Ефросиния - 13. В неизвестность

**********************************************
Отрывок из романа "Ефросиния"
**********************************************



Когда все уже уселись в санях, Ефросиния обратилась к Мордатому с просьбой оставить девочек  старшему сыну.
- Они ж совсем маленькие, дорогу не перенесут…
- А где же твой сын?- спросил Мордатый.
- Он в Исаевки живёт, за Агрофеновкой.
- Ты что, хочешь, чтобы мы к нему заехали? Ничего себе, какой крюк! Да и не согласен. Оно-то, конечно, одну можно оставить, а обоих не получится.

Договорились, что оставят шестилетнюю Нюру у Нинки, а Нинка отведёт девочку к Петру. Нинка уже знала, что случилось, она стояла, закутанная в подаренную Фросей  шаль, возле своего дома и выглядывала. Другой дороги на шлях нет, кроме, как мимо её дома. Нинка взяла на руки плачущую Нюру и, пообещала отвести к Петру. Увидев, что Ефросиния и Нюся легко одеты, сняла с себя шаль и укрыла их.
Сани тронулись, и Ефросиния долго ещё вглядывалась вдаль, туда, где оставила свою девочку.

Мороз крепчал. Ефросиния крепко прижала к себе дочку и укрылась шалью. Что б они делали без этой шали?  Она большая, тёплая, хорошо согревает. Ефросиния была благодарна подруге Нинке. Как же радовалась Нинка, когда получила в подарок от Ефросинии эту шаль!  У неё сроду не было такой добротной вещи. А, надо же,  не пожалела, отдала ей, Ефросинии, в неизвестную дорогу. Радостно Ефросинии, что не ошибалась в Нинке. Хорошая, надёжная подруга.  Не то, что другие. Эта история с раскулачиванием показала кто, что стоит. Сколько раз они с Андреем выручали семью Кривсуна, детей его поддерживали, помогали зерном, молоком. Придёт, бывало, Дунька Кривсунша и начинает плакать и рассказывать, что детям нечего дать на обед.
- Андрей, - просила она, - не дай деткам помереть. А мужик мой придёт и поможет вам по хозяйству.
Всегда давали что-либо. Но приходить помогать Кривсун никогда не приходил.  А Ефим  Кравченко?  Таких льстивых людей Ефросиния и не видела никогда.  Как встретит, раскланяется, наговорит всего, про здоровье поинтересуется. Но Ефросиния и не ожидала от такого льстеца ничего хорошего.  Плохой человек, он и всегда был плохим. Как он  подбежал к саням и снял с Андрея хромовые сапоги! Оставил в одних онучах. И, как в насмешку, калоши дал.   А другие какие? Как же бабы радовались, когда добрались до её сундука с добром, как меряли всё на себя… Как же они носить всё это будут? А Нинка не такая. Хорошая Нинка. И шаль не пожалела.  С шалью не так холодно. А вот Андрей совсем замёрз. Разве ж согреет его в такую холодину старая фуфайка? Без шапки. И на ногах резиновые калоши вместо сапог.  Хорошо хоть онучи не снял этот ирод Кравченко. Ефросиния сняла с себя полушалок и начала надевать на голову мужа.  Он замерз, видно по нём, а сопротивляется, не даёт платок надеть.  Ноги ему связали и подвигать ими нельзя.

Доехали до Петровки.  Возле  кабака Мордастый приказал остановиться  и пошёл туда. Кучер тоже отошёл, сказав: «В нужнык сходю»

- Ты, тётка, слушай меня внимательно, - сказал юный охранник, -  Скоро будут Большие Салы, там снова остановимся. В Больших Салах у Левченка мать живёт, он ей хочет завести тот  сундук с вашим добром.  Сам он его не донесёт, значит, кучера на подмогу возьмёт. У тебя будет шанс.  Как только скроются они, бери дитя и бегите. Но если и мужик твой побежит, то стрелять буду. Поняла?
- Та как же он побежит? У него ж ноги связаны! А я его не оставлю. Отпускай всех, коль  хороший ты человек.
- Не могу всех.
- Тогда и я не побегу.
- Фрося! Ты про детей подумай! Беги! – сказал Андрей, - Я требую чтобы ты убежала, раз человек даёт такую возможность.
К саням подходил кучер.
- Всё, замолчали! –  сказал охранник. 



Совсем стемнело. Как и предполагали, в Больших Салах сделали остановку. Кряхтя, Мордастый с кучером вытащили сундук с саней и понесли его во двор, возле которого остановились.
- Ну, беги! – скомандовал охранник, - если сейчас вернутся и увидят, скажешь, что «до ветра» отпросилась.

Ефросиния медлила. Как можно было оставить мужа?
- Фрося! Не тяни! Беги! – скомандовал Андрей.
- Тётка, тебе надо до Петровки добираться, -  напутствовал  охранник, -  Там люди хорошие. Найди  бабу Устю-травницу, она поможет тебе.  И к ней идти не опасно, никто ничего не заподозрит, так как к ней лечиться  многие из других сёл приезжают. Только обо мне ни слова.
 
 Слезли с саней, Ефросиния взяла за ручку Нюсю  и они побежали.  На улице лежал снег, но дорожки  хорошо  утоптаны и можно было не бояться, что их найдут по следам. Они отбежали совсем немного, когда девочка начала плакать и жаловаться, что её ножки перестали слушаться, и она сильно замёрзла.  Попроситься к незнакомым людям в дом? Это делать нельзя. Ведь, Мордастый с этого села, ему не трудно  будет их найти. И Ефросиния решается оставить дочку переночевать  у людей.  Укутала Нюсю в шаль, подвела к одному из домов, где горел в окне свет,  строго приказала не говорить, кто её отец и мать и, постучав громко в окно, оставив дочь, сама перебежала улицу.  Она заприметила  почти разрушенный старый дом и лестницу, приставленную к нему. По этой лестнице  Ефросиния хотела подняться на чердак, чтобы  оттуда  наблюдать за дочкой.