В один из жарких майских дней в Москве...

Много дней я ничего не писала, потому что, считала я, ничего примечательного не происходит. Суета, и только. Но вчера был удивительный день, о котором решительно стоит сделать запись.
1) Мы с родителями хотели погулять по Александровскому саду, а потом передумали и поехали на Тверской бульвар к 200-летнему дубу. 2) Позже, спускаясь по Большой Никитской к Манежке, остановились у здания Маяковского театра, и папа рассказал, как в юности передвигал по сцене декорации: в Маяковке, в Пушкина и театре Сатиры. 3) Там же на Никитской, зашли в церковь, что напротив консерватории, где, оказалось, есть икона покровителей поэтов и музыкантов. Являясь, по сути, ни тем и ни другим, я все же поставила свечку и попросила оказывать мне всяческую поддержку в писательстве и рисовании. 4) Когда мы вышли, папа вдруг разволновался, не зная, где бы ему разменять пять тысяч рублей. Я сказала, что в Москве только намекни, и сразу же найдутся желающие это сделать.
5) Минуя дворы за зданием факультета журналистики МГУ, мы вышли на Манежную площадь и сели за столик в летнем кафе. Папа накормил нас обедом и благополучно разменял деньги. 6) Александровский сад вновь остался в стороне, равно как и Красная площадь, на которой шли ремонтные работы и громко ревели дрели. 7) Мы двинулись в сторону Большого.
8) На площади Революции остановились посмотреть панно Врубеля на Метрополе. Папа увидел еще и надпись: "Только диктатура пролетариата в состоянии освободить человечество от гнета капитала". Как диктатура может освободить от гнета, непонятно. "Вот от капитала, пожалуй", - подумала я, но развивать эту мысль не захотела и стала вглядываться в "Принцессу Грезу".
9) На стене гостиницы попробовала найти табличку с фамилией второго художника, по эскизам которого выполнены панно на фасадах. Но нашла лишь памятные записи о героической революции.
10) В этот момент за нашей спиной появился крупный и рослый мужчина средних лет, похожий на огромного кота. Его короткую черную бороду и усы прореживала седина. На носу у мужчины торчали очки, похожие на пенсне. Добродушно улыбаясь, кот сказал, что если нам нужна помощь, то она сейчас же прибудет. И вслед за его словами неожиданно возникла дама - молодая, яркая и очень энергичная. Одетая во все зеленое, дама пригладила светлые волосы, сверкнула глазами и с интересом посмотрела на нас.
11) Мужчина представил ее как коллегу и историка и попросил помочь нам в нашем вопросе, сути которого он не знал. Когда мы объяснили, дама категорически заявила, что Врубель совершенно один все украшал и никого рядом с ним не было. И добавила: "Ну может вас еще и Валькот интересует..." Мы с мамой ничего не сказали, а папа спросил, кто сделал надпись про пролетариат. Историк пожала плечами и вместо ответа сообщила, что Метрополь не одинок. «Вот, посмотрите, как Большой театр пострадал», - сказала она, и мы посмотрели на театр. Он выглядел хорошо, на что дама заметила, что если сейчас он так и выглядит, то только потому, что на него вернули герб России, а много лет до этого там был герб СССР. «Вообще, таким образом много зданий пострадало», - заключила она, вздохнула и вместе с котом растворилась в жарком московском воздухе.
- Головин! Головин! - Прокричала я в никуда, вспомнив, что вторым автором знаменитых майоликовых панно был художник Головин.
12) У здания Большого мама вспомнила историю, как они с папой встретили здесь однажды Майю Плисецкую. Балерина выпорхнула из администрации (что слева от входа в метро) и тут же наткнулась на знакомого, поджидавшего ее на улице. "Майя, привет, - задребезжал он, - прошу мне выдать контромарочку". Получив резкий отказ, знакомый, не скупясь, во всех выражениях высказал свое недовольство и своей жизнью и личностью балерины. Особенно личностью. Но! Только после того, как прима села в авто и укатила в неизвестном направлении. 
13) Тем временем у здания новой сцены Большого шла экскурсия. Папа остановился на минутку. Я стала фотографировать фонтан, в звуках воды которого, как мне показалось, звучала увертюра из "Царской невесты". 14) Папа вернулся очень довольный. И сообщил, что женщина-экскурсовод рассказывает нечто интересное. Мы тут же спросили о чем она говорит, а папа ответил, что не знает, потому что плохо слышит.
15) Тверская оказалась вся перекопана и нам пришлось гулять по Камергерскому туда и обратно. 16) Оказывается в Камергерском есть музей Прокофьева имени Глинки. 17) Впервые заметила кариатиду над входом в театр МХТ, удивительно красивую.
18) На Большой Дмитровке папа сообщил, что в юности это была его любимая улица, там (он указал налево), напротив театра Оперетты был колбасный магазин, ароматы которого разносились по всей улице. Юный и голодный он часто приходил сюда подышать. 19) Тут дело пошло к закату, а мы пошли к метро.