Космические хроники. 124

                Непредвиденная потеря.

   Врач часто наведывался в кают-компанию, чтобы оценить состояние экипажа: люди по-разному переносили длительный полёт. Он сделал такое обязанностью для себя, так как однажды обратил внимание на молчуна и понял, что у человека проблемы. Начал разговаривать с ним под любым предлогом, делиться мыслями. Пациент даже не знал, что стал объектом лечения, отвечал на вопросы, втягивался в дискуссию и в итоге избавился от начинающейся депрессии.
   - В детстве я боялся летать на самолёте, - сказал штурман достаточно громко, чтобы услышали все. Он иногда без задних мыслей подбрасывал тему для разговора. – Я боялся не самой машины, а удаляться от дома. Казалось почему-то, что потеряюсь. Лишь в третий или четвёртый раз не сомневался, что вернусь, и только тогда оценил полёт. Под крылом-то красотища словно под микроскопом, а потом в облака попадаешь. Как в парную. И ведь точно: такое зрелище отмывает душу. Впервые пожалел в то время, что полёт быстро закончился.
   - Так это был ты? – спросил инженер. Он всех подначивал, не смог удержаться и сейчас. – Я летел как-то, а стюардессы вдруг заметались: несли в хвост самолёта пустые пакеты, а выносили полные. Там молодому человеку, летящему в первый раз, поплохело – наизнанку выворачивать стало. Пассажиры наблюдали за мучениями, советами донимать начали, когда пакет наполнился. А он возьми да отпей! Это был ты?
   - Конечно, не я! - ответил штурман, но его заглушил смех.
   Когда наступила относительная тишина, инженер продолжал:
   - И это правда: тебя во время другого рейса видел. Прохромал мимо меня забинтованный мужик весь в синяках. Следом шла стюардесса. Глаза выпученные, волосы чуть ли не дыбом, а на лице обязательная улыбка. Интересно стало, что происходит? Спросил её. И что бы вы думали, она ответила? Что командир распорядился выпустить пассажира над Урюпинском: он всегда тут выходит!
   Вновь раздался смех. Врач остался доволен увиденным и услышанным - сам смеялся. Атмосфера на корабле царила здоровая, и можно было уходить. Остановили слова штурмана.
   - Балабол, анекдоты травишь, а я серьёзно говорю. Я ведь, борясь с комплексами, в Космическую академию поступил. Когда впервые полетел, тоже струхнул. Корабль удалялся от Земли, а я с жизнью прощался. Планета в точку превратилась, потом вовсе пропала, а у меня ноги отнялись. Вот где можно потеряться: вселенная проглотит и даже не подавится.
   - Странные мысли для штурмана. Уж ты-то лучше всех дорогу домой знаешь, - удивился кто-то.
   - Ага. А если выйдет из строя что-нибудь? А инопланетяне нападут? Да мало ли из-за чего можно застрять непонятно где!?
   «Не зря пришёл, - подумал врач. - С этим молодым человеком побеседовать придётся».
   - Кар, кар - каркаешь. Беду накличешь, - штурмана попытались урезонить.
   - Так прошло всё! Сели тогда на планету-колонию, и как рукой сняло!
   - Попал всё-таки в свой Урюпинск? – спросил инженер, и всеобщий гогот положил конец странному разговору.

