Отель У Черного озера. Эпизод 9

Джон. 21 сентября, 6:30

   Будильник взвыл над моим ухом так, что я чуть с кровати не рухнул. Вчера, когда я настраивал его, звук показался мне намного приятнее. Я в темноте нащупал свой телефон и отключил звонок. Лаура заворочалась у меня под боком. Я погладил ее по волосам, поцеловал в щечку и прошептал на ухо: «Спи, я скоро вернусь». Она что-то промурлыкала в ответ и перевернулась на другой бок.
   Я еще пару минут полежал на спине, затем аккуратно поднялся и направился в ванную. Стоя под горячим душем, я вспоминал перипетии вчерашнего дня и постепенно приходил к выводу, что вел себя достаточно глупо, когда отправился в поход по ломбардам, скупкам и антикварным салонам. Конечно же, меня везде признавали за неудачливого грабителя! Почему неудачливого? Да потому, что любой малограмотный воришка прекрасно знает, кому следует предлагать ворованную вещь, а кому ее показывать не следует. Не удивлюсь, если в городе вовсю орудуют скупщики краденого, и антиквар может оказаться одним из них. А что, тихий такой себе, культурный еврей… Прекрасное прикрытие – антикварный салон… Какой из этого напрашивается вывод? Только один – пойдя на встречу, я совершу непростительную глупость! Дадут мне, лоху заезжему, по голове, и правильно сделают.
   С другой стороны, не могут же все до единого скупщика быть закоренелыми преступниками. Может быть, антиквар этот заинтересовался ожерельем и предложит за него хорошую цену. Тысяч десять зеленых, скажем… Или двадцать. Признаться, я не отказался бы от таких денег! Или посоветует, к кому следует обратиться. Это, конечно же, риск. Но риск, в моем понимании, оправданный… А если говорить откровенно, мне было просто любопытно, что из этого получится.
Рассуждая приблизительно таким вот образом, я кое-как привел себя в порядок, оделся и вышел из номера, прихватив с собой ключ. Внизу, в фойе, никого не было. Ни тебе администратора за стойкой с надписью «Reception», ни пары охранников, которые постоянно провожали меня насмешливыми взглядами. Словно знали о моей подружке такое, о чем я сам не догадывался. Ну, и плевать мне на них с высокой колокольни! Оставалось всего два дня… Я откинул защелку на входной двери и вышел наружу.
   Плохо, подумал я, что в гостинице отсутствует такая простая услуга, как заказ кофе в номер. В стоимость номера входили только завтраки, их предлагали в ресторане. Но я не входил в число клиентов отеля, поэтому эта услуга на меня не распространялась. Я посмотрел на часы. 7:10. Будем надеяться, что хоть какое-то заведение уже открыто.
   Я двинулся вдоль бульвара, внимательно приглядываясь к местным предприятиям нехитрого питания, и вскоре заметил открытые двери кофейни. В такую рань я оказался единственным посетителем, и меня это вполне устраивало. Усевшись за столиком у окна и разложив перед собой карту города, я стал неторопливо изучать возможные подходы к скверику, где располагался антикварный салон. Мысль у меня была простая: я собирался загодя прийти к салону и малость понаблюдать за ним. Может быть, я замечу слежку или еще что-нибудь подозрительное. Тогда на намеченную встречу я не пойду… 7:30.
   Я заказал еще чашку кофе и принялся разглядывать редких прохожих на улице…
   Вчера я не рискнул шляться вблизи салона, поскольку заметил, что антиквар наблюдает за мной через витрину. Собственно говоря, тогда-то в моей голове и зародились первые сомнения по поводу разумности моего плана. Я поспешил уйти, но прежде чем направиться к гостинице, изрядно попетлял по городу. После трех часов вновь принялся моросить дождик, и я не придумал ничего лучше, чем позвонить Лауре.
