Ольга 5

 Голова перенесла удар о бетонную стену, поддавшись только теменной долей, из-под кожи в коем месте высвободилась сукровица вместе с багряной кровью.  Кремово-медовые волосы  окрашивались  в цвет закатного огня. Уста страдающей не имели прав раскрыться из-за шока, и потому из них слышалось лишь усердное гортанное сипение.  Лазурные утомлённые глаза слегка приоткрывались с усердием и старались уловить лишь ту единственную фигуру, которая им была нужна – Оля. Мозг подавал сигналы возможного бедствия, и, превозмогая порванные мышцы и вывихнутые суставы, женщина постаралась приподняться на слабых руках, но тут они задрожали и предательски перестали осуществлять свою опорную функцию. Женщина в белых одеждах , лёжа на спине, запрокинула медленно голову и увидела огромную груду железа, врезавшуюся в стену.
-Нет. – только и сказала она, плотно от досады зажав веки.
Но тут же, словно спасительная соломинка, послышался рвущий рёв автомобилей ор:  «Отец!». Венера с недоумением во взгляде снова посмотрела на машину и опустила взгляд правее – вот она, Оля, жива и здорова. Радостно выдохнув, богиня абсолютно ослабла и предалась тьме.
Никто и не заметил, как лежавшая на асфальте женщина в белых одеждах вдруг сжалась в чернильное пятно и испарилась в воздухе.
Плач. Слёзы. Раскрытый от немного горя рот. Златовласая девушка сквозь боль плакала и кричала. На шум в комнату, обклеенную засушенными травами, скрипнув дубовой дверью, вошёл Илья:
- Не надо. Это всего лишь мещанское тело. Ты и не такое выносила. Всё хорошо. Тебя не вышибло из этой оболочки, значит ты с нами.
Внезапно плач стих и заменился хохотом, который в итоге вновь перелился в подобие воя. Женщина повернула голову, в сторону сидевшего на кровати Ильи и её глаза цвета бушующих волн сказали всё, на что уста потратили бы драгоценное время. В ответ богиня получила иной взгляд , наполненный угрозой и укором одновременно.
- Ты не глупа, так что не стоит допускать опасность к себе и ко всем нам.
В светло-фиолетовых синяках, желваки на лице у дочери крови своего отца заходили в ярости. Женщина отвернула голову от собеседника и попыталась встать. Ни единая мышца не подчинилась своей хозяйке и, покрытая горячей испариной напрасного труда, и тогда маковый язык богини сказал:
-Ты – ничтожен и противен, раз пытаешься противостоять богам, но я дарую тебе чёртово прощение в случае снятия заклятия, наложенного другим богом, подозреваю, это Амур опустился до такого. Только этот боязливый нарцисс мог сотворить со мной такое.
-Мы знаем, что ты теперь есть некто иной  как враг этого мира.
-Это не мир. Это шаткая сист
-Не перебивай, - повысил голос мужчина с русыми зачёсанными назад волосами на околдованную,- Ты здесь лежишь, только чудом спасшись из-за болтовни твоего же брата, что «предал тебя».  Мы не убьём тебя, можешь не бояться нас, но мы просто отправим тебя из этого города, ибо ты рушишь баланс.
-Я проклинаю тебя, отродье. – по слогам выговорила алая от гнева Венера, в каждое слово закладывая ярость.
-Делай, что душе угодно. – снисходительно блеснул мраморным оскалом приспешник перкуссора.
Венера улыбнулась в ответ с лисьей тенью во взгляде и молвила:
-Оставь меня – я буду верна этому городу.
-Не могу, прости. Ах.- Грустно заключил Илья.
-Ну, прошу тебя. Молю. Ты же знаешь – я не хочу сгинуть. Хочешь, я буду твоей лично? Только дай мне пожить на пару дней дольше. – Снизив голос до умоляющего вскрика, продолжала она.
Молчание.
-И ты дашь мне поцелуй богини?
-Несомненно. Он ведь сделает тебя сильней, чем я сама, только дай мне воздуха.
-Обещанное тобой – наперёд. – твёрдо сказал мужчина, пододвинувшись поближе к богине и уже готовясь склониться над ней.
Венера повернула голову из стороны в сторону, чтобы не мешали копны её вьющихся солнечных локонов, и с улыбкой на лице приоткрыла добровольно томительно ягодно сочные губы. Мужчина  опёрся обеими руками о кровать, нависнув над парализованной телом и искра желания получить всем известную почти сказочную силу от добровольного поцелуя богини блеснула у него во взгляде, но тут же погасла, омывшись налетевшей внезапно обильной слюной богини, выброшенной от гнева и безысходности прямо в глаза своему сопернику. Тот в следующую же секунду сел на онемевшие ноги женщины и сжал руками обожжённые веки.
-Мразь!- взревел громом мужчина и ответно кулаком расшиб лежавшей висок.
Пшеничных оттенков густые волосы всколыхнулись вместе с головой к плечу со звуком ломающегося позвонка и сопровождающего его отголоска, сорвавшихся друг с друга тканей мышц шеи. Тут же рот несчастной богини задрожал, и челюсть начала вздрагивать, будто от плача. Губы, плюнувшие выжигавшей от негодования всё живое слюной, открылись, и молодой сизый голубь выпорхнул изо рта покойной. Он закружил над ней, а после сразу пустился в полёт из окна комнаты, где свершилось наказуемое – смерть тела бессмертной. Бессмысленный взгляд отобразился мгновенно на увядшем лице – душа богини больше не принадлежала этому телу.
Мужчина принялся кататься по осиновому полу и ногтями соскребал со слепших с каждым ударом сердца глаз жидкость. Он в полной темноте выскочил за дверь, нащупав её трясущимися руками, и заорал во всё горло:
-Спасите!
В комнату вбежали нимфы и принялись оплакивать тело, что покинула  душа их сестры. За ними влетело, словно на крыльях, с десяток мужчин и кинулось к окну. Каждый серьёзно и строго смотрел на удалявшуюся в светлом, словно те раскрытые глаза богини, небе, птицу и ринулся тут же к делу – остановить закручивающуюся для этого мира беду.
На порог Олиного подъезда ступила мужская нога в кожаном лакированном сапоге. С бледно – рыжими волосами парень больного и захудалого  на вид сложения, глазами цвета разбавленного угля смотрел на стоящую в окне многоэтажного дома женскую фигуру, по легендам, имеющую лишь одну цель – уничтожить этот мир. И веснушчатый субъект, стучащий набойками по оплеванным бетонным ступеням всё вверх и вверх по лестнице, собирался ей в этом помочь.