Мемуары разведчика. Глава 10 - В застенках

«Сарабанда это средневековый танец смерти, исполняемый на похоронах…»
                "Попавших в остроги лишённые света
Гниющих в подвалах звенящих в цепях
Вонючею плотью в лохмотьях одежды
Смердящими душами сброшены в ад".
                Очнулся я от тянущей боли в левом боку. Дёрнувшись всем телом, почувствовал пустоту вокруг себя, но боль в боку во время рывка просто «взорвалась», яростно и злобно. Открыл глаза, перед моим взглядом раскачивалась комната, стены просто ходуном ходили. «Землетрясение? – подумалось сначала, но почему я вижу всё сверху?» И, чтобы понять это, посмотрел вниз и увидел свои ноги, висящие в полутора метрах от каменных плит пола. Был я без рубахи, а из левого бока торчал заострённый клык крюка, на котором, собственно, ваш покорный слуга и был подвешен, как говяжья туша за рёбра. Руки мои, судя по звону железа, были скованны у меня за спиной. Вверх от крюка уходила к потолку блестящая цепь, на которой я продолжал чуть раскачиваться. Из мест проколов в боку сочилась кровь и, срываясь каплями, разбивалась багряными брызгами на полу. Меня замутило, не люблю вида крови, ни чужой, ни особенно своей. В голове стоял неприятный шум, в ушах звенело как перед обмороком. Но, пересилив себя, продолжил осмотр комнаты. Кресло, в котором я сидел при подключении к полиграфу, оказалось в противоположном углу комнаты. Следовательно, после того как я «вырубился», меня перетащили через всю комнату, где и подвесили благополучно в углу, как рождественский окорок.                Кат сидел за столом, уткнувшись в монитор, но, видимо почувствовав мой взгляд, спросил, оторвавшись от экрана:
- Как самочувствие, ты уже готов к настоящим пыткам?
Я попытался, открыв рот, ответить, что мне нужно хотя бы ещё несколько лет на подготовку, но мой речевой аппарат меня подвёл, издав только хриплый клёкот, больше похожий на воронье карканье.
- Да ты не торопись, время у нас много, соберись, как следует – насмехался Кат.
Да уж, ну и дела! Сидели, разговаривали, всё честь по чести, детектор лжи собирались использовать, блин, цивилизация! А тут что? Инквизиция в чистом виде! Внезапно меня охватила ярость. Не то, чтобы по жизни был подвержен резким перепадам настроения или был бы неврастеником, но, тем не менее, напрягшись, я выдал следующее:
- А ты чо щеришься, мудень вислогрудый? Педро, бля, залупоглазый! Пацаны с тобой  перетрут ещё за твоё козлячье поведение – начал я, несколько погорячившись, запугивать Ката своими знакомыми дворовыми «отморозками».
Как говорится, «хороший понт – дороже сала», даже на душе как-то полегчало.
Кат, меж тем, улыбнувшись несколько криво, встал из-за стола и направился ко мне.
Ни биты, ни клюшки для гольфа, как я опасался, при нём не было. «Сделал вид, что я неустрашим, а у самого очко жим-жим» – пронеслись в голове у меня слова известной песни Юры Хоя. Схватить за шею и удавить гада ногами, как это показывали в одном киношном боевике, я не мог. Во-первых, от крюка в боку такой дискомфорт был, что глаза на лоб лезли, а во-вторых, ноги мои, как и руки, тоже были закованы в «браслеты».
Подойдя вплотную, Кат достал из кармана примерно метровый кусок верёвки, и, привязав один её конец к ножным кандалам, резким движением подтянул ступни вверх, согнув, таким образом, мои ноги в коленях и, зафиксировал свободный конец верёвки на моих же наручниках. От боли у меня потемнело в глазах, скривившись, я не удержался от вскрика. Кат вернулся за стол, достал из ящика нечто, похожее на пульт дистанционного управления и, помахав им издали, спросил меня:
- Ну, что, «Гагарин» - долетался? – и нажал кнопку на пульте.
Я моментально рухнул с высоты, коленями прямо в каменный пол. Видимо боль от раздробленных коленных чашечек была такова, что я оказался как бы в ступоре. Воспринимал реальность, но уже не чувствовал боль. Цепь, меж тем, натянулась и потащила меня опять вверх, к потолку. Мне уже было «по-барабану», из-за шока, наверное, перескочил болевой порог. Механизм, который накручивал цепь, остановился, и я повис, опять раскачиваясь в пространстве, как сценическое привидение.
- Что же ты не кричишь, что всё отдашь, только не мучайте меня? – сделал вид, что удивился Кат. А вообще ты прав, это бесполезно, документ там плесневелый какой-то…
- Лично меня сам процесс увлекает – и снова нажал кнопку на пульте.
