Деревенские байки, рыбалка

Что, дорогой читатель, надоели тебе серые будни большого горда? Осточертели машины, работа, метро и этот моросящий дождик по понедельникам? Хочется историй о солнечном детстве, о природе, о деревне? Ну что ж, получите - их есть у меня!

Расскажу тебе, читатель, о моем деревенском детстве. Было ли оно самым счастливым на свете? Конечно! Впрочем, сравнивать мне почти не с чем -  люди редко делятся детскими историями. С большей охотой говорят о работе, да о предстоящем отпуске, да о деньгах…

Кхм. О чем это я? В общем, так как сравнивать не с чем, имею смелость заявить, что детство у меня было самым счастливым в мире. А проходило оно, по большей части в деревне Коскошино, что в Архангельской Области, близ старого городка Емецка. Летом родители скидывали нас с братом туда, на попечение бабушке, а сами уезжали кататься по югам «налегке». Однако, нам с братом скучать в деревне не приходилось. Если мы и скучали, то трудолюбивая и строгая бабушка мгновенно находила нам работу по огороду. И конечно, большую часть времени мы проводили на природе.

Сложно поверить, но наша деревня как будто бы застряла на стыке двух эпох. В ней было все: и пионерлагерь, построенный на месте старой церкви, и заброшенные дома, и ферма с разноцветными коровами, и старинное кладбище, и болото, и речка, и лес. А еще там были дети — деревенские и городские, веселые и грустные, совсем маленькие и почти уже взрослые. Ах! Что может быть лучше деревни летом? Большой дом, запах блинов, свежая клубника в любое время суток, настоящее молоко, походы за грибами и ягодами и, конечно же, рыбалка.

Что тут сказать? Любил я это занятие! Да настолько, что ходил на эту самую рыбалку почти каждый вечер. А идти, скажу я вам, было далековато. Вообще говоря, к реке можно было пройти двумя путями. Первый, длинный, вел рыбака вокруг деревни и был прост, но долог — так можно было и клев пропустить, и к ужину не успеть. Второй, короткий, проходил через поле и болото. И хотя весь путь занимал всего-то минут пятнадцать, идти приходилось по скользким от грязи деревянным мосткам, через болотную жижу и мелкие ручейки. Особенно неприятно это было ночью, когда растущие по краям деревья и крапива стегали незадачливого путника по лицу, рукам и прочим уязвимым частям тела. Тем не менее, настоящего рыбака такие мелочи остановить не могли. Включив фонарик, я смело шагал по мерзкому болотцу, пытаясь сбить навязчивые мысли об ужасах ночи веселой песенкой, которую тихо напевал себе под нос. Бабушка моя не раз говорила не ходить через это болото одному. Дескать, сломаешь ногу в темноте, да так там и останешься. Каждый раз я обещал ей, что буду идти в обход, и каждый раз, несмотря на комаров и темноту, нарушал свое обещание в угоду скорости. И всегда возвращался целым и невредимым. Однако, одну ночь я запомнил на всю жизнь.

Дело было в году тысяча девятьсот… две тысячи… в общем, не помню. Помню, что было мне лет пятнадцать, и что на дворе стоял поздний август. Ну и конечно, тем вечером я собирался пойти на рыбалку. Через два дня мне уже нужно было ехать домой, готовиться к новому учебному году, так что эта рыбалка стала для меня, так сказать, закрытием сезона. Готовился я с удовольствием — накопал червей, распутал леску на спиннинге, сменил поплавок на удочке и купил пива. К счастью или к несчастью, с алкоголем в деревне проблем не было — его в то время могли продать и ребенку, и подростку.

- На рыбалку идешь? - спросила трудившаяся в огороде бабушка.
- Да.
- Ты, кстати, слышал, что на речке недавно Сашка-пьяница утонул? - зачем-то сказала она.
- Как утонул? - удивился я.
- А вот так. Его жена бросила и с ребенком в город уехала. Так он тогда совсем сильно запил. Вот, на рыбалку, говорят, совсем пьяным пошел. И не вернулся. Только вчера лодку нашли, а тело до сих пор где-то плавает.
- О как.
- Вот тебе и о как! Так что ты осторожней там, а то мало ли что. Через болото не ходи, да возвращайся пораньше — я тебе блинцов к вечеру напеку, - бабушка, как всегда, была чересчур заботлива.

Притопавши на берег, я первым делом открыл пиво и как следует потянулся, разминая затекшие от рюкзака конечности. Отхлебнув из банки, я окинул взглядом реку и улыбнулся. На том берегу виднелась деревушка, с обеих сторон окруженная лесом. Дааа, велика река Северная Двина! Разноцветные домики казались совсем крохотными, а могучий еловый лес виделся мне набором зеленых палочек с едва заметными ветками-иголками.

Как там поется? «Сядешь на берегу, закинешь удочку, клю...». Впрочем, с клевом на этот раз мне явно не везло. Проклятая рыба никак не хотела клевать ни на удочку, ни на заманчиво телепавшуюся в воде блесну. Но я не отчаивался. Снова и снова я забрасывал спиннинг, снова и снова менял наживку, но клева все не было. «Солнце садится», - подумал я. Багровый закат придал и без того прекрасному пейзажу особое осеннее великолепие. С другого берега доносился едва различимые голоса, заглушаемые криками чаек. В воздухе повеяло вечерней свежестью. «Не могу же я уйти с пустыми руками, - пронеслось в голове. - Все-таки, закрытие сезона».

