Высоцкий. Почему?

      Когда я слышу песни Владимира Высоцкого в его исполнении, меня не оставляет мысль: "Почему он острее, чем другие, воспринимает действительность? Почему поёт с таким надрывом? Что заставляет его сжигать себя, рассказывая о жизни таких же, как он, то есть и о моей жизни?"

      Юрий Визбор, один из основоположников авторской песни, в статье "Он не вернулся из боя" тоже задаётся этим вопросом и высказывает свою версию ответа на него:

      "Откуда взялся этот хриплый рык? Эта лужёная глотка, которая была способна петь согласные? Откуда пришло ощущение трагизма в любой, даже пустяковой песне? Это пришло от силы. От московских дворов, где сначала почиталась сила, потом – всё остальное. От детства, в котором были ордера на сандалии, хилые школьные винегреты, бублики "на шарап", драки за штабелями дров. Волна инфантилизма, захлестнувшая в своё время всё песенное движение, никак не коснулась его. Он был рождён от силы, страсти его были недвусмысленные, крик нескончаем..."

     А мне сегодня вспоминаются строки песни "Охота на волков" Высоцкого, являющиеся подтверждением мысли о крике души и о трагизме, на фоне которого разворачиваются события во многих стихах поэта.

"Рвусь из сил – и из всех сухожилий,
Но сегодня – опять как вчера:
Обложили меня, обложили –
Гонят весело на номера!

Я из повиновения вышел –
За флажки, – жажда жизни сильней!   
Только сзади я радостно слышал
Удивлённые крики людей."      
      
       Песня написана в 1968-ом году, а ровно через десятилетие Владимир Высоцкий пишет её вторую часть – "Конец "Охоты на волков", или Охота с вертолётов".

"Чтобы жизнь улыбалась волкам – не слыхал –
Зря мы любим её, однолюбы.
Вот у смерти – красивый широкий оскал
И здоровые крепкие зубы.

Те, кто жив, затаились на том берегу.
Что могу я один? Ничего не могу!
Отказали глаза, притупилось чутьё…
Где вы, волки, былое лесное зверьё,
Где же ты, желтоглазое племя моё.

Я живу, но теперь окружают меня
Звери, волчьих не знавшие кличей, –
Это псы, отдалённая наша родня,
Мы их раньше считали добычей.

Улыбаюсь я волчьей ухмылкой врагу –
Обнажаю гнилые осколки.
Но – на татуированном кровью снегу
Тает роспись: мы больше не волки".

      Вчитываюсь в строки песни. Слова об одиночестве в мире зла пронзают сознание. Вопросы: Почему он острее других воспринимает несправедливость времени, его породившего? Что он хочет сказать нам, своим слушателям, в конце семидесятых, когда полагалось молчать, а его голос слышала вся страна? – не отпускают, требуют ответа.
                *  *  *
      Несколько месяцев назад я проснулась от звучащих во мне строк:
 
"Я коней напою,
Я куплет допою, –
Хоть немного еще постою на краю!"

      Строки не оставляли в покое.  Я прослушала их в записи с диска наряду с другими, написанными в различные годы жизни. В какой-то момент поняла, что должна вдуматься в тексты песен, для того чтобы ответить на вопросы, которые уже преследовали. Муж моей хорошей знакомой, фанат Высоцкого, цитировал строки поэта при каждом удобном случае. В этой семье нашёлся для меня и сборник песен, выпущенный издательством "Эксмо" к 60-летию со дня рождения Владимира Высоцкого. В последующие месяцы я с ним не расставалась ни на курорте в Шварцвальде, ни в отпуске на Канарах. Теперь-то, наконец, я смогла вдумчиво вчитаться в строки песни, преследовавшей меня:

"Вдоль обрыва, по-над пропастью, по самому по краю
 Я коней своих нагайкою стегаю, погоняю...
 Что-то воздуху мне мало – ветер пью, туман глотаю,–
 Чую, с гибельным восторгом: пропадаю, пропадаю!

Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Вы тугую не слушайте плеть!
Но что-то кони мне попались привередливые –
И дожить не успел, мне допеть не успеть!

Я коней напою,
Я куплет допою, –
Хоть мгновенье ещё постою на краю!"

      Слова песни сопровождали меня повсюду. Они меня замучили. Я поняла, что должна, обязана написать о нём, поэте сложной судьбы, боль души которого прорвалась ко мне через расстояние и время. Я должна попытаться пройти хотя бы частичку пути поэта, который вёл его к бессмертию.

                *  *  *

      Наверное, потому что я родилась позже Владимира Высоцкого и пережила его, причисляю себя к поколению, пришедшему за поэтами-шестидесятниками. А между мной и Владимиром Высоцким разница в возрасте всего-то каких-то тринадцать лет. Много это или мало? Думаю, как на это посмотреть, чьими глазами и с какой точки отсчёта: с политической, с общечеловеческой, с точки зрения летящего шарика во Вселенной? Я сейчас живу в том будущем, о котором поющие поэты думали и мечтали, которое открывалось перед их глазами, но в туманной дымке...
 