В очередной раз я пришёл в себя от резкого запаха «нашатыря», и увидел блеск пенсне склонившейся надо мной физиономии Ката. Инстинктивно, попытался ударить кулаками в ненавистную морду, но руки оказались прикованными к подлокотникам, сам я уже полулежал в знакомом кресле. Ног я не чувствовал вовсе, из этого сделал вывод, что у меня повреждён позвоночник.
 «Жив Ё! буду, не забуду Африку с пи..ды до жопы,
Вот теперь писец поджарят и съедят как носорога,
Как последнюю собаку…» - вспомнился мне, почему-то, стёбовый стишок про Африку.
- Здорово, камикадзе, с возвращением в сознание тебя. Шоу продолжается – балагурил Кат. Он достал, как заправский фокусник, откуда-то из-за спины, металлическую чашу, довольно массивную. Поставив чашу рядом с креслом, он повернулся к своему столу, на котором уже появился  небольшой ящик.
- Кто-кто, в теремочке живёт? Кто-кто, в невысоком живёт? – явно скоморошничая, Кат слегка тряхнул ящик. Оттуда послышался шорох и какой-то писк.
- Крыса, улыбаясь пояснил, обернувшись ко мне Кат, голодная (он мечтательно закатил глаза), неделю не кормили…
Тут, взяв со стола лежащую на нём перчатку, по виду весьма жёсткую, он надел её на свою правую руку.
- А то, как бы не отгрызла пальцы, сказал Кат, приоткрывая левой рукой крышку ящика, правую засунул внутрь и, покопавшись немного, вытащил из него, матёрую крысу.
Она пищала, пытаясь вырваться, и неистово била вокруг себя голым хвостом.
Я отстранённо наблюдал за этим «шоу», ещё не понимая, какое отношение ко мне имеет это животное. Видимо, «заплечных дел мастер» понял всё по моему взгляду, поэтому и спросил меня:
- Да ты что, не слышал никогда про эту древнюю китайскую пытку с применением крысы? Ну, ты лох, Кат расхохотался, тогда это будет для тебя сюрпризом. Поясняю, тут он подошёл ко мне, держа в правой руке извивающегося зверька, а левой взяв с пола чашу.
- Берём крысу и сажаем её на живот подследственного, комментируя, он посадил зверька на меня, а теперь накрываем её металлической чашкой. Оп-па, теперь фиксируем ремнём, и, сим-салабим - готово дело.
- Крыса голодна, к тому же, под чашкой ей скучно, следовательно, она прогрызёт твои внутренности и выйдет на свободу, продолжал свой увлекательный рассказ Кат. Ну, разумеется, на это ей понадобится какое-то время.
Тут я почувствовал, что мне как будто ножом в живот саданули, и заорал, что есть мочи, пытаясь стряхнуть с себя чашку, но ремень держал надёжно.
- Так что, уважаемый, отдашь нам документ или будешь дальше «быковать» и «брыкаться»?
- Да на херь мне ваш документ, забирайте, твари.. – тут я перешёл на визг, боль была невыносимой, а из-под чашки стала выступать кровь.
- Где он находится? – продолжал допрос Кат.
- В деревне…Тверской области, в доме покойного деда, не стал я лукавить и на этот раз. Сними крысу, падла!
- Хорошо, спокойно согласился Кат.
                И вдруг всё закончилось. Я по-прежнему сидел в кресле, но боль исчезла. Кат снимал с меня шапочку-сетку и загадочно улыбался. Никаких признаков повреждений, никакой крови, никаких крыс я не обнаружил. Что за наваждение? Ничего не было? Хрена себе!
Кат расстегнул фиксаторы на подлокотниках кресла и снял зажимы на ногах.
Я встал с кресла, потянулся до хруста в костях, хорошо-то как! Да, аппарат-то непростой, настоящий симулятор новой реальности, а в сочетании с неким препаратом, вводящим в состояние транса, неотличимой от реальности настоящей – догадался я.
«Ну, талантливые суки!», промелькнула у меня в голове мысль о тамплиерах.
- Как это было? – спросил Кат.
- Полный «улёт» – ответил я, расхохотавшись, видимо, на нервной почве.
Кат достал из стола бутылку коньяка, пару стопок и налил. Потом, взяв одну стопку
в руку, и приглашающе кивнул мне:
- Прозит!
- «Приход» адекватный? – на всякий случай уточнил я.
- А то! – ответил Кат и лихо «опрокинул» стопку.
Я последовал его примеру. Потом мы сидели, обсуждая детали экспедиции в Тверскую область. Тут же я настоял на том, что мне дадут возможность перед поездкой побывать дома. Вскоре «монахи» препроводили меня в камеру, где в ожидании утра, когда должен будет подойти транспорт и доставить меня домой, я спокойно уснул, не тревожась больше ни о чём.