Одноклассники

 Семь утра. Подъем. Каждое утро одно и то же. Я - первоклассник. Со вчерашнего дня ничего не собрано. Портфель лежит раскрытый, готовый к ежеутренней экзекуции. Сейчас я возьму его, и стану закидывать туда все подряд. И пенал, и тетрадки, и дневник, и учебники. Мой портфель вместительный, главное все правильно уложить, а то будут неприятности. Это я так себя успокаиваю, прокладываю, так сказать, грядущий маршрут. Но на самом деле, продолжаю оставаться в постели. Времени катастрофически не хватает, но я упорно продолжаю его сокращать. Каждый раз, прежде чем встать, я проделываю это в своем мозгу, и иногда очень увлекаюсь, засыпаю, и вижу сны. Однажды мне приснилось, что я уже пришел в школу, а перед тем очень реалистично добирался до нее своим привычным ходом. И каково же было мое удивление, когда проснувшись, я обнаружил себя все там же, лежащим в кровати, когда во всю уже шел первый урок.
  За окном по утрам так всегда уютно падает снег. При свете фонаря он опускается медленно, как будто способствует тому, чтобы никто никуда не торопился, как будто шепчет тебе колыбельную. Вот и я, лежа по утрам, слышу этот его призыв, притупляю бдительность - до последнего, до финального аккорда. Но вот уже я нагрузил свой портфель до отказа, и взвалил на плечи этот груз. И вот я иду по скрипучему снегу в темноте. Правда, снег освещает все вокруг своей белизной. Эти хлопья, которые еще недавно так сладко убаюкивали меня, теперь приземляются мне на щеки, и оттого я становлюсь как будто бы бодрее. Итак, окончательно проснувшись, я достигаю пределов своей родной школы.
 Мой одноклассник, Витя Чернов, мой сосед по парте. Он у нас звезда, отличник! Недавно была контрольная по физике, но он никому не давал списать, чтобы не повадно было. И правильно, нечего соваться, самим учить надо! Вот так он нас всех воспитывает. Витя - победитель многих олимпиад, все свои грамоты он носит всегда с собой, учителя им довольны. А еще он регулярно посещает музеи и разные там выставки, ходит в театр, играет на фортепиано. Витя - человек серьезный, поэтому на лице у него всегда озабоченный вид, ему не до наших глупостей. На переменах Витю никогда нельзя увидеть играющим в разные игры. Он стоит чаще всего в одиночку, изучает учебник. Витины брови сдвинуты. Мне очень повезло сидеть рядом с Витей! Я рад! Я всегда, когда собираю портфель, беру с собой бабушкины пирожки: один для себя, другой для Вити. Достаю их, бережно протягиваю ему один. Тогда Витя забирает его у меня, но, как я уже говорил, Витя очень умный мальчик, поэтому ему необходимо усиленное питание. Поэтому, мой, второй пирог, чаще всего достается тоже ему. Как-то раз он предупредил меня, чтобы я, пока он ест, подождал, и не ел с ним вместе, так как ему может захотеться съесть и мой пирог тоже. А я и жду. Волнуюсь как бы Витенька не остался голодным. Я уже даже знаю какие у Вити любимые пироги, и поэтому прошу бабушку печь именно их, с капустой. Хотя я предпочитаю яблочные. В обед мы с Витей редко садимся вместе в столовой, чаще он обедает особняком от нас, недотеп-одноклассников. Но я ведь знаю, что прошло уже несколько уроков с тех пор как мы ели пирожки на перемене, и ему может не хватить одной порции обеда. Тогда я подхожу к Вите, и предлагаю свою тарелку с едой. Витя тогда смотрит на меня с недоумением, и произносит обычно:
- Больной, да? Белены объелся? - я знаю, это он из скромности отказывается, поэтому каждый день я подхожу к нему снова и снова, подкармливаю. Все же иногда он нет-нет, да и схватит что-нибудь с моего подноса. Однажды ко мне подошел Коля, другой наш одноклассник, и спрашивает:
- Не надоело тебе этим заниматься?
- Чем это?
- Что ты все ходишь вокруг него? Витенька то, Витенька се, не желаешь, Витенька, рыбки, не отведаешь ли винегретика? Ты что ль слуга ему или кто?
- А тебе какое дело? На таких как Витя равняться нужно! Мне, может, приятно удружить товарищу!
- Да какой он тебе товарищ, чудо ты! Да он даже не смотрит на тебя! Знает только жрать твои пироги за обе щеки, а ты и доволен..
- Не смей так о Вите говорить!
- А что твой Витенька? Поинтересовался у тебя когда-нибудь как твой день вчера прошел, может быть? Задал тебе пару дружеских вопросов, а?
- Мне Витя рассказывает сам как он время проводит. Очень интересно проводит. Ты ведь знаешь, что он посещает музеи и театр. А я вот не хожу туда так часто. Бабушке тяжело меня выводить. Что со мной разговаривать..
- Ну ты и экспонат, я тебе скажу. А потом, наверное, твой Витенька начинает сам с собою разговаривать, да? Когда твои вопросы закончились. Это у него приемчик такой, для заполнения пауз. Я знаю, посчастливилось с ним сидеть пару недель. Сидит, бурчит себе под нос что-то, а ты силишься разобрать о чем вся эта белиберда. Я думал это он мне говорит. Обычно же люди вроде как сами с собою не разговаривают. А он радуется, потирает ладошки свои внутренне, насмехается. И этот мол попался, карасик. Ждет уточнений.
- Уйди, перестань чушь пороть!
- Эх ты, - махнув на меня рукой произнес Коля и пошел.
