Стройка в чистом поле
Владимир Шарик
Старший оперуполномоченный Артем Синьков открыл письмо, которое принес ему курьер, и тотчас разразился громкой бранью:
- Как мне надоели эти соседи! Никак не разберутся со своим туалетом.
- Чем ты недоволен? - Удивился оперуполномоченный Кримчак.
- Да сколько ж можно разбираться с этим делом?! Как будь-то, у нас нет никаких других дел, причем намного серьёзней, нежели это.
- Передал бы его участковому. Это ведь его хлеб.
- Передавал ему. Он, вообще-то, парень толковый, только они не прислушиваются к его мнению. Хотя, что может быть тут непонятного - один из соседей должен перенести туалет на нормативное расстояние, что бы ни было жалоб.
- Значит, передавай дело в суд.
- Придется собирать материалы и передавать в суд. Конечно, смеху будет много в суде, но деваться некуда.
В двери постучали, а затем показалась среднего роста женщина лет пятидесяти, с черной повязкой на голове.
- Извините меня, но мне надо видеть следователя Артема Синькова.
- Я Синьков. Что вы хотели?
- Я мать Семена Соколенка. Вы вели его дело?
- Да, я занимался этим делом. Но я его закончил, и дело передал в архив.
- Понимаете, я не согласна с тем, что мой сын покончил жизнь самоубийством.
- Я вас понимаю, как мать, ибо для вас это потеря невосполнима, но факты, которые мы имели там, говорят о том, что ваш сын покончил жизнь самоубийством. Когда мы вытащили его из воды, то эксперты не нашли никаких следов насилия, наоборот, в его крови обнаружили четыре промилле алкоголя.
Лицо женщины стало жестоким, она явно не соглашалась с официальными выводами следствия.
- Я не верю, что мой сын мог покончить жизнь самоубийством.
- Почему вы так думаете?
- Понимаете, мой сын начал новую жизнь. У него появилась цель в жизни. После того как он несколько месяцев бесполезно ходил по разных предприятиям, чтобы получить работу, но получал везде отказ, ибо он был в заключении. Я видела в нем положительные перемены - я видела, что он не лежал бесцельно на диване, смотря телевизор, а занялся делом. Изучал литературу по строительству, по финансах, он даже посещал курсы по обучению работы на компьютеру.
- Это ведь мог быть и несчастный случай.
- Что вы такое говорите! Он с детства плавал на речке, причем был очень сильным парнем. Так что, будучи даже выпившим, он хорошо держался на воде. Нет, он не мог покончить жизнь самоубийством, поэтому я хочу, чтобы вы продолжили расследование. - горящие глаза женщины смотрели прямо в глаза Артема. Он не смог выдержать её взгляда, и отвел свои глаза в сторону. Возможно, с его стороны было произведено не совсем тщательное расследование, но его торопило высшее начальство, теперь вот перед лицом матери он чувствовал себя не совсем уютно, но честь мундира надо было держать, и следовательно, поддерживать официальную точку зрения. Тут на помощь Артему пришел его коллега.
- Женщина, но что вы добиваетесь? Ведь сына вы уже не вернете.
Лучше б он этого не говорил, потому что женщина, буквально, взорвался от гнева.
- Что вы несете! Как я могу спать, когда я знаю, что убийца моего сына гуляет на свободе. Мой сын сейчас лежит в холодной земле, а этот подонок сейчас развлекается где-нибудь в ресторане или на хате. Как вы можете так говорить, когда должны уничтожать таких подонков, ибо они угрожают жизни другим людям.
- Успокойтесь, пожалуйста, женщина.
- Как я могу успокоится? Вы когда-либо хоронили своих детей, что бы понять меня.
- Нет, я не хоронил своих детей, но тем не менее я понимаю вас, и потому постараюсь что-нибудь сделать по вашему делу. – Артем говорил искренно.
- Вы на самом деле сделаете это или просто говорите мне эти слова, чтобы я отстала от вас?
- Нет. Я свои слова не бросаю на ветер.
- Я посмотрю, как вы держите свое слово.
- Не сомневайтесь. Только вам надо будет написать письмо на имя прокурора, чтобы он дал указание, произвести повторное расследование вашего случая.
- Хорошо. я пойду в прокуратуру. Спасибо. До свидания.
- До свидания.
Женщина покинула кабинет. На мгновение неловкая тишина воцарила в кабинете, которую прервал оперуполномоченный.
- И тебе надо браться за это дело? Ведь это верный висяк.
- Ваня, а ведь женщина была права - преступник, который убил её сына, сейчас гуляет на свободе, и он представляет угрозу для других людей.
- Артем, тобой будут там недовольны.
- А если я собой буду недоволен, то как с этим буду жить?
- Я тебя не понимаю. - сказал Иван.
На этом их разговор закончился. Каждый из них зарылся в своих бумагах или делали вид, что делают это. По крайней мере, у Артема не выходила из головы женщина, мать, потерявшая своего сына. Но что он может сделать, чтобы вернуть ей потерянное спокойствие. Конечно, он успокоил свою совесть, когда посоветовал женщине написать письмо прокурору. А дальше что? Неужели он ничем не сможет уже сейчас чем-то помочь женщине, ведь сопереживание несчастью ближнего есть положительный момент. Так их учили на лекциях. Они, как послушные дети, повторяли эти истины своим преподавателям. получали за это хорошие отметки. А как же в жизни? Почему эти хорошие моральные правила не превращаются в действия? Лишь потому, что это может кому-то не понравится, что это может сказаться на твоем положении в коллективе? Нет, тут не должно быть никаких отговорок, никаких обстоятельств, истина должна быть всегда дороже. То что ты учил, те клятвы, которые ты давал - должны исполняться. Иначе...
Он не будет ждать, пока придет письмо от прокурора, а займется этим делом немедленно.
Артем полез в свой стол, достал блокнот, в котором он записывал самые важные моменты уголовных дел, которые он вел, этому его научили преподаватели, ибо невозможно в памяти удержать всю информацию об уголовных делах. Он нашел в блокноте дело об самоубийце Соколенко, просмотрел бегло записи, нашел то, что его интересовало - вывод экспертизы, несколько раз перечитал его. Потом взял телефон, набрал номер.
- Алло. Здравствуй. Это ты Григорий?.. Мне с тобой надо переговорить по одному делу... Я тебя надолго не задержу... Встретимся в кафе "Росинка", пиво за мной.
Григорий Полищук работал экспертом, он всего на несколько лет был старше Артема, но уже имел репутацию хорошего работника, которого ценило начальство и уважали коллеги.
- Что тебе надо, говори быстрее, а то мне надо забирать ребенка из садика.
- Давай я сейчас закажу пиво.
- Какое пиво? - возмутился Григорий, - я ведь за рулем.
- Хорошо, тогда выпьем по чашечке хорошего кофе, надо ведь хоть чем-то взбодрится после работы.
Артем позвал официантку, и заказал ей кофе и кекс.
- Так что ты хотел?
- Понимаешь, ко мне пришла сегодня мать Семена Соколенко. Помнишь такого?
- Что-то припоминается. Это тот парень, который утонул в речке?
- Да.
- И чем я могу тебе помочь?
- Ты ведь делал ему экспертизу?
- Я. Он утонул. Никаких следов насильственной смерти не было обнаружено. Наоборот, парень был в сильном алкогольном опьянении. Не помню, сколько в нем было промиллей, то ли четыре, то ли пять.
- Четыре промилле.
- Так в чем же вопрос. Утонул, потому что был пьяный.
- Понимаешь, мать говорит, что не мог он утонуть, так как физически он был очень силен. К тому же, в последнее время он стал очень целеустремленным, много занимался, осваивал компьютер.
Девушка принесла кофе, Артем поблагодарил её и сделал глоток.
- Это еще ничего не доказывает. Из неосторожности на воде, с любым может случится несчастье.
- А мне вот не верится, что с ним случилось такое. Я еще, когда вел это дело, то имел некоторые сомнения, но ты же знаешь, как нас торопят с оформлением дела.
- Но ведь дело уже закрыто, почему ты вдруг начинаешь вести новое расследование?
- Его мать написала заявление прокурору, чтобы расследование провели повторно. Я думаю, что через пару дней к нам придет письмо от прокурора, поэтому я решил выяснить некоторые факты.
- Я тебе всё рассказал как есть.
- И ничего не можешь добавить?
- А что я должен добавить?
- Гриша, я не первый день работаю в органах, и потому знаю, что иногда эксперты упускают некоторые детали, чтобы дело легче было закрыть.
- Артем, ну чего ты такой дотошный. Зачем это тебе нужно?
- Это не мне нужно. Это нужно матери. Это, наконец, нужно другим людям, ибо, если преступник гуляет на свободе, то он представляет им угрозу.
- Ты знаешь, что на тебя итак начальство смотрит косо, а, если ты начнешь расследовать это дело, то оно вообще...
- Ты за меня не волнуйся.
- Артем, я люблю свою жену, я люблю своих детей и родителей. Почему я должен всё это терять из-за твоих необоснованных подозрений. Дело закрыто и забыто. Всё. Точка. Вот ты какой! Недаром говорят, что ты какой-то нелюдимый, какой-то обозленный, чувств нет у тебя. Обязательно лезешь на рожон.
- Это не твоя забота.
- Извини, ты не такой как все, а такие люди всегда подозрительны. Все мне нечего больше сказать. До свиданья.
Григорий ушел, не притронувшись даже к чашке кофе. Артем с досадой ему смотрел вслед - надеялся он всё-таки получить какую-то информацию из уст эксперта. Впрочем, информацию он все-таки получил. Раз эксперт так бурно реагировал на то, что Артем будет повторно вести расследование, то, значит, не всё в порядке в его заключениях.
Инна Федоровна с самого утра поехала к прокурору, где вместе с секретаршей написала заявление прокурору на повторное расследование дело об самоубийстве её сыны Семена.
- Спасибо, дорогая, за то, что помогла мне заявление, а то я ведь ничего не разбираюсь в этих юридических тонкостях.
- Пожалуйста.
- Дай бог тебе здоровья и твоим детям.
- У меня еще нет детей.
- Почему?
- Я еще не замужем.
- А почему же не замужем? Такая красивая и умная.
- Сейчас красивые и умные не востребованы. - попыталась пошутить девушка, но Инна Федоровна восприняла это очень серьёзно.
- Этого не может быть. Такие девушки, как ты всегда очень нравились мужчинам, так что ты надежду не теряй и не упускай момента. Выходи сразу же замуж, как только хороший парень предложит тебе руку и сердце. И сразу же роди ему ребенка, только на одном не останавливайся. Один - это очень мало. Надо два или три. А то вот у меня…
По щеке у женщины пробежала слеза, девушке очень захотелось успокоить её, сказать что-то хорошее, доброе.
- Я постараюсь выйти замуж, что бы родить детей. Мне тоже хочется иметь больше, чем одного ребенка, а то я была одна в родителей. У меня не было с кем поговорить, поиграть, поделится своими горестями и радостями.
- Пускай у тебя всё будет хорошо в жизни, - сказала Инна Федоровна и вышла из кабинета.
После прокуратуры Инна Федоровна зашла в магазин, купила хлеб и немножко голландского сыра и поехала трамваем домой.
- Сеня, Сеня! Ты дома. Нет, - позвала она сына, когда открыла двери. Поставила сумку, разделось, одела комнатные тапочки, и зашла в комнату сына. - Вот снова убежал. Не сидится ему дома. Конечно, ему неинтересно со своей старушкой сидеть дома. Побежал к своим друзьям.
Она подошла к кровати сына, на которой были разложены его сорочка и брюки. Сорочка была заправлена в брюки.
- Вот снова вымазал чистую рубашку. Видно, ремонтировал свой мотоцикл. Сколько раз тебе говорила, чтобы ты одевал грязную одежду, когда ремонтируешь мотоцикл. Какой же ты непослушный, сынок. Сеня, Сеня, но почему ты никогда не слушал свою мать? Разве я тебе когда-нибудь желала тебя плохого? Я ж старалась все делать для тебя. Я о себе не думала, а думала только о тебе. Все лучшее для тебя делала, чтобы ты никогда ни в чем не нуждался, а ты не оценил это, ты ушел от меня. Оставил меня совсем одну. Зачем мне такая жизнь? Сынок, ну, скажи хоть слово, почему ты молчишь?
Она смотрела на фотографию, которая висела над кроватью. Это была его фотография с выпускного альбома. Крепкий, молодой, красивый, с улыбкой на лице.
- Зачем мне такая жизнь? - Инна Федоровна наклонилась над кроватью, обняла сорочку, утопила свое лицо в ней. - Я совсем одна, как мне быть? Я так хотела нянчить твоих детей, своих внуков. Как мне жить?
Женщина разрыдалось, застыла над кроватью, и никакая сила казалось, не могла её оторвать от дорогих сердцу вещей.
Она не помнит, сколько времени провела в таком положении, и сколько бы еще прошло времени, потому как ей ничего не хотелось делать, ибо жизнь её закончилась после смерти сына.
В двери позвонили. Она не пошевелилась. Позвонили еще раз, потом еще. Кто-то настойчиво к ней звонил. Она слышала, что мужчина затем позвонил соседке Вале. Та вышла, Он спрашивал у неё об Инне Федоровне. Потом снова позвонил ей. На это раз она оторвалась от кровати, медленным старческим шагом подошла к двери и открыла её.
Перед ней стоял тот следователь, у которого она была накануне.
- Здравствуйте, - сказал он.
- Здравствуй, - безразлично поздоровалась она.
- Мне б хотелось поговорить с вами.
- Проходите.
Пропустила она его в комнату и закрыла за ним двери. - Я только сегодня написала заявление прокурору.
- Ничего. - ответил следователь. - Я просто решил задать вам несколько вопросов, ибо я не сомневаюсь в том, что прокурор даст указание провести повторное расследование.
- Я готова отвечать на ваши вопросы, если они будут способствовать расследованию.
- Инна Федоровна, я б хотел узнать, каким человеком был ваш сын?
- У меня был хороший сын.
- Я это понимаю, но я б хотел знать, каким он был человеком в обществе. Он был добрым ли человеком, уважал ли других людей, общительным ли он был, как он вел себя в школе, и как к нему относились преподаватели?
- Вы задали мне много вопросов, но я постараюсь ответить на них. Во-первых, он был хорошим сыном. У меня не было мужа, и Сеня всегда помогал мне в домашних делах: делал уборку в квартире, ходил за покупками в магазин, причем тратил деньги очень экономно, потому что знал, что живем на одну мою зарплату.
- Извините, а его отец ничем не помогал вам?
- Понимаете, он был человек женатый, имел свою семью. Он несколько раз приходил ко мне, предлагал некоторую помощь, но я отказалась от этого. Потом мы вообще перебрались в другой район, чтобы он не беспокоил нас. Я сама заботилась о воспитании своего сына, и старалась ему ни в чем не отказывать, хотя для этого мне приходилось подрабатывать на другой работе. В школе он учился не совсем хорошо, вернее, сказать поведение его было не совсем примерное - он устраивал драки, он иногда дерзил преподавателям, когда те поступали несправедливо, поэтому и учеба у него не совсем получалась гладкая, вы ведь знаете, что там любят детей, которые ведут себя безропотно. А мой сын был не такой. Но вот дома, с соседями он вел себя очень хорошо. Можете спросить любого жильца нашего двора, и он плохого слова не скажет о нем. Наоборот, вот у меня а соседнем подъезде живет подруга - она инвалид, передвигается только по квартире, так Сеня делал и ей покупки, когда ходил в магазин. Она очень плакала, когда узнала о смерти моего сына.
- А какие увлечения были у вашего сына?
- Музыкой он увлекался, сам научился играть на гитаре, но главным его увлечением была техника. Вот у Петровны, моей подруги, в гараже стоял старый разбитый мотоцикл "Ява", так он летом заработал денег на каникулах, и купил у неё этот мотоцикл, отремонтировал его - запчасти собирал по всему городу. Мне даже не верилось, что он отремонтирует его, просила бросить это дело, а собирать деньги на новый мотоцикл, обещала помочь ему с деньгами, но он был упорным, и отремонтировал его. Конечно, радости у него не было предела. Я тоже рада была, ибо думала, что, если у человека есть увлечение, то он найдет свое место в жизни. Видно, я ошибалась в этом.
