Долгая смерть короткой жизни. глава 2

1

Видимо, моим родителям уж очень нравится ошарашивать меня новостями.
Сидя на кухне, мирно доедая свои хлопья, от мамы я узнала, что они с Ричардом купили "милый домик в паре километров от города".
Но почему-то они не особо горят желанием ездить или жить там. Странные, честное слово.

Мы с родителями не в лучших отношениях, я бы сказала, что они просто откупаются от меня деньгами. Если мы и говорим друг с другом, то обязательно ссоримся. Мне не интересно чем они занимаются, их почти не волнует, чем живу я. Главное, чтобы не тревожили из школы, ну с этим то проблем нет: учусь я довольно хорошо. Мне, вроде как, должно быть обидно, что наши с родителями отношения настолько плохие, но на самом деле всё равно. Я привыкла к этому и не нуждаюсь в их внимании. Я благодарна за то, что они обеспечивают меня деньгами и не выгоняют из дома, это всё. Моя мама, Мелисса Джонсон, работает менеджером в большой компании;  отец умер, когда мне было шесть;  отчим, Ричард Джонсон, владелец той компании, где работает мама, там они собственно и познакомились. Первое время после смерти отца, я винила мать в том, что она так быстро нашла замену папе. Но сейчас всё по-другому, детские обиды давно забылись. Думаю, папа бы тоже хотел, чтобы мы жили дальше счастливо.
Фамилию я оставила отцовскую. Так мне кажется, что отец всегда со мной. Глупо, наверное. 

Ну, а теперь перейдём к главным новостям. Конечно же, когда моя любимая подруга узнала, что у нас теперь есть пустующий загородный дом, «грех, – как она сказала, – не поехать туда и не развлечься»

«Нет, и ещё раз нет» – отвечала я на все её уговоры устроить из дома бордель. Ей было невыносимо трудно понять, что ни мне, ни моим родителям совсем не хочется видеть полчище пьяных подростков в новом доме.

Спустя день добросовестного клёва моих мозгов, мы все таки сошлись на том, чтобы поехать туда вдвоём, без никого. Родителей уговаривать долго не пришлось: сегодня вечером к ним с работы приезжают какие-то «важные персоны» и будет лучше, если дома меня не будет. Да и вообще, они были не против, чтобы я задержалась там на более долгий срок. Видимо, они устали от меня так же, как и я от них. Это же отлично!


***

Мы с Карой стоим у огромного красного забора с сумками в руках. Здесь так тихо, что можно услышать как над землёй, усыпанной многочисленными разноцветными цветами, жужжат пчёлы. Никаких тебе машин и  криков с улицы, никакого городского грязного воздуха! На улице стоит летняя солнечная погода, дует лёгкий тёплый ветер. Я подхожу открывать дверь, и зайдя во двор, мы с Карой одновременно ахаем. Бог мой, здесь прекрасно! К большому дому, и за него, ведёт аккуратная каменная тропинка, вдоль которой растут полевые цветы. Везде  посажены маленькие, аккуратно подстриженные кустики и клумбы, а слева от дома, за деревьями, стоит беседка, отсюда я её не вижу, но позже мы обязательно сходим туда.

– Черт, и почему твои родители не едут сюда? Здесь шикарно! Слушай, а может они купили этот дом для тебя?

– Ну, я думала об этом. Мне кажется, они хотят здесь что-то сделать.

– Например?

– Ну, не знаю, ремонт или ещё что-нибудь в этом роде.

– Очень может быть.

– Ого, а он прямо таки огромный! –   с восхищением говорит Кара, – Почему мои родители не покупают мне такие дома? – с поддельной обидой говорит она.

– Потому что любят тебя, и ты нужна им в доме, рядом с ними. И этот дом куплен не мне!

– Да-да, –  скучающим голосом произносит подруга, пока я открываю дверь.

Внутри  все выглядит так же здорово, как и снаружи, интересно, во сколько им все это обошлось? Здесь же полно ужасно дорогой мебели.

– Так, насколько я знаю, на первом этаже четыре комнаты: Кухня, Гостиная, библиотека и игровая, а на..

