Колесо

Наша воинская часть располагалась на холме у паромной переправы через Керченский пролив. По проливу шныряли корабли из Азовского моря в Чёрное и обратно. Это было красиво. А ещё, на этом самом холме был наш автодром, по которому туда-сюда шныряли автомобили с курсантами и приставленными к ним инструкторами. Им было не до красот Боспора Киммерийского. А под холмом дислоцировался посёлок, с многозначительным названием «Опасный». Его населяли различные местные жители.

Сержант Рунд был длинным и долговязым парнем. Несмотря на свою худобу, он был жилистым и крепким, а ещё добрым, но вспыльчивым. Он был инструктором практического вождения автомобиля КРАЗ.

На втором году службы, весной под дембель, когда уже зазеленела молоденькая травка, и защебетали радостные птички, сержант Рунд влюбился. Его избранница проживала в том самом посёлке с многозначительным названием.

Рунд бегал к ней в самоволки, признавался в любви, целовался взасос, дарил одуванчики и радовался скорому дембелю. Командиры не однажды ловили его в самоволке и не однажды наказывали, но любовь всё равно пробивала свои робкие зелёные ростки сквозь суровый асфальт армейской жизни.

Однако у любви, как оказалось, были враги покруче, чем командиры с замполитами.
Это было местное подростковое население во главе с троюродным, а может быть четверо- или ещё каким-либо многоюродным братцем вышеупомянутой девицы. Дело в том, что за время существования посёлка, всё его население так замысловато и изобретательно перетрахалось между собой, что теперь все в той или иной степени приходились друг-дружке роднёй в каком-нибудь колене.

В общем, интрига стремительно разворачивалась.

Какой же сюжет доминировал в нашей мелодраме – типа Ромео и Джульетты или Вестсайдской истории?

А никакой. Ни тот, ни другой, а свой собственный. Рассказывать о душещипательных перипетиях большой любви не придётся, потому что их не было. Любовь погасла, и погасла очень скоро.

А случилось это при следующих обстоятельствах.

Когда Рунд был в очередной самоволке, местные парни под предводительством многоюродного братца изловили влюблённого и, пользуясь своим численным преимуществом, дали Рунду оторваться.

Пробираясь в часть огородами и утирая по пути коктейль из соплей с кровью, Рунд закипал обидой. Он обиделся на многоюродного братца, на его дружков, на свою подружку (потому что после полученного мордобоя пришёл к успокоительному для себя выводу, что она – дура), на весь посёлок Опасный и на свою горькую солдатскую судьбу.

Многочисленные гематомы на физиономии у Рунд были выявлены сразу по его появлении в в/ч, и он сразу попал под жёсткий контроль офицеров (чтоб не убежал и с собой или с кем другим ничего не сделал). Так что хоть на минуточку сбегать вниз в посёлок и отметелить своих обидчиков поодиночке он не мог.

От такого бессилия, Рунд ещё более обозлился, и мысль лихорадочно заработала в поисках метода отмщения. Вскоре, он был найден. Опыт водителя, помноженный на солдатскую смекалку не подкачал.

Открутив КРАЗовскую запаску, Рунд закатил её на самый верх автодрома, а затем пустил колесо вниз, с холма, под откос, на посёлок. Холм был крутой, ровный, без выбоин, а колесо тяжёлое.

В результате акции возмездия, в посёлке было вдребезги разбито три штакетника, выгребной туалет и курятник. Куры – не пострадали, потому что в это время паслись на улице.

Материально пострадавшие аборигены, узнав от замполита подоплёку происшедшего, умильно прослезились, и не стали писать жалобу, оставив бедного солдатика в покое – пусть, с Богом, увольняется.

А вот Большой Солдатской Любви пришёл полный капец. Девица действительно оказалась дурой, потому что так и не поняла, что причиной уничтожения материальных средств Рундом изначально были его влюблённые чувства к ней.