- Почему?
Женщина тяжело вздохнула, вероятно, уже много раз женщина в себе с разных сторон оценивала эту ситуацию, но к окончательному решению так и не пришла.
- Понимаете, он так увлекся этим мотоциклом, он посвятил всего себя ему. Он ездил на нем в различные места, знакомился с такими же ребятами - у них там был своего рода клуб. Они ездили на различные слеты, фестивали. По несколько дней он не ночевал дома, но он приезжал такой счастливый, такой целеустремленный, что я успокаивалась, ничего не подозревала и не предполагала, что может случится несчастье. А оно обрушилось на меня, как снег на голову. Пришла милиция и забрала моего сына, ничего мне не объяснив. Уже потом я узнала, что сын мой вместе с одним товарищем попытался обокрасть банкомат. Они разрезали корпус банкомата автогеном, вытянули кассу из внутри и уехали на автомашине того приятеля. Только милиция быстро вычислила их, потому как мой сын потерял на месте преступления свою мобилку.
- Зачем он это сделал? Неужели у него не было совсем денег?
- Я его тоже самое спрашивала, а он мне ответил, что он очень хотел купить хороший новый мотоцикл, которые были у настоящих рокеров. Я ему говорила, почему он мне не сказал о своем желании купить новый мотоцикл, мы б могли постепенно накопить нужную сумму. На что он мне так улыбнулся снисходительно и сказал : "Мама, чтобы купить такой мотоцикл, ты должна всю жизнь копить деньги, при этом ничего ни есть, и не делать никаких покупок." Ему дали четыре года, а я ничем не могла ему помочь, потому что была одна, и не к кому, было обратится за помощью. Мне ведь сказали тогда в милиции, платите пятьдесят тысяч долларов, и сын ваш не сядет в тюрьму. Но где мне было взять этих денег? Я была совсем одна, вокруг меня были такие же нищие люди. Я даже нашла его отца, только поздно - он умер несколько лет назад. Вот так и получил мой Сеня срок, а его приятель остался на свободе, у него были богатые родители. Разве это справедливо?
- Я не вел это дело. - следователь опустил свои глаза, ибо ему была знакома такая практика, в чем-то порочная, а в чем-то и оправданная, ибо никакая тюрьма не может исправить человека, и, когда люди из последних сил стараются удержать преступившего закон от наказания, то почему не дать им такой возможности. Всё так запутанно в этом мире, особенно, в правосудии.
- Сеня отсидел три года, и вышел по амнистии. Сначала он бесцельно шлялся по городу, лежал на диване целыми днями, ходил по объявлениям, чтобы устроится на работу. Понятное дело, сына с его уголовным прошлым никто не брал. Иногда он подрабатывал у какого-то хозяина, получал копейки, и снова целые дни проводил лежа в постели, смотря в потолок. У меня сердце разрывалось от такой сцены, но ничем не могла помочь, хотя пыталась. Я ходила на свое бывшее предприятие, просить у начальника принять его на работу, но там тоже были сокращения, предприятие было банкротом.
И вот однажды он приходит домой такой веселый, вытягивает пачку денег, и говорит: " Все , мама, у меня кончились черные дни. Начинаю жить по-другому".
Я испугалась, подумала, что он опять пошел воровать, но он успокоил меня, и сказал, что он честно заработал эти деньги, а потом заработает еще больше.
-Чем же вы будете заниматься? - спросила я его.
Вам может показаться, что я слишком опекала меня, но поймите меня - мой сын уже однажды оступился, и мне не хотелось, чтобы с ним произошло еще что-то подобное. Вернее сказать, я бы не пережила, если бы сын снова оступился. Я очень переживала, я не могла заснуть, когда он долго не приходил домой. Мне хотелось знать каждый его шаг, но, к сожалению, я была занята на работе - утром уходила, а вечером приходила. Утром я уходила, он спал, а когда приходила домой, то его не было дома.
- Мама, не переживай, мы будем работать в согласии с законом.
- Но, почему ты не хочешь мне сказать?
- Мама, мы только оформляем документы. Вот, когда мы всё оформим, тогда я тебя введу в курс дела.
Мне ничего не оставалось, как только согласится с таким расплывчатым объяснением, ибо по опыту знала, что больше с него я и клещами не вытяну. Такой он у нас был немного скрытный. Конечно, если бы был отец, то с ним бы были более откровенные взаимоотношения. Вот тогда, я впервые и подумала, что была, не совсем права, когда разошлась с мужем, откровенно скажу, поступила эгоистично. Это, во-первых, а во-вторых, не разрешала мужу встречаться с сыном, и материально помогать нам.
Скажу вам, что очень поволновалась я, когда он принес домой те деньги, происхождение которых мне было неизвестно. После того он приходил домой тоже с деньгами, заработанными, как он говорил, честным трудом. Уж лучше б он лежал на диване, и смотрел телевизор, чем приносил не совсем честные деньги. Они мне были неприятны, я к ним не прикасалась, а когда Сеня делал на них покупки, то откровенно скажу, что кусок хлеба мне в рот не лез.
Но вот однажды он пришел такой счастливый.
- Всё, мама, мы заключили договор, и теперь приступаем к работе.
- Какой договор? Что вы будете делать?
- Мама, мы с друзьями создали фирму, которая будет строить престижные коттеджи. Нам уже выделили участок.
- Какие друзья?
У меня были тяжелые предчувствия, ибо я не была знакома с его новыми друзьями. Со старыми друзьями, с которыми он учился в школе, или играл по-соседски во дворе, он потерял всякие контакты, после того, как он попал в тюрьму. То были простые хорошие ребята, которые не могли бы увести его на скользкую дорожку правонарушений. А с нынешними друзьями я не была знакома, может, он стеснялся своей слишком простой мамы, либо тут была какая-то тайная конспирация.
- Нормальные друзья, мама. Я с ними тут такие дела будем делать, что очень скоро станем очень уважительными людьми в нашем городе. Да, мама, ты можешь нам помочь.
- Чем это я смогу помочь? - удивилась я.
- Мама, нам надо составить сметы на строительство коттеджи. Ты ведь в этом хорошо разбираешься, а у нас таких специалистов нет.
- Конечно, я разбираюсь в сметах. - Должна вам сказать, что я работаю в строительно-монтажном управлении в плановом отделе. - Только мне надо принести чертежи этих коттеджей и спецификацию оборудования.
- Хорошо, я принесу тебе чертежи и прочую документацию.
Я занялась составлением сметы, правда, меня смущали суммы строительства, они были намного больше тех сумм, которые мы закладывали при строительстве подобных строений. Но сын успокаивал меня тем, что так надо, и это согласовано с заказчиками, ибо по окончании строительства они должны были, часть полученных денег вернуть заказчику. Конечно, такой ответ меня совсем не удовлетворил, но я подумала, что живем мы сейчас совсем в другое время, где не придерживаются никаких принципов всё можно делать, если это приносит деньги.
Теперь сын пропадал целыми днями на стройке, приходил домой поздно и грязный. Он мылся в ванной, ел шницель с картошкой или плов из баранины и падал в кровать. У нас появились деньги. Мы купили новый телевизор и холодильник фирмы "Самсунг". Жизнь наша налаживалась, страхи мои понемногу улеглись. Но вот однажды не пришел домой с работы. Не пришел он и на другой день, и не позвонил. На мои звонки он не отвечал, был вне зоны досягаемости.
Я пошла в милицию, что бы сделать заявление. Меня уговаривали там не торопиться, говорили, что он, небось, с какой-то красавицей отдыхает у моря. Но я была настойчива и мое заявление приняли. А потом, потом… - Инна Федоровна расплакалась. Артем понял, что больше информации он не получит от несчастной матери, потому попрощался с ней, пообещав найти настоящего убийцу.
Утром Артема вызвал начальник отдела подполковник Шмырев. Оперуполномоченный догадывался о причине своего вызова, потому отложил все свои дела, и поспешил в кабинет начальника.
- Разрешите, войти, товарищ подполковник?
- Заходи, - коротко бросил начальник. Это был среднего роста мужчина, плотного телосложения. Волосы аккуратно уложены, мундир очень хорошо сидел на нем. - Садись.
Шмырев показал на стул, который стоял рядом со столом начальника.
- Ты сколько у нас работаешь? - вдруг задал неожиданный вопрос подполковник.
- Да, много уже.
- А конкретно. - Шмырев пронзил Артема своим командирским взглядом, который требовал четкости в ответах подчиненных.
- Скоро будет десять лет.
- Да, солидный срок. Пора бы тебе и очередное звание получить.
- Это не от меня зависит. - Артем играл простодушного человека, но начальник поверил ему, и потому принялся дальше обрабатывать опера.
- Очень даже зависит. Надо стараться лучше работать.
- Кажется, стараюсь.
- Плохо стараешься.
- Почему это?
- Да, потому что дела долго ведешь.
- Но тут важно ведь не скорость, а найти преступника.
- Но вон твои коллеги пришли попозже тебя, а дела закрывают быстрее.
- Они-то молодые, куда мне за ними угнаться. - В голосе Артема слышалась легкая ирония, что, конечно, не прошло мимо сознания старого опытного сыщика, как Шмылев.
- А вот это ты напрасно так иронично относишься к стараниям и усердию молодых. Они полны еще желания побороть преступность в стране, служить людям.
- Я тоже ведь служу людям.
- Я это не отрицаю, я просто говорю, чтобы относились с большим рвением, тогда и дела будут идти быстрее, а мы заметим твое рвение, соответственно, подадим рапорт на продвижение в службе.
- Хорошо, Василий Николаевич, я приму ваши слова к сведению.
- Вот и замечательно. - подполковник был явно доволен результатом своей воспитательной работой с подчиненным. Значит, можно переходить к основной теме, из-за которой он вызвал опера.
- Тут пришло предписание от прокурора.
- Какое? Чем еще он там недоволен? - Артем сделал вид, что он ничего не понимает, но про себя подумал: " Ах, ты хитрый лис, недаром ты сделал какое длинное предисловие перед тем, как перейти к делу. Неспроста это.
- Ты ведь вел дело этого самоубийцы?
- Какого самоубийцы? - продолжал играть опер, ибо он действительно вел несколько дел самоубийц. Народ нынче хлипкий стал, едва что-то не так происходит, так они в петлю лезут или прибегают к другому способу покончить с жизнью.
- Да Соколенка.
- А что же не удовлетворяет прокурора?
- Мать этого парня написала заявление, что не согласна с твоим заключением, что сын утонул сам.
Артем изобразил озабоченное лицо.
- Как же так? Ведь все там было доказано, экспертиза не нашла никаких следов насилия. К тому же в парне было алкоголя, кажется, три промилле.
-Вот, займись по новой этим делом, и докажи, что ты был прав, а мы подумаем о твоем повышении.
- Хорошо, я постараюсь, Василий Николаевич. Разрешите идти?
- Иди, занимайся делом. Да, не забывай о том, что мы говорили.
Артем вышел из кабинета начальника с двойственным чувством: конечно, повышение это хорошо, ведь у него повысится оклад - деньги еще никому не мешали, тем более, что Рая говорит о дополнительных расходах на репетитора по английскому языку дочери, но с другой стороны... Эта женщина. Мать самоубийцы или не самоубийцы? Почему это для неё так важно, ведь сына этим не вернешь? Люди его удивляют. Впрочем, если бы женщина не пыталась найти убийцу её сына, то удивила бы еще больше.
Артем с делом зашел в свой кабинет, где находился в это время его коллега Ваня Крымчак.
- Чего это тебя шеф вызывал, - поинтересовался он.
- Да, вот возвратил дело об утопленнике?
- Ты что его до пенсии хочешь вести? - едко спросил опер, чем очень задел самолюбие Артема. Ему хотелось ответить очень резко и критически, мол, я ж не занимаюсь подтасовкой фактов или не уговариваю некоторых заключенных, чтобы они брали на себя чужие дела, имея за это некоторые послабления в своих преступлениях более тяжких, но Артем сдержал себя.
- Постараюсь справиться немного раньше, - ответил он и сел за стол, чтобы еще раз ознакомится с этим делом, хотя он знал его на память. Все было оформлено быстро и четко, как самоубийство, не вникая в подробности: где и когда было свершено преступление, каково орудие преступление? В том, что это убийство Артем после разговора с мамой Семена не сомневался. Вот какие только мотивы этого преступления? ответ на этот вопрос надо было искать во вновь созданной строительной фирме. Только в деле об этом не было ни слова. Почему-то следствие не обратило на это внимание. Конечно, было тут его упущение, но не он вел допрос мамы, ибо он в это время был в командировке по другому делу, а тот опер не стал делать упоминание о фирме, ибо это могло разрушить версию о самоубийству. Следовательно, ему надо узнать, в какой фирме работал Семен. Эту информацию он может узнать только у мамы.
- Я поехал на выезд, - сказал Артем своему коллеге.
- Куда?
- Хочу переговорить с Инной Федоровной Соколенко.
- Понятно. Успехов, в твоем безнадежном деле, - пожелал ему Ваня.
Инну Федоровну Артем застал дома. Она была на кухне, пекла пирожки с картошкой, запах их разносился по всему подъезду. Когда-то его мама тоже готовила ему такие пирожки. Ему вспомнился их домик в деревне, где прошло его детство, повеяло чем-то родным и близким.
- Угощайтесь, - предложила хозяйка.
- Нет, спасибо. Я уже поел. - Конечно, это была неправда, но Артему было неудобно так бесцеремонно вести себя в незнакомом доме.
- Сеня, очень любил такие пирожки. Всегда, когда он приезжал, то просил меня спечь такие пирожки. Да, и туда я ему привозила, когда на свидание приходила. - Инна Федоровна смахнула непрошеную слезу.
- Инна Федоровна, скажите мне, в какой фирме работал ваш сын?
- Я б вам сказала, но я даже не знаю.
- Но вы ведь говорили, что вы сметы помогали ему составлять?
- Помогала, но это были стандартные проекты без конкретной привязки.
- Неужели в вас не осталось никаких документов по этой фирме?
- Нет. Сеня приносил мне их, я делала сметы, и он снова их относил на стройку.
- А где хоть находилась эта стройка?
- Это я тоже вам не скажу. Он мне ничего не говорил.
Чем больше Артем вникал в это дело, тем больше понимал, что тут работали профессионалы, которые хорошо обдумывали каждый шаг своей аферы в надежде спрятать концы в воду. Что, в конце концов, они и сделали. И с каждым мгновением в опера разжигался инстинкт охотника, который хочет настичь свою добычу, чего бы это ему не стоило.
- А можно посмотреть его вещи, может там, что-то найду?
- Пошлите, в его комнату.
Инна Федоровна провела её в комнату сына. Артема поразил вид аккуратно уложенной одежды на кровати, словно, это сын её там сейчас лежит.
- Вот смотрите, а я пойду на кухню, а то пирожки мои сгорят.
Артем осмотрелся. Ничем не примечательная комната, разве, что рокеры на своих байках развешаны на стенах, да гитара без хозяина. На полке несколько книг, в основном по фантастике да справочник по строительству. Артем взял его в руки, перевернул страницы. Никаких записей, никаких отметок, правда, выпала из книги фотография. Он поднял её. Это была фотография девушки: длинные русые волосы, голубые глаза и пленительная улыбка. Опер посмотрел на обратную сторону - никаких записей нет.
Тщательно, обследовал Артем и содержимое стола, ничего не нашел, в записной книжке только записаны какие-то телефоны, которые, конечно, надо будет проверить, и больше ничего. Он пошел на кухню.
- Инна Федоровна, а у вашего сына был мобильный телефон?
- Был.
- А где он сейчас?
- Он пропал вместе с исчезновением Сени.
- Плохо.
- Почему?
- Потому у нас нет никаких нитей, за которую, мы смогли бы ухватиться, чтобы вести расследование.
- Что же делать?
- Вот над этим я сейчас и думаю. Знаете, что вам надо сделать.
- Что?
- Вам надо написать снова заявление прокурору, чтобы сделали повторную экспертизу вашему сыну.
