Свадебное платье III

     III

       Довольно долго простояв на остановке, Маша была вознаграждена за ожидание: час пик уже закончился и троллейбус оказался полупустым. Устроившись на заднем сидении, отогревалась и думала о том, как всё интересно сложилось со свадебным платьем. Ведь и не вспоминала даже  о его существовании, хотя, купленное  в дорогом берлинском магазине, оно, пожалуй, было теперь самой ценной её вещью. После свадьбы бабушка выстирала, выгладила платье и спрятала в нарядную белую с золотом коробку, в которой его и привезли из ГДР. Несколько раз платье доставали, просто чтобы полюбоваться, но это было давно.

      И вот две недели назад  вспомнила про  платье и решила его продать. В тот день, в воскресенье, когда Маша готовила обед, часто поглядывая в окно на играющих во дворе Лизу и Мишу,  пришла раскрасневшаяся, запыхавшаяся и расстроенная соседка тётя Валя с неожиданной вестью: на рынке она встретила Машину свекровь.

      - Они же, вроде, в Москву уехали? - спрашивала тётя Валя. Но Маша не знала, что ей ответить: с бывшим мужем они не виделись более двух лет, алиментов  добиться не получалось,  все попытки судебного исполнителя разыскать его были напрасными,  знакомые слышали от других знакомых, что он  уехал в Москву, а где жил на самом деле — кто его знает.

     Выпив залпом стакан компота и немного отдышавшись, тётя Валя начала рассказывать:
       - Возвращаюсь я с рынка и вижу у подземного перехода Райку! (мир тесен: много лет назад Машина свекровь и тётя Валя работали в одном детском саду, свекровь няней, а тётя Валя завхозом). Я подошла и начала по-хорошему: «Рая, как же так можно: деткам своим Юрка не помогает. А детки-то какие: вежливые, учатся хорошо, на пианино играют. Миша на тебя как похож,  Лиза красавица растёт». А она мне со злобой: «Хватит нам одной красавицы. Ей, кроме денег, ничего больше не нужно».  Тут я возмутилась: «Да как же не стыдно тебе! Маша на двух работах работает. Мишка  в слесари из начальников ушёл, чтобы зарабатывать побольше да помогать им. А Юрка ни рубля не присылает». А она мне: «Юрке самому полгода на работе зарплату не платят!» А я ей: «Так как же они живут, если им зарплату не платят?» А она отвечает: «Крутятся!» Тут уж я не выдержала, возвысила голос: «Детки малые не могут крутиться, а кушать им надо каждый день! Людей вы не стыдитесь, так хоть Бога побойтесь!» А она зыркнула на меня да как заорёт на весь рынок: «Что, Юрка мой ей не нужен, а деньги его нужны?!» Люди кругом остановились,  на нас смотрят, а она ещё громче: «Юрка мой ей не нужен, а деньги нужны?!» Я бегом от неё бежала:  стыд-то какой, все оглядываются! И что же они за люди такие, Маша?!»

     Этот вопрос тётя Валя задавала  часто, но ещё чаще Маша задавала его  себе сама и не находила ответа.

     Семья Юры понравилась и Маше, и её родителям, когда они познакомились.  С позиции теперешнего Машиного понимания понравился Анатолий Иванович, отчим Юры, который воспитывал его с пяти лет: немногословный, серьёзный, инженер-проектировщик, начальник отдела в  крупном строительном тресте, а в свободное время — заядлый рыбак и шахматист. Свекровь оказалась на пятнадцать лет  моложе его, парикмахер по профессии, хозяйственная, улыбчивая, всегда нарядная, очень ухоженная, любительница гостей,  посиделок и развлечений. Она была  приветлива с Машей, а Юра часто приглашал Машу к себе домой. Решение сына жениться  приняла с восторгом и сразу начала деятельно готовиться к свадьбе: ленты для украшения машин, наряды себе, Анатолию Ивановичу и Юре, кого пригласить, что приготовить...

     Уже после свадьбы Маша узнала, что свекрови едва исполнилось восемнадцать, когда она родила Юру от своего одноклассника. Тот уже служил в армии, но ему выхлопотали отпуск и поженили юных родителей. Юрин отец пришёл из армии, но жизнь у супругов не заладилась. «Молодые были, погулять хотелось», - так кратко прокомментировал развод родителей Юра. Дед и бабка по отцу Юре  помогали и оставили в наследство однокомнатную кооперативную квартиру, за которую уже были выплачены деньги. «Я жених завидный: с углом!» - шутил он перед свадьбой. 

     … - А ведь какая Райка тварь двуличная! - продолжала Тётя Валя возмущённо. - На свадьбе-то  вашей, на людях  обнимала да целовала Анатолия, а после свадьбы сразу и выгнала.  Вот тварь двуличная!

