Про Джинна. Часть 1

ПРО ДЖИННА,
который не знал,
что он джинн

Часть I

Это было в давние года,
А может, вовсе никогда.
Мне об этом рассказал отец.
Когда-то на востоке жил мудрец,

Который почти всё на свете знал,
Однако был он очень стар,
Да хранил его Аллах,
Помогал во всех делах,

Ум оставался острым, молодым.
Проживала внучка вместе с ним,
Не было родней и ближе никого.
А началось всё вот с чего.

Пришёл однажды к нему старый друг,
Принёс странный череп вдруг.
Друг тот тоже был учёный,
Но о черепах не просвещённый.

Говорит ему: – Коллега дорогой,
Посмотри на этот череп непростой.–
Мудрец взял череп, повертел,
Постучал, понюхал, осмотрел.

– Внешне он совсем, как человечий,
Но больше, тяжелее, необычно прочный.
Не знаю уж, кому принадлежать он мог,
Но разобраться, видно, пришёл срок.

– Сначала давай подумаем, откуда
Взялось это невиданное чудо,
Кем при жизни было
И чего там натворило,

Может ли зло принести теперь?
– Этого не знаю я, поверь.
Но предлагаю, чтобы уничтожить страх,
Давай череп сожжём, развеем прах

Где-нибудь подальше на просторе,
Так исключим предполагаемое горе.
Недолго думая в печь череп положили,
Долго, долго на огне калили.

Пламя, поглощая всё, горит,
Лижет череп изнутри,
Снаружи обжигает целиком,
Но ему всё нипочём,

Не превращается он в прах.
Друзей одолевает страх.
Обладает череп свойством редким,
Потемнел, но остаётся крепким.

Тогда его разбили на кусочки молотком,
Размолов в кофейной мельнице потом,
И оставили в ней до утра,
Так как ночь была темным-темна

И без неугаснущей свечки
От дома не уйти далече.
Мудрец лёг спать, проводив друга своего,
Внучка уже спала давным-давно.

Она проснулась, лишь забрезжил свет,
Спал ещё крепко её старый дед,
Смотрит – мельница полна.
Заварила «кофейку» она,

Выпила, приняв за настоящий,
Так начала день предстоящий.
Немного позже старые друзья,
Уйдя подальше от жилья,

Развеяли по ветру тёмный порошок,
Чтоб ничего плохого совершить не смог.
Затем вернулись беззаботно в дом
Навсегда забыв о черепе том.

*    *

И всё пошло своим чередом.
Только заметил дед потом,
Через месяц, пять иль два,
Внучка пополнела с живота.

Говорит дед: – Знаешь ли, дитя,
Я не узнаю тебя,
Ты такою раньше не бывала.
– Я и впрямь другою стала,

Тошнит меня, дедуля, по утрам,
В животе какой-то тарарам.
Я ещё так молода,
Неужели чем больна?

Взволновался старый дед,
Ведь она его любовь и свет.
Говорит ей: – Завтра поутру
Доктора учёного к тебе я приведу.

Доктор внучку осмотрел,
Важно носом посопел,
Головою покачал седой:
– Нет беды здесь никакой,

Ваша внучка не больна,
Весной она родит богатыря.
Видно так решил Аллах,
Судьбы людей в его руках.

Недолго ждали дня родин,
Срок прошёл, как миг один.
И вот вечером дождливым
Появился мальчик дивный,

Крупный, просто Геркулес,
Непомерен его вес,
Крепкий, пухленький, весь новый,
Словно из косточки слоновой.

Мать была бы им горда,
Но при родах умерла.
Ненужным оказался Божий дар.
Дед-прадед уже очень стар,

Уход нужен самому –
Не потянуть ребёнка одному.
Думал, думал, как же быть,
И решил младенца подложить

На крыльцо халифу самому.
«Не станет же обузой он ему?
Ведь у халифа тоже сын
Трёх-четырёх дней от родин».

Возблагодарил мудрец Творца
И, положив младенца у дворца,
Вернулся в опустевший дом
И очень скоро умер в нём.

*     *

А мальчик тихо лежал у ханских дверей,
Но, проголодавшись, заскулил, как зверь,
Услышал его дежурный у дворца,
Поднял мальчика с крыльца

И сообщил халифу самому.
Тот сказал: – Ребёночка возьму.
Как дар Аллаха принимаю я его,
Выучу и воспитаю, словно своего,

Станет другом сыну он и братом,
В радости и горе будет рядом,
Да и веселей расти вдвоём. –
Мальчика назвали Джимилём.