- Разве это возможно? Он же...
- Возможно. Даже, если это ничего не даст, то я выиграю время, и может мне удастся что-нибудь узнать об этой фирме-невидимке.
- Я завтра же пойду к прокурору.
- Хорошо. Я пойду.
Артем уже собрался выходить, но остановился у дверей.
- Да, я еще хотел спросить. Я нашел в книге вот эту фотографию. Вам знакома эта девушка?
Женщина взяла в руки фотографию, стала внимательно её рассматривать.
- Нет, мне не знакома эта девушка.
- Можно я возьму эту фотографию, поищу её в городе.
- Берите.
Артем попрощался с Инной Федоровной и направился в горисполком, он надеялся найти там хоть какую-то информацию об фирме-невидимке, ведь должна же она там зарегистрироваться, чтобы начать действовать.
В отделе строительства сидела пожилая женщина в розовой кофточке и обесцвеченными волосами. Артем показал удостоверение и рассказал о причине своего визита. Женщина внимательно выслушала его и спросила:
- Как название фирмы?
- Я ж говорил, что я не знаю название фирмы.
- Как же я могу найти вам договор о строительства? - женщина недовольно заворчала и сдвинула плечи.
- Я понимаю, что тут дело со многими неизвестными, поэтому я прошу вас постараться.
- А кто учредитель фирмы?
- Извините, я этого не знаю.
- Как же я могу найти вам нужный договор? - голос женщины был очень недовольный, мол, ходят тут разные, сами не знают, что им надо и другим мешают работать.
- Я знаю только, что один из членов строительный фирмы звался Семен Соколенко.
- Семен Соколенко?- переспросила женщина.
- Да.
Женщина набрала на компьютере названную фамилию и имя, потом стала делать различные манипуляции с мышкой и клавиатурой. Это продолжалось несколько минут, Артем с напряжением всматривался в экран монитора, надеясь получить нужную информацию. Но вот сотрудница отдела закончила свои поиски и повернулась к оперу.
- К сожалению, у нас человек с такой фамилией не регистрировал никакую строительную фирму.
- Где ж они тогда могли её зарегистрировать?
- Не знаю. В принципе они могли зарегистрировать фирму в любом городе страны, а строить дома здесь.
- Что ж мне тогда делать? - Артем был разочарован и расстроен, ибо обрывалась последняя ниточка, которая вела его к раскрытию убийства.
- Не знаю. Делайте запрос в столицу, в центральный офис, может, там есть какая-нибудь информация по этому делу.
- Спасибо, может я и воспользуюсь вашим советом. До свиданья.
- До свиданья.
Артем вышел из горисполкома, посмотрел на часы. Было без десяти минут три часа. В нерешительности он остановился. Куда идти, что делать он не знал. Ноги сами понесли его в отделение милиции.
- Я в тупике. - сказал он своему коллеге Ване Кримчаку.
- Я тебе говорил и сейчас говорю, не занимайся этим дохлым делом. Это не принесет тебе дивидендов, даже, если ты раскроешь его, ибо это может, не понравится нашим начальникам.
- Ваня, но ведь преступник гуляет на свободе.
- Я уверен, что ему недолго придется гулять, раз он поступает так откровенно и жестоко.
- Но пострадают другие люди.
- Не надо делать такие мрачные прогнозы.
- Я не делаю никаких прогнозов, но дело доведу до конца. У меня есть еще одна зацепка.
- Какая?
- Роясь в вещах покойного, я наткнулся вот на эту фотографию.
Артем вытянул из кармана фотографию девушки и передал его Вани. Тот взял её небрежно, кинул поверхностный взгляд, но вдруг его лицо преобразилось.
- А я ведь знаю эту девушку.
- Откуда?- Артем тоже преобразился, у него появилась надежда.
- В прошлом году я вел дело наркоторговцев, так она у меня проходила свидетелем. Очень оригинальная девушка. Она меня очень просила не втягивать её в это дело, я ей пообещал и сделал так, правда, она тоже сделала некоторые услуги.
- Ты, бесстыдник, Ваня!
- Ты меня не понял, она сделала мне совсем другого рога услуги. Это мой маленький секрет.
- А где она сейчас находится, и как её зовут?
- Её зовут Нина Щербань. Не знаю, где она сейчас работает, но тогда она работала в баре "Прибой" танцовщицей. Крутилась на шесте. Попка у неё была очень хорошенькая, но меня такие девицы не прельщают.
- Спасибо, Ваня, ты меня выручил.
- Пожалуйста. За тобой бокал пива.
- Согласен. Только не сегодня.
- Побежишь в "Прибой".
- Конечно.
- Только не влюбись в её попку. Я знаю, что ты человек очень чувствительный и влюбчивый.
- Нет, я человек женатый и потому не прельщаюсь другими попками.
Бар "Прибой" находился на окраине города. Артему пришлось добираться туда двумя маршрутками.
В баре играл гитарист и пел всем знакомый шлягер Михаила Круга "Владимирский централ". Возле окна сидела группа молодых парней, которые попивали пиво и вели оживленную беседу. Через столик от них сидела молодая пара, которые располагались друг против друга, чтобы смотреть, друг другу в глаза - говорили они мало. Возле стойки сидел одинокий пожилой мужчина, который уже изрядно выпил, но это не мешало ему пытаться переговорить с молоденькой барменшей, со стрижкой пажа.
- Что будете заказывать? - к нему подошла официантка, высокая худощавая женщина лет тридцати.
- Кофе.
- Со сливками?
- Нет, черный кофе без сахара.
Артем решил не сразу заявлять о цели своего прихода - для начала надо было осмотреться.
Посредине зала стоял пилон, где, по всей видимости, танцовщицы показывали свое мастерство. Артем не любил смотреть такие зрелища, и не понимал - кому может нравиться такое "искусство" , хотя многие настаивают, что это именно таковым является без каких-либо кавычек. Для него женское тело хранило в чем-то божественную природу, которую женщина должна открывать перед одним-единственным зрителем, с которым вступает в нежно-романтические отношения, возносящие обоих на вершину блаженства. Хотя его супруга Рая не демонстрирует ему театральное зрелище с раздеванием и танцами, даже можно сказать, что она скромница, и даже после стольких лет совместной жизни стесняется появляться перед ним в обнаженном виде, то какая же мораль заключена в тех женщинах, которые открываются перед стадом самцов. Но всё-таки он не презирал таких женщин, а скорее всего жалел их, поскольку был уверен, что жизнь у них не сложилась, что никогда им не придется услышать в свой адрес чистое и страстное :"Я вас люблю."
- Ваш кофе.
- Спасибо. Люда, а скажите сегодня, будут выступать танцовщицы? - он увидел на платье официантки бейджик с указанием всех её данных.
- Танцовщицы будут выступать после двадцати часов, - ответила она.
Артем посмотрел на часы - было без пятнадцати семь, то есть ему надо было ждать представление больше часа. Конечно, в его планы не входило сидеть здесь столько времени, но что поделаешь - служба. Он вытянул свой мобильный телефон, набрал номер своей супруги.
- Рая, я задерживаюсь на работе, заберешь с садика Иночку... Рая, но это ведь не от меня зависит, я ведь веду расследование дела.
Опер положил телефон в карман. Действительно, он не лучший из мужчин, не лучший отец, но он сам выбрал для себя такую судьбу и им надо мирится с этим. Им это его семье - супруге и дочке. В принципе, он мог уйти из криминального отдела - многие его коллеги так сделали: пошли охранниками или занялись частным бизнесом, но Артем остался. Вне этой работы он себя не видел.
Выпил чашечку кофе, Артем подошел к стойке и заказал барменше пятьдесят
грамм коньяка. Пьяный мужчина, который сидел раньше за стойкой, куда-то ушел, и у опера появилась возможность переговорить с девушкой.
- Что-то у вас не много посетителей?
- Что поделаешь, сегодня ведь будний день, по выходным у нас бывает большой наплыв посетителей. Даже столов свободных не бывает.
- Конечно, людям интересно посмотреть, как пляшут девушки.
- Это тоже имеет значения, но у нас очень хорошая кухня, потому люди и приезжают к нам, хотя мы и на окраине находимся.
- А зарабатываете вы как?
- Раз на раз не получается. Это зависит от прибыли. Как сработали, так и получили.
- А музыкант у вас один тут работает?
- Зачем вам это надо знать?
- Может, я хочу к вам устроится на работу. Я прилично играю на саксофоне.
Артем говорил правду, что он играет на саксофоне, правда, это было давно - еще, когда он учился в школе.
- Нет. Я думаю, что нам не надо музыканта. К нам приходит играть ансамбль только по выходных днях, но у них полный комплект.
- Жаль, я надеялся получить у вас работу.
- Вы обратитесь к нашему начальству, возможно, вас и возьмут. - девушка прониклась сочувствием к мужчине, это его тронуло.
- Спасибо, возможно, я воспользуюсь вашим советом.
Пришел пьяный мужчина, критически стал рассматривать Артема.
- А это что за фрукт?
- Рома, это тебя не касается.
- Если он будет к тебе приставать, то он будет иметь дело со мной.
- Рома, он не приставал ко мне.
- А что же он делал?
- Мы просто разговаривали.
- Нечего ему здесь делать. Знаю я эти разговоры.
Артем сел на свое место, откуда официантка уже убрала его пустую чашечку. Компания парней уже вышла, осталась только влюбленная пара, гитарист тоже вышел на перекур.
- Еще чего желаете? - подошла снова официантка.
- Еще, Люда, принеси кофе.
Когда Людмила принесла кофе, Артем обратился к ней с вопросом:
- Люда, вы б могли мне помочь?
- В чем?
- У меня пропала сестра, ушла из дома и не вернулась. Вот я её и ищу по всему городе.
- Какая она из себя?
Артем показал ей фотографию девушки. Официантка взяла в руки фотографию, посмотрела и в момент изменилась в лице.
- Нет, я не знаю её.
- Вы внимательно посмотрите, может, вспомните. Это моя сестра, если вы мне поможете, то я вас поблагодарю хорошо. Это моя единственная сестра, мы с ней были близки.
- Нет, я не знаю её.
- И никогда она у вас не работала.
- Нет.
- А мне говорили, что видели здесь девушку похожую на мою сестру.
- Нет. Она никогда у нас не работала.
- Спасибо. Но если что-то вспомните, то позвоните по этому телефону.
Артем дал свою визитную карточку, где, правда не было написано, что он работает в криминальном отделе.
Официантка ушла, ничего не сказав ему по делу, но опер был уверен, что она знала незнакомку на фотографию. Почему вот только испуг пробежал по её лицу, когда она посмотрела на фотографию? Какова судьба самой незнакомки? Все больше появлялось у него вопросов, на которые он не мог дать ответ. Но ответ надо было дать, если он хотел раскрыть это преступление.
Артем остался ждать представления, он еще надеялся увидеть незнакомку на фотографии. К восьми часам в баре стало прибывать новая публика. Сначала пришло трое зеленых юнцов. Они взяли по бутылке пива и сели за соседний столик. Вели себя они развязано, говорили громко и бессвязно, смеялись по поводу и без повода. Затем пришли трое молодых парней немного старше и с ними девушка разодетая, как кукла барби. Парни себе заказали водку, а для девушки коктейль. Видно, это были постоянные клиенты бара, потому что вели себя очень раскованно: ходили свободно по бару, отпускали сальные шуточки в сторону барменши, похлопывали по плечу гитариста.
Пришли двое мужчин, за ними юноша с девушкой, потом целая группа девушек. К восьми часам бар был почти заполнен до отказа. Стало тяжело дышать, так как в баре разрешалось курить, и помещение наполнилось едким дымом. Артем не курил, и потому ему было совсем неуютно в баре, но уходить он не думал, поскольку надеялся увидеть девушку, ради которой он пришел.
В восемь часов заиграла легкая инструментальная музыка из проигрывателя, а на середину площадки вышла девушка в легком прозрачном платье. Зрители ожили, послышались возгласы различные, аплодисменты, призывающие девушку начать свое представление. Она несколько раз прошла вокруг пилона, широко улыбаясь, делая различные гимнастические упражнения. Затем музыка приобрела более интимный характер, девушка сбросила с себя наряд, и оказалась в откровенном пляжном наряде. Зал взорвался бурными овациями, а танцовщица сделала несколько кувырков через голову и села на шпагат. Снова овации.
Но надо отметить, что у девушки была не безупречная форма, была она несколько полновата и ниже среднего роста. Но публика на это не обращала внимание, её заводил вид полуголой девушки. Уже в её адрес посыпались шальные шуточки:
- А ты сегодня свободна?
- А сколько берешь за вечер?
- Какую позу ты любишь?
И еще подобные высказывания, на что танцовщица не обращала внимания, видно, привыкла к ним, а занималась своим делом, что в неё выходило неплохо.
Артем не стал дожидаться окончания представления, ибо понял, что незнакомка сегодня не появится здесь, расплатился за кофе и вышел из бара. Он пошел на остановку таксобуса, которая была в сотне метров от бара.
Вдруг его обогнали трое молодых человек, и перекрыли ему дорогу.
- Закурить не найдется? - начал привычный в таких случаях разговор один из них, среднего роста плотный крепыш.
- Я не курю.
- Напрасно ты не уважаешь нас, - поддержал другой, высокий худощавый паренек.
- Из чего это ты решил, что я не уважаю вас? - Артем был спокойный и немного отступил, чтобы держать в поле зрения троих парней, при этом мельком посмотрел назад - нет ли еще там пособников. Но там никого не было - это уже было легче.
- Вот видишь, как ведешь ты вызывающе. Ты очень дерзкий, и за это должен
быть наказан. - Сказал второй и попытался нанести удар арматурой по голове, но Артем отвел удар левой, а правой нанес сокрушительный удар в челюсть, от которого тот отлетел на несколько метров и рухнул на землю, подняв столп пыли. Воспользовавшись минутным замешательством, Артем нанес удар прямой ногой прямо в голову первого напавшего, от чего тот свалился на землю, а третий, увидев такое дело, кинулся наутек. За ним побежал и высокий паренек, пришедший в себя, а Артем кинулся к только что упавшему пареньку и схватил его, загнул руку, отчего тот застонал:
- Ай, ай. Больно.
- Говори. Кто вас послал?
- Не знаю.
Артем выше загнул руку за спину.
- Ай, ай. Отпусти.
- Так кто вас послал?
- Владелец бара?
- Почему?
- Я не знаю. Он сказал только, чтобы мы немного припугнули тебя.
- Пошли сейчас к нему, узнаем, почему я ему не понравился?
- Идите сами. Опустите меня.
- Нет, пойдем вдвоем.
Придерживая юнца за руку, они пошли назад к бару.
- Пошли с черного хода, чтобы нас меньше видели, ты же знаешь тут все ходы.
Юноша в знак согласия махнул головой.
У владельца бара глаза полезли на лоб, когда мы вошли в его кабинет, а, когда Артем сказал, что он заказал опера при выполнении им своих обязанностей, то он вообще потух.
- Вы понимаете, какая статья вам светит?
- Но откуда же я знал, что вы на службе. - лепетал он что-то запутанно.
- А если человек не на службе, то тогда его можно огреть арматурой по голове?
- Я им говорил только припугнуть вас.
- Значит, они вас не так поняли, но это не имеет значения, ибо статья висит над вами.
- Извините, но я не думал.
- А надо думать. Иди, малец, отсюда к мамочке, и больше не занимайся такими делами.
Юноша пулей выскочил из кабинет.
- Что вам надо?
- Где эта девушка? - Артем показал фотографию девушки. Предприниматель дрожащими руками взял фотографию.
- Зачем она вам?
- Она у нас проходит по одному уголовному делу. Мне надо встретиться с ней, поговорить.
- Но ей ничего не будет?
- Она проходит только, как свидетель.
- Знаю я вашу кантору, где свидетели могут превращаться в обвиняемых.
- Слушай, у тебя разве есть выбор?
- Но я не могу предать эту девушку.
- Она твоя родственница?
- Нет, но я ей дал слово.
- Что с ней случилось, что она сейчас прячется?
