Один в поле воин

Наводчик Уц играл на губной гармошке, оглашая окрестности звуками "Августина". Мысли ехавшего на борту головного танка барона Вилибальда фон Лангермана текли спокойно и размеренно.
Жарко тут. Скорее бы уже переправа, хоть лицо умыть. Вспомнил дом, сына, красавицу жену Марту, он по ним скучал. Ничего, к концу года русские будут разгромлены, и он увешанный орденами переступит порог своей берлинской квартиры. Эти коммунисты совсем не умеют сражаться – это не война, это догонялки, но уже скоро - далеко от мощи Вермахта еще никто не убегал.
Вот она река со странным названием Добрость и мост. Вилибальд спрыгнул с брони и подошел к воде. Умывшись, наблюдал за переправой вверенных ему войск, присев у самой кромки воды.
Когда первая машина уже подъезжала к противоположному берегу, раздался выстрел. Танк оказался подбит, а колонна обездвижена. Фон Лангерман подскочил и побежал, но не успел отдать приказ отступать. Второе попадание вывело из строя замыкающую машину, колонна оказалась взаперти. Солдаты поддались панике и спешили оказаться подальше от техники. Некоторые все же предпринимали попытки стащить последний танк в воду, освободив тем самым проезд. Безуспешно – тягачи тут же уничтожались.
Откуда они стреляют? Нет же здесь частей противника, об этом еще утром доложили разведчики. Боевые машины взрывались одна за одной. Часть танков попыталась съехать с переправы и достигнуть берега по воде, но завязнув в иле, становили жертвами очередного снаряда. Успокоившись, Вилибальд, принялся вычислить точку расположения орудий. Судя по повреждениям войск, огонь велся с северо-запада. Однако там ни леса, ни какого-либо еще укрытия, способного замаскировать артиллерийские расчеты. Только поле пшеницы и одинокий коровник.
По всем законам войны его колонна должна была быть давно разгромлена. Однако прошло уже более получаса, а они все еще стояли. Значит, орудий немного - максимум два или три. Полковник принялся изучать поле в бинокль. Он заметил дымки, характерные для выстрела из пушки. Одна гаубица остановила прославленного барона, обладателя Рыцарского креста? Нет, этого не могло быть. Барон приказал дать залп по строению.
Выстрелы прекратились, с десятком пехотинцев он направился к коровнику, шли без опаски, как вдруг раздался выстрел винтовки, и идущий первым боец упал замертво. Солдаты и сам полковник прильнули к земле, после чего продолжали наступать уже сильно не высовываясь. Посчитав периодичность выстрелов, Вилибальд понял - им противостоит всего один человек. «Взять живыми!»- скомандовал он. Пехотинцы, подчинившись приказу, побежали вперед, еще один упал, и выстрелы прекратились.
Барон уже знал, что увидит, но все еще не верил. Около орудия, в залитой кровью гимнастерке, лежал молодой сержант, так и не выпустивший из рук карабина.
- Русская свинья, - прошипел обер-лейтенант Хенфельд, плюнув на бездыханное тело.
- Не сметь! - барон ударил подчиненного по лицу тыльной стороной ладони. - Подсчитать потери и доложить.
Обер-лейтенант удалился, а Вилибальд, присев на корточки, закрыл глаза мертвого солдата. Приказав выкопать могилу, отправился оценивать ущерб.
Через два часа весь уцелевший личный состав стоял около места захоронения.
- Мы отдаем почести этой свинье? – возмутился Хенфельд.
- Значит, свинья, по-твоему, смогла такое сделать? Может, Гудериану так и доложим: «В результате столкновения колоны бронетехники со свиньей потери составили: 11 танков, 7 грузовиков и 57 человек»? Что будет тогда, если мы встретим медведя? И кто тогда мы, если грязное животное заставило нас умыться кровью? – полковник вопросительно смотрел на подчиненного.
- Вы еще залп прикажите дать в его честь, – на перекошенном злобой лице обер-лейтенанта играли желваки.
- И прикажу! Не тебе меня учить, мальчишка! Ты бы такое рвение в бою проявлял, – полковник с презрением отвернулся, а Хенфельд ушел прочь.
Подойдя к могиле, барон громко заговорил, обращаясь к подчиненым.
- Солдаты Великой Германии. Сегодня бог послал нам испытание - мы потеряли много наших братьев… Но господь и наградил нас! Сегодня он явил нам пример мужества и стойкости. Пример того, как надо любить свою Родину!.. Пример того, как надо сражаться и ненавидеть врага. Посмотрите на его лицо… Запомните его - это лицо воина! Если будет суждено умереть мне, я хотел бы погибнуть так же, смертью покрыв себя вражеской кровью и славой! Во имя фюрера и Великой Германии - надеюсь, вы поступите так же! - Вилибальд рукой подал знак: «хоронить».
Повисла тишина. Ее прервали лишь три залпа немецких винтовок в честь неизвестного русского солдата…
Посвящается Николаю Владимировичу Сиротинину.