Игра слов

     Как-то раз, мы с моей тётушкой, большой любительницей здорового образа жизни, выдвигаемся на утреннюю пробежку по оживлённой деревенской дороге. Тётушка увлечённо рассказывает об очередной новомодной диете, а я делаю вид, что внимательно её слушаю, пытаясь заправить живот в прошлогодние спортивные штаны. Ничего путного из этого не выходит, штаны скатываются вниз противной трубочкой, и я оставляю эту пустую затею, выставив на всеобщее обозрение свой дивный голый живот.
       Тётушка храбрится, не смотря на свой возраст, старательно держит осанку и активно виляет задней, наиболее мягкой, частью тела. Я так не умею, зато бегу по подсохшей дороге от всей души, глупо улыбаясь четырём сторонам света.
     - Я тебя научу! – говорит тётушка, при этом ни сколько не отвлекаясь от спортивного процесса. – Ты должна придерживаться здорового питания. С завтрашнего дня садимся на «Японскую диету ». В программе дня: овощи, кефир, отварные рыба и мясо, томатный сок, но, главное, - ни грамма соли и сахара!
     Боже Всемилостивый! Скажи мне, какой дурак придумал «Японскую диету», и я искренне пожелаю ему всю свою сознательную жизнь поглощать только эти продукты, но, главное, - ни грамма соли и сахара!
     Делаю глубокий вдох, затем выдох, резинка от штанов больно врезается в талию, и я обречённо соглашаюсь на добровольную японскую пытку, смекая при этом, что у меня впереди ещё целый день и можно оторваться по полной программе.
     Тётушка принимает, внезапно возникший во мне энтузиазм, за желание точно следовать  её инструкциям и, мило улыбаясь, продолжает давать советы.
     - Без соли и сахара, конечно, труднова-то, но я приспособилась и добавляю в варёные овощи изрядное количество «Хмели-Сунели», - говорит тётушка, а я нервно напрягаюсь, ведь диета ещё не началась, а меня уже обзывают…
     Тётушка умело читает в моих глазах озабоченность и поясняет:
     - «Хмели-Сунели» - это такая приправа, грузинская, пряная, но не острая. Делает блюдо просто изумительным!
     - «Хмели-Сунели»? – переспрашиваю я, думая про себя, что это больше похоже на какое-то изысканное ругательство.
     Всю оставшуюся дорогу мой мозг активно занят процессом запоминания двух необычных слов, которые режут музыкальный слух созвучием и абсолютной дисгармонией одновременно. Я громко дышу, как можно быстрее шевелю ногами, двигаю локтями, как заправский бегун, и запоминаю, запоминаю, запоминаю…
     Наконец, перед носом маячит знакомая калитка и ярко-синяя крыша родного дома. Я наспех посылаю тётушке прощальный «Привет!» и вбегаю внутрь, лихорадочно ища глазами кусок бумаги и любой предмет, подходящий для письма. Дочь всовывает мне в руки тетрадь и огрызок карандаша. Вытирая обильный пот со лба, и, пытаясь сосредоточиться, я открываю тетрадь, твёрдой рукою занося в неё два волшебных, созвучных и абсолютно дисгармоничных слова: «Хулио-Мулио». И, счастливо улыбаясь, ставлю жирную точку.