   Чуть позже врач увидел штурмана, стоящего у иллюминатора в рубке, вспомнил о решении поговорить с ним и пристроился рядом. Заглянул за прозрачное стекло и словно прикоснулся к одиночеству.
   Корабль рассекал черноту вселенной, внося диссонанс в космическую симфонию. Оркестр, исполняющий тишину, не обращал внимания на двух молчаливых зрителей, даже сам летательный аппарат не мешал ему. Казалось, едва слышимые работающие двигатели флейтами подыгрывают и лишь подчёркивают тишину.
   Доктор замотал головой, избавляясь от наваждения: при таком настрое можно самому впасть в депрессию вместо помощи коллеге.
   - Что-то необычное увидел, раз так задумался? – спросил врач. – Всевышнего не получилось разглядеть?
   - А он существует? – ответил вопросом штурман. – Я агностик. Никакая религия не убедила меня в своей правоте. И атеисты не сумели. Вселенский взрыв породил всё насущное? Не смешно! И никакое высшее существо не способно на такое! Кто-то считает, что есть ангелы и демоны? Готов согласиться, только до сих пор те жили своей жизнью и не пересекались с моей.
   - Никакие доводы не перевесили чашу весов?
   - В детстве гонял мяч с ребятами во дворе. Малолетка-футболист пару раз разбил одно и то же окно в квартире на первом этаже. После у кого-то пропала кошка. Пришли к нему разбираться, мол, чем тебе помешала? Где-то изрисовали подъезд граффити, и виноватым посчитали его. Поезд тронулся, и все недоразумения стали списывать на этого пацана. Подвернулся случай, и родители обменяли квартиру на другой район. Мальчишке после пришлось ездить через весь город, чтобы навестить друзей. Люди пытаются всё упростить и не видят дальше своего носа.
   - Ты не обрёл друга на новом месте?
   - Угадал: это был я. Ошибся: два новых не смогли заменить одного старого.
   - Как всё запущено! Нуждаешься в слеге, чтобы выбраться из болота? – у врача получилось поставить диагноз, но сомнения в лекарствах остались.
   - Не поможет: предчувствия донимают. Раньше такого не было. Док, скоро что-то произойдёт.
   - У тебя хандра. Почитай что-нибудь с захватывающим сюжетом.
   - Жизнь сама расставит точки, скоро и без этого станет весело.
   Слова штурмана не убедили врача. Корабль летел к планете, спектральный анализ которой и другие всевозможные казались нелогичными из-за взаимоисключающих выводов. Предстояло проверить на месте – только и всего. С этой стороны неприятностей не предвиделось.
   - Почитай детектив, - посоветовал врач. – От тебя не убудет.

   Через неделю долгожданная планета показалась на мониторе. Чуть позже начала расти и скоро заполнила весь экран и прочно завладела умами.
   - И вблизи анализы путаные, - высказал недовольство инженер, разглядывая интересующий объект.
   - Вблизи будет только на планете. Рано делать выводы, - не согласился дежурный офицер.
   - Запах почувствуешь, когда в дерьмо вляпаешься. Без этого никак?
   - Почему? Но готовым нужно быть ко всему.
   Штурман в последнее время размещался в рубке около иллюминатора и не прислушивался к разговорам. Это доктору не нравилось, и он попытался вовлечь молчаливого офицера в дискуссию.
   - Ты тоже так считаешь? – спросил он штурмана.
   - Готов к неизбежному.
   - Как тебя понимать?
   - У нас это наследственное. Отец сказал как-то, что умрёт в течение месяца от инсульта, и через пару недель умер. Надо говорить от чего?
   - Совпадение.
   - Я тоже так думал, пока не занялся родословной. И что интересно, чувство обречённости у предков появлялось незадолго до кончины. А как иначе? Я бы не смог жить, зная в первом классе, что умру при защите диссертации. Природа сообщает нам о приближении кончины в последний момент и даёт время привести дела в порядок. Есть гипнотизёры, экстрасенсы, а нам досталось вот такое.
   Оспаривать услышанное было сложно, и врач перевёл разговор на сегодняшний день:
   - Свербит в заднице? – он по-прежнему не верил мужчине.
   - Подвожу итоги.
   - Давно?
   - В таком случае всегда мало. Месяц.
   - Нас прихватишь с собой?
   - Старые друзья лучше новых. Таких берегут.

