Галатея. Царский подарок

   - Где мы будем отмечать двадцатилетие нашей свадьбы? Ты уже думал об этом? - спросила за завтраком Галина. Улыбаясь, она прихлебывала горячий чай. Но улыбка сползла с ее лица. Вадим внимательно, пристально, изучающе на нее смотрел. О, она знала этот взгляд! Внутри нее все сжалось, рука предательски дрогнула, чай выплеснулся на стол.

   - Конечно думал. У нас есть еще четыре месяца. Я тебе готовлю царский подарок. Царский.

   Галине стало не по себе. Она еле дождалась, когда муж уедет на работу, и пошла в спальню. Там она полностью разделась и внимательно рассмотрела себя в зеркало. Для своих сорока лет она выглядела великолепно. Издалека ей можно было дать двадцать пять. А вблизи? Она не знала. "Интересно, как бы я выглядела, если бы муж не был пластическим хирургом?"

   С Вадимом Крамским они познакомились в клинике, он был старше ее на десять лет, и уже тогда был известным хирургом. Девятнадцатилетняя Галя приехала в Москву из небольшого провинциального городка специально на операцию. Она была очень симпатичной, стройной, светловолосой девушкой, но у нее был дефект - лопоухость. В детстве ее часто дразнили, но никому из взрослых не пришло в голову решить эту проблему несложной операцией. Когда она подросла, она дичилась и избегала парней. Галина прятала свои оттопыренные уши под пушистыми волосами, и их было почти незаметно, но девушка все время думала о них, ей казалось, что все смотрят только на ее уши.

   После операции девушка расцвела. Вадим был ею очарован, и вскоре они поженились. Уже после их свадьбы муж рассказал, что и у него в детстве и в подростковом возрасте были проблемы из-за его торчащих ушей. Возможно поэтому он и выбрал профессию пластического хирурга. До сих пор, раз в месяц Вадим, за символическую плату, устранял лопоухость взрослым людям из провинции. Галине это очень нравилось.

   Выйдя замуж за Вадима, провинциальная девушка Галя окунулась совсем в другой мир. И дело было не только в больших деньгах. Крамской делал операции многим известным людям. Он был вхож в дома влиятельных персон. Юная Галя сначала робела, и не знала как держаться, встречаясь с людьми, которых раньше она видела только по телевизору. Но потом она привыкла и поняла, что они такие же как и все. Очень быстро она стала своей в светской московской тусовке.

   Жену Вадим любил, но каждый год, а то и чаше, он Галину "улучшал" - делал ей все новые пластические операции. Он был талантливый хирург, и все операции были успешны. Но с возрастом она стала уставать от них. Каждое новое
вмешательство давалось ей тяжелее.

   Пол года назад они с Вадимом отдыхали в Италии, и там, на берегу моря, он стал пристально и изучающе на нее смотреть. Она уже знала: значит он нашел в ней новое несовершенство и опять будет резать.

   - Тебе колени надо подправить. Лишний жирок убрать.

   Галина смотрела на отдыхающих людей вокруг, и поймала себя на мысли, что никогда не смотрела на людские колени. Да, они все были разные, у пожилых людей не очень красивые. Но разве это главное?

   Она внимательно посмотрела на мужа. Обычный пятидесятилетний мужчина. Конечно, Вадим следил за собой: безупречная прическа, маникюр, но мешочки под глазами, морщинки, небольшой, но отчетливый животик. Если разбирать каждую складочку, то много недостатков. Но она смотрела на мужа любящими глазами, не глядела отдельно на живот, отдельно на колени. Он не идеал, но он родной ее человек. Она гордилась им, и если и смотрела на отдельные его части, то это на руки - сильные, чуткие, прекрасные руки хирурга.

   Тогда, пол года назад, она отказалась делать очередную операцию, как Вадим ее не уговаривал. И вот опять этот внимательный, изучающий ее взгляд. Нет, она опять откажется. Главное подготовить аргументы, все продумать, он умный, логика на него должна подействовать.

   За ужином Галина долго молчала, а потом все же решилась:

   - Вадим, я очень тщательно слежу за собой, хожу на фитнес, на массаж, делаю разные процедуры в косметических кабинетах. Для своего возраста я хорошо выгляжу. Я думаю сейчас мне не нужны никакие операции. А вот через пять лет, перед серебряной свадьбой, - она очаровательно улыбнулась, показав свои великолепно отбеленные зубы, - наверное придется что-то корректировать. Вадим внимательно на нее посмотрел и перевел разговор на другую тему.

   Через пару дней муж сказал, что собирается делать ремонт в клинике, и попросил ее сделать дизайнерский проект. Галя училась в Москве на дизайнера долго. Сразу после замужества поступила на художественный факультет, через четыре года у них родился сын Аркадий, и Галина взяла длительный академический отпуск, затем долго и тщательно готовила дипломную работу. Получив через семь лет диплом, она собиралась устроиться на работу, но в деньгах семья не нуждалась, светский образ жизни занимал значительное время, постоянные операции, походы по косметологам не оставляли возможности полноценно трудиться.