– Стоп. Они купили дом с игровой?   Ты до сих пор считаешь, что это всё не для тебя? – восклицает Кара, – И кстати, ремонт тут по-моему не нужен.

– Ну им же надо чем-то заниматься со своими друзьями. Просто пить не так уж и интересно. Не перебивай! На втором этаже три комнаты: две спальни, рабочий кабинет и ванная. А, ещё тут вроде есть подвал.

– Такс! Ну и чего мы стоим? Побежали осматривать дом! – сумка Кары с грохотом падает на пол, в то время как она сама, пританцовывая, бежит в сторону кухни.

Еще не дойдя до библиотеки, я  слышу довольный крик Кары.

– Эй, Сер, подойди-ка сюда, нам тут подарочек оставили! –  в предвкушении чего-то стоящего, подходя  ближе я замечаю, что в руках она держит бутылку коньяка.  Серьёзно? Даже не знаю, радоваться мне, или паниковать! По прошлому грустному опыту я знаю, что Каре совершенно нельзя пить, она становится неуправляемой.

– Нет, подруга, даже не думай! – я пытаюсь выхватить бутылку у неё из рук, но с её ростом  ей достаточно просто поднять руку, и я уже не достану. Так она и сделала.

– Кара, прекрати! Ты знаешь, что тебе нельзя пить!

– Да не переживай ты так, мы же по чуть-чуть и все. Я честно не собираюсь громить твой новый домик, не волнуйся,  – она поворачивается к столу и начинает открывать бутылку.  Что-то мне подсказывает, что ничем хорошим это не закончится.

– Это не моё, родителям не понравится.. – чуть слышно хриплю я.

– Это не проблема, я могу купить такую же новую.

Кара вручает мне стакан и произносит:

– Ну, за родителей, которые покупают такие здоровские дома!

– За родителей, – согласно киваю я, до сих пор сомневающаяся в правильности этой затеи.

Мы опустошаем стаканы.

***

Кара распласталась на кровати, мечтательно заведя руки за голову. Я, скрестив ноги по-турецки, удобно пристроилась рядом. За окном уже давно ночь, но спать никто не собирается.

– Как думаешь, тот парень, Итан, у нас выйдет что-нибудь с ним? – Кара с трудом выговаривает слова, язык её, как и мой, ужасно заплетается.

– Не знаю, какая вообще разница? Ты такая красивая, ты с легкостью найдёшь кого-нибудь лучше, если что, –  взяв бутылку с пола, я  доливаю себе и Каре в стакан остатки содержимого. Голова слегка кружится, но я не обращаю на это внимания.

В рот попадает горьковатая жидкость и в глазах всё темнеет.

***

Холод, пронзающий все тело до костей, заставляет меня проснуться. Глазам требуется несколько минут, чтобы привыкнуть к темноте.  Голова трещит, во рту сухо, как в пустыне, который вообще час? Я осматриваюсь в поисках часов, осознавая, что ни разу не была в этой комнате. На меня накатывает волна паники. В комнате стоит небольшой диван и какой-то старый шкаф. Единственным украшением здесь является большой старый ковёр, прям по средине комнаты. Черт, я что, в подвале? Судя по холоду и обстановке, это и вправду подвал. Прилагая немало усилий, я встаю с дивана и плетусь к двери. Мы же собирались выпить совсем чуть-чуть, почему мне так плохо? И что я вообще делаю в подвале? Руками обхватываю больную голову, пытаясь вспомнить прошлую ночь. Но как на зло, после нашего разговора про Итана все обрывается. Открываю дверь, поднимаюсь по лестнице и вижу перед собой ещё одну дверь. Открыв её, в лицо мне бьет яркий свет, от которого я сразу же щурюсь, бог мой, который час?
Надо бы найти Кару.

– Кара, ты спишь? – охрипшим голосом пытаюсь прокричать я. Ответа не слышно.

Ладно, надо бы сначала выпить воды. Заходя на кухню, я приятно удивляюсь: вся посуда цела, ножи на месте, и на столе стоит бутылка воды. Прекрасно.

Обойдя весь дом, я нахожу Кару, мирно спящую, и  тихо посапывающую, в библиотеке на диване. Несмотря на то, что она пила всю ночь, сейчас она выглядит очень мило, как и всегда. Не то что я. Страшно думать даже о том, что я увижу в зеркале.

