Мемуары разведчика. Глава 26 - Трансляция из замка

"Медведи в берлоге, в баллонах – зоман,
Я вижу ноги Айседоры Дункан..."
группа «Бомж».
                "Если Вам показалось, что Ваш собеседник, сидящий напротив Вас в кресле, хочет напасть на Вас, нужно быстро встать, прижать его руки к подлокотнику кресла, и, со всей возможной силой, нанести ему удар головой в лицо".
Из книги «Это каратэ» Масутацу Ояма.
                Тамплиеры сидящие за дубовым столом в зале Великого Архитектора Вселенной молча переглянулись. Потом Ландскнехт, стукнув кулаком по столешнице, произнёс, явно сдерживая эмоции, бушевавшие в груди потомка ливонских рыцарей:
- Эта тварь явно ведёт двойную игру. Я имею в виду этого презренного шакала, пожравшего падаль своего отца – Мустафу. Предлагаю накрыть этот инопланетный притон посредством запуска баллистической ракеты типа «земля-земля» и разнести там всё в пух и прах.
- У нас ещё слишком мало информации, мягко возразил мастер Камо, к тому же непохоже, чтобы «положенцу» светила какая-то выгода в уходе Земли со своей орбиты. Это не в его интересах, у него тут налаженный бизнес, практически, своя незримая империя. Едва ли он сам, добровольно, захочет сложить с себя эти полномочия.
- Кстати, торопливо стукнул кулаком в стол, в знак того, что хочет быть услышанным,
до сих пор молчавший рыцарь с иссиня бритым черепом, а запуск баллистической ракеты в такой непосредственной близости от столицы не угрожает её безопасности?
- Хватился, «снявши голову, по волосам не плачут», брат Мефодий, ответил бритоголовому Ландскнехт. Тут речь идёт о выживании человечества в целом, а ты город пожалел.
- Смотрите! – внезапно воскликнул Александр, протянув руку в сторону экрана, появилось второе изображение.
Действительно, в картинке, изображающей комнату в замке Мустафы, появилась ещё одна - с видом ночного неба. И в этом небе зависла неподвижно летающая тарелка. Видимо, ниндзя Ояма, совершив марш-бросок по крыше замка, вновь подключил свою видеокамеру, привлечённый зрелищем объекта, явно идущего на посадку. Изображение с камеры, вдруг, переместилось вниз, на задний двор замка, там, прямо на поверхности земли отодвигалась в сторону гигантская «крышка», открывающая чёрный зев шахты. Летающий объект, почти незаметный на фоне неба, начал вертикальный спуск в шахту, затем «крышка»-люк вернулась в исходное положение, и уже ничего не напоминало о произошедшем минуту назад.
 

- Запомнили место? – многозначительно произнёс брат Флегонт, с размаха хлопнув о стол, нужно послать авиацию и нанести точечный удар по шахте! А то ишь, разлетались курвы, как у себя дома, понаехали пи-пип!
- Наверное, там зенитные комплексы установлены, отрезвляюще-спокойно сказал в ответ мастер-комтур, но вот вертолёты на сверхмалой высоте имеют кое-какие шансы пройти, ну, фифти-фифти, и это в лучшем случае. Только не для бомбёжки, а для того, чтобы, проникнув в шахту, попасть в ангар и, захватив в качестве трофея какое-нибудь «судёнышко», двинуть вслед за Рихардом по зелёному тоннелю, а там – видно будет.Кто не рискует, тот не пьёт, а под лежачий камень портвейн не течёт. Что скажете на это, братья-рыцари?
- Верно, сказал воодушевлённо брат Ландскнехт, пришёл – увидел – «замутил». А небо над Москвой опять будет только нашим, я верю в это. Ша, вражеская медуза, Коккинаки это эпоха! А неприятельскую орду примем в пионеры, повяжем им «колумбийские галстуки». Йо!
- Сколько вертолётов сможешь поднять по тревоге с полным боекомплектом в течение часа? – спросил у Ландскнехта мастер Камо.
- Ручаюсь за десять машин, не задумываюсь ни на секунду, отрапортовал брат Ландскнехт, экипаж – просто звери, в лучшем смысле этого слова.