- Понимаете, к ней приставал один посетитель, требовал интима, даже звал её замуж, но она ему отказала. Он грозился отомстить ей, поэтому она и скрылась от него на время. Когда мне Люда сказала, что кто-то ищет Нину, то я подумал, что это человек от того наглеца, поэтому и попросил ребят припугнуть.
- Мне надо встретиться с Ниной. Где она сейчас находится?
- Она живет сейчас на моей даче.
- Где ваша дача находится? Я поеду туда.
- Мы поедем туда вместе. - Сказал хозяин бара. - Я хочу присутствовать при вашем разговоре.
Дача у Сергея Васильевича, так звали хозяина бара, была расположена у речки, в полчаса езды от города.
- Ты почему так долго не приезжал? - был первый вопрос девушки.
- Я не мог.
- Слушай, что за дела. Я тут пропадаю, не знаю что делать, а у тебя нет времени.
- Марина, не будем сейчас об этом. Вот к тебе человек приехать, хочет поговорить с тобой.
- О чем это я буду с ним говорить. Опять хочешь мне подлянку устроить?
- Я вас оставлю наедине. Мне надо пойти, хозяйство посмотреть.
Сергея вышел, Артем остался наедине с девушкой. Он внимательно рассмотрел девушку, и нашел её очень красивой, несмотря даже на то, что Нина явно не ждала гостей и не навела блеск своему облику.
- Я следователь. - Артем показал свое удостоверение, что девушку явно обескуражило.
- Я не совершала никаких проступков, закона не нарушала, почему же вдруг моя особа вызвала у вас такой интерес, что приехали в эту глушь, где даже нормального магазина нет. Приходится жевать прошлогодние сыры да колбасу, с просроченным сроком, потому как другого тут ничего нет.
- Извините, меня за любопытство, но хотелось бы узнать, почему вы сбежали из города, и самовольно заключили себя в это заточение.
- Вот совершенно верно вы заметила, что заключила себя в заключение. Ни друзей, ни знакомых нет, развлечений никаких, только телевизор.
- Но была же причина?
- Да была. Один козел стал преследовать, выходи только за него замуж. Какой замуж. Он же старый! В дедушки мне годится, песок с него сыпется, а подавай ему нежности, чувства. Противно вспомнить.
- Вы же вероятно давали ему повод к такому предложению?
- Ничего я ему не давала.
- Но, вероятно, принимали от него ухаживания, подарки какие-нибудь?
- Какие там ухаживания! Пару раз с ним в ресторан сходила, к морю на выходные съездила. И всё. А подарки он давал ведь за то, что была с ним. Поговорила, улыбнулась, несколько слов там ему сказала, так он уже и подумал, что я его невеста. Противно вспомнить. Теперь вот преследует, требует возвратить драгоценности, деньги за рестораны вернуть и другие развлечения. Иначе говорить, что кислотой лицо обольет. Какой только ничтожный человек.
- Такие сейчас нравы, чего же вы хотите - за все платить надо. Но я не по этому поводу приехал. Вы были знакомы с Семеном Соколенко?
- Да, была знакома. Хороший был парень. Не понимаю до сих пор, почему он покончил жизнь самоубийством.
- Это было не самоубийство. Его убили.
- Но ведь говорили, что он утонул. Из ставка вытащили его тело.
- Это так подстроили те люди, которые убили его. Сейчас его мама подала заявление прокурору, и дело послали на новое расследование. Я его веду. Вот хотел бы узнать от вас, кто был Семен, чем занимался, кто были его друзья.
- Собственно говоря, я не очень хорошо его знала.
- Где вы познакомилась?
- В баре "Прибой", где я работала. Он заходил к нам, делал хорошие заказы, приглашал меня к столу.
- А разве это разрешалось начальством?
- Даже поощрялось. После выполнения своего номера, мы могли идти в зал, правда, уже одетыми. Клиент делал хороший заказ, а бару ведь это только и надо - прибыль была приличная, кое-что и нам припадало.
- Вы встречались с ним за пределами бара?
- Только однажды. Мы ходили тогда с ним на концерт Лорак. После концерта он предложил мне пойти к нему домой, чтобы познакомится с его мамой. Это было мне приятно, но я была не готова к такой встрече. Я ему так и сказала. Возможно, он обиделся, но я честно не готова была связывать себя какими-то узами. К тому же я мало знала его. Он был немного скрытным. Я его расспрашивала: чем он занимается, на что живет - понимаете мне ведь не восемнадцать лет, чтобы выходить замуж за любого. Но он отнекивался, говорил всё шутя, мол, добывает деньги из надр земных.
- У него было много денег?
- Я б не сказала, что он швырял деньгами налево и направо. Да, и одет он был скромно, но стол всегда заказывал шикарный. В последнее время у него, правда, появилось побольше денег - он приносил мне букеты роз, таких ярко красных, заказывал музыку, давал большие чаевые.
- А не говорил он, откуда у него появились деньги?
- Нет. Хотя, вот однажды он заявил, что теперь он будет очень богат, они открывают строительную фирму, которая будет строить коттеджи богачам. Он тогда вообще заказал шикарный стол, с черной икрой, французским шампанским, и прочими деликатесами пригласил за стол даже музыкантов, с которыми кутили затем целую ночь.
- А не говорил он, кто его компаньоны?
- Нет. Но он всегда говорил о них с большим почтением.
Да, конспирация у этих компаньонов была замечательная - нигде не засветились. Артем в который раз убеждался, что работали большие профессионалы, хорошо знакомые с законами. То есть это могли быть люди с юридическим образованием, или люди, познакомившиеся с законом в местах не столь отдаленных.
- Нина, а ты знала, что Сеня сидел в тюрьме?
- Да, он рассказывал об этом.
- Он не упоминал при этом какие-то имена, фамилии.
- Имена, фамилии не называл, вспоминал только одного человека по кличке Ворон, который очень помог ему там. Говорил, что жизнью ему обязан, ибо, если б не его заступничество, то его бы там прикончили или сам бы он с собой кончил из-за существующих там порядков.
- А что это за порядки, он не говорил вам?
- Нет, не говорил.
- Понятно. Будем разбираться. Спасибо за информацию.
- Но вы же никому не расскажите о том, что я сказала.
- Нет. Но, если мне надо будет что-то сказать, то я с вами проконсультируюсь по этому случаю. Да, вот моя визитная карточка, если что-нибудь, то звоните.
Артем вышел из дома, на улице его ждал Сергей.
- Вы все хозяйство осмотрели? - спросил Артем.
- Да. А вы переговорили с Ниной?
- Да. Кое-что выяснили, но ребус еще не разгадан. Поехали?
- Поехали.
- А мне еще долго здесь сидеть?
- Посиди, или ты хочешь, чтобы тебя кислотой облили?
- Не хочу! - заныла девушка, - Здесь такая скукота. Никуда не пойдешь.
- Почитай про Робинзона Крузо книжку. Ему было еще тяжелее. Ни телевизора не было, ни телефона. Представь, каково ему было, а он выжил, причем пищу еще себе добывал, а ты как на курорте живешь и еще жалуешься.
- Пошел ты со своими шуточками. Сам знаешь куда.
Утром, когда Артем шел на работу, его остановил Гриша Полищук.
- Артем, мне надо поговорить с тобой.
- Говори.
Гриша вел себя очень нервно, что очень редко бывало, ибо эксперт был человеком, уверенным в себе. Из чего можно было заключить, что у Григория появились неожиданные неприятности, которые он сам не может разрешить. Артем всегда был солидарен со своими сослуживцами, несмотря на свои личные симпатии.
- Давай отойдем немного в сторону. Разговор не для чужих ушей.
Они отошли в сквер, который находился возле райотдела, и сели на лавочку. Гриша закурил сигарету, предложил Артему.
- Я не курю.
- Я и не знал.
- Так что ты хотел мне сказать?
- Тебе передали дело Соколенко?
- Да.
- Ты требуешь эксгумации трупа?
- Это не я требую, а этого требует мать убитого.
Руки у Григория задрожали.
- А нельзя ли отменить эксгумацию?
- Это не я решаю. Это решает прокурор.
- Я не понимаю, зачем это делать. Ведь экспертиза уже была. - Эксперт волновался, его голос срывался то в крик, то переходил в шепот.
- Видишь ли, его мать считает, что сын не самоубийца, и хочет наказания убийц.
- Но этим ведь ничего не изменить. Сына не вернуть.
- Не знаю, зачем она это делает. Но почему тебя это волнует?
- Понимаешь, тут такое дело, - голос Григория перешел на шепот. - Понимаешь, меня попросили, и я допустил неточность в экспертизе. Когда её будет делать другой эксперт, то он найдет эту неточность. Ты знаешь, что может быть за это. А у меня семья, двое детей.
На Полищука было страшно смотреть - настолько он переменился, настолько был парализован диким страхом, на лице мольба о пощаде, а в глазах застыли слёзы. Артему было просто жалко своего коллегу, который общим-то не злоупотреблял своим положением, но исправно выполнял все команды своего начальства.
- А кто давал тебе такие распоряжение? - Спросил Артем и посмотрел на эксперта. Тот молчал, только в глазах мольба. Он понял, что задал бестактный вопрос.
- Так что ты написал не так?
- Понимаешь, тот парень действительно утонул, но он утонул в ванне, ибо в его легких была вода с хлоркой. Значит, он утонул в квартире или в собственном доме, а потом его привезли и бросили в ставок.
- Понятно. Впрочем, ничего нового ты мне не сказал, ибо я был уверен, что его убили, и убедился в этом, когда начал вести расследование по-новому.
- Так нельзя ли вести дело без новой эксгумации?
Артем задумался, конечно, повторная эксгумация давала ему возможность вести расследование по полной программе - никто уже не мог бы закрыть это дело, но с другой стороны - ставить под удар коллегу, не в его правилам.
- Хорошо, я попробую что-либо сделать.
- Артем, я знал, что ты хороший парень. - Гриша схватил его за обе руки, в глазах засветилась радость. - Спасибо тебе. Я буду тебе по гроб обязан. Что я для тебя должен сделать?
- Ничего. Пошли, время уже быть на рабочем месте.
Опер пошел не в свой кабинет, а в кабинет начальника. Шмырев сидел за столом, как на картине, приглаженный, подутюженный.
- Разрешите, Василий Николаевич?
- Заходи, Артем. Что уже хочешь доложить о завершении расследования? Скажу откровенно, что хотел уже звонить к тебе, а ты сам... Молодец. Между прочим, я уже послал рапорт о твоем повышении в звании. Засиделся ты в лейтенантах.
- Понимаете, Василий Николаевич, тут такое дело.
- Только не говори, что это было не самоубийство?
- Это действительно так. Парень не сам утонул, ему помогли.
- Слушай, зачем эти фантазии. Ведь была экспертиза.
- Экспертиза- то была, но в отчете допустила неточность.
- Откуда ты знаешь?
- Мне Полищук сказал.
- Как он смел такое сказать? - лицо начальника налилось краской. - Я его уволю.
- Если бы он не сказал, то это бы выявила повторная экспертиза. Прокурор уже дал распоряжение. Понимаете, в каком бы положении оказался Гриша. Пока же нам в силах отменить эту экспертизу.
- Каким образом?
- Я попрошу маму того парня забрать заявление.
- На каком основании?
- Я ей скажу, что в свете новых фактов, которые я открыл, эксгумация не нужна. Зачем, лишний раз тормошить покойника.
Начальник задумался, на лице его произошла перемена, которая говорила, что он сменил гнев на милость.
- А что ж тогда у тебя имеется, что бы найти убийцу?
- Понимаете, все делали профессионалы, и исполнили четко - все было спланировано заранее, труп в ставок и концы в воду. Но одна зацепочка у меня имеется.
- Какая?
- Мне надо поехать в зону и узнать подробней о некотором авторитете Вороне, с которым сидел в тюрьме Семен Соколенко. Мне надо ехать туда.
- Раз надо, то езжай. Только я прошу тебя, сделай это как можно быстрее.
- Постараюсь. Разрешите идти.
- Иди. Я позврню в отдел кадров, что бы тебе выписали командировку.
Сборы в дорогу были недолгими, супруга что-то ворчала о том, что он постоянно занят, и они никуда не ходят, в это воскресенье у её подруги день рождения, а он уезжает.
- Вот выловим всех преступников, тогда и будем ходить по гостям. - попытался пошутить Артем, но шутка в этот раз не подействовала, супруга молча вышла на кухню.
Артем взял свою сумку, в которую положил только самое необходимое для командировки, и пошел на вокзал.
Город, в который он прибыл, встретил его дождем. Ему приходилось уже быть в этом городе, и ездил в местную тюрьму, поэтому сразу же поехал в зону. Она находилась рядом с металлургическим заводом, и потому была накрыта дымом от мартеновских труб.
- Это обычное для нас дело. - сказал начальник тюрьмы подполковник Шинкаренко и добавил - Недаром же наш город называют городом смеха и молодости.
- Почему это? - поинтересовался Артем, хотя он знал эту историю - ему раньше рассказывали, но хотелось сделать приятное, пусть поупражняется в остроте, это подымет его самооценку.
- Город смеха, потому как ветер дует с севера, то смеется южная часть города, потому что смог накрывает северных граждан города , а когда дует с юга, то смеются тогда северная часть города, ибо смог накрыл южан.
- Да, веселый город. - рассмеялся Артем - А почему же это город молодости?
- Потому что до старости здесь не доживают. - заключил начальник тюрьмы и рассмеялся, опер поддержал его в этом. Вдоволь посмеявшись, Артем решил, что обстановка созрела к решению проблем из-за которых он приехал.
- Анатолий Николаевич, я б хотел узнать.
- Да, я помню. Значит, тебя интересует Семен Соколенко.
- Да.
- А что ж он натворил в этот раз?
- Его убили.
- Убили? - видно было, что известие его немного шокировало.
- Вас это удивило?
- Немного. Когда он выходил от нас, то я говорил с ним долго и откровенно, и мне казалось, что он твердо встал на путь исправления.
- А почему вы так решили?
- Понимаете, он мне так подробно описывал свой план реабилитации в гражданской жизни, что я поверил.
- А называл он какие-нибудь фамилии, клички людей, на которых ссылался бы он?
Начальник задумался, восстанавливая в памяти разговор полугодичной давности. Нельзя сказать, что он симпатизировал этому заключенному, но он уважал его за то, что у него были принципы морали, что он не действовал исподтишка, как другие.
- Нет, конкретно, он никого не называл.
- Жаль.
- К сожалению, ничем не могу помочь.
- А я б не смог встретится с людьми, с которыми сидел Семен в одной камере?
- Сегодня не могу, ибо все люди уехали на объекты. Сейчас мы должны сами зарабатывать деньги на свое содержание, а завтра приходите я оставлю всех заключенных, с которыми общался Семен. Жаль мне его. Молодой, красивый был парень. Вот что значит, оступится раз в жизни.
На следующий день Артем встретился с несколькими заключенными, но никакой информации, полезной для его расследования он не получил. Видно, что люди понимали в данном случае молчание золото, ибо за слова может последовать расплата суровая. Вот только один заключенный Рыбников Игорь, осужденный на четыре года по стать 126 часть вторая, кое-что сообщил интересное. Они дружили с Семеном, и он был очень расстроен его смертью, а потому хотел, чтобы подлого убийцу нашли. Правда, он спросил шепотом у опера.
- А вы эту информацию не используете против меня?
- Нет. Даю слово.
Потом Игорь рассказал, что Семен имел тут одного покровителя, который всегда поддерживал Соколенко. Он был намного старше Семена, и непонятно было, что связывало их. Но однажды Семен похвалился ему, уже перед самым освобождением, что у него с Вороном намечается хорошее настоящее дело совсем не связанное с криминалом.
- Ворон- это кто?
- Воронов Алексей Иванович, уголовник с приличной биографией - по тюрьмах скитался почти двадцать лет.
- А где сейчас этот Воронов?
- Тоже освободился, буквально, через пару месяцев после того как освободился Семен.
Артем поблагодарил Игоря за полезную информацию.
- Ты мужественный парень. Желаю тебе скорого освобождения, и больше не попадать сюда.
