, тут пока что не все… - капитан улыбнулся и посмотрел на небо, теперь он уже все знал и ему было легко от того, что он не сходил с ума и всему есть логичное объяснение. – Старпом! Старпом ко мне!
Из нижних палуб послышались шаги. Мужские. На палубу, не спеша, выходил старый добрый мистер Строук. Он шел, не поднимая глаз, явно стыдясь того, что он сделал с капитаном. Он вышел на середину палубы, поднял голову и сказал:
- Да, капитан!
- Собрать команду на шканцах!
- Команда! Все на палубу! Капитан приказал собраться на шканцах! – крикнул старший помощник капитана. На палубу один за другим начали выходить члены его команды, все те, кого он считал пропавшими. Они построились прямо напротив своих жен. Все были тут, даже Кеннет, которому выпала страшная доля убить боцмана. Они стояли и не могли произнести ни слова.
- Старпом… - улыбнулся капитан.
- Да, сэр?
- Вы что, не слышали приказ, я сказал всю команду на шканцы… - теперь уже улыбался старпом.
- Выходите, давайте! – крикнул Строук и из трюмов на палубу начали выбегать дети, и подбегать к своим матерям, прижимаясь к их ногам, некоторые были довольно взрослыми и скромно стояли рядом.
- Скоро будет война с Испанией? – спросил капитан у всех присутствующих.
- Да капитан, отозвались и мужья, и жены одновременно.
- Матросы!
- Капитан, - откликнулась команда.
- Сколько на службе самый старый из вас?
- Двадцать восемь лет, капитан. – ответил Строук.
- Сколько на службе самый молодой из вас?
- Три года, капитан! – ответил юнга.
- Что в среднем на корабле делает шестнадцать лет, хотя обязательный срок службы пятнадцать лет. Куда вы хотите идти?
- В Америку… Капитан. Навстречу новой жизни, подальше от войны. – ответил за команду Строук, который подошел к своей жене.
- Где же ваши дети, мистер Строук? – спросил капитан.
- Вон мой сын, капитан. – он указал на юнгу.
- Вы издеваетесь надо мной… - Суорд улыбался, в очередной раз, не веря своим ушам. Он посмотрел на юнгу и стал удивляться, как же он до этого не догадался, ведь больно похожи. Да и вместе пришли на корабль. – А…?
- А фамилию я себе придумал, чтобы не жалели, зная, что он мой отец. – отозвался юнга, смотря на своего капитана.
- Я не думал мисс Строук, что вы могли придумать столь продуманный план, да еще и на таком расстоянии от корабля.
- Когда женщина хочет защитить семью, то она еще и не то сможет, капитан. Раз уж мы все равно кладем все карты на стол, разрешите спросить, капитан, как вы вообще обо всем догадались? – спросила его миссис Строук.
- О, это очень просто, миссис Строук, мне в этом помог предмет, которого боится даже сам морской черт! – он достал из-за пазухи трубку и кинул ее Строуку. – Держи… Я нашел ее в воде, должно быть выпала, когда ты плыл, после поджога.
- Спасибо, капитан.
- Что же теперь будет, капитан? – спросил наблюдающий за всем этим голова. – Что мне делать со всем этим?
- Ничего, мистер Метьюс. Возвращайтесь в город, живите дальше. А мы уйдем, в поисках жизни без войны.
- А что мне сказать тем, кто придет вас сюда искать?
- Ничего, скажите, они исчезли… Исчезли в тумане Дартмурской гавани.
Истории Дартмурской гавани
© Copyright: Никос Антониадис, 2016
Свидетельство о публикации №216052101396
Свидетельство о публикации №216052101396
Рецензии