Формула счастья

               
    Во время очередного первенства Европы по футболу, я все мачты ходил смотреть к своим соседям-пенсионерам, Владимиру Андреевичу и Петру Сергеевичу. Дело в том, что мои супруга и дочь - большие любительницы сериалов. И они игнорировали мое желание переключать телевизор на другой канал, где транслировались жаркие схватки команд, любимой мной игры. И во избежание домашних скандалов, я уходил к старикам. Эти два философа-самоучки вечно о чем-то спорили между собой, и без всякого сожаления отдавали в мое распоряжение свой телевизор. Диапазон их словесных состязаний был очень широк: начиная от сотворения мира, и заканчивая экономической политикой нашего правительства. И тут нет ничего удивительного. Они были людьми любознательными, начитанными, и обладали богатой библиотекой.
    Когда я напросился к соседям в гости, они как раз приступили к созданию формулы счастья. Наблюдая за игрой футболистов, мне интересно было слушать рассуждения двух пожилых людей, живущих в своем, особенном мире.
    Сначала, старики взялись за определение «истинного» понятия: «счастье». Но начали друзья не сразу изобретать что-то свое, а принялись просматривать, имеющуюся в них литературу, для уяснения того, что люди раньше думали по интересующему их вопросу? Каждый с них брал с этажерки одну из книг, бегло просматривал ее, и если находил интересное изречение, немедленно зачитывал его товарищу по творческой работе. И потом они вместе его обсуждали. Первым озвучил, понравившуюся ему цитату, со словаря русского языка Петр Сергеевич: «Счастье – это чувство и состояние полного, высшего удовлетворения».
    - Как это – высшее удовлетворение? – удивился Владимир Андреевич.
    - Действительно, странное выражение. – согласился с ним Петр Сергеевич. – Удовлетворить можно только простые, каждый день повторяющиеся, потребности. А что-то высшее – это прерогатива доброжелательных потусторонних сил. Мы же сейчас говорим обо всех живых существах семейства гомо сапиенс: и умных, и глупых, и хороших, и плохих.
    Цитата, добытая уже Владимиром Андреевичем с одной из советских энциклопедий, доморощенным ученым тоже не понравилась.
    - Ты только послушай, что за вздор тут написан! – воскликнул он, и начал читать отрывок какой-то статьи с толстой синей книги. – «Счастье – состояние человека, соответствующее наибольшей внутренней удовлетворенности полнотой и осмысленностью жизни, осуществлением своего человеческого предназначения. Это понятие носит исторический, классовый характер».
    - И заумно, и глупо! – согласился с другом Петр Сергеевич, держа в руках, тоненькую светлую брошюру. – Человек бывает просто счастлив – и все. При чем тут его человеческое предназначение и классовая принадлежность? А теперь ты вникни, в размышления Марка Аврелия по этому поводу: «Счастлив же тот, кто уготовил себе благую участь. Благая же участь – это благие склонности души, благие стремления, благие дела».
    - По мнению древнеримского императора, счастливыми могут быть только люди с благими намерениями. А я зрел когда-то в блаженном состоянии хулигана, с упоением пинавшего ногами женщину.
    - Не мало и счастливых бомжей, нашедших в мусорном бачке дорогостоящие отходы, видел я. А как тебе нравится такая притча Соломона "Блажен человек, который снискал мудрость, и человек, который приобрел разум"?
    - Соломон, действительно, мудрый Израильско-Иудейский царь, - рассмеялся Владимир Андреевич, - с Библией не поспоришь. Но весь жизненный опыт подсказывает мне, что дураки обычно бывают счастливей своих умных сограждан.
    - Согласен, а вот как, по словам "отца истории" Геродота, предствлял себе счастливого человека дренегреческий реформатор Солон: он должен не только быть богатым при жизни, но и приятно уйти в мир иной.
    - Нет, такая мудрость нам не нужна. Мы говорим сейчас о счастье при жизни человека. А вот, что говорит одна из героинь Чеховской пьесы: «Человек должен трудиться, работать в поте лица, кто бы он ни был, и в этом одном заключается смысл и цель его жизни, его счастья, его восторги».
    - Возможно, - заметил Петр Сергеевич, - это высказывание и нужно было бы, с воспитательной целью подрастающего поколения, большими буквами написать во всех школах на самом видном месте, но его никогда по достоинству не оценят довольные жизнью лодыри и тупицы. К сожалению, есть и такие. И их много среди нас. А вот как воспринимал для себя счастье Лев Толстой: «Да, великое счастье – уничтожение воспоминания, с ним нельзя бы жить радостно».
