Страсти по Серову

 .
           Бывая в Москве я всегда  стараюсь  выполнить определённую культурную программу. Обязательными  пунктами  в ней являются  посещение Музея изобразительных искусств имени  Пушкина, галерея «Европа, Америка ХХ век» и  Третьяковки на  Крымском  валу. По времени, а его как всегда не хватает,  стараюсь посетить и Третьяковку в Лаврушинском: постоять  перед «Золотой  осенью», «Над вечным покоем» Левитана. Открыл  для себя очень интересного художника  - Борисова – Мусатова.  Его  картины  завораживают и одновременно  несут в себе предчувствие грозных, трагических времен.   
 Очень люблю  импрессионистов:  Эдуарда  Мане, Клода  Моне.  Можно долго любоваться движением  света  в  картинах мастеров.  Завораживают  « Голубые  танцовщицы» Дега.

           По случаю новогодних  каникул в основной корпус  Пушкинского  очередь стремящихся к прекрасному  могла конкурировать  с   очередью  в Храм Христа  Спасителя.   Экспозиция «Европа, Америка ХХ век» такой популярность  не пользовалась,  простоял  в кассу  всего минут  двадцать.

         В Третьяковку  на Крымском  валу  попасть не удалось. Пришел в первый день, посмотрел на громадную очередь  и ушел. Тем более в этот день  сыновья меня  вели в Сандуны.  Сандуны  также наше  культурное наследие. 
На следующий  день я был полон решимости исполнить свое желание. Простоял более полутора часов, одет  был по- сибирски тепло и  дискомфорта от московской зимы не испытывал.  Дискомфорт стал  появляться, когда очередь подходила  к дверям: люди втискивались в щель дверей, вольно – невольно  наступали друг другу на ноги. По мере продвижения к двери  состояние дискомфорта всё  усиливалось.   Уже у самой двери, за стеклом увидел битком набитый  тамбур.  Это уже была  не  благостная очередь, а  нечто другое.  С детства  у меня было развито чувство  неприятия толпы и я вышел из очереди.
 
         Так мне и не удалось увидеть радостного, солнечного «Павлина» Гончаровой,  что выставлен в первом зале, полюбоваться  « В голубом просторе» Рылова,  ощутить  свет картин Юона,  размах и нежный  свет   «Новой  Москвы» Пименова,  почти физически  ощутить свежесть кожи молодой женщины  в «Весне».
 
       Вы, наверное,  заинтересуетесь,  почему  я назвал  публикацию «Страсти  по Серову».   Искусство  надо познавать в тишине и, желательно, в одиночестве, хотя бы на расстоянии  вытянутой руки. Но познать и почувствовать его в  переполненных залах невозможно!
 
         В  Лаврушинском  есть постоянная экспозиция  из пятидесяти работ Серова.  Обычному любителю живописи   достаточно и пятидесяти  картин, чтобы познакомиться, полюбить или остаться равнодушным  к творчеству мастера.               А когда  человек  «влюбляется» в  картину, так он приходит, чтобы  пообщаться  с этой одной, «любимой».   Остальные  -  фон, приятный для глаз, познавательный!
         
     Возможно,  что среди  ста тысяч (по данным СМИ),  посетивших  выставку и будет несколько сотен истинных  поклонников  таланта  Серова, своего рода  фанатов, сюда  можно  прибавить  людей,  у которых именно сейчас появилась возможность  увидеть нечто, что они больше  не увидят. Или всё проще: требование   римской черни «Хлеба и зрелищ !», или  проще:  сказать небрежно или с гордостью в кругу знакомых: «я была (был) на выставке  Серова".  Обычная  ярмарка тщеславия.


        Ещё один  ответ находим  в интернете, две девушки  с экзотическими именами: «Мы прилетели из Благовещенска. Серов рисовал царскую семью. Это не каждому доверяли».

          Так что ларчик  открывается просто: « Да здравствует  царь – государь, Император всея Руси».  И главный  идеолог и организатор  выставки  господин Мединский с завидным упорством протаскивает монархическую идею  на Русь.                А для этой   цели  все средства хороши.  Громадная толпа, модуль  МЧС для согревания озябших с кашей и чаем.  В субботу толпа  двери  сломала.  Возможно,  в следующую субботу  двери рухнут и кого -нибудь придавят.  Что ж искусство требует жертв!

          В этом году планируют  провести ещё две подобных  выставки. Очень печально!
Опечаленный  грустными мыслями и несколько замерзший решил  зайти  в давно приглянувшуюся  многокупольную  церковь, что здесь же, на  околице  Музеона, рядом с Президент-отелем. Церковь Николы в Голутвине.  Храм конца 17  века привлекает строгостью и изяществом. Внутри  не рябит от пестроты икон. Службы не было  и посетителей  тоже. Две  местных  служительницы и пожилой мужчина, что - то раскладывали  на  столике.    От старых белокаменных  стен  исходила тишина и покой.