   Девушка тут же согласилась со мной, что гулять вдоль набережной под дождем – удовольствие сомнительное. Короче говоря, через десять минут я уже стучал к ней в двери с бутылкой шампанского в руках. Провалялись мы с ней почти до семи часов, и я уж было расслабился, надеясь, что никуда сегодня мы не пойдем… Но не тут-то было! Заскочив очередной раз под душ, Лаура потребовала, чтобы я немедленно собирался. Я поныл немного, но принялся натягивать на себя джинсы и рубашку. А когда дело дошло до куртки, небрежно брошенной на кресло, оказалось, что пакет с ожерельем выпал из кармана и лежит на виду, на этом самом кресле.
   Лаура тут же за него ухватилась.
   - Ой, - воскликнула она. – Это подарок? Как мило с твоей стороны!
Я принялся изворачиваться, мямлить, что, мол, это не мое, что мне его отдать нужно, что меня попросили кое-что узнать и прочее. Девушка только наблюдала за мной с лукавой ухмылкой и кивала после каждой фразы. Наконец, я окончательно заврался и с облегчением признался, что нашел его на пляже и завтра собираюсь отнести в полицию.
   - Завтра? – уточнила Лаура.
   - Ну, не сегодня же!
   - Значит, ничего страшного не случится, если я его одену на сегодняшний вечер, - заявила Лаура. – Оно прекрасно подойдет под мое серебристое платье…
   И она немедленно решила его примерить. Надо сказать, ожерелье, действительно, изумительно шло к ее платиновым волосам. Тем более что кроме ожерелья и туфель на высоченных шпильках на ней ничего не было.
   - Может быть, платье будет излишним? – поинтересовался я.
   - Холодно, - деловито сообщила девушка. – Без платья и чулок я замерзну.
   Под зонтиком мы прогулялись до «Лазурного берега», а потом направились в «Сплит». Затем посетили еще «Ривьеру» и «Луксор». Меня постоянно клонило ко сну, поэтому я дольше, чем обычно, проводил времени у барной стойки, попивая кофе и наблюдая со стороны, как местные казановы кружат вокруг Лауры. Вмешивался я только тогда, когда мою девушку уж совсем обступали. Впрочем, за Лауру я особенно не переживал: как я выяснил, она вполне могла за себя постоять.
   В гостиницу мы вернулись около часа ночи, а уже в три преспокойно дрыхли. Чему я был несказанно обрадован, поскольку собирался встать пораньше…
   Сидя одинешенек в кафе, я представлял себе, как сладко было бы сейчас лежать под теплым одеялом рядом с нежной, обворожительной подружкой и видеть сны вместо того, чтобы переться на какую-то подозрительную встречу. Может, ну его, этого антиквара? Подарю я это ожерелье Лауре, коль оно так ей понравилось, и дело с концом! Или Анжеле… Нет, Анжела такой подарок в жизни от меня не примет. Значит, таки Лауре…
   Я посмотрел на часы. 8:00.
   Я встал, вышел на улицу под моросящий дождик и, набросив на голову капюшон, направился в сторону Садовой. Через пятнадцать минут я уже достиг знакомого сквера. Но на этот раз я шел не по Садовой, а по соседней улице, зайдя с другой стороны. Металлические жалюзи на витрине салона были опущены, и вообще, ничего подозрительного я не заметил.
   Я зашел в минимаркет, который только что открылся, неторопливо выбрал себе пару булочек и купил бутылку «фанты», продолжая разглядывать скверик. Он был совсем крохотный, и укрыться в нем было немыслимо. Я вновь отправился бродить по соседним улочкам, время от времени возвращаясь назад и поглядывая на часы. На доме, в котором размещался магазин, висела табличка «Сдаются комнаты». 9:00.
   Наконец, я нашел то, что искал. В невысоком заборе была калитка, притаившись за которой, я мог спокойно наблюдать за сквериком, оставаясь незамеченным. Конечно, меня могли заметить жильцы дома, но я решил рискнуть. 9:20.
   На улице заметно прибавилось народу. Возле минимаркета остановились две машины. Из одной вышел какой-то мужчина, а из другой две женщины. Они зашли в магазин и вскоре вышли с кульками в руках. Машины уехали… 9:30.