  Непредсказуемость планеты скоро прояснилась: она излучала радиацию. Это делало её бесполезной с точки зрения эксплуатации, но неоднократный облёт на большом расстоянии выявил безопасные участки. Отыскался один крупный, где без риска облучиться мог сесть челнок.
   - Там нечего всем делать. Полетят штурман и инженер, - распорядился командир. – Возьмут пробы грунта и вернутся. Появится перспектива наладить добычу урана, а тем более плутония, это будет приятным сюрпризом для землян. А здесь, похоже, такое возможно открытым способом.
   - Двоим лететь нет необходимости, - возразил штурман. – Я один справлюсь. Контейнеры для таких проб тяжёлые, но планета маленькая, и сила притяжения соответствующая. Доставлю без проблем.
   - Ещё указания будут? – съязвил капитан.
   - Ну честно, командир. Во мне сейчас угрозы больше, чем в радиоактивных элементах. Клин клином вышибу.
   - У него навязчивая идея, шеф, - вмешался в разговор доктор. – Считает, что притягивает неприятности и не хочет, чтобы кто-то находился рядом.
   - Странная логика. Думаешь, что оставлю тебя на корабле из-за этого?
   - Предложил без задней мысли, - обиделся штурман.
   - Пусть летит один. Такое будет хорошей профилактикой и промывкой мозгов, - поддержал штурмана врач.
   - Да будет так. Уверен, ты справишься, - согласился начальник. Он пожалел, что обвинил подчинённого в трусости.
   

   Десантник-одиночка облетел область с безопасной радиацией и составил карту. С корабля получилось найти приемлемый участок, но точные границы пришлось определять уже на челноке.
   Штурмана покинуло чувство тревоги из-за переполнившей радости, другие мысли завладели разумом: «Десять квадратных километров – небольшая площадь, но достаточная, чтобы разбить лагерь. Отсюда начнут добывать руду. Доставят специальную технику. Корабли будут привозить всё необходимое и увозить добычу в контейнерах. Те весят гораздо больше, чем содержимое, и всё равно это выгодно: на долгие годы, если не столетия, закроется вопрос по высокоэнергетическому топливу».
   Челнок сел в центре. Офицеру предстояло взять несколько проб на пограничных участках и последнюю рядом с летательным аппаратом: уставшему человеку проще работать вблизи. Он помнил о предчувствиях, но в глубине души надеялся, что время его ещё не пришло.
   Маленькая планета не докучала силой тяжести, и передвигалось на ней легко. Портативный бур весил тут не больше килограмма по земным меркам. Сковывал движения лишь скафандр, но такое было привычным делом. Работа проходила в приподнятом настроении.
   Заверещала рация. Сигнал поступил в челнок, а уже оттуда к исследователю, идущему к краю зоны.
   - Штурман, - сказал инженер, - у нас гости. Три корабля инопланетян пролетели мимо. Догоним, чтобы пообщаться. Кто знает, может, этот столик в ресторане забронирован, и мы зря здесь расселись? Командир просил передать, чтобы ты не волновался: памперсы не успеешь сменить, как мы вернёмся.
   Инженер передал указание начальника, сопроводив комментариями. Штурман понял, что того рядом нет, и ответил в том же духе:
   - Они проигнорировали вас, значит, рыльце в пушку. Столик занят по праву.
   Десантник неожиданно увидел непонятное и свернул разговор:
   - Туча странная надвигается, необходимо вернуться, чтобы переждать непогоду. Удачи.
   Он отключился и тут же услышал вой сирены: аппаратура на челноке выявила какую-то опасность и поспешила оповестить. Возвращался офицер бегом, но успел много пройти до этого и вскоре перешёл на шаг из-за сбившегося дыхания.
   Туча оказалась летящим пеплом, и тот саранчой накрыл округу. Полузасыпанный летательный аппарат выглядел археологической находкой, но люк открылся без труда. В шлюзовой камере пылесос избавил скафандр от излишеств, и к пульту управления офицер подошёл успокоившись, ведь находился теперь под защитой земной техники.
   Он сел, оглядел приборы и обомлел. Недоумение и страх парализовали мозг. Дозиметр показывал, что летательный аппарат подвергся массированному облучению. Мужчина узнал, что сам получил дозу радиации многократно превышающую допустимую. Понадобилось несколько минут, чтобы проанализировать обстановку и сделать выводы. Они оказались плачевными.
   «Назад такой челнок уже не принять, - мысли начали искать лазейку в безвыходной ситуации. - Даже мне противопоказано подниматься на борт корабля, ведь тело фонит как после атомного взрыва. И для чего, если такое не лечится? Финита ля комедия! Предчувствия не обманули меня».
   Офицер определился со своей участью и начал думать над причиной. Мешали грустные мысли, и всё же он пришёл к однозначному выводу. Дальнейшая работа оказалась бессмысленной, и предстояло ждать возвращение корабля. Огорчать коллег раньше времени не хотелось: они боролись не с такими, но тоже непростыми проблемами.