У начальника тюрьмы Артем узнал, куда отправился Воронов после окончания своего срока. Тот дал ему адрес, при этом добавил Шинкаренко.
- В родные места отправился, к мамочке, но, думаю что ненадолго. Это наш контингент. Сволочной мужик.
Артем позвонил шефу, доложил о выполнении задания и сделал предположение, что он, не возвращаясь домой, поедет в Николаевку, ибо по сведениям тюремного начальства именно туда убыл уголовной авторитет "Ворон", Воронов Алексей.
- Хочется познакомиться мне с ним поближе, что это за фрукт, - закончил опер.
Подполковник не стал препятствовать инициативе подчиненного, но добавил, чтобы он был там осторожен.
- Это мы умеем. - успокоил начальника Артем.
Николаевка находилась не совсем далеко от города, но Артему пришлось ехать туда двумя таксобусами - сначала в райцентр, а затем уже в село. Подымая пыль, и маневрирую среди выбоин на асфальте, автобус довез его до места назначения. Выходя из таксобуса, Артем поинтересовался, когда будет идти последний автобус в райцентр, чтобы иметь возможность возвратится домой. Тот ответил, что последний рейс автобуса будет в девятнадцать тридцать, так что у опера было достаточно времени, чтобы не спеша познакомится с авторитетом.
Он решил пройтись улицами села, поговорить с местными жителями, чтобы выудить какую-нибудь информацию. Село представляло собой унылое зрелище - много хат было не ухоженных, заросшие бурьяном, некоторые вообще были полуразвалены, а в центре села, где ранее, видно, было правление колхоза стояли развалены. Навстречу попадались ему крестьяне, с загоревшими обветренными лицами и загрубевшими руками да мальчишки и девчонки, которые здоровались с ним, как будь-то, они были знакомы. Артема сначала это удивило, но потом он понял, что ребята так приучены проявлять учтивость ко всем взрослым людям, а потому и сам стал охотно отвечать на их приветствия.
Насмотревшись в волю на село, он решил уже заговорить с местными жителями, конечно, для этой цели лучше брать пожилых старушек, которые всё знают и в курсе всех дел. Именно поэтому он подошел к одному дому, где на лавочке сидело несколько старушек, которые приглядывали за своими маленькими внуками, играющими в небольшой песочнице.
- Здравствуйте, бабушки. - поздоровался он с ними.
Бабушки дружно и дружелюбно.
- Вы не подскажите мне, - начал он издалека - у кого здесь продается дом. Хочу вот перебраться в село.
- Дома-то у нас продаются, только на какую цену вы рассчитываете, ведь дома-то разные бывают, - ответила одна из старушек, полная женщина в цветастом халате.
- Хотелось, чтобы дом был ухоженный с газом и водой.
- Это дорого вам обойдется.
- Ничего у меня деньги имеются.
- Тогда вам надо идти на край села, там продается хороший дом с газом и водой.
- А как мне туда добраться?
- А вот пойдете центральной улицей, а там, в конце спросите, где живет Никита Зайченко.
- А почему он продает свой дом? Не завелась ли там нечистая сила или еще какие-то неприятности имеются.
- Будьте спокойны, дом там хороший. Просто старик один остался, и дочь его к себе в город забрала, а дом хочет продать.
- Спасибо, за хороший совет. А еще хотел бы вас спросить, бабушки, как у вас тут обстановка?
Видно, что-то в вопросе старушки не поняли или смутил их такой вопрос, что они переглянулись между собой, но ничего не ответили, поэтому опер решил уточнить вопрос.
- Я имею в виду село у вас тихое, никто не бедокурит?
- Было у нас оно тихое до поры до времени, - взяла слово в этот раз худенькая морщинистая бабушка лет под восемьдесят.
- Как это понять?
- А вот так и надо понимать, что было у нас все хорошо, да с тюрьмы тут пришел один бандит, и стало у нас беспокойно.
- Да, - подтвердила полная женщина - стали у нас куры, гуси пропадать, а вон в Марии - женщина махнула в сторону одного из домов, картошку кто-то выкопал.
- И к моему внуку подошли они и требуют, чтобы он каждый месяц давал по поросенку, он у меня свиньями занимается. Иначе, говорят они, у тебя все свиньи подохнут.
- Так это кто угрожает, тот человек, который из тюрьмы вышел?
- Нет, сам он не угрожает, а он посылает своих людей, которые в его банде числятся.
- Так почему же вы в милицию не обращаетесь?
- Бесполезно, - в голосе старушки было отчаяние.
- Почему?
- Потому что у него там вся милиция куплена.
- Точно куплена, ибо он возит им то мед, то мясо, то сало. Потому и не трогают, - подтвердила другая.
- Да, дела тут у вас нехорошие творятся. А как же фамилия того уголовника?
- Воронов его фамилия. Лешка Воронов.
- Он с детства бандитом был, и родители его непутевые были.
- Но зато он сам сейчас богатеет. Пришел с тюрьмы купил себе новую машину, заграничную. Внук говорил, что она очень дорогая. Где он мог столько денег взять? В тюрьме, что ли заработал?
- Не знаю точно, но мне, кажется, что сейчас в тюрьме много не заработаешь.
- И еще дом новый строит для своей пассии, вы, когда пойдете хату Зайченко смотреть, то увидите там стройку - дом в два этажа ставит. Это же такие деньжата надо иметь, чтобы в нынешнее время строить. Тут вот не можешь краски купить, чтобы окна покрасит, а то скоро вся краска облезет, а он дом строит.
- Да, вот вы мне такое рассказали, что я уже и подумал, а стоить ли мне, покупать здесь дом.
- Смотрите сами. Вам решать.
- Спасибо, вам, бабушки, за добрые советы. Пойду я все-таки посмотрю на дом, который продается.
Артем попрощался с бабушками и пошел для видимости к дому Зайченко, а сам в это время переваривал информацию, которую получил от разговорчивых старушек. Действительно, откуда вдруг у вчерашнего "зека" появились деньги на крутую машину и постройку нового дома? Понятное дело, таких денег не мог он заработать, даже занимаясь рэкетом в родном селе. Кусок сала или заднюю ножку еще мог он стребовать с местного фермера, и то с большим трудом, ибо известна очень прижимистость крестьян, которые за копейку воробья в поле загоняют. А тут такие большие деньги? Есть что-то не совсем чистое в этом деле, и, возможно, есть тут связь с убийством Семена Соколенко. Ведь Ворон вышел на свободу вскорости, после убитого, и, несомненно, они встречались на свободе. Только встречи эти были очень законспирированы. Почему? Ведь Сеня мог бы, даже обязан был представить маме своего спасителя по тюрьме. Но такой встречи не состоялась, Инна Федоровна ничего не говорила о Вороне, значит, она не была с ним знакома.
Еще издали Артем увидел высокий забор и стройку нового дома - строители уже делали кладку второго этажа. Очень хотелось Артему хоть одним глазом посмотреть на этого уголовного авторитета. На фотографии он его видел, но личный контакт мог дать значительно больше материала для составления объективного портрета подозреваемого. Однако, с другой сторон, его любопытство может навредить делу, ибо может насторожить подозреваемого, и он удвоит свою осторожность, постарается уничтожить имеющиеся улики против его.
Вот он поравнялся с двором авторитета, откуда доносился веселый перестук молотков, и унылое жужжание электроинструмента. Не смог удержатся от соблазна Артем, и позвонил в калитку дома Воронова. Но калитка не открывалась, опер нажал еще раз. Через время калитка открылась, и на пороге появилась женщина лет сорока со следами былой красоты, очень ухоженная для сельской местности, с сигаретой в зубах.
- Здравствуйте. - поздоровался Артем.
- Чего надо? - с пренебрежением спросила она.
- Мне бы хотелось увидеть вашего мужа?
- Зачем?
- Поговорить о деле надо.
- Каком еще деле?
- Понимаете, я хочу сдать оптом мёд, но не знаю, кто, где принимает, и по каким ценам. Мне посоветовали обратиться к вашему мужу.
- Это кто-то пошутил над вами. Мой муж не занимается такими делами.
- Но всё же вы б могли его позвать. Может что-то он и знает.
- Его нет сейчас дома.
- А где же он?
- Поехал в район закупки делать.
- Жаль. Извините за беспокойство.
Встреча с авторитетом не состоялась, и Артем сожалел об этом, ибо хотелось ему пощупать Ворона в натуре, что это за мужик. За десять лет работы в уголовке Артем научился по внешнему виду определять, что из себя представляет человек, и что можно от него ожидать.
Конечно, он не стал идти на край села, чтобы посмотреть хату Зайченко, да и оставаться в селе не имело смысла, поэтому он решил ехать домой.
На следующий день он предстал на ясные очи своего начальства, доложил о проделанной работе. Подполковник, как всегда был недоволен, ибо ему требовалось, чтобы преступника в момент доставляли ему в кабинет со всеми доказательствами или чистосердечным сознанием.
- Всё это ты хорошо фантазируешь, но мне нужны факты. - сделал резюме начальник.
- Я думаю, что они будут. У меня есть предположения, что Ворон через Соколенко брал большие кредиты. Надо будет проверить все банки. Понимаете, что это дело очень хлопотное и долгое, поэтому дело б пошло значительно быстрее, если б вы дали мне помощника, например, Ваню Крымчака.
- Ты хорошо подумал, прежде чем сказал такое?
- Сами же говорили, что строки.
- Да, говорил, но имел в виду, чтобы ты сам занялся делом более плотно.
- Куда уж плотнее, я семью уже который день не вижу.
- Ты сам этого захотел.
Подполковник дал понять, что разговор закончен. Артем пошел в свой кабинет, взял дело Соколенко, решил еще раз его тщательно просмотреть, может что-либо нароет. Кое-что появилось. Вот свидетельство мамы. Она уверяет, что у Семена была золотая печатка с изображением орла. На трупе она не обнаружена. Кроме того, пропали командирские часы. Это подарок Инны Федоровны сыну на совершеннолетие, и Семен ими очень дорожил. Да, существенные дополнения, как он их сразу не заметил. Ведь можно было пойти по комиссионных магазинах, на рынок, может, кто-то хотел продать эти вещи. Теперь уже поздно делать такие походы, ведь столько времени прошло.
Но больше Артем не смог заниматься делом, поскольку прибежал Ваня Кримчак и сообщил неожиданную новость.
- Сегодня было совершено покушение на Нину Щербань.
Артем, занятый своим делом, отреагировал очень вяло.
- Ну и что. Какое это имеет отношение ко мне.
- Ну, ты даешь. - удивленно возмутился Иван. - Это же танцовщица из бара, подружка Соколенко.
- Танцовщица из бара "Прибой". - Артем не мог сразу никак вникнуть в новую информацию.
- Да.
- Кто это сделал?
- Не знаю. Её нашли на улице без сознания случайные прохожие. Вызвали скорую, которая отвезла её в больницу.
- Я поеду в больницу.
- К ней никого не пускают. К тому же она вряд ли что может тебе сообщить, поскольку находится в бессознательном состоянии.
Не понятно почему, но Артем внутренне решил, что это нападение как-то связанно с тем делом об убийстве, которое он вел. Вот в том, что это нападение случилось после того, как он поехал Николаевку и спровоцировал его, пока он не был уверен, хотя такая версия очень напрашивалась и говорила о том, что матерый уголовник убирает свидетелей своего преступления. Значит, тогда Нина ему не всё сказала, и потому сейчас он хотел сделать так, чтобы она замолчала навсегда и побыстрее, ибо его приезд в село, видно, сильно напугал преступника.
Конечно, он сделал большую глупость, когда предстал перед хозяйкой дома пчеловодом, который хочет продать свой мед. Посмотри, на свою физиономию в зеркало - какой из тебя пчеловод. Артему на память пришла глупая песенка:
Какой из тебя танкист?
У тебя же мама педагог,
У тебя же папа инженер...
Смешно, но смеха было мало, потому, как Артем сделал очередной прокол в своей службе, после которого он всегда задавал себе очень неприятный вопрос - действительно ли это его место работы в уголовном розыске. Он не имеет права на такие ошибки, ибо от этого может, зависит очень многое, даже человеческая жизнь и не только своя и чужая.
- Ты не знаешь, Шмырев сейчас в кабинете находится?
- А где же он может находится. Там его рабочее место. Протирает штаны.
У этой молодежи очень жестокое чувство юмора, но порой оно соответствует истине.
- Я сейчас пойду к нему.
- Зачем?
- Надо поговорить.
- Поговорить-то можно, но какой от этого будет толк.
- У меня нет выбора.
Подполковник разговаривал с кем-то по телефону. Указал Артему на стул. Артем сел, ожидая, когда начальник закончит говорить по телефону.
- С чем пожаловал, Артем? - видно было, что он был доволен после разговора по телефону. - Может, ты решил нас порадовать окончанием расследования.
- Пока не могу порадовать.
- Ну, ты, парень, решил растянуть удовольствие, но ты ведь должен понимать, что мы не можем позволить этого. Каждый день у нас что-то случается, что требует тщательного и быстрого расследования. Этого от нас ждут, в конце концов, за это мы получаем деньги...
Артем понимал, что начальник сел на свой любимый конек, и теперь долго будет вести свои популистские вещания на моральные темы, от которых кошки на душе скребут.
- Василий Николаевич, сегодня произошло нападение на девушку, танцовщицу из бара подругу Соколенко.
- Что с того что случилось нападение?
- Я думаю, что это нападение как-то связано с тем делом, которое я веду, поэтому я хочу, чтобы объединили мое дело об убийстве Соколенко с нападением на эту девушку.
- Слушай, умник, что ты возомнил себе. Видишь ли он думает... Да ты не должен думать. Ты должен выполнять то, что тебе приказано. Нет, никакого нападения на девицу из бара, а была просто пьяная разборка между её поклонниками, которых у неё не меньше, чем пальцев на твоих руках.
- Но тут же очевидна связь между моей поездкой в Николаевку и нападением на девушку, ибо она что-то знает о преступнике, а я спровоцировал этого рецидивиста на то, чтобы он убрал девчонку, но ему сто-то помешало это сделать.
- Это всё твои фантазии. Никто дело о нападении не будет открывать.
- Но она что-то знает, чего не сказала нам, и потому её жизни угрожает опасность. Мне надо переговорить с ней.
- Говорить тебе никто не запрещает, но никакого дела открывать не будем.
- Разрешите идти.
- Иди, и шевелись быстрее, такое простое дело, а ты его тянешь, как кота за я..а.
Обидно было слушать такие слова от начальника, но Артем привык уже к таким словесным вознаграждениям от вышестоящих лиц, и потому воспринимал их спокойно.
Артем возвратился в свой кабинет. Иван лукаво улыбаясь спросил у него.
- Как аудиенция у начальника?
- Да ну его. Создается такое впечатление, что он никогда не занимался оперативной работой. Требует расследование преступления, а помочь в этом деле не желает никак. Как хочешь, так и расследуй. Как можно не понять, что нападение на танцовщицу связано с убийством Соколенко.
- Дорогой, неужели ты не понимаешь, что шеф не хочет брать очередное дело, которое тяжело, практически невозможно раскрыть. Ведь это испортит показатели нашего отдела, которые он должен предоставить высшему начальству. А если показатели ухудшатся, то кто будет держать такого начальника?
- Это понятно-то, но что мне делать, если расследование зашло в тупик.
- Иди в церковь и молись.
- Тебе бы только шутить.
- И не думал шутить. Я имел в виду, чтобы ты шел молиться за то, чтобы главный свидетель твой пришел в сознание. Она тогда тебе должна что-то важное сказать.
- Вот в этом ты пожалуй прав. Только я пойду не в церковь, а в больницу. Узнаю у докторов как состояние Нины.
Артем не любил ходить по больницам. Во-первых, специфический запах, который стоит в лечебном заведении, а, во-вторых, он не мог не без сострадания смотреть на больных людей на лицах, которых были написаны тяжелые страдания. Сам он при различных заболеваниях предпочитал излечатся народными средствами, к которым обычно прибегала его бабушка Надежда Романовна и его приобщила к этому делу.