  Недавно Витина мама позвонила нескольким ребятам из класса, и пригласила нас на Витин день рождения. А мы даже и не подозревали, что он у него будет. И вот наступил тот самый день, я оказался на пороге его дома. Меня встретила Витина мама, тетя Катя. А потом и Витя появился. Я подарил ему подарок, своего любимого солдатика. Мне для Вити ничего не жалко! Но кажется, он ему не очень понравился - он совсем не обратил на него внимание. Кроме меня на дне рождения были еще несколько одноклассников и несколько взрослых. Была еще Колина мама, тетя Маша. Их мамы - подруги детства, поэтому она здесь. Но Коли не было. Мы все оказались дружно за одним столом. Тетя Катя приказала Вите прочитать нам стих, для этой цели даже стоял специальный стульчик. Витя молодец, прочитал с выражением. Мы все ему аплодировали, и взрослые, и дети. А еще позже, после всех угощений мы с ребятами стали играть в прятки. Только Витя не играл. Не захотел. Мы бегали по всей квартире, и тут я увидел приоткрытую дверь в соседнюю комнату. Тогда я решил туда юркнуть, и спрятаться в складках висящего у двери плаща на крючке. Я как-то сразу и не заметил, что в комнате кто-то есть. И меня тоже не заметили. Конечно, нельзя было этого делать. Как только я спрятался, чьи-то шаги проследовали к двери, и она оказалась прикрытой уже вплотную. Ну и дела. Послышался голос тети Кати.
 - Все, чего мне хотелось - это смотреть в чьи-то глаза, видеть там отражение, понимаешь, милые, милые глаза. Сжимать крепко чьи-то руки. До боли, до изнеможения. Чтобы стоять так зимой у стены в темной арке, слышать шепот его, такой интимный, такой обжигающий. А там, на свету, чтобы снежинки так.. таяли. А потом запутаться в волосах, сгореть в пожарах его поцелуев. Ну неужели я не имела на это права, Маша?
- Пожаров ей не хватило! Да ты посмотри на себя: да ты горишь на работе-то, Катя!
- Мне казалось, ты чуткий человек.
- Катенька, я все понимаю. Я понимаю тебя, как женщина, но ты говоришь о каких-то заоблачных мечтах, о чем-то нематериальном, невозможном. Прошу тебя, перестань, ни к чему хорошему это не приведет, у тебя ребеночек на руках. Ты ведь совсем, совсем его замучила! Что ты все трясешь над ним своим манипулятивным кулаком? На кой тебе сдался этот его вызубренный стих? Зачем ставишь его на стул перед аудиторией? Пульс учащенный - как бы не ударил в грязь лицом, не опозорил тебя отпрысочек твой, волнуешься. Сидишь как натянутая струна, изображаешь елей умиления - до первой ошибки, до запинки его, попробуй ошибись тут. Глядите, мол, какой прелестный, какой развитый у меня ребенок. К чему вся эта демонстративность? Эти нервные затраты? А в глазах мальчишки, справившегося с заданием, высокомерие, довольство собой. Потом он в классе будет окидывать этим взглядом детей, не привыкших толкаться локтями, будет отвечать на их вопросы, но никогда не задаст своих, ребенок, настроенный на монолог, и никогда на диалог. Будет всех перебивать, лишь бы все считали его первым всегда и везде, будет искать поклонения. Он запомнил то сладкое чувство, сходя со стула. Он считал это отношение к жизни и к людям со своего родителя. Он уже вряд ли сможет дотянуться, прочувствовать что такое достоинство. Так вот такие детки, как твой Витенька, и составляют, на мой взгляд, концентрат общества, именно крутящегося вокруг своей оси. Общества подозрительного, хитрого, закрытого... Безучастного, несправедливого. А если кто и откроет кому свою душу, так его тут же сочтут слабаком или дураком, а потом еще и обнародуют его откровения для смеха. И разговаривают люди такие о том, что никого не интересует, просто тренируют свой речевой аппарат, кичатся быстрым темпом речи. Никакой близости между ними и в помине нет. Просто так встречаются, чтобы быть как все. Люди, живущие в страхе, с оглядкой. Вот почему я так настороженно отношусь к любому проявлению агрессии, демонстративности, навязыванию своего "я" везде и всюду. Потому что нет в этом смысле полумер. Это ли подлинная свобода? И лихорадочно создают мифы вокруг себя, поправляют свои оправы, обивают пороги музеев, ходят в филармонии, потряхивают благородной пылью книг со значением, задирают носы выше, накапливают свой формальный интеллектуализм в противоположность "тупым", установка на сопротивление. В то время как души и сердца их остаются пустыми, в то время как орган, воспринимающий произведения искусства, у них отрафирован. Фальшью, завистью, злобой, безразличием.
  Тетя Катя, опустив голову на ладони, стала молча сотрясаться всем телом. Колина мама подошла к ней со спины и начала тихонько ее голову поглаживать.
- Катенька, ей Богу, я жалею тебя, правда. Ты ведь страдаешь, я вижу. Я как лучше хочу, не надо так.
- Оон женат теперь, все.. - прорыдала тетя Катя.
  Больше я не мог находиться в комнате, и теперь, когда они обе стояли ко мне спиной, мог выйти незаметно. Так я и сделал. Главной задачей было, чтобы дверь не заскрипела. Но у меня получилось.
  Скоро все стали собираться домой. Гости давно уже заждались тетю Катю. А ее все не появлялось. Тогда из комнаты вышла тетя Маша, и проводила всех нас, сославшись на тети Катино плохое самочувствие.
  На следующий день мне удалось встать пораньше. И даже был собран портфель с вечера. Я отправился в школу, под ногами хрустел снег. Этот груз на плечах - чего там только не было: и тетрадки, и учебники, и линейка, и карандаш, и пироги я взял. С яблоками.