      Владимир Семёнович Высоцкий прожил всего сорок два года.В этом возрасте, оказавшись вдали от родных мест, я только начинала новую жизнь в других обстоятельствах в чужой мне среде. Сейчас пытаюсь осмыслить пройденный путь. Ему же не довелось даже войти в своё пятидесятилетие и хотя бы с этой высоты осмыслить: Что происходит с ним в жизни? Почему так сложилась она? Сам ли он сделал её такой, или кто-то вёл его по жизни?  Жаль, что ему не довелось увидеть будущее, которое довелось увидеть мне.

       Мы – жители одной планеты, ежечасно соприкасаемся друг с другом мыслями и чувствами. У каждого за плечами своё прошлое, родословная, наследственные гены, которые в процессе жизни дают неожиданные побеги.  Свет и тепло, идущие от честных и добрых людей, притягивают нас, их мысли помогают осознавать нравственные ценности, примерять их на себя.
 
        К таким светлым людям я отношу поэта Владимира Высоцкого, прожившего короткую, но яркую жизнь. Правду о себе он мог сказать только сам.  И он сказал её, открыв миру душу:

"Я весь в свету, доступен всем глазам, –
Я приступил к привычной процедуре:
Я к микрофону встал как к образам…
Нет-нет, сегодня – точно к амбразуре.

И микрофону я не по нутру –
Да, голос мой любому опостылит, –
Уверен, если где-то я совру –
Он ложь мою безжалостно усилит.

Он, бестия, потоньше острия –
Слух безотказен, слышит фальшь до йоты.
Ему плевать, что не в ударе я, –
Но пусть я верно выпеваю ноты!

Сегодня я особенно хриплю,
Но изменить тональность не рискую, –
Ведь если я душою покривлю –
Он ни за что не выправит кривую.

Мелодии мои попроще гамм,
Но лишь сбиваюсь с искреннего тона –
Мне сразу больно хлещет по щекам
Недвижимая тень от микрофона".

       Читаю слова Высоцкого, обращённые к студентам географического факультета Московского государственного университета на концерте в ноябре 1978-го года:

      "Я ценю в человеке – и в себе, в частности, – творца больше, чем исполнителя… Почти все мои песни написаны от первого лица, я почти всегда говорю "я"… Там моё –  присутствует, хотя бы то, что я взял и зарифмовал.
      Часто я пою от себя – от имени моих персонажей – ещё, вероятно, оттого, что профессия моя – актёр, и я имею возможность менять маски, если можно так сказать, – прожить какой-то кусочек, две-три минуты, в чужой роли, исполняя написанные самим мною вот эти вот самые стихи… Я не пою никогда ничего чужого… Потому что я не певец… Это – моё, это то, что я придумал, – я имею право это петь…"

       Вслед за этими словами Владимир Высоцкий исполняет песню "Чужая колея", посвящённую, по его словам, больше всего студентам.
 
"Сам виноват и слёзы лью,
И охаю –
Попал в чужую колею
Глубокую.
Я цели намечал свои
На выбор сам,
А вот теперь из колеи
Не выбраться.

Эй, вы! Задние! Делай, как я.
Это значит, не надо за мной.
Колея эта только моя.
Выбирайтесь своей колеёй".

      Он, артист и поэт Владимир Высоцкий, идёт по жизни своим путём, как может, так и идёт, как думает, так и поёт на всю страну, и если предоставляется такая возможность, то и на весь мир, чтобы услышали его правду.

                *  *  * Сегодня я пытаюсь понять поэта Владимира Высоцкого с точки зрения написанного им для меня, моих детей и внуков, для последующих поколений, которые придут вслед за ними. Меня не на шутку встревожили слова моей сорокалетней дочери, которая после просмотра концерта Высоцкого в интернете неожиданно для меня сказала: "Да это же видно, что он болен. А как кричит, надрывается, это ведь ненормально!" В этот день у нас с дочерью состоялся долгий разговор. Мне подумалось тогда, что пришло время выступить в защиту Высоцкого. Молодое поколение в стране и за рубежом должно знать правду о нём и о времени, в которое он жил. Так родился замысел этого психологического эссе, основанного на воспоминаниях и свидетельствах очевидцев.

        А знакомство с песнями Высоцкого лично у меня началось ещё с далёких шестидесятых, когда он только начинал петь. Тогда старшие ребята говорили, что эти песни запрещены, поэтому расходятся по стране в магнитофонных записях. Имя их автора я услышала впервые от старшего брата с друзьями, которые всего лишь на два года были постарше. Сразу отметила про себя, что голос исполнителя ни с кем не спутаешь.      
 
         Сейчас, когда перед глазами тексты его песен, я понимаю, что знаю раннего Высоцкого.  Могу прочесть наизусть, да и при случае подпевать: "Тот, кто раньше с нею был", "У тебя глаза – как нож", "У меня было сорок фамилий", "За меня невеста отрыдает честно", "Где твои семнадцать лет?", "Про Серёжку Фомина", "Наводчица", "Штрафные батальоны", "Братские могилы", "Песня