Соевая корова

             Соевая  корова               
             Имеет ли научное  обоснование это явление, не берусь судить, однако имел неоднократное подтверждение наличия такового, как на себе, так и на других детях, перенесших лишения ленинградской блокады. Речь идет о необычайно раннем ощущении себя. Мои сверстники и я начали помнить себя с четырёх лет, некоторые даже несколько  в более раннем возрасте.  Первые слова, которые я услышал от мамы  в четыре года  и  запомнил , были:  «Не высовывайся из окна, бомба упадет!» Я представлял, что это  большой чемодан, который может ударить меня. Запомнился, также, подвал в детском саду, в который мы спускались во время воздушной тревоги.  На полу подвала были металлические балки (швеллеры), которые представлялись нам, детям, лодками, и мы старались втиснуть наши маленькие попки между выступами балок ,и пробовали изображать гребцов.  Мы всегда были голодными, но даже этот постоянный голод не мог погасить отвратительного чувства тошноты, которое вызывало соевое молоко. Одна девочка при раздаче этого отвратительного пойла принималась плакать и кричала: «Скорей бы кончилась война и , сдохла бы соевая корова!» Оглядываясь назад, будучи взрослым, я осознал, что  в детском саду работали отъявленные негодяйки, грабящие голодных детей. Ведь соевое молоко не такое уж невкусное, но они намеренно не мыли чашки, чтобы от них  по крепче  воняло, а не допитое детьми молоко умудрялись использовать для себя, закладывая его  в запеканки. Каша была всегда подгоревшей, а  «коврижка» , которую они пекли из отрубей, на вкус была ещё более отвратительной, чем молоко из вонючих чашек, так как они крали съедобные ингредиенты.               
                Но,  вопреки всему, память сохранила не только  то, что плохо.  Над  нашим детским садом взяли шефство военные моряки.  Не смотря на строжайший запрет выносить продукты за пределы воинских частей, под угрозой трибунала, отважные молодые парни пронесли в карманах брюк  небольшие бумажные кульки с сушёной картошкой. Для нас это было вкуснее любых конфет. На вынос  промтоваров запрета не было, и однажды наши любимые моряки принесли  нам игрушки от союзников. Это были довольно крупные трамвайчики, в которые мы старались затолкать в них белых мышей, которые отчаянно сопротивлялись и кусались. Но самым потрясающим подарком был педальный  (двухместный!) автомобиль.  Не прошло и двух дней, как мы его сломали, катаясь с  деревянной горки. В детском саду работал одноногий инвалид, который заготовлял дрова, чинил замки, ремонтировал электропроводку.   У него была огромная злая  овчарка. (Как он в условиях тотального голода умудрялся содержать её - не спрашивайте – понятия не имею!) Войти на территорию детского сада она никому не давала, но с нами была ласковее кошки, даже позволяла запрячь себя в сломанный автомобиль и катала нас.            
             Вскоре после прорыва блокады, запрет на вынос продуктов  был отменён, моряки приехали, привезли ароматный невероятно вкусный хлеб  (а не похожий не глину сырой блокадный ) ,  открыли американские фруктовые консервы , и каждый ребёнок получил стакан сливового компота небесной вкусноты! Но наибольшее удивление вызвал искусственный мёд, который был упакован в картонную обёртку и резался ножом! Это был первый мёд, что мы увидели, о  другом мы и не знали!      
          Последнее, что могу рассказать, это то , что память не сохранила ни одного образа  толстяка или толстухи, даже те, кто крали, не смогли украсть столько, чтобы растолстеть!