И я продолжал закидывать спиннинг, в надежде поймать хоть что-то. И вот, наконец, мне повезло. Леска натянулась, и удилище резко дернулось, едва не вырвавшись у меня из рук. Каждому бывалому рыбаку известно то волнующее чувство первых секунд клева. Да что говорить? Многие люди идут на рыбалку только ради того, чтобы в очередной раз ощутить это заветное ощущение борьбы, этот сюрприз, эту долгожданную награду.

Впрочем, давайте вернемся к моей истории. Я тяжело дышал, сжимая в руках здоровенную щуку. Грязный, вспотевший, я к тому же набрал воды в один из сапогов. Но, тем не менее, на моем лице сияла широкая улыбка. «Килограммов пять, не меньше, - ликовал я. - Вот бабушка обрадуется». Солнце тем временем скрылось за горизонтом, и река медленно погружалась во тьму. «Теперь точно пора домой», - подумал я и начал спешно собираться. Всего через несколько минут позади осталось небольшое поле, на котором росла подъеденная коровами осока. От песчаной дороги, ведущей к небольшой ферме, ответвлялась узенькая тропинка, чей конец исчезал в темноте негустого леса. «Ага, вот и короткий путь! Слишком уж кушать хочется. Не пойду в обход», - размышлял я и свернул в сторону болота.

В леске было тихо — только старые доски, ведущие через топкую грязь, опасно скрипели под ногами, да назойливо жужжали комары, число которых, казалось, возрастало с каждой секундой. К счастью, в лицо подул освежающий ветерок, смахнувший с меня эту мелкую нечисть. Весьма довольный жизнью, я начал напевать нелепую песенку. Так проходили минуты: темнота, тихая песенка, где-то за спиной негромко скрипят доски. «Стоп! Доски? За спиной?» - пронеслось в голове. Остановился, прислушался. Скрип в ту же секунду прекратился. «Не помню, чтобы кто-то шел за мною с озера, - бешеный стук сердца мешал думать. - Нужно идти быстрее». Звук скрипящих досок тоже стал доноситься чаще. «Это всего лишь ветер», - голова пыталась успокоить расшалившиеся нервы. Не получилось. Я сорвался на бег. Доски за спиной начали скрипеть чаще и громче. «Поле, где же поле?» - внутренний голос сходил с ума от страха. Но поля было не видать. И тут нога предательски дернулась, соскользнув с хлипкой доски.

Я распластался на грязной траве, сильно ударившись головой. Однако страх был гораздо сильнее боли. За долю секунды я на карачках дополз до ближайших кустов, не обращая внимания на жгучие уколы крапивы. Там и замер, ожидая развязки и крепко сжимая в руках удочку. Скрип досок все усиливался, к нему прибавился негромкий шелест кустов и какое-то мерзкое посапывание.

Наконец, появился мой преследователь. Странное существо силуэтом лишь отдаленно напоминало человека. Честно говоря, я толком не сумел рассмотреть его. Запомнились только светящиеся глаза-монеты без зрачков, четко различимые в ночной темноте. Оно остановилось прямо напротив и застыло — видно почуяло, что где-то рядом есть человек. Внезапно, тварь с мерзким чавкающим звуком открыла рот или, вернее сказать, пасть. Разинутая на сто восемьдесят градусов челюсть  хрустнула, как будто сломавшись. Из горла твари доносились сдавленное шипение и щелчки. Внезапно, я с ужасом осознал, что слышу приглушенный человеческий шепот:
- По...мо...ги…

И тут случилось страшное. Злосчастная щука, которую я по какой-то причине не добил, трепыхнулась в пакете. Тварь мгновенно захлопнула пасть, и в воздухе повисла зловещая тишина. На моих глазах она медленно повернула голову в мою сторону. Меня спасло чудо. Буквально в метре, из кустов стремительной молнией вырвалась тень. Что это было? Кролик ли, или лисица, так же как я испуганно прятавшаяся в кустах? Не знаю. Знаю только, что остался жив в ту ночь, так как тварь с тихим свистом метнулась за несчастным животным и скрылась в глубине леса. А я еще долго лежал ничком, уткнувшись лицом в болотную грязь.

Что было дальше, я вспоминаю с трудом. Помню резкий запах тины, помню как вскочил и побежал в сторону деревни, прямо через кусты, помню поле, помню свет, сияющий в окнах нашего дома. Где-то вдалеке лаяла собака, а в овраге негромко квакали лягушки. Бабушка, которую я поднял посреди ночи, на удивление внимательно выслушала мой рассказ, но, по всей видимости, не поверила мне, списав все на бурное детское воображение.
- Говорила тебе, не ходи через болото, - только и сказала она.

Той ночью я до утра ворочался в кровати, пытаясь уснуть. В полубреду мне виделось, что странная тварь стоит за нашими окнами, поблескивая глазами-монетами. «Помоги», - слышалось мне за окном, и я тут же просыпался в холодном поту.

«Врешь!» - скажет кто-то. Ну что ж, дорогой читатель, я вам рассказал все, как было. А верить или не верить — это ваше право. Я и сам уже не могу сказать была ли эта история правдой, или я слишком сильно ударился головой, подскользнувшись на мокрой доске. Слышал ли я жуткое «помоги» на самом деле, или это был лишь шум ветра? Не глаза ли совы так ярко блестели в ту страшную ночь? Не знаю. Знаю только одно — если уж решился нести рыбу домой, так добивай ее сразу, как поймаешь.