То-то

Жизнь Серёгина перестала быть прежней после того как его наградили медалью "За спасение утопающего". Странно всё случилось, странно.

Весной дело было. Паштет провалился в полынью, стал орать. Серёга шел мимо, видит, - Паштет тонет, и мысли у него сначала такие, что бесу этому так и надо, - пусть тонет. А потом вдруг представил, что Паштет летом всплыл и его к бережку прибило. И Валера-мент приехал. Морщит Валера свою хитрую морду, ухмыляется и глазами виляет с Паштета на Серёгу, дескать, не ты ли помог. А еще представил, - врач приехал на "буханке" с красным крестом и поправляет очки на носу, а на похороны поп пришел и машет кадилом. А Паштет лежит весь синий, распухший, глаза не видят ни шиша. Главное, - лето, цветы какие-то, птицы поют, а Паштет мёртвый. И стало вдруг Серёге жалко Паштета, и он пополз по тонкому льду его выручать.

Прошлой весной свинтил кто-то мотор с серёгиного катера. Серёге мотор - это всё, он рыбой живет на продажу. Написал Валере заявление, ждёт. У щуки - жор, Серёга ждёт. Валера говорит, - ищет. А Паштет - в запое вторую неделю. И подозрительно это, потому что откуда деньгам быть, если работы нет и не было, и вообще ничего нет, - алкаш пропащий. Серёга - к Валере, мол, с чего Паша-Паштет гульбанит вторую неделю? Валера говорит:
- Разберемся.
И глухо.

Серёга на нервах выпил раз, нашел Паштета, сломал ему нос. Отпустило. Протрезвел, собрал денег, съездил в город, взял "китайца", пятерку. После двадцатки - как пешком, но делать нечего. Подуспокоился, но - нет-нет - врежет двести пятдесят, найдёт Паштета, сунет в нос.

Валера говорит, вроде, ищет.

А потом весна ранняя, полынья рваная, Паштет в полынье.

Короче, приехали Серёгу награждать: МЧС, Валера-мент, журналист с планшетом. Поп пришел, дал Серёге икону, сказал:
- Чудотворец. Житийная икона: посредине - лик, вкруг - деяния. Вот, - сказал еще и указал перстом в квадратик, где изображен был сюжет спасения Святым Николаем тонущих мореплавателей. Добавил: - То-то.

И стал Серёга думать, зачем спас Паштета. Ведь, точно он мотор снял. - Почему? - спрашивал себя Серёга.

Была уже осень. У рыбы жор был по последней жидкой воде. Серёга шел с реки с хорошим уловом. На лавочке сидел Паштет, курил.
Серёга сел рядом, тоже закурил. Паштет сказал:
- Прости меня.
Серёга сказал:
- Ты мотор снял?
- Я.
- Жалеешь?
- Да.
- Как думаешь, Валера-мент жалеть умеет?
- Нет, - сказал Паштет, - Менты - чернокнижники. Они почитают не Библию, а Уголовный Кодекс. За это их Бог проклял.
- Сам придумал? - Серёга улыбнулся.
- Не веришь? - сказал Паштет, - Мотор твой я Валере загнал.
Серёга встал и пошел.
- Прости, - вдогонку сказал Паштет.
- Простил давно.

По дороге Серёга завернул в лобаз, взял ноль-пять. Дома пожарил щурятины, выпил всю, взял Чудотворца, пошел искать Валеру.