- Добро, сказал мастер-комтур, распорядись не мешкая. Часовая готовность, «кто промедлит – тот увидит смерть»!
Маршал авиации тамплиеров, потомок рыцарей Ливонского ордена, торопливо покинул Совет, чтобы связаться с неким секретным аэродромом, расположенным в окрестностях Москвы, и находящимся в двадцати минутах перелёта от замка Мустафы.
- Вот она, с придыханием в голосе, произнёс самый молодой член Совета Александр.
- Карэна!..
                Тамплиеры как один посмотрели на экран. Там, в комнате, появилась, обольстительно улыбаясь, шикарная брюнетка, в облегающем платье цвета «электрик», выгодно подчёркивающим достоинства её великолепной фигуры. В руках у неё была бутылка с вином.
- Добрый вечер, господа, несколько томным голосом произнесла Карэна, а я к вам на огонёк с бутылочкой бургундского, надеюсь, не помешала?
Рихард, уже успевший присесть, вскочил, и, встряхнув головой как стоялый жеребец, который издали почуял запах кобылицы, затрепетав ноздрями и щёлкнув каблуками, произнёс:
- Имею честь представиться – Рихард из клана Ястребов межгалактической разведки штаба Громадья.
- Весьма рада нашему знакомству, отвечала светская львица, передавая бутылку в руки, также подскочившего к ней со своего места, Джавдета. Что на Змееносце, всё ли спокойно? Революций и прочих смут не намечается?
- Всё очень стабильно, церемонно поклонившись, отвечал Рихард, «и дым отечества нам сладок и приятен»!
- Вы знакомы с русской поэзией? – несколько удивившись, заметила Карэна, что ж, это делает вам честь.
- Военная аристократия как всегда на высоте, не правда ли, дорогой? – спросила хозяйка замка у Мустафы, который, тем временем, разливал по бокалам драгоценное вино.
- Ты абсолютно права, дорогая, отвечал «положенец», впрочем, как всегда. Даже, несмотря на то, что я обеспечиваю, так сказать, материальную базу предстоящей операции, до сих пор не ведаю о её истинной цели. Вот это конспирация! Ну-ну, мой друг, не хмурьтесь, Рихард, я пошутил. Давайте лучше выпьем с вами, вино весьма неплохое.
- Прозит, камрад, Фройндшафт юбер аллес! – торжественно провозгласил Мустафа, поднимая бокал.
- Прозит, данке шён, отозвался Рихард, взяв свой бокал, и обращаясь к хозяйке замка, произнёс:
- За присутствующих дам, за Вас, прекрасная Карэна!
Мустафа с Рихардом как истинные джентльмены выпили до дна. Джавдет продолжал «втыкаться» в экран монитора, происходящее его мало интересовало. Карэна же, немного отпив из своего бокала, вдруг, перевела свой взгляд за окно. И до того этот взгляд стал пронзительным, что сидящим перед экраном за сотни километров тамплиерам стало немного не по себе.
- Что это с ней? – произнёс, наверное, даже не осознавая того, что говорит вслух, брат Флегонт, такое впечатление, будто увидела призрака в окне.
- Да не призрака, с досадой поморщившись, сказал мастер Камо, не знаю, как разглядела или почувствовала, но смотрит она сейчас на видеокамеру за окном. Вот сука!
Карэна, меж тем, отвернувшись от окна, непринуждённо прошлась по комнате и, поставив свой недопитый бокал на стол, проговорила самым естественным тоном:
- Господа, прошу меня извинить, я вынуждена вас покинуть. Нужно отдать весьма необходимые распоряжения дворецкому по поводу завтрашнего раута, который состоится у нас в замке.
Рихард, щёлкнув каблуками, церемонно поклонился, но Мустафа проводил свою супругу несколько удивлённым взглядом.
- Сразу видно, он впервые слышит про завтрашний раут, тыча пальцем в сторону экрана, и от волнения слегка заикаясь, сказал Александр. И добавил, осеняя себя крестом:
- Да чтобы мне никогда не видеть святого причастия, если Карэна не пошла вызвать охрану для осмотра крыши.