    - О-о-о, - изрек в задумчивости Владимир Андреевич, потирая левой рукой подбородок, - видать, в молодости патриарх русской и мировой литературы не ангелом был. Но в понимании счастья по отношению ко всем людям, такое высказывание гения нам не подходит. А как тебе нравится суждение известного гуманиста и политического деятеля времен Возрождения, Колюччо Салютати: "Цель человеческого счастья состоит не только в том, чтобы найти истину, но и в том, чтобы насладиться тем, что открыто; и не только насладиться, но и претворить его в действительность"?
    - Красивые слова, но их тоже нельзя вставить в формулу счастья для всех.
    Не признали философы  верным  и утверждение видных священнослужителей о том, что счастье людей – в служении Богу. По мнению доморощенных мыслителей, оно не учитывало радостное состояние души и тела атеистов. Не подошли для их формулы и слова Иисуса Христа с его знаменитой Нагорной проповеди: "Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное". Они посчитали, что на земле счастливых больше, чем нищих духом.
    Потом старики обсудили откровение одной модной артистки, заявившей, что присутствие рядом сердечного друга ей дороже восторженных излияний в любви всех ее многочисленных поклонников и даже успешной карьеры,и сошлись во мнении, что одинокие люди тоже могут радоваться жизни. Итогом всех поисков друзей было то, что они не нашли в, имеющейся в них, литературе вразумительного определения одного из самых желанных душевных состояний человека.
    Философы-самоучки не стали делать трагедию с того, что человечество на протяжении всего своего существования не поняло сути счастья отдельно взятых особей, а решили «устранить пробел в человеческом мышлении». После долгих споров они дали ему следующее определение: «Счастье – это такое душевное состояние человека, когда ему ничего не хочется менять в своей жизни».
    Тут я не выдержал, и вмешался в творческий процесс своих соседей:
    - Тогда революционеры – это несчастные люди. Они только и думают о переменах в обществе.
    Две пары глаз несколько минут сверлили меня своим снисходительно удивленным взглядом, словно неразумное дитя, после чего мне пришлось выслушать на, легко доходящем до сознания, языке разъяснение – почему я не прав:
    - Жизнь революционера – это его бунтарская деятельность. И если такой активный реформатор весь в работе по преобразованию общества – он счастливый человек. И настолько счастливый, что готов идти на смерть за идею. Был в Росси в девятнадцатом веке революционер Желябов. Он потребовал, чтоб его казнили вместе с убийцами царя, среди которых была его супруга, потому что он их единомышленник. Хоть обвинение в покушении на жизнь императора ему тогда никто не выдвигал. И пошел человек на виселицу с высоко поднятой головой.
    Дав «научное» определение понятию «счастье», исследователи приступили к составлению «формулы почвы», где оно было возможно. 
    - Нужно начать с семьи. – немного подумав, предложил Владимир Андреевич.
    - Несомненно! – сразу же согласился с ним Петр Сергеевич. – Человек не может быть счастливым, если с самых пеленок его не окружает любовь отца и матери. Говорят с неполных семей, или семей где не было взаимопонимания родителей, и поэтому дети не видели  детства, вырастают или преступники, или писатели, то есть люди, которые или презирают общество, или пытаются его переосмыслить.
    - Давай на эту тему поговорим в другой раз. Не будем отвлекаться. Итак, на первом месте в нашей формуле - семья. К ней, по-моему, нужно приплюсовать деньги.
    - А говорят – не в деньгах счастье. – возразил я Владимиру Андреевичу.
    Два старика снова несколько минут смотрели на меня со снисходительным удивлением, и потом вторично принялись «наставлять на путь истинный» своего непрошенного собеседника:
    - Во-первых, под словом «деньги» мы понимаем не бумажки, а общепризнанное богатство. Археологи находят клады (разные металлические изделия), спрятанные людьми за многие тысячи лет до изобретения монет и купюр. Тогда обладатели этих вещей могли позволить себе более обеспеченную жизнь, чем их соплеменники. Во-вторых, никто не говорит, что в деньгах счастье. Так, например, очень богатый русский фабрикант начала двадцатого века Савва Морозов покончил с собой, не найдя смысла жизни в банковских счетах. И он не единственный такой. Но, богатство расширяет поле деятельности людей, а, значит, и их возможность превращать свое существование в приятное времяпрепровождение. Так многие зажиточные люди принимают активное участие в общественной жизни, и получают от этого удовольствие, которое бедному человеку недоступно.    
    После прочитанной мне лекции, творческая пара погрузилась в размышления. Непродолжительное  молчание было прервано Владимиром Андреевичем:
    - Мне кажется, в нашей формуле деньги нужно тесно увязать с властью. Другими словами, выписать все это как алгебраический двучлен. Деньги не могут не давать власти над людьми, и власть не может не создавать условия для обогащения.