Лечащего доктора Нины Артему пришлось ждать в приемном покое, ибо тот делал обход больных. От нечего делать опер стал рассматривать плакаты, развешанные на стенах кабинета. Познакомился с симптомами заболевания гриппа, а так же с причинами возникновения кожных заболевания. Картинки, сопровождающие текст, нельзя было смотреть без внутреннего содрогания.
Вошел в кабинет среднего роста мужчина лет сорока пяти в очках в роговой оправе и белом халате.
- Это вы меня ждете?
- Если вы лечащий врач Нины Щербань, то я вас жду тогда.
- Да, я есть лечащий врач Нины.
- Я из милиции, не могли бы вы мне уделить немного времени?
- Но как вашим органам можно отказать. Пошлите в мой кабинет.
Мы вышли из приемного покоя, и пошли по широкому коридору, направо, налево располагались палаты больных, в некоторых из них двери были открыты, и Артем видел больных в больничных халатах сидевших или лежащих на кровати. Зрелище не из приятных.
- Так что же вас интересует? - спросил доктор, когда они вошли в кабинет, где Артему предложили сесть на топчан.
- Меня интересует здоровье Нины Щербань.
- Пока состояние её здоровья, откровенно скажу, неважное. Кто-то очень тщательно поработал над ней - у неё черепно-мозговая травма, множественные ушибы, но, слава богу, ребра у неё целые.
- Я могу с ней переговорить?
- К сожалению, он еще не пришла в сознание, хотя общее состояние её улучшилось.
- А когда, по-вашему, мнению, она придет до памяти?
- Может, завтра, а может, послезавтра, а может, вообще не придет. Понимаете черепно-мозговая травма - это такое заболевание, лечение которого невозможно предугадать, тут всякое может произойти, смотря какие области головы повреждены.
- Понимаете, Нина очень важный свидетель в уголовном деле. От её показаний зависит возможность раскрыть одно очень запутанное преступление, в результате которого будет задержан опасный убийца.
- Я это понимаю, но ускорить процесс выздоровления я не в силах. Даже, наоборот, тут нельзя торопиться, чтобы не повредить больному. Ведь главная заповедь врача - не повреди здоровью больного.
Затем доктор начал читать целую лекцию об условиях лечения черепно-мозговой травмы, о современных методах выявления причин заболевания. Артем не перебивал доктора, но слушал невнимательно, поглядывая незаметно на часы, что не помешало ему сказать ему по окончании рассказа.
- Я очень рад, что Нина находится на излечении у такого классного доктора и уверен в скором её выздоровлении.
- Я тоже в этом уверен, что Нина в ближайшее время будет здорова, и даст нужные вам показания. Мне, поверьте, будет приятно узнать, что поимка опасного преступника прошла и при моем участии. Нам надо освобождать нашу землю от всякой дряни, ибо столько её сейчас развелось, что честному человеку страшно на улицу выходить. Вот недавно наша медсестра после смены возвращалась домой. Было еще светло...
- Извините меня, но мне надо уже идти.
- Не смею вас задерживать.
- Я только попрошу вас, чтобы вы мне тотчас позвонили, когда Нина придет в сознание. - Артем дал доктору свою визитку.
- Позвоню тотчас, не сомневайтесь. Я понимаю свой долг, как гражданина. Мрази не место на земле.
- До свиданья, доктор. Спасибо, за полезную информацию.
- До свиданья.
Артем вышел из больницу и вздохнул на полную грудь. Какое счастье быть здоровым.
- Нет, ничего хуже в нашем мире, чем ждать и догонять. - сказал Артем роясь в тарелке с гречкой.
- Я понимаю к чему ты клонишь.- ответила ему супруга. - Ты хочешь, чтобы я пожалела тебя и сказала, бросай ты свой криминальный отдел и займись чем-то другим.
- Рая, ты всё отлично понимаешь, тебе надо было идти в сыщики. В который раз меня посещают такие мысли.
- Но я тебе ничего не посоветую, потому, как я знаю тебя. Завтра ты затоскуешь за романтикой уголовной работы, и я буду виновата, что уговорила тебя бросить её. Что ты роешься в каше - она тебе не нравится?
- Нет, она замечательная. Просто аппетит у меня пропал от нашего начальства. Требуют окончания дела, а ничем не помогают. Словно, меня наказывают за то, что я взялся за изначально провальное дело.
- Зачем же ты за него взялся?
- Сам не знаю. Причем неприятность со свидетелем.
- Какая?
- Её едва не убили. Она сейчас в больнице лежит. И всё мое дело застопорилось в ожидании, придет он в сознание или нет.
- Я думаю, что она придет в сознание, и не надо быть таким мрачным. Может тебе томатный сок открыть?
- Спасибо. Извини, но я не хочется есть. Пойду я посмотрю, как там уроки Ирочка делает.
- Пойди, посмотри, а то ты забыл, в каком она классе учится.
Утром следующего дня Артем решил пройтись по комиссионным магазинам и ломбардам, чтобы посмотреть, не сдавал ли кто командирские часы и золотую перчатку с изображением орла. Девушки, которые сидели на приемке товара, мило улыбались ему и отвечали односложно, что подобный товар им никто не сдавал. Не помогало даже удостоверение оперуполномоченного, которое предъявлял этим милым сотрудницам. Видно, девушек часто беспокоили такие визиты, но они были надежно защищены крышей высоких покровителей. Да, и сам Артем понимал безуспешность подобной операции, но, что-то предпринимать надо было хотя бы для видимости.
Не забыл он заглянуть и в бар "Прибой", где раньше Нина работала танцовщицей. Директора не оказалось на месте, но зато он смог переговорить с одной из танцовщиц, которая знала Нину, и работала вместе с ней. Она была явно напугана тем, что произошло с её подругой.
- Вы были знакомы с Соколенком?
- Да, я видела его у нас в баре часто, еще до того, как он познакомился с Ниной.
- Он приходил сам или с друзьями?
- Нет, он обычно, приходил один.
- Почему это так?
- Не знаю. Может он не хотел, чтобы другие его приятели знали, что он водится с простой танцовщицей из бара. У нас ведь знаете, какое отношение к подобным девушкам. Здесь вам не Европа, где к таким женщинам относятся терпимо.
Артему не приходилось бывать за границей, поэтому он не знал, какие там нормы морали, но в своей стране он не хотел процветания такого бизнеса, и по мере возможности боролся с этим. Правда, в данном случае был толерантным, чтобы не травмировать психику девушки. Все-таки, возможно, она даст какую-либо информацию, как говорится, надежда умирает последней. И ему, действительно, повезло. В коротком разговоре девушка вспомнила, как она вместе с Ниной ездила и Семеном ездили к одному банкиру. Её брали быть подружкой для того банкира. Они праздновали какую-то крупную сделку сначала в ресторане "Огни маяка", а затем поехали в гости к тому банкиру.
- А какой адрес того банкира?
- Я точно не знаю, потому что район мне не знаком, но помню, что рядом был какой-то дворец культуры.
- А вы б не могли поехать со мной по городу, чтобы найти квартиру банкира.
- Марина, это здесь вы были в гостях?
- Кажется, здесь, - как-то неуверенно ответила она.
- Так кажется или точно? - Артем был раздражен - уже больше двух часов он колесил на служебном старом УАЗике, с таким трудом, выпрошенным у начальника, по всему городу, разыскивая квартиру банкира.
- Понимаете, тогда уже было поздно, и я не очень хорошо рассмотрела ту местность. Конечно, если б я знала, что такое случится, то хорошенько бы посмотрела на то место, куда мы приехали. Но мы приехали в таком хорошем расположении духа, должна сказать, что Соколенко был щедрым поклонником – шампанское, можно сказать, лилось рекой.
- А еще что-либо вы знаете о том банкире.
- Меня это не интересовало.
- Вы же общались с ним, может, он сказал, где работает?
- Нет, мы об этом не говорили.
- А как же его звали?
- Славик?
- Вячеслав.
- Да. Но при знакомстве он сказал, чтобы звали его Славик. Это как-то сближает людей, заметил он.
- А сколько ему было лет?
- Об этом он нам не сказал. Я заметила, что мужчины в возрасте предпочитают умалчивать о своих годах, а я и не настаивала. Ведь не замуж я за него собиралась. Скажу откровенно, что он мне не понравился.
- Почему?
- Скуповат, он мне показался.
- А примерно, сколько ему лет было?
- Думаю, что ему перевалило за пятьдесят. Уж очень он был неуверенный в себе. Мне приходилось брать инициативу на себя. Нет, такие мужчины не в моем вкусе, потому я не оставила ему свой номер телефона, и не попросила его номер телефона.
- Понятно. Очень исчерпывающая информация об этом банкире. Теперь нам только надо объехать все банки в городе, чтобы постараться найти этого банкира.
- Не получится. - встрял в разговор водитель УАЗика.
- Почему?
- Потому что бензин закончился. Мне хватит его, чтобы доехать до управления.
- Понятно. Как всегда бензин заканчивается на самом интересном месте.
- А как же я? - девушка растерянно смотрела на опера. - Вы ведь обещали меня отвезти в бар. У меня там начинается сеанс.
- Я найму для вас такси. - сказал Артем.
Они вышли из машины, и Артем стал ловить такси. После того, как он отправил девушку на место работы, он решил поехать в больницу.
В больнице он встретился с Николаем Ивановичем, лечащим врачом Нины.
- Состояние Нины улучшается, но пока она еще не пришла в сознание. Думаю, что сегодня-завтра она должна прийти в себя. Я сразу же сообщу об этом вам.
- Пожалуйста, дайте знать. Это очень важно. Пока что никаких положительных результатов мы не имеем. преступник гуляет на свободе.
- Я понимаю.
- До свиданья, Николай Иванович.
- До свиданья, Артем... Не знаю, как вас отчество.
- Это не важно, чтобы меня так величать.
- Да, я совсем забыл сказать.
- Что именно?
- Дело в том, что тут объявился какой-то родственник Нины.
- Кто такой? - Артем насторожился, по его данных у Нины не было близких родственников в этом городе.
- Он не представился, но очень был настойчив в своем стремлении увидеть Нину. Но я его не пустил, сказал, что девушка в тяжелом положении и к ней никого не допускается. Он был очень недоволен этим. Говорил, что это его любимая сестренка, с которой он очень давно не виделся, вот приехал к ней в гости, а она оказалась в больнице.
- Интересный родственник. А как он из себя выглядел?
- Такой мощный мужчина, средних лет с темными глазами.
Артем вытянул фотографию Воронова и показал доктору.
- Не этот ли человек приходил в больницу? - Следователь передал фотографию доктору. Тот внимательно посмотрел ее и передал Артему.
- Кажется, похож.
- Это тот тип, которого мы подозреваем в убийстве человека. Как хорошо, что вы его не пустили. Сейчас я позвоню в управление, чтобы прислали охранника.
Артем подождал, пока приедет милиционер, дал ему подробный инструктаж по несению службы, а сам отправился в уголовный отдел. Он был в добром расположении духа - он шел по верному следу, преступник чувствовал это, и начинал нервничать.
Ночью Артема разбудил звонок мобильного телефона. Звонил милиционер, которого он оставил дежурить у палаты Нины Щербань. Это взволновало сыщика. Почему звонок среди ночи? Неужели произошло что-то чрезвычайное? В голове промелькнули худшие предположения.
- Что случилось? - спросил Артем.
- Товарищ старший лейтенант, тут пытались проникнуть в палату Нины, - голос постового выдавал волнение.
- Что с Ниной?
- С ней всё в порядке.
- Не сводите с неё наблюдение. Не оставляйте её одну ни под каким предлогом. Я сейчас к тебе приеду.
Артем посмотрел на часы, было три часа пятнадцать минут ночи.
- Что там случилось? - проснулась супруга.
- Кто-то пытался проникнуть в палату Нины Щербань. Я сейчас еду туда.
- Среди ночи.
- Я вызову дежурную машину, - скорее для успокоения супруги сказал Артем, ибо сильно сомневался, что ему удастся заполучить машину.
В действительности так и получилось - машина была без бензина. Хорошо возле супермаркета, который находился через один квартал от дома Артема , находилась стоянка такси. Там стояло несколько машин. Сыщик сел в старенькие "Жигули", сказал адрес, и водитель без возражения завел двигатель.
- Так что же случилось? - спросил Артем у милиционера, когда приехал в больницу.
- Понимаете, я сидел у дверей в палату. Уже сделали отбой в больнице, больные разошлись по палатам, стало тихо. Я несколько раз вставал, прошелся несколько раз по коридору, ибо глаза стали слипаться.
- Молодец, - похвалил подчиненного Артем.
- Пройдусь в конец коридора и назад. Прохожу мимо дверей, прислушаюсь к тому, что делается в палате. Тишина. Пошел дальше. А в тот раз прислушался и слышу какой-то посторонний шорох в палате. Неужели, думаю, больная встала, и решил проверить. Открываю двери, смотрю. Больная лежит, как и лежала. Откуда же тогда шел шорох. Засомневался я, решил внимательно осмотреть палату. Посмотрел по углам, заглянул в шкаф - никого. Иду к окну. И вдруг вижу, что от окна отделился какой-то силуэт. Я поближе, открыл окно, и увидел, что от помещения убегает какой-то человек. Я крикнул ему: " Стоять." , но он только прибавил ходу. Бежать я за ним не стал, ибо вы ж меня предупредили, чтобы я не оставлял пост.
- Правильно сделал. Ты его рассмотрел?
- Нет. Я его видел только со спины, к тому же освещение тут слишком слабое.
Артем посмотрел в окно.
- Да, освещение здесь желает быть лучшим. Видно, здесь тоже экономия.
- Может быть. Потому что и в коридоре всего две лампочки горят.
- Ничего больше не заметил?
- Нет. Но мне показалось, что через несколько минут я услышал, что в той стороне, куда убежал незнакомец, заработал двигатель машины, которая затем уехала.
- Жаль, что не увидели того ночного гостя.
- Но вы же сами говорили.
- Нет. Я не делаю вам упрек. Вы действовали правильно. Скорее, я был неправ, когда поставил вас одного у палаты. Надо было выставить двух охранников. Но теперь уже ничего не изменишь. Вы побудьте здесь, а я пойду, посмотрю туда, куда побежал незнакомец.
Артем обошел здание больницы, подошел к окну палаты Нины, включил фонарик, чтобы внимательно осмотреть место падения незнакомца. Прыжок был со второго этажа, и на земле было четко виден след от падения ночного гостя. Сорок третий или сорок четвертый размер обуви, прикинул сыщик. Потом он пошел по следу, который был виден по камкам грязи, которые отпадали у убегающего человека. Шаг у него был около восьмидесяти сантиметров, что говорило о том, что мужчина был выше среднего роста. Артем пожалел, что нет здесь служебной собаки, которая бы взяла след того мужчины. Впрочем, это вряд ли помогло бы, ибо преступник скрылся на машине.
Сыщик дошел до дороги, дальше след прерывался, именно здесь стояла машина, на которой неизвестный уехал. Артем осветил место стоянки, обошел его несколько раз, заметил масляное пятно на земле, видно, натекло из машины.
Артем вытянул носовой платок, вытер ним пятно и спрятал в пакет, возможно, это пригодится для расследования дела. Еще раз осветил это место, и вдруг увидел на земле нечто необычное. Подошел поближе, поднял с земли.
Это был небольшой фонарик на светодиодах, вероятно, неизвестный впопыхах потерял его, когда садился в машину, и не заметил потерю, очень весомое вещественное доказательство.
Артем вытянул полиэтиленовый пакет, который всегда носил с собой, и осторожно положил фонарик туда. Затем еще раз обошел место стоянки машины, но больше ничего не заметил и пошел назад к больнице.
- Ну, что догнали того преступника? - спросил его постовой.
- Нет, он уехал на машине, но кое-что оставил. Сейчас я отвезу вещдок нашим экспертам, чтобы они посмотрели - нет ли там его пальчиков. А ты побудь здесь до утра, а утром я пришлю тебе замену. Понятно.
- Понятно, товарищ старший лейтенант.
- Да, и постарайся, чтобы никто к окну не подходил. Ни снаружи, ни внутри. Я пришлю экспертов, пускай они все тщательно обследуют эти места. Возможно, там они найдут тоже какие-нибудь следы.