- К сожалению, ты прав, парень, мрачно проговорил мастер Камо. И что у вас предусмотрено на этот случай? Как предупредить Ояму, что по его душу сейчас явятся механические демоны?
Молодой тамплиер, вместо ответа, выхватил из складок своего плаща сотовый телефон,
и, найдя в списке нужного абонента, нажал на «соединение». Несколько томительных секунд были слышны длинные гудки, потом юношеский голос ответил:
- Да, Сантей, я тебя слушаю.
- «Леди в пурпурном саване», быстро! – прокричал в трубку Александр.
- Понял, брат, отбой – раздались в ответ слова, а затем послышались короткие гудки.
- И что это за леди? – заинтересовался брат Мефодий. И чем она поможет нашему ниндзя?
- Это название фейерверка, пояснил Александр, а запустит его сейчас мой младший брат, который дежурит недалеко от владений Мустафы. Как было условленно, это сигнал Ояме немедленно уходить. Но, скорее всего уже поздно…
- А в чём дело, почему это поздно? – спросил брат Флегонт, у которого иногда пропадала искра зажигания в светильнике разума.
- Да потому, с досадой ответил молодой тамплиер, как я уже говорил, мы видим происходящее на экране с задержкой в две с половиной минуты. Практически, получается, что мы смотрим запись уже произошедшего.
- Глядите, у Мустафы сработал вызов с коммуникатора, взволновался брат Флегонт, с кем это он разговаривает?
- Со своей Валькирией или Кассандрой, оценил обстановку мастер-комтур, это уж как вам угодно. Сейчас она их вызовет через коммуникатор по-тихому, а ниндзю нашего на крыше, тем временем, наверное, уже обложили флажками и в «кольцо» взяли.
- Изображение с камеры Оямы не показывает пока ничего тревожного, прокомментировал Александр, судя по всему, он обошёл уже всю крышу по периметру, и возвращается к окну башенки, куда прилепил видеокамеру.
В это время, в чернильном мраке ночного неба вспухает и рассыпается гроздьями багровых сполохов фейерверк. Он весьма напоминает своими контурами старуху-смерть, с леденящим душу оскалом черепа из-под капюшона пурпурного савана, с высоко поднятой вверх косой, занесённой для разящего удара, от которого нет спасения!
                Эх, раззудись плечо, да размахнись рука, пойдут ныне гулять чьи-то клочки по закоулочкам. Не буди лихо, пока оно тихо. А если и разбудил, то умри достойно, без суеты!.. Такой вот был смысл огненного послания в небесах, озаглавленного как «Леди в пурпурном саване», и ниндзя Ояма понял его правильно. Гибкий как кошка, он кинулся к краю крыши, видимо, рассчитывая уйти отсюда как можно скорее тем же путём, каким попал сюда ранее, то есть по замковой стене. Вдруг вспыхнул ослепительно-белый свет, будто включили одним щелчком рубильника среди ночи солнце в зените, только ещё ярче, было слышно, как пронзительно вскрикнул Ояма. Потрясённые тамплиеры увидели как на экране промелькнули ладони ниндзя, закрыв на долю секунды видеокамеру от потока ослепляющего излучения. Видимо он инстинктивно прикрыл руками глаза.
- Что это? – тихо произнёс Александр, может световая граната?
- Нет, покачал головой мастер Камо, взрыв световой гранаты это вспышка, очень яркая, но длится она мгновение. А тут до сих пор ничего не видно, кроме белого экрана. Это потоки направленного светового излучения. Очень мощного излучения, объектив видеокамеры ослеп, впрочем, как и наш разведчик Ояма, надо полагать.
- Вот и потянулись «охотники за черепами», сказал брат Мефодий, заметив, что Мустафа с Рихардом покинули комнату в замковой башне. Пошли полюбоваться на трофей, заметили, как торжествующе перед уходом Мустафа поглядел на окно?
- Да он просто усмехнулся откровенно, подтвердил брат Флегонт, вот гнида! Я бы лично его на ремешки порезал, и с удовольствием!
- Оставим в стороне эмоции, братья, смотрите – ослепляющий свет погас, мастер-комтур помолчав, добавил:
- Сейчас состоится последний акт трагедии. К сожалению, помочь Ояме мы сейчас ничем не можем. Надеюсь, он будет вести себя достойно, как и подобает самураю.