Что же, разбирательства по поводу того, что было ночью подождут; я подхожу к дивану и ложусь рядом с подругой. Больная голова и не до конца выветрившийся алкоголь дают о себе знать – как только моя голова касается подушки, я тут же проваливаюсь в сон.

2


Невероятно звонкий и одновременно противный голос моей матери нарушает тишину нашей квартиры. Да что там нашей, думаю, её слышно даже у соседей. Бедолаги, не сладко им сейчас. На дворе полночь, и я уверена, что именно сейчас им не хочется слушать крики этой истеричной женщины. "Как ты могла?! Мы разрешили вам пожить там, а вы мало того что напились, так ещё и разгромили дом! Ладно подруга твоя, но от тебя мы такого не ожидали!»  –  не считая остального потока оскорблений в мой и Кары адрес, это всё, о чём кричит она вот уже битый час. А чего ты могла ожидать от меня, мама? Ты ведь совсем меня не знаешь!

 Периодически ей поддакивает и отчим, но его слова меня никак не задевают. Я понимаю, что мы с Карой поступили плохо, именно поэтому я стою возле стола своей комнаты и едва сдерживаю слезы. Конечно, это совсем на меня не похоже, плачу я крайне редко. Не задумываясь, мои руки начинают беспорядочно перебирать тетради и книги на столе.  Да, у героев в этих книгах родители куда лучше, чем у меня. Эх, папа, если бы ты только был жив.. . «Ну нет! Не думать о папе!» – приказываю себе я,  и пытаюсь отогнать подступающие слёзы. Не за чем показывать родителям, что я плачу как маленькая девчонка. Тем более, что они этого и добиваются.
Только я подумала, что мама успокоилась, как на меня снова накатила волна её оскорблений и поучений.

Это было последней каплей. Пока я окончательно не расплакалась, решаю выйти отсюда. Бегом выскакиваю из комнаты, на лету хватая кофту, и мчусь к двери.

– Ну и куда ты бежишь? Ты вообще видела, который час, идиотка? –  последнее, что я слышу.

Как только я оказываюсь за дверью, из глаз моих начинают градом литься слезы. Прикрываю рот рукой,  пытаясь заглушить свои громкие всхлипы – родители не должны этого слышать. Я несусь  к выходу из подъезда, нажимаю  кнопку для открытия и со всей  силы толкаю дверь. Оказавшись на улице, в лицо мне бьет свежий воздух; я вдыхаю прохладу ночи полной грудью, и подобно утопающему, пытаюсь ухватиться за остатки своего спокойствия. Безуспешно, к сожалению. Соленые слезы все так же катятся по щекам, создавая на моем лице мини-океан. Никак не могу собраться с мыслями: в голове полная неразбериха, всё в кучу.  Если жизнь состоит из черно-белях полос, когда моя чёрная полоса закончится? Или как понять, что началась белая?
Я надеваю кофту, обрадовавшись, что вообще взяла её,  и иду на встречу темным дворам города.

3

Странно, что в таком хорошем районе нигде не горят фонари. Впрочем, освещение в такой поздний час дает огромная полная луна, поднявшаяся высоко в небе. Одинокий парень медленно ступает по небольшой тропинке, протоптанной между домами, едва передвигая ноги. На лице его читается явное расслабление: Зеленые глаза полузакрыты, уголки губ приподняты, создавая на  лице легкую улыбку. Периодически спотыкаясь, он неотрывно смотрит на луну. Самое обыденное явление кажется ему настолько завораживающим. Мало что волнует его, да и о чем бы ему беспокоится? Плевать, что он потратил огромные деньги на пакетик отравы, в виде разноцветных таблеток с успокаивающими маленькими рисунками на них. Плевать, что вот уже более полу года он убивает себя. Абсолютно плевать.

Внимание парня привлекает фигура девушки, медленно и неуверенно идущая к лавочке. "Она, что, плачет?" – пронеслось в затуманенной голове.

Недолго думая, он пошел по направлению к той самой девушке, стараясь сделать свою походку более ровной и прямой.