Артем не стал ехать домой, в поехал на маршрутке на работу.
- Что это тебе не спится? - спросил его дежурный райотдела лейтенант Семенов.
- Я уже забыл когда спокойно спал. - ответил опер. - Кто-нибудь уже пришел на работу.
- Шеф пришел. И не в лучшем расположении духа.
- Он мне и надо.
- Может лучше бы пошел в другой раз?
- Нет, мне надо сегодня.
- Шеф не в духе.
- Ничего мне не привыкать.
Артем не заходя в свой кабинет направился к начальнику.
- Разрешите, товарищ подполковник?
- Заходи. Чем ты меня порадуешь? - Шмырев не любил ходить вокруг да около, ценил и свое время, и время своих подопечных.
- Конкретно, пока не могу ничем порадовать. Но дело движется к завершению.
И опер рассказал о ночном нападении на больницу, которое успешно отразил поставленный туда милиционер. Хотя преступник убежал, но оставил некоторые вещественные доказательства, и он выложил на стол фонарик с носовым платочком в масле, которое осталось от стоявшего автомобиля.
- А ты уверен, что фонарик потерял тот ночной гость?
- На сто процентов не уверен, но проверить отпечатки на фонарике надо. Кроме того, надо послать экспертов в больницу. Пускай поищут отпечатки на окне палаты, через которое он хотел попасть внутрь больницы.
- Согласен. Пойдешь к экспертам, пускай они займутся этими вещами, а затем поедут в больницу.
Экспертов пока не было на месте, и Артему пришлось немного подождать. Пришел Гриша Полищук.
- Ты что на работе уже спишь? - спросил он опера, пожав ему руку в знак приветствия.
- А ты от супруги не можешь оторваться.
- Супружеский долг - это долг чести, как и картежный долг.
- Молодец, ты Гриша, работаешь на всех фронтах.
- Что у тебя? - спросил эксперт.
- Да, вот надо здесь пальчики поискать.
- Сейчас посмотрим.
Полищук был хороший специалист в своем деле, и действительно скоро нашел отпечатки пальцев на фонарике, занес их в базу данных, и вскоре Артем имел на руках фамилию и имя хозяина фонарика. Это был Никита Сидорчук. Двадцать восьми лет от рода. Судимый, за разбой, пробыл в местах не столь отдаленных, три года. Освободился почти год назад. Понятная картина. Одно только смущало Артема - его путь никогда не пересекался с Соколенком, почему же он оказался в больнице. Подельник Ворона? Возможно. Но чего там гадать - надо брать его тепленьким, а там всё выяснится. Тем более Сидорчук жил в пригороде. Артем взял с собой группу захвату и поехал по адресу проживания ночного гостя.
Автомобиль с трудом продвигался по узенькой дороге в частном секторе среди старых покосившихся домиков, сопровождаемый лаем дворовых собак. Артем всматривался в нумерацию домов. Вот наконец дом номер 30. Опер дает команду остановиться, затем знаком дает команду членам группы захвата выйти из автомобиля. Пригнувшись, они выходят из машины и занимают позицию у входной калитки. Артем нажимает кнопку вызова хозяев, но она, вероятно, не работает, потому что никакого движения за калиткой не наблюдается. Тогда он открывает калитку, и заходит во двор. Откуда не возьмись на него набрасывается большой дворовой пес, Артем нагнулся, делает вид, что подымает камешек с земли , пес убегает прочь, поджав хвост.
На лай собаки выходит женщина в ситцевом халате. Она, вероятно, была разбужена лаем собаки, жмурит глаза от дневного света.
- Что вам надо?
- Нам надо видеть Никиту Сидорчука?
- Его сейчас нет дома, - неуверенно отвечает женщина.
А тем временем за домом слышится какой-то шум. Опер жестом дает команду бойцам: проверить, что это за шум. Они мгновенно сорвались с места и помчались за хату. Вскоре они вышли оттуда, держа за руки молодого сухощавого парня.
- Что б делаете? - заголосила женщина. - Отпустите его. Он ничего не сделал.
- Это мы проверим. - спокойно отреагировал на её крики Артем, затем обратился к молодому человеку. - Почему это ты пытался бежать от милиции?
- Откуда я знал, что вы из милиции? Сейчас развелось столько разных банд, что приходится убегать ото всех.
- Где ты сегодня был ночью?
- Дома спал.
- Да, он целую ночь был со мной.
- За дачу ложных показаний вас, мадам, могут привлечь к уголовной ответственности.
- Я говорю правду.
- В таком случае, кто сегодня ночью на этой автомашине ездил в больнице.
Опер махнул в сторону синих "Жигулей" , который стоял во дворе. Под двигателем Артем увидел темнее пятно - это вытекала масло из коробки передач.
- Машина никуда не выезжала. - упорствовала на своем женщина.
- На месте стоянки автомобиля, который стоял у больницы, тоже было такое масляное пятно. Кроме того, на фонарике, который уронил убегающий мужчина, обнаружены отпечатки пальцев Никиты Сидорчука. Так что отпираться напрасно. Это только усугубит его положение, а так же и вас поставит в неловкое положение.
Зависла тишина, Артем давал возможность обдумать людям создавшееся положение и найти правильный выход из ситуации. Однако, видно, у женщины и парня было совсем мало извилин в голове, поэтому они молчали.
- Что ж тогда мы берем Никиту с собой. Может он у нас вспомнит, что он делал в больнице.
- Не имеете права, - возразил Никита.
- Смотри, какой умник, - заметил Артем - вспомнил о правах. А какое ты имел право среди ночи залезать в больничную палату?
- У вас нет доказательств.
- Есть доказательства и еще будут, сейчас эксперты занимаются тем окном, через которое ты пытался залезть в палату. Я не сомневаюсь, что они там найдут там вещи, которые подтвердят, что ты пытался проникнуть в палату. Так что тебе лучше не молчать, а рассказать - кто тебя надоумил пробираться в палату.
- Меня там не был.
- Тебе не следует упорствовать в своем желании покрыть того человека, который уговорил тебя сделать это. Не знаю, как это он сделал и почему ты послушал его, и что намеревался сделать там. Благодари того постового милиционера, который помешал тебе сделать задуманное, ибо тогда бы для тебя была совсем другая статья.
- Я ничего плохого не делал.
- Что ж. Молчи и дальше, если ты дурак. Но учти, мы все равно достанем того человека, который послал тебя в больнице, но тогда тебе уже не будет никаких скидок за попытку лишить жизни человека.
- Я ничего плохого не делал, - парня просто зациклило на таком ответе, видно, он был в шоке, что его так быстро взяли сыщики.
- Он целую ночь был дома, - упорствовала женщина, но Артем не обращал внимание на её слова и дал команду идти к машине, прихватив с собой Никиту, который не сопротивлялся этому, но при этом грустным взглядом обвел хозяйский двор и хату.
На следующий день Артем вызвал Никиту на допрос. Опер внимательно посмотрел на парня. За ночь лицо его осунулось, движения его стали неуверенные, резкие. За всё время работе в уголовном розыске Синьков встречался со многими людьми, у него уже сложились некоторые стереотипы относительно контингента криминального мира. Рассматривая сейчас Сидорчука, он понимал, что этот человек не может быть лидером в любой компании, что он может только подчинятся чужой воле, и, следовательно, влип в эту историю не по своей воле.
- Как прошла ночь? - спросил опер подозреваемого.
- Нормально.
- Спал?
- Какое это имеет значение?
- Действительно, какое это имеет значения, - ответил следователь, хотя про себя отметил, что парень спал сегодня очень плохо, разные мысли не давали ему покоя, и, возможно, с ним можно работать с позитивным результатом, только надо правильно построить свой диалог с ним. - Так что ты хочешь мне сказать?
- По поводу чего?
- Почему ты ночью оказался в больнице?
- Я просто прикалываться люблю.
- Я понимаю, что нынешняя молодежь ведет себя очень свободно и раскрепощено, но тут случай особый. Поскольку ты хотел попасть в палату, где лежит свидетель обвинения в уголовном деле?
- Так получилось.
- А может ты преднамеренно хотел попасть в эту палату?
- Больше я вам ничего не скажу.
- Почему?
- Потому что мне нечего больше сказать.
- Ты так уверен?
- Да.
- А мне хочется еще поговорить с тобой.
- Нам не о чем больше говорить?
- Сколько классов ты закончил? - задал он очередной вопрос Артем. Парень удивленно посмотрел на следователя, но все-таки ответил.
- Девять.
- Учился еще?
- Нет. Пошел работать.
- Почему?
- Потому что надо было зарабатывать деньги. У моей мамы было еще два сына и две дочери.
- А отец где?
- Скрылся в неизвестном направлении.
- Где ж ты работал?
- Где придется.
- Конкретно можешь сказать?
- Выполнял разные работы. Грузчиком на базаре, подсобником на стройке, перекапывал огороды у старушек и прочие работы.
- Много зарабатывал?
Юноша посмотрел на следователя с иронией, мол, хорошо тебе, вероятно, деньги загребаешь лопатой, и не имеешь никакого понятия о том, какие деньги получают неквалифицированные рабочие.
- Копейки, которых хватало только на хлеб и воду.
- Какие книги ты прочитал в последнее время?
- Зачем вам это?
- Я так понял, что ты ничего не читал в последнее время?
- А кто сейчас читает книги?
- Я, например, читаю книгу и считаю, что от этого я не стал хуже. Разве ты не хотел быть или выглядеть лучше, чем есть на самом деле?
- Зачем?
- Причины могут быть разные. Например, ты хотел бы понравиться какой-нибудь девушке.
- Сейчас девушки предпочитают мужчин, у которых имеются деньги.
- Должен сказать, что не всегда действуют такие принципы.
- Мне они неизвестны.
- У тебя была девушка, которую ты любил по-настоящему?
- Зачем вам это?
- Я хотел бы понять, когда и почему у тебя произошел перекос в сознании. Ведь было время, когда ты верил в большую любовь, когда ты мечтал о девушке, которой готов был подарить весь мир.
- Я никогда не верил в любовь.
- Кто она была? Это была девушка из твоего класса. Она сидела спереди тебя, и ты любовался её тоненькими косичками с большими голубыми бантами. Или это была девушка из твоего двора. Вы вместе гуляли на площадке возле дома, а она с улыбкой смотрела на тебя, и говорила, что сегодня ты будешь её мужем по условиям игры. Тебе бы хотелось, чтобы это было на самом деле. И по ночам ты думал о ней.
- Не было такого, - парень очень разволновался, воспоминания прошлого, видно, подняли в нем чувства, которые были давно похоронены в его душе.
- Нет. Ты любил, у тебя были чистые возвышенные чувства, они есть в каждом человеке, но со временем они теряются. У одних они теряются раньше, у других позже, а у некоторых они остаются на всю жизнь. Так вот, чтобы они остались в человеке, над этим надо работать. Надо учиться плыть против течения, а не быть щепкой на волнах жизни. Следовать своим чувствам и мыслям, а не жить чужим умом. Как это делаешь ты.
- Я живу своим умом.
- Если б ты жил своим умом, то не скрывал бы преступника.
- Я никого не скрываю.
- Накануне твоего проникновения в больницу, ты дважды говорил по мобильному телефону с Вороновым, то есть Вороном. О чем вы говорили?
Следователь внимательно смотрел на юношу, тот вздрогнул от неожиданного вопроса. Артем всегда рассматривал поединок следователя с преступником, как шахматную партию, в которой он должен предусматривать свои дальнейшие действия на несколько шагов вперед, чтобы выйти победителем. Поэтому он должен быть готов к любому ответу противника, но отвечать единственно правильным ходом, который делает его партию выигрышной.
Никита замялся, он не был готов к ответу на такой вопрос, и потому обдумывал, что же ему сказать, чтобы это было похоже на правду. Однако, это было нелегко сделать, ибо изначала он давал показания, что он не знает Ворона, к тому же его утверждения, что он действует по своей воле , и никто не управляет им. Доверительный разговор со следователем закончен, теперь каждое его слово будут подавать сомнению.
- Я вижу, что ты в затруднении, поэтому я хочу прийти на помощь. Если ты откровенно мне расскажешь о том, что тебя связывало с Вороновым, и какое ты от него получил задание, то я уберу с твоей биографии попытку проникновения в палату с больной, которую ты должен был убить. Сам понимаешь, какая это статья и что тебе грозит в таком случае. Мне это просто сделать, поскольку я еще не открывал по этому случаю уголовное дело.
Парень молчал, видно было, что в нем борются противоположные чувства: или он сдает криминального авторитета, который затем будет мстит ему сам или это будут делать его друзья, или он должен идти в тюрьму на длительный срок из-за бандита, который крепко держит его в руках из-за некоторых неприятных моментов жизни Никиты. Если Никита сдаст Ворона, то тот откроет эти факты, и он окажется на нарах. Как всё завязано в жизни в тугой узелок, как только приходится жестоко расплачиваться за грехи прошлой жизни.
- Ты еще молодой, - продолжал Артем, чтобы расшевелить парня, - И зачем тебе идти на нары из-за чьих-то грехов. Ты говорил, что живешь своим умом, а на самом деле ты подчиняешься другим людям, живешь их умом. Странная ситуация получается, ты являешься врагом самому себе, ибо вопреки здравому смыслу ты думаешь не о себе, а другом чужом человеке.
- Всё не так просто, - выдавил из себя Никита.
- Понятное дело, если бы ты не был связан тайной с этим человеком, то ты бы не шел на это преступление. Я в это верю.
Юноша с благодарностью посмотрел на опера за то, что тот тонко чувствовал его психологический мир, что он не пытается его запугивать, читать нравоучения, а просто сопереживает вместе с ним, понимает его состояние.
- Но должен тебе сказать, что со временем тебе придется рассчитываться и за прошлые ошибки, и за настоящие. Так зачем тебе накапливать зло. К тому же я обещаю, что постараюсь тебе помочь во вновь возникнувшей ситуации.
- Все вы так говорите, чтобы добыть нужные вам сведения, - кинул парень. - Знаю я вас.
- Ты меня знаешь? Я раньше вел твои дела?
- Нет.
- Так почему же ты так говоришь?
- Потому что мне так рассказывали другие, которые пострадали от ментов.
- Про меня никто такого не говорил и не скажет. Это я тебе гарантию даю. Что тебе кровью поклясться?
- Нет. Я верю вам.
- Так какое поручение дал тебе Ворон?
Парень упорно молчал.
- Он предложил мне убрать ту больную.
- Ты был знаком с ней?
- Нет.
- Чем тебя удерживал возле себя Воронов?
- Я подрался с одним мужиком, нанес ему ножевое ранение. Воронов сделал так, что на меня не завели уголовное дело. Заплатил тому мужику деньги и следователю тоже за молчание.
- Как фамилия того следователя?
- Я не помню.
- А мужика, с которым подрался?
- Полевой Максим.
- Хорошо, иди в камеру. Завтра тебя выпустят под подписку о не выезде.
- Напрасно ты отпускаешь Сидорчука. Он выйдет на волю и скроется в неизвестном направлении. - вычитывал Шмырев своего подчиненного. - А у тебя потеряется та ниточка, которая ведет к преступнику.
- Не убежит, - стоял на своем Артем.
- Откуда такая уверенность?
- Потому что я хорошо изучил его, мы с ним наладили хороший контакт, поэтому не в его интересах сейчас делать ноги.
- Ох, не нравятся мне твои эксперименты.
- Василий Николаевич, он дал мне свидетельские показания, которые зафиксированы на бумаге и в компьютере. Зачем мне его держать в СИЗО вместе с уголовниками. Теперь, благодаря этим показаниям мы можем брать Воронова.
- А достаточно у тебя доказательств?
- Кое-что имеется.
- Кое-что, это ты имеешь в виду его телефонный разговор с Сидорчуком?
- Но этого мало. Он же будет всё отрицать, к тому же в разговоре ведь не говориться прямо, что Сидорчук должен убить танцовщицу. Разговор идет о каких-то особах, с которыми надо разобраться.