   Я решил, что неплохо было бы сделать еще один обход вокруг квартала, и тут заметил слежку. Они сидели в сереньком, невзрачном «фордике» с затемненными стеклами. Машина стояла на противоположной стороне улицы метрах в двадцати от моего укрытия (и когда они успели так незаметно подъехать?). С их позиции прекрасно просматривался вход в антикварный салон, но меня, за кустами зелени, они видеть не могли. Впрочем, стоило лишь открыть калитку, меня сразу бы заметили…
   Я прижался к стене дома и постарался успокоиться. Может быть, я ошибаюсь? 9:40.
   Я осторожно выглянул из-за угла и заметил, что одно окно в машине открыто. Один из бандитов – почему-то я сразу решил, что имею дело с бандитами! – курил. Еще в  машине было, по крайней мере, пару человек. Я даже разглядел их рожи, когда они включили «дворники». Я вновь спрятался и сосредоточил внимание на салоне.
   В 9:50 металлические жалюзи заскользили вверх, открывая витрину. А еще через пять минут и сам антиквар появился на пороге. Я не заметил, как он заходил в салон, и подумал, что старый еврей, наверное, живет этажом выше… Антиквар немного постоял, глядя по сторонам. При этом в сторону бандитов он старался не смотреть; это только укрепило мою уверенность, что машина стоит здесь не случайно.
   Ровно в 10:00 старичок вновь проследовал к двери и перевернул табличку на входе. «Открыто».
   10:15. Ничего интересного не происходило. Приближаться к антикварному салону я не собирался, а оставаться в засаде было глупо. Я закурил сигарету, надвинул капюшон на самые глаза и, резко открыв калитку, вышел на улицу. Посмотреть в сторону «форда» я не отважился, а сразу завернул за угол. Возле минимаркета я на минуту остановился, сделав вид, будто разглядываю витрину. На самом же деле я хотел поглядеть, не последуют ли за мной бандиты. Вроде нет… Тогда я быстрым шагом направился вдоль Садовой к центру города, то и дело сворачивая на соседние улочки. Хотя народу, в это время, на улицах было немного, я не боялся, что на меня нападут. Просто хотел удостовериться, что за мной нет «хвоста». Старичок вполне мог поделиться с бандитами информацией, как я выгляжу, и те могли меня «срисовать».
   Я дошел почти до центральной площади, но никакой слежки не обнаружил. Только тогда я вздохнул с облегчением и уже не таясь вдоль набережной направился к гостинице. Остается всего два дня, думал я, насвистывая себе под нос какой-то мотивчик… Вообще-то возвращаться в гостиницу мне было не обязательно, но я прихватил с собой ключи от номера Лауры. А значит, девушка не сможет выйти, пока я не вернусь.
   До гостиницы я добрался около половины двенадцатого. В вестибюле по-прежнему никого не было. Только откуда-то доносились звуки телевизора; мне показалось, что передают «новости». Я не стал задерживаться и сразу поднялся в номер. Лаура должна была еще спать. Поэтому я осторожно открыл дверь и, стараясь не шуметь, на цыпочках, проследовал в жилую комнату. И тут же остановился…
   В комнате все было перевернуто вверх дном! Вещи Лауры были разбросаны по всему полу, постель съехала в сторону, журнальный столик перевернут, одна из подушек покоилась в углу возле телевизора. Поэтому я не сразу обратил внимание на край махрового халата, который торчал из-за кровати. Я обошел кровать и застыл на месте, как вкопанный.
   Девушка лежала на полу, на животе, как-то странно полуобернувшись. Одна нога ее была поджата к животу, руки безвольно вытянулись вдоль тела, волосы разметались в разные стороны, рот был слегка приоткрыт, а в широко раскрытых, остекленевших глазах застыло выражение какого-то недоумения. Под ней темнела лужа крови…
   Я сразу понял, что Лаура мертва.