На экране было видно, что вокруг разведчика расположились бойцы замковой охраны, вероятнее всего, боевые киборги. Их лица были бесстрастны, они явно кого-то ожидали. Этот кто-то не заставил себя ждать – Мустафа, в сопровождении Рихарда, появился на крыше собственной персоной. Киборги чуть разомкнули строй, пропуская вперёд своего хозяина и его приятеля. Ниндзя Ояма, по всей видимости, уже вышел из состояния шока, по крайней мере, стоял он в полный рост, и видеокамера, закреплённая у него на голове, передавала крупным планом изображение ухмыляющейся физиономии Мустафы и сосредоточенно-хмурое выражение, застывшее на лице Рихарда.
- На кого работаешь, ты, ночная птица? – вкрадчиво спросил хозяин замка, наверное, на этих средневековых мистиков – тамплиеров? Ну-ну, не держи в себе, не будь упёртым бараном!
Вместо ответа, Ояма молниеносно выбросил вперёд себя свою правую руку. Но реакция его противников оказалась ещё более быстрой, большая часть сюрикенов прошла мимо, лишь один из них поймал на лету Рихард, и теперь внимательно рассматривал его, да ещё один таки вонзился в щёку Мустафе. «Положенец» без всяких эмоций выдернул «звёздочку», отбросив её при этом как жука, который на лету цапнул не соображая – кто, что, почём… Дикая природа, что с неё возьмёшь? Рана на щеке при этом моментально затянулась, даже кровь не появилась. Затем Мустафа как-то прищёлкнул языком, и два киборга, стоявшие позади Оямы, выхватив дубинки, синхронно, «приложили» ниндзю
по ногам, ударами чуть выше колен, повергая его ниц перед своим повелителем.
- Повторяю свой вопрос, продолжая лучезарно улыбаться, произнёс «положенец», под кем ходишь, чмо самурайское? Кто тебя послал сюда и как ты сумел попасть на территорию?
При этом хозяин замка опять подал знак своим «костоломам» и, дружно взмахнув дубинками, они «угостили» строптивого японца, стоящего на коленях, ударами по почкам. Тот только выдохнул резко, но не заскулил как пёс и не запросил пощады, и это понравилось Рихарду, который молча наблюдал за происходящим. «Маякнув» Мустафе, чтобы тот остановил своих киборгов, офицер из клана Ястребов вышел чуть вперёд, и, глядя сверху вниз на пленника, произнёс неторопливо:
- Бусидо – путь воина, кодекс самурая? Понимаю (когда вынимаю!), поэтому предлагаю поединок. Только я и ты. Соглашайся, всё-равно ты уже труп.
                Ниндзя проворно поднялся на ноги и так же молча склонился в ритуальном поклоне, принимая вызов Рихарда. Мустафа хлопнул в ладоши, и киборги чуть расширили свой круг, обозначая собой как бы границы ринга. Затем «положенец» раскочегарив отменный «ганджубас», весь, окутавшись клубами дыма, проговорил, играя роль рефери, несколько издевательски:
- Хадзимэ! Киранасай! Пошло-поехало, в общем...