   - Штурман, мы подлетаем. В Урюпинске штормит, нелётная погода, и пришлось вернуться. Это был странный круиз, - заверещала рация голосом инженера.
   - Они должны были заметить вас.
   - В том то и дело. Три корабля инопланетян прошмыгнули мимо и не ответили на запросы. А вопросы были, и командир решил догнать. Настигли их на свою голову. Не поверишь, они посчитали нас собаками, лающими на караван, и мы улепётывали гораздо быстрее, чем догоняли. Обошлось без жертв, как говорится. А чем ты нас обрадуешь?
   - Я знаю, почему такое произошло!
   - В чём дело, штурман? – вмешался в разговор командир. – Коллега твой рад, что остался жив, и не способен трезво думать. Доложи обстановку.
   - Инопланетяне устроили свалку радиоактивных отходов на этой планете. Даже не садятся на неё и сбрасывают контейнеры в верхних слоях атмосферы. Падая, тара сгорает – я так думаю. Свидетели им не нужны. Вам повезло в отличие от некоторых.
   - Десерт оставил напоследок? Что случилось?
   - Меня накрыло радиоактивным облаком. Теперь думаю: случайно или нет?
   Несколько минут рация молчала. Все поняли подтекст сказанного: штурман навсегда останется на этой планете, и его время жизни исчисляется теперь в часах, если не минутах.
   Он сам возобновил разговор:
   - Вы правильно сообразили. Я умру раньше, чем закончатся продукты и даже воздух. Позвольте напомнить, я предвидел подобное и ни о чём не жалею.
   - Думаешь, нам полегчало от этого? – спросил командир.
   - Что передать родным? – вмешался в разговор врач, сменив одну скользкую тему на другую.
   - Скажите, что челнок взорвался, и я погиб моментально. Пусть это их утешит. И сами сильно не переживайте. Смерть неизбежна. Это чуть-чуть успокаивает. Когда-нибудь такое случится со всеми. И это, как ни странно, тоже утешает.
   Люди любят смотреть фильмы со счастливым концом. Главного героя ранят, калечат в борьбе за справедливость, но он остаётся живым, и все довольны. Глупцы не понимают, что остаток жизни тот будет страдать. Начнёт ныть организм при смене погоды. Будет передвигаться чуть быстрее и станет задыхаться. Человек рядом с ним только разогреется, работая, а он уже будет мечтать об отдыхе и скоро начнёт чувствовать себя обузой для окружающих.
   Я облучился, схватил радиации достаточно, чтобы мучиться не очень долго. Смерть станет моим последним лекарством.
   - Переправить морфий? – спросил врач.
   - Запаса на челноке достаточно.
   - Твой стакан наполнен до середины или осталась всего лишь половина?
   - Понимаю вопрос. Не поверите, но даже в этом можно найти плюсы: покайфую напоследок, не оглядываясь на последствия, и я первым из команды узнаю, что нас ждёт после смерти.
   - Тебе бы в рекламном агентстве работать!
   Откровенная глупость сказанного заставила всех задуматься.
   - Как ты? – доктор спросил и лишь ухудшил ситуацию.
   Прошло несколько секунд, и штурман ответил:
   - А что я? Отключу приборы и умру.
   Он ещё говорил что-то, но начавшийся треск не позволил понять, а чуть позже связь пропала.
   - Аппаратура первой отказала. Непонятно, как он держится после такого? – кто-то спросил, что у всех крутилось на языке.
   - Не держится - держался! – командир поправил спросившего. – Возвращаемся.
   Инженер думал о другом и озвучил мысли:
   - Штурман был оптимистом. Занимаясь рекламой, действительно смог бы впарить что-нибудь непотребное даже мёртвому. Но он не знал ещё один способ смягчить боль: нужно поплакать, и тогда со слезами убудет злость, и останется только грусть.
   - Неправда твоя, - возразил врач. - Он предоставил это нам.

                *****