Их вскормила женщина одна и та же,
У них общие покои были даже.
Отец никак не выделял Усфара.
С тех пор росла младенцев пара,

Словно двое близнецов,
Прекрасных, описать нет слов.
Они вместе познавали мир,
Друг для друга не жалели сил,

Джимиль, словно старший брат,
Был выручить всегда Усфара рад,
Так как оказался способней и умней,
Выносливей, и крепче, и сильней,

Но и не думал он кичиться этим,
Любил он брата больше всех на свете.
Очень тактично вразумлял его,
Так что Усфар не замечал того.

Оба получили подобающее образованье,
Учили их всему, что полагалось знатным.
В начальной школе письму и чтению,
Упражнениям физическим и поведению,

Истории, географии, грамматике,
Правоведенью и математике.
К двенадцати годам они познали силу,
Каждый походил на взрослого мужчину

По телосложению и росту.
Оба брата – загляденье просто.
Только их образование не прекращалось,
Но теперь всё больше времени уделялось

Военному искусству, верховой езде,
Как преодолеть препятствие, выстоять в борьбе.
Изучали летописи разных стран,
Их религии и свой родной Коран.

К семнадцати годам на самом деле
Очень много знали и умели.
Халиф тем и другим гордился,
По-отцовски к обоим относился.

*     *

Вот однажды раннею весной
(Там обычай был такой)
Турнир спортивный проводили.
Братья с радостью решили

Принять участие в скачках,
Жребий бросили на счастье.
Собрался весь честной народ,
Выстроились всадники, и вот

Сам халиф команду дал.
Вырвались вперёд Джимиль и сын Усфар.
Их лошади всё время мчались наравне,
Рядом, головою к голове,

Но Джимиль всё же вырвался вперёд,
Ликовал вокруг народ.
Ему кричали: – Лучший, лучший!
Не понравился Усфару такой случай.

Он в сердцах сказал с обидой:
– От тебя не ожидал такого, милый!
Что-то стал ты слишком смел,
Как, подкидыш, обогнать меня посмел?

Огорчили брата его речи,
Но не стал Усфару он перечить
И вступать в ненужный спор,
Взяв личное оружие, покинул двор.

А на площади после турнира,
В честь Джимиля шёл славный пир.
Только победителя не было на нём.
Усфар остыл и пожалел о том,

Что сгоряча обидел друга,
Стал искать его повсюду,
Но так нигде и не нашёл.
Вот на конюшню он пришёл,

Видит, нет там одного коня,
Того, что был для Джимиля.
Призвал конюха Усфар,
Оседлать немедля приказал

Себе лучшего коня.
«Брата я обидел зря».
Служивого подробно расспросил,
В какую сторону отправился Джимиль,

На коня вскочил в тревоге
И помчал по той дороге,
Словно тронувшись умом,
Только пыль за ним столбом.

*     *

Джимиль мчится всё вперёд,
Конь лихой его несёт,
Из-под копыт летит дорога.
Но вот конь устал немного,

Отпустив его жевать траву,
Присел на камень отдохнуть.
Вдруг услышал, земля стонет.
«Неужель за мной погоня?»

Видит пыль он за холмом,
Коня с всадником на нём.
Дымится над виденьем пар.
Глядь, да это брат Усфар

Подъезжает к Джимилю,
Склоняет голову свою,
Говорит: – Прости, друг, за обиду,
Я больше никогда не буду

Говорить в запале, сгоряча,
Иль рубить, не думая, сплеча.
Вернись, пожалуйста, домой,
Ты ж с пелёнок брат родной.

– Слышать мне такое лестно,
Но подкидышу не место
С сыном халифа рядом.
Не одолеть эту преграду.

Возвращаться в прошлое не нужно,
А что опередил тебя, прости великодушно.
– Но я не могу расставаться с тобой.
Возьми меня, пожалуйста, с собой.

– Нет, тебе по свету бродить не дано,
Халифом быть рожденьем суждено.
Ты не можешь оставить отца и народ,
Долги по счетам каждый сам отдаёт.

А я ухожу за своею судьбой,
Но не навек расстаёмся с тобой.
Когда появится во мне нужда,
Немедля рядом окажусь тогда.

– Но как узнаешь о моей беде,
Если будешь неизвестно где?
– Даже на самом краю света,
Сердце мне подскажет это.

А теперь прощай, мой друг,
Терять время недосуг.
Сели братья на резвых коней,
И каждый поехал дорогой своей.

Продолжение следует