Противники, изучая взглядом друг друга, не стояли на месте, они передвигались по импровизированному «рингу», мягко переливаясь как ртуть, то, застывая изваяниями в различных боевых стойках, но одновременно каждый из них был готов к смертоносному броску, подобно королевской кобре. Первая же неудачная атака кого-то из бойцов могла решить исход поединка в пользу его противника, ведь это только в кинематографе драки длятся часами на потеху простодушным зрителям. Наконец решившись, при очередном сближении, Ояма наносит два коротких тычка кулаками в голову Рихарда, но кулаки его проносятся в пустоте, не встречая препятствия. В то же время сильный боковой свинг валит ниндзю на крышу, но крутанувшись как «волчок», он опять на ногах. И вовремя, на том месте, куда упал секунду назад Ояма, образуется серьезная вмятина в металлочерепице, покрывающей крышу замка. Нет, это не «поступь утки-мандаринки», это удар ногой офицера-«ястребка» в предполагаемый труп противника. Но чудом ускользнувший Ояма проводит уже приём, известный среди японского народа как удар ногой с оборотом в голову противника. Не ожидавший от тщедушного японца такой прыти, Рихард всё же успевает поставить блокировку, и провести серию контратакующих ударов по корпусу самурая. Ояма отлетает на «канаты ринга» и киборги бесцеремонно отшвыривают его в центр «площадки», где, уже несколько разгорячённый, офицер наносит ему мощнейший апперкот снизу в челюсть. В воздухе мелькнули пятки ниндзя, и он с грохотом обрушивается навзничь на замковую крышу, и, замирает неподвижно. Рихард, прогуливаясь, терпеливо ждёт, когда самурай проявит признаки жизни, чтобы «загасить» его уже навсегда. Мустафа, подобно римскому императору на ристалище гладиаторов, опускает вниз большой палец правой руки, требуя добить поверженного воина, выпуская из носа громадное облако дыма, в левой его руке продолжает тлеть реальный «косячище». Ояма, привстав на одно колено, крутит очумело головой, и вдруг, взвивается свечой вверх, и уже готов обрушиться на своего противника смертоносной комбинацией ударов, но… Рихард само спокойствие, он превратился в изваяние, руки его разведены ладонями вверх, глаза полуприкрыты. В тот самый миг, когда ниндзя уже готов был десантироваться ему на плечи, офицер сделал неуловимое движение руками, будто всплеснул ими, как чайка крыльями, при этом, выкрикнув гортанно так, что у наблюдавших за боем рыцарей-тамплиеров «шерсть на загривке встала дыбом». Летящего Ояму откинуло назад как на невидимой катапульте. Подлетев вверх, метров на пять, он шмякнулся с размаха на крышу, как жаба об асфальт из рук злобного мальчугана. Больше он не шевелился. Эффект был велик, шокированные рыцари с трудом воспринимали происходящее на экране.
- Что это было? – пролепетал с трудом брат Александр.
- Биоэнергетический удар, очевидно, хмуро ответил ему, выходя из ступора, мастер Камо.
В это время в зал Великого Архитектора Вселенной вошёл, деловой такой походкой человека, который сделал важное для всех дело, брат Ландскнехт, и доложил:
- Вертолёты готовы, мастер-комтур…
И, не дождавшись ответа, и обведя поочерёдно беспокойным взглядом застывших тамплиеров, произнёс:
- Да, что тут произошло, пока меня не было? Может мне кто-нибудь объяснить?
Мастер-комтур указал ему вместо ответа на светящийся мягким светом экран
видеопроектора и сказал:
- «Умный человек не спрашивает, умный человек сам постигает сущность происходящего в этой жизни».
                Между тем, на экране было звёздное небо, видимо, мёртвый японец лежал на спине, и видеокамера, надёжно закреплённая у него на голове, продолжала бесстрастно фиксировать всё вокруг. Тут, на фоне неба, заслоняя собой целый ряд созвездий, появилось изображение офицера межгалактической разведки из клана Ястребов. Немного склонившись над поверженным противником, Рихард, неуловимым хищным движением протянул свою руку, с крючковато-растопыренными пальцами к груди самурая и тотчас отдёрнул её, будто обжёгшись. Но, к ужасу рыцарей, наблюдающих за действом этого фантасмагорического спектакля, в руке офицера был зажат какой-то предмет, сочащийся, истекающий кровью… Это было ещё живое сердце Оямы, пульсирующее в предсмертной агонии, сжатое в кулаке врага пришедшего со звёзд.
- Концерт окончен, господа масоны, раздался громовой голос Рихарда, расходитесь по домам и пейте пиво, вынашивайте задние мысли и ждите конца света!
С этими словами он впечатал полураскрытый кулак с зажатым сердцем Оямы в лоб мёртвому ниндзя, в то место, где была закреплена видеокамера. Ошарашенные тамплиеры увидели на экране багровую тьму, и услышали ужасающий скрежет из колонок, который издала напоследок раздавленная камера. Несколько минут все молчали, затем в тишине раздался голос мастер-комтура:
- Поднимай вертолёты в воздух, брат Ландскнехт, упадём с неба стаей птиц стальных, аки возмездие дьяволам из космической бездны!..