- А второй разговор, где Ворон дает ценные указания, как проникнуть на объект.- Артем волновался, ему непонятно было, почему это подполковник стал таким нерешительным, когда до разоблачения убийцы остался один шаг. Ведь раньше он его постоянно торопил заканчивать это дело.
- Вот именно, они говорили о каком-то объекте, и не словом не обмолвились о больнице.
- Но Сидорчук ведь после этого звонка поехал в больницу.
- И что это доказывает?
- Как это что! Налицо факт.
- Никаких фактов я не вижу. Может Сидорчук по своему желанию хотел попасть в палату к танцовщице. Возможно, у него была связь тайная ранее с ней?
- Он не был знаком с ней, когда я его спросил.
- Мало того, что он сказал - надо факты. Железные факты. Только они доказательная база. Так что иди, работай.
Когда опер выходил, то Шмырев сказал ему вдогонку.
- Не советовал бы я тебе отпускать Сидорчука.
- Почему?
- Потому что Ворон поймет, что тот сдал его с потрохами и постарается скрыться. Тогда ты его точно не найдешь.
- Но я обещал парню отпустить его, если он даст показания против Ворона.
- Объясни ему ситуацию. Он парень умный поймет.
Артем задумался. Не любил он отменять свое решение. За это уважали его в криминальном отделе, и даже уголовники почитали опера за мужское поведение. Но в данном случае подполковник имел рацию - даже, если он выпустит Никиту на свободу и прикажет сидеть постоянно дома, то, где гарантия, что дружки Ворона не сидят вместе Сидорчуком в камере, и не передадут на волю информацию, что Никиту выпустили. К тому же, чего греха таить, утечка информации может произойти и в самом райотделе через какого-то сотрудника.
- Хорошо, я переговорю с Никитой. Оставим его еще на пару дней.
- Не возражаю. И шевелись, сыщик, сколько можно вести это дело.
- Стараюсь.
Синьков вышел из кабинета начальника озадаченный, что же ему предпринять, чтобы раскрыть это дело. Одним за другим перебрал в памяти свои дальнейшие действия, но все они не давали нужного результата, поэтому отпадали.
Навстречу ему по коридору двигался Ваня Кримчак.
- Ты где это пропадаешь?
- У начальника был. А что случилось?
- В кабинете тебя ждет симпатичная девушка.
- Какая еще девушка?
- Откуда я знаю, что за девушка. С кем ты водишься. Смотри, узнает жена, то плохо тебе будет.
Артем уже не слышал последних слов Ивана, ибо бежал в свой кабинет - теряясь в догадках. Кто это может быть. Неужели это Нина уже пришла до памяти и пришла давать показания. Но почему же ему никто не позвонил из больницы? Номер его забыли. Что ли.
Он резко открыл двери кабинета, что даже девушка испугалась и повернулась к нему лицом. Нет, это была не Нина, а Марина, её подруга, с которой они вместе работали.
- Это вы?
- Да, я.
Сцена получилась какая-то непонятная. Они оба немного растерялись. Следователь, как и подобает мужчине, первым пришел до памяти.
- Что случилось? - спросил он.
- Я нашла его! - в горячке выпалила Марина.
- Кого нашла? - недоумевал Артем.
- Славика нашла!
- Какого Славика? - не мог никак понять он о ком идет речь.
- Да, банкира того, у которого мы с Ниной были в гостях.
На захват Славика или Вячеслава Кононенка служащего банка "Аркада" Артем взял всю группу захвата, но оказалось, что напрасно, ибо тот, когда опер показал ордер на арест, только и сказал: " Наконец-то я вас дождался."
Уже потом во время допроса Артем понял, почему он так сказал. Это была настоящая исповедь случайного свидетеля убийства.
- Понимаете, я не думал, что он его будет убивать. Мы ведь как договорились: они начинают стройку комплекса, я договорюсь за выдачу им кредита в банке и мы затем разбегаемся в разные стороны с хорошими деньгами. Всё так и начиналось. Они создали липовую фирму, открыли счет в банке, начали стройку.
- Где они начали стройку?
- На въезде в город со стороны областного центра. Они планировали там построить мотель. Оградили место стройки, завезли даже несколько машин отсева, песка даже машину кирпича завезли. Словом сделали видимость стройки, и когда приехал представитель банка, то он не заподозрил никакого подвоха. Кредит был перечислен на расчетный счет строительной фирмы, начальником которой был тот несчастный парень.
- Семен Соколенко?
- Да, звали его Семен. Доверчивый он был парень и во всем слушался Воронова. Впрочем, я тоже не подозревал никакого подвоха. По словам Воронова после того, как мы получим деньги, Семен уедет в далекие края. С такой суммой можно было и завести хорошее дело, и квартиру купить. Нет начальника строительства, нет фирмы, нет человека на которого выдан кредит, поэтому не к кому предъявить претензии, а мы были бы обеспечены до самой старости. Должен сказать, что мне тоже надоело протирать штаны в этом банке, и со временем, когда бы затих скандал, я тоже собирался перебраться в теплые края.
Но получилось совсем не так как предполагалось.
После того, как Семен получил деньги, мы собрались у меня на квартире. Конечно, решили отметить это дело - выпивка, закуска по высшему разряду. Вдруг я замечаю, что парень стал сникать. Ворон его тормошит, мол, не спи, давай еще по рюмке опрокинул, а он уже никакой. Видно, он ему подсыпал что-то в стакан - снотворное или еще чего-то.
Потом Семен вообще упал головой на стол, упала бутылка, разлилось водка.
- Ну, все пора заканчивать этот концерт, - сказал он - Бери его под руки.
- Зачем?
- Затем, что третий лишний, - я сразу даже не понял, что он сказал, хотел переспросить его, но, когда посмотрел на меня, то понял, что он не шутит и повиновался ему. Мы затащили его в ванну, он приказал мне набрать полную емкость воды и погрузил того парня. Он был без сознания и практически не сопротивлялся. Труп мы погрузили в мою машину и вывезли за город, чтобы сбросить его в ставок. Вот и всё. Понимаете, я даже не предполагал, что этим всё закончится. Я бы никогда не согласился.
Зачем мне такие деньги? Моя жизнь превратилась в ад. Я не могу уснуть, потому что перед моими глазами стоит этот парень. Глупый доверчивый парень. Я потерял всякую веру в людей после того, что случилось. Как можно так утопить человека, словно, щенка или котенка. Да у меня на их даже рука не подымится, а он ... настоящий зверь. У него рука не дрогнет, любого человека уничтожит.
- Но вас же он не уничтожил? - задал вопрос Артем.
- Не уничтожил, потому что знал, что в моем банковском сейфе лежит письмо, в котором я подробно описал это преступление. В случае его смерти письмо бы вскрыли, и истина б открылась, потому он и не трогал меня. Но мне от того не легче, ибо моя жизнь превратилась в кошмар. Представляете, я не мог уснуть, не выпив бутылку водки, раньше я вообще не пил, соответственно, какой я был утром. На работе стали замечать мои странности, отношения и с начальниками, и сотрудниками испортились.
Я хотел бежать. Взял отпуск, поехал на юг, но отдых совсем не получился, меня преследовал мертвец, я проклинал тот день, когда познакомился с этим убийцей.
- А где вы познакомились?
- Да, в том же проклятом баре "Прибой". Я зашел туда, чтобы снять стресс после работе. Заказал себе коктейль и сел за столик, чтобы посмотреть на танцовщиц. Он ко мне подсел, разговорились. Представляете, у меня создалось впечатление, что он очень порядочный добрый человек - несколько раз он даже за меня платил по счету. Каким же он оказался мерзавцем! Настоящий зверь! Вы его арестуете?
- Арестуем.
- Правда, - в глазах Вячеслава загорелся огонек, до того угнетенный своим мыслями, он вспыхнул.
- Конечно.
- Ох, вы мне на душу бальзам вылили. Правда, мне стало даже легче, что одним мерзавцем на земле станет меньше. Да, не напрасно я вас ждал. Мне действительно стало легче, - и Кононенко заплакал, как малое дитя.
После признания Вячеслава Кононенка Прокурор без колебаний выдал ордер на арест Воронова. Артем понимал, насколько опасен этот преступник и так просто он не сдастся, поэтому группу захвата подобрал лично из опытных бойцов спецназа. Группа из шести человек выехала на задание в микроавтобусе.
В салоне опер дал дополнительный инструктаж, выработали совместный план действия. Не доезжая до дома Воронова с полкилометра, они встали из автобуса и группами из двух человек направились к объекту.
Старший лейтенант Савилов с одним из бойцов пошел на соседнюю улицу, чтобы перекрыть задний проход от дома преступника. Когда они заняли позицию, то подали сигнал по рации, что заняли позицию.
Артем тотчас же нажал на кнопку звонка на калитке. Никто не вышел из дома. После второго звонка, опер услышал какое-то движение в доме.
- Воронов, сдавайся, ты окружен!
- Не дождешься, мент вонючий.
- Ты окружен! Сопротивление твое бесполезно.
В ответ прозвучал выстрел, пуля просвистела над головами и попала в стену соседнего дома. Артем посмотрел туда, куда попала пуля, и отметил про себя, что пуля никого не задела. Надо предпринимать решительные шаги, иначе могут пострадать невинные люди - этот стрелок ни перед чем не остановится. По рации он вызвал Савилова и дал команду продвигаться к дому с соседней улицы, чтобы зайти в тыл Воронову, а тем временем другая группа перебежала на угол дома, где заняли позицию, которую не мог засечь хозяин дома.
После таких перемещений он снова обратился к Воронову.
- Не делай глупости, Ворон, ты усугубляешь свое положение. Добровольная сдача твоя облегчит твою участь.
По команде Артема, Савилов сделал предупредительный выстрел вверх.
- Следующий выстрел будет на поражение, - голос опера звучал жестко и твердо.
В доме притихли, затем послышались голоса мужчины, женщины. Мужчина что-то требовал, а женский голос просил не делать этого. Затем двери дома открылись, и в дверях появился Воронов, в руках он держал свою дочь, приставив к её голове пистолет. Такого поворота событий Артем никак не ожидал - он даже растерялся на мгновение, не зная, что предпринять в данном случае. А преступник со своей жертвой шел к калитке, следом за ним бежала его жена с криками о пощаде, но тот к выходу.
- Освободите, калитку. - крикнул Воронов - Иначе я её убью!
- Что ты делаешь, это же твоя дочь! - кричала женщина.
- Если мне не дают жизни, проклятые менты, то и она тоже не имеет права на жизнь, - крикнул он в ответ, а затем обратился к спецназовцам - Я кому сказал отойти от калитки!
Артем дал знаком спецназовцу отойти от калитки и сам отошел на несколько шагов назад, а в голове один за другимим рождались планы по задержанию опасного преступника, но тотчас отметались они, как неосуществимые. Тем временем Воронов появился в калитке, все так же держа дочь под прицелом. Девочка, видно, была сильно напугана, что молча, следовала за отцом, даже не плакала.
- А теперь водитель пусть оставит автобус, но двигатель чтобы работал, и не вздумает хитрить.
Артем дал знак выполнить команду водителю, и тот послушно оставил кабину автобуса, оставив работающий двигатель.
Воронов открыл двери, пропустил вперед девочку, сел за руль и в это время раздался выстрел сзади Артема так внезапно, что опер даже не понял кто стреляет только он увидел, что Воронов уронил пистолет и завыл от боли. Артем со спецназовцем кинулись к машине и схватили Воронова за руки.
- Сволочи. - прошипел Воронов, - Как я вас ненавижу.
Дочь тем временем выпрыгнула из авто, и кинулась в объятия обезумевшей от горя матери, у которой начались какие-то судороги. На помощь ей подоспел старший лейтенант Савилов. Это его выстрел из снайперской винтовки поразил правую руку преступника, в которой тот держал пистолет, уловив момент, когда Ворон отвел пистолет от девочки, чтобы включить скорость передачи.
Савилов дал женщине, какую-то таблетку и она успокоилась.
Тем временем Артем внимательно смотрел на Воронова, который уже был в наручниках.
- Ты чего это сверлишь меня своим взглядом, мент?
- Ты действительно убил бы дочь? - спросил Артем.
- У меня не было выбора. – просто, без никакого смятения проговорил преступник.
- Ну, ты и мразь. Впервые встречаюсь с таким зверем. Прикончить бы тебя, как бешеного пса, только не имею права. Поехали. - дал он команду группе захвата.
Они сели в машину вместе с преступником и поехали, поднимая столп пыли. На сельской улице остались стоять женщина и девочка, которые с непонятными чувствами, смотрели вслед авто.
Стройка в чистом поле. соединение отдельных частей
© Copyright: Владимир Шарик, 2016
Свидетельство о публикации №216052702107
Свидетельство о публикации №216052702107
Рецензии
Знаете, начал читать ваш детектив и сразу споткнулся: оперуполномоченный N. и он же следователь N. Так не бывает, вы хотя бы заглянули в действующие нормативные акты и увидели, что оперуполномоченный и следователь - это две совершенно разные процессуальные фигуры. Можно сказать мелочь, но только доверие к такому произведению, где допускается такая путаница сразу падает, а потом сюжет довольно избитый, шаблонный, диалоги примитивны, психологические портреты действующих персонажей совсем не прорисованы, шаблонно-картонные. На мой взгляд, детектив на троечку. Выше, к сожалению, трудно поставить. Ваш детектив по стилю напоминает кондовые советские детективы. Есть любители таких стандартных детективов, но рецензент, увы, не из числа. В вашем произведении нет "изюминки", которая бы захватила и заставила бы забыть обо всем, пока его не дочитаешь.
С уважением, А.Шкурин
Шкурин Александр 12.11.2016 20:06 • Заявить о нарушении
С уважением, А.Шкурин
Шкурин Александр 12.11.2016 20:06 • Заявить о нарушении
Спасибо.Возможно я не придерживаюсь нормативов, но разве это главное.
Владимир Шарик 13.11.2016 14:49 Заявить о нарушении
Владимир Шарик 13.11.2016 14:49 Заявить о нарушении
Кто по определению комиссар Мегре опер или следователь?
Владимир Шарик 13.11.2016 15:12 Заявить о нарушении
Владимир Шарик 13.11.2016 15:12 Заявить о нарушении
Могу вам сказать, что детективы в основном об операх, поскольку следственную работу описывать в детективах очень сложно, т.к. она заключается в фиксации на бумаге всех следственных действий, чтобы потом в суде дело не рассыпалось. Комиссар Мэгрэ в бесконечно-скучных романах Сименона - занимается именно оперативной работой. Лучше читайте Р.Чандлера или Д.Хэммета.
Шкурин Александр 13.11.2016 21:06 Заявить о нарушении
Шкурин Александр 13.11.2016 21:06 Заявить о нарушении
Дополнительно. То, что вы не придерживаетесь, как вы указываете, "нормативов", сравнимо с тем, что в следующем вашем произведении дантист будет делать работу кардиолога, ведь они оба врачи, как и детективе - оба юристы, опер + следователь, только функции у них разные, но если пишете об этом, надо знать эти тонкости, иначе получится ерунда.
Шкурин Александр 13.11.2016 21:10 Заявить о нарушении
Шкурин Александр 13.11.2016 21:10 Заявить о нарушении
Спасибо. Но с вами не соглашусь. Мегре мне приятней.Детектив - это только форма изложения человеческих судеб. Сименон это описывает глубже. И Мегре не совсем оперативник.
Владимир Шарик 13.11.2016 22:24 Заявить о нарушении
Владимир Шарик 13.11.2016 22:24 Заявить о нарушении
У каждого свои предпочтения в литературе, поэтому вам Сименон, а мне - Чандлер.
Шкурин Александр 13.11.2016 22:50 Заявить о нарушении
Шкурин Александр 13.11.2016 22:50 Заявить о нарушении
Такое же первое замечание. Опер и следак - птицы разные. Опер свежий труп жуёт, следак тухлятину пользует. ( внутри-шутка) И - отпечатки на фонарике - ну, это как поменять обойму в нагане.
Переписать. С учетом реальности.
Валерий Гундоров 26.11.2016 22:18 Заявить о нарушении
Переписать. С учетом реальности.
Валерий Гундоров 26.11.2016 22:18 Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.