     Ну, выгнала-то она не сразу после свадьбы,  через полгода почти. Сообщение  Юры о том, что его мать и отчим разводятся очень огорчило Машу. На  вопрос: почему? Юра только пожал плечами. А вскоре Маша всё узнала от самой  свекрови.

     Раиса Петровна зашла к ним неожиданно в середине дня. Маша только что вернулась с работы, Юры ещё не было.  Выглядела свекровь как-то странно. Впрочем, она тут же  объяснила: возвращается с похорон (у её подруги умер  отец), с раннего утра  готовила для поминок, очень устала, а когда на поминках выпила пятьдесят граммов водки, её сразу «развезло». Решила вот зайти к молодым отдохнуть (подруга жила через дом от Юры с Машей), а потом уж ехать домой. Насчёт пятидесяти граммов Маша сильно засомневалась: там и ста пятьюдесятью, скорее всего, не обошлось.

     Свекровь попросила заварить чаю покрепче и за чаем разоткровенничалась.
Рассказывала, что мужа она терпела только из-за его хорошей зарплаты, а теперь, когда Юра выучился и женился, этот старпёр ей даром не нужен. Да  у него ещё в придачу матери  «сто лет в обед».

    - Бабку кондрашка хватит, а я горшки за ней носи? - горячилась свекровь. - Нет уж, надо разводиться, пока не поздно. А что? Я ещё молодая, мужика себе найду, и не одного, если захочу. А с этого пенсионера (Анатолию Ивановичу недавно исполнилось пятьдесят восемь лет)  толку никакого. У мужика должно быть — во! (свекровь показала неприличный жест), а этот ...
 
      Увидев, что Маша густо покраснела и прячет глаза, свекровь рассмеялась:
      - Ох, какие мы культурные! А ты что, не за этим что ли замуж выходила? - и  с громким хохотом она показала ещё один неприличный жест.
       Маша сгорала от стыда: за свои неполные двадцать лет она никогда  не вела подобных разговоров. О том же, что  наговорила свекровь, никому не сказала.

     … Тётя Валя продолжала что-то говорить, но Маша не слушала: она обдумывала только что родившуюся мысль: продать свадебное платье. Всё выстроилось в цепочку: чешские сапожки, которые стали дочке малы, встреча с интеллигентной старушкой у комиссионки, а теперь и платье. Маша не могла поверить в то, что её мечты относительно дня рождения папы и Миши могут стать реальностью.  Если, конечно,  сапожки и платье  купят.

     Папа и Миша родились в один день — 15 декабря. («Вот подарок так подарок от дочки получил — на всю жизнь подарок» - восхищался папа,  узнав, что Маша родила мальчика. Вопрос о том, как назвать малыша,  не стоял: только Миша, в честь дедушки). Праздников особых в последнее время они не устраивали, но посидеть вечерком в узком кругу собирались обязательно: папа с женой, соседи тётя Валя с дядей Ваней — старые друзья родителей, Света с сыном Антошкой. Маша давно  запланировала подарить папе хороший одеколон, из тех, которые бывали у него раньше. В последние год-полтора появились новые магазины с непривычным названием «коммерческие». Цены в них были высокие, но среди всеобщего дефицита  эти магазины казались сказочными.

     Во-вторых, Мише нужен  спортивный костюм. На физкультуру он ходит в Лизином старом, который выглядит ещё  неплохо, но штанишки и особенно рукава    коротковаты. Маша переживала, что одноклассники это заметят и начнут дразнить.  В этом возрасте кошек и собачек дети жалеют,  подкармливают, а друг к другу  бывают безжалостны, не прощают тех, кто чем-либо выделяется из общей массы, причём не важно: в худшую или в лучшую сторону выделяется,  ведь понятия о плохом и хорошем  в таком возрасте ещё не сформировались.

     Ну и в-третьих, Маша давно мечтала порадовать детей большим тортом «Золушка». Печенье, пирожки с простыми начинками (картошка, капуста, рис с яйцом), сладкие яблочные пироги она пекла часто, раз в неделю, а когда и чаще, и дети их очень любили. К праздникам обязателен был домашний торт,   обычно слоёный:  на магазинные денег не хватало.   «Золушка» же был торт-мечта: бисквит, два вида суфле: сливочное и шоколадное, абрикосовый джем,  шоколад и   много красивых нежных   розочек. Кондитерское чудо весило два с половиной килограмма и  стоило раньше очень недёшево — четырнадцать рублей, а уж сейчас-то... Впрочем, имелся и плюс:  торт теперь не надо заказывать заранее,  можно  купить свободно: для многих из-за высокой цены он превратился  в мечту.  Как бы обрадовались Лиза с Мишей, пробовавшие «Золушку» только один раз, да и то в гостях!..