    - Вот, вот! – подхватил мысль своего приятеля Петр Сергеевича. – Все дело только в том, как использует человек свое право и возможность распоряжаться чужими судьбами. Сталин и Гитлер, например, карманы деньгами не набивали. А многие другие тираны утопали в роскоши. И еще, в нашей формуле не хватает славы. Это тоже немаловажный фактор для повышения жизненного тонуса.
    - Нужно еще обязательно учесть любовь к противоположному полу, чувство материнства и отцовства, увлечение, науку, искусство, спорт и многое-многое другое.
    - Все верно. Мы нашли с тобой почву, на которой каждый человек может вырастить то, что вознесет его в царство блаженства.
    И доморощенные мыслители принялись уточнять «то», которое нужно вырастить на придуманном ими поле, чтоб стать счастливым. Спорили долго, и, в конце концов, дали ему, как мне сразу показалось, странное название: «Возможность - быть самим собой». Но старики объяснили мне, что это великий дар небес, который не каждый человек в состоянии осознать в себе. По их словам даже некоторые князья, короли, цари и императоры, пребывая на самой высокой ступеньке иерархической лестницы, «не находили себя в себе» и уходили или выращивать в сельской глуши капусту, или в монастырь, или в мир бесцельного существования. И слава, другой раз не в состоянии помочь человеку определиться в жизни. Когда-то, например, имя шахтера Стаханова гремело на весь мир, после установленного им, небывалого на то время, рекорда по добыче угля. Его фамилией даже один из городов Украины назвали. А последним пристанищем этого человека стал сумасшедший дом.   
    Продолжая заниматься своим изобретательством, старики фигуральное выражение: «почва, где можно вырастить «то»»  заменили более простым: «вписаться в общество», и у них формула счастья приобрела такой вид: «Счастье – это вписаться в общество, быть там самим собой и не иметь желание ничего менять в своей жизни». Но она показалось старикам очень длинной, и они начали думать, как ее сократить:
    - Во-первых, - решили они, - человек не может существовать вне общества. Во-вторых, если в него возникает желание, что-то менять в своей жизни, то он уже насилует свою сущность, и не может быть самим собой. Поэтому, отбросив в сторону вполне очевидные сущности человеческого общения, можно сказать кратко: «Счастье – это возможность быть самим собой».
    Однако останавливаться на достигнутых результатах в своей творческой работе мои соседи не захотели. Теперь они занялись вопросом: «А может ли быть человек полностью счастливым?»
    - Начнем с того, - первым высказал сомнения по этому поводу Петр Сергеевич, - что общество не позволит своим многим членам быть самим собой. Жуликов оно сажает в тюрьмы, жадных презирает, несогласных с политикой государства клеймит позором и так далее. Молодое поколение насильно заставляют учиться в школе, а потом берут в армию. Бедные люди, должны исполнять волю богатых. Богатые обязаны постоянно беспокоиться о сохранении своих денег – содержать личную охрану и опасаться козней аферистов. И это не проблема сегодняшнего дня. Еще пять тысяч лет тому назад, в древнем Шумере существовала поговорка: «Тот, у кого много серебра, может быть и счастлив. Тот, у кого много ячменя, может быть и счастлив. Но тот, у кого нет ничего, спит спокойно». Власть имущие денно и нощно ждут подвоха со стороны своего окружения. Влюбленные боятся измены. Семейные граждане находятся под постоянным прессом – идти на различные уступки родственникам.
    В это время к соседям пришла моя супруга. Ей надоело, что я все вечера провожу не с ней.
    - Иди домой смотреть свой дурковатый футбол, – прозвучал ее недовольный голос, - а то совсем от семьи отбился.
    - А как твой сериал? – удивился я.
    - Другой раз посмотрю.
    Я начал прощаться с философами. Они попросили меня самому захлопнуть наружную дверь их квартиры. Старики были погружены в творческий процесс, и им некогда было провожать соседей. Уходя, мы с женой немного задержались в прихожей: у меня возникла необходимость завязать шнурки на обуви. Хозяева квартиры подумали, что гости уже ушли, и завели разговор о моей персоне.
    - Вот видишь,  - послышался голос Петра Сергеевича, - как можно нашего приятеля назвать полностью счастливым человеком, если он должен выполнять чужую волю.
    - Да, тут я должен с тобой согласиться, – поддержал его Владимир Андреевич, - в мелочах, конечно, но этот человек уже не может быть самим собой. 
    Моя жена застыла на месте, губы ее вытянулись в тонкие полоски, а синие глаза сделались карими. Хрипящим шепотом, не предвещающим ничего хорошего, она спросила меня:
    - Это они о тебе так говорят? Сейчас я им покажу счастливую жизнь.
    - Нет. Это они говорят о двоюродном племяннике жены соседа брата Петра Сергеевича. – соврал я, и, схватив супругу за руку, потащил ее домой.