   Когда сыну исполнилось десять лет, они отправили его учиться в Англию. Галина опять сделала попытку найти работу по специальности, но никто особо не стремился взять человека без опыта, давно окончившего ВУЗ. Конечно, Вадим мог бы помочь, замолвить словечко, но делать это не стал. И вот теперь муж сам предложил ей делать проект! Какая удача! Она обрадовалась и очень серьезно к этому отнеслась. Несколько дней она трудилась. Интерьеры клиники она знала очень хорошо. Галина решила все сделать по другому, все будет выдержано в сине-бежевой гамме. Она сделала предварительный проект и, немного робея, представила его  мужу. Ему в целом понравилось, и на следующее утро они вдвоем поехали в клинику, чтобы на месте все посмотреть.

   В клинике Вадим сразу пригласил ее в свой кабинет и налил ароматный крепкий кофе...

   Очнулась она в палате. Над ней склонился муж, и внимательно, заботливо смотрел на нее.

   - Как ты себя чувствуешь?

   Галина удивленно оглянулась. Она была в той палате, где всегда всегда оказывалась после операций. Все ей здесь было знакомо. Только лежала она как-то необычно. Верхняя часть кровати была приподнята, и Галя полусидела-полулежала, как в кресле самолета. Знакома была ей и медсестра Надежда Ивановна. Медсестра тоже ласково и заботливо смотрела на пациентку. "Почему я здесь?",- подумала Галина. "Я пришла в клинику для обсуждения проекта!".

   Она быстро прикрыла глаза. Галина испугалась, что муж прочтет в её глазах ужасную догадку, молнией пронесшуюся у нее в мозгу. Она все про него поняла: "Её муж - маньяк, он не даст ей спокойно стареть. Он все время будет ее резать, не спрашивая ее согласия! Что делать? Что делать? Бежать! Спокойно. Главное, чтобы он ни о чем не догадался."

   - Я устала, хочу спать, - чуть слышно сказала она.

   Крамской вышел из палаты, осталась только медсестра. "Развода он мне может не дать. Запрет в нашем доме. Он операцию мне насильно сделал!" По ее щекам потекли слезы.

   - Галина Владимировна, что случилось? Вам нужно что-нибудь? Может доктора позвать?

   - Нет, нет

   "Домработница и повар будут за мной ухаживать в нашем доме. Ласково смотреть, как и Надежда Ивановна, но не выпустят никуда, если муж не разрешит, ведь Вадим им платит. Все мои приятельницы зависят от Вадима, и со мной они общаются только из-за него. Каждой надо то нос подправить, то губы накачать, то грудь подтянуть. Никто мне не поможет. Бежать! Бежать!"

   Она прислушалась к своему телу. "Что он на этот раз резал?" Пошевелила ногами. Колени не болели. Что же? Лицо! Она попыталась поднять правую руку, чтобы дотронуться до лица. И испытала резкую, сильную боль под лопаткой. "Спина! Ему чем то не понравилась моя спина".

   Галина припомнила, что муж скоро уезжает в Китай в командировку. Раз в полгода Вадим на месяц уезжал в Шанхай на плановые операции. Он скоро уедет. Надо продержаться пять недель. За это время надо набраться сил и все подготовить.

   Заживление шло очень быстро, и Вадим был готов выписать ее уже через неделю, но Галя говорила, что плохо себя чувствует, что у нее  кружиться голова, что ее тошнит, она боялась ехать домой, здесь в клинике на виду у людей она чувствовала себя более защищенной, хотя именно здесь и произошла так потрясшая ее операция.

   Но прошло пятнадцать дней и ей пришлось выписываться. С мужем все это время она старалась держаться ровно, и ей казалось, что муж не видит в ней перемен, но Вадим выглядел все более грустным, озабоченным. Она зашла в свою спальню, и сославшись на сильную боль в спине, попросила мужа на время перебраться в комнату для гостей. Она боялась, что он поймет, какое отвращение она испытывает, если придется оказаться в одной постели.

   - Да, да конечно.

   Галина осталась одна и опять полностью разделась, и посмотрела на себя в зеркало. На спине, параллельно позвоночнику, вдоль лопаток шло два еле заметных аккуратных шва. "Зачем он это сделал?", - она смотрела в зеркало, а слезы все катились и катились по ее лицу.

   Каждый вечер перед сном Вадим заходил к жене в спальню, интересовался здоровьем. Она все время жаловалась на различные недомогания, хотя давно уже прекрасно себя чувствовала. Правда ее очень удивляло, что каждое утро она находила в постели какую-то странную лимонно-желтую, крахмалистую на ощупь пыль. Утром она тщательно стряхивала все белье, а на следующий день все повторялось. Наконец это ей надоело, она поехала в магазин и купила новый комплект постельного белья. На нем были изображены сотни бабочек лимонниц. Пыль на таком фоне была не видна.

   Очередным вечером зайдя в спальню Вадим увидел новое белье.

   - Интересно, очень интересно.
   - Вот, захотелось чего-то веселенького.

   Первый раз за долгое время Вадим улыбнулся:
   - Вот и отлично, все наладиться.

   Но у Галины начались неприятные перемены: швы опухли, вздулись и стали сильно чесаться. Говорить об этом мужу она не хотела, боялась, что он отменит поездку.

   На следующий день после отъезда мужа в Китай, Галина улетела в Лондон. Неделю она провела с сыном, и каждый день они общались с Вадимом по скайпу. В один из дней она показала мужу билет на самолет в Испанию, сказала, что пробудет там до окончания его командировки, и уже оттуда полетит в Москву.

   В день отлета она зашла в здание аэропорта, но пошла не на регистрацию, а в туалет, там она переоделась, одела парик, бейсболку, вытащила батарею из телефона, и вышла из здания через другую дверь. Телефон она утопила в Темзе. Затем села в автобус и уехала в небольшой городок на побережье.

   Белокурая, симпатичная,  неопределенного возраста русская жила в небольшом пансионате уже четыре месяца. Она не доставляла никаких хлопот персоналу, была молчалива и нетребовательна. Но у нее была одна странность: она везде, даже обедать, ходила с огромным рюкзаком за плечами. Горничные шептались, что у нее там деньги, она везде расплачивалась наличными.

   Каждое утро Галина уходила на берег, берег представлял собой высокий, отвесный утес. Далеко внизу плескалось море, но его шум доносился и сюда. Галина любила гулять одна. Вокруг, насколько хватало взгляда, простиралось гладкое плато, у моря оно обрывалось вертикальной белоснежной стеной. Высота обрывов доходила до ста пятидесяти метров. Близь обрыва не было никаких строений, только вдалеке были развалины заброшенной фермы. Развалины заросли деревьями и кустарниками. Все остальная земля была покрыта ярко зеленой травой. Вдоль линии обрыва проходила дорога, где иногда проходили туристы, вид на море открывался великолепный, но к самому обрыву люди подходить боялись, море постоянно подтачивало берег, время от времени случались обвалы. Самый красивый вид на это плато был с моря. Синее море веками бьется об высокую, отвесную, белоснежную стену.   

   В тот день она рано возвратилась в пансионат. Приветливая служащая на ресепшен улыбаясь сказала, что к ней приехал муж. Галина молча повернулась и быстро ушла в сторону моря.

   Подойдя к обрыву, она сняла рюкзак, верхнюю одежду, все аккуратно сложила. Вырвала листок из блокнота и по английски написала: "Sorry". На листок она положила камешек, чтобы ветер его не унес. Потом подошла к обрыву и прыгнула вниз.

   Через полчаса одежду и записку нашли туристы, еще через какое-то время пришли полицейские, а потом из города примчался Вадим.

   Галина стояла в зарослях деревьев на разрушенной ферме, и видела как Вадим читал её записку, как пытался подбежать к обрыву, а полицейские его держали, как плакал и кричал.

   - Это я во всем виноват! Я хотел ей сделать царский подарок, чтобы она прославилась на весь мир, чтобы она была первая, как Гагарин! Но я не спросил, хочет ли она этого. Я все за нее сам решил. Пустите меня, пустите.

   Он бился в руках полицейских.

   Галина достала большую сумку из тайника, давно сделанного ею в камнях. Оделась, вынула такой же огромный рюкзак, с отрезанной спинкой и аккуратно сложила в него свои крылья бабочки. Потом привычно отряхнула свои руки от лимонно-желтой пыльцы.

   В небе затрещал вертолет. "Придется до ночи тут сидеть". Она зашла поглубже в заросли. Деревья начали уже желтеть, она поискала и нашла два еще зеленых листочка, села на землю и стала их жевать. "Царский подарок, царский подарок", - передразнила она мужа, - "Нельзя было покрасивей крылья выбрать? Почему крылья бабочки лимонницы?" Галина открыла свой любимый огромный альбом-каталог, где были фотографии чудесных бабочек со всего света. "Лучше бы такие крылья сделал, или вот эти."

   О муже она думала совершенно равнодушно, люди ей мешали. Наслаждение она испытывала только в полете. "Надо в Африку перебираться, а то скоро все листья опадут, холодно станет".

...

   Большой белый лайнер недавно отплыл от берега. На верхней палубе молодая женщина отчитывала маленького сына:

   - Поль, я все время должна тебя видеть, ну где ты бегаешь?

   -  Мама, мама я видел тетеньку-бабочку! Большую, и крылья вот такие, - мальчик замахал своими ручками.

   - Хорошо, хорошо, пусть будет тетенька-бабочка, только никуда не уходи. Я все время должна тебя видеть.

   - Но вот такая бабочка!

   - Все, не мешай!

...

   А высоко в небе, в самолете сидел резко постаревший, седой мужчина. У него сильно тряслись руки. Он никогда больше не сможет делать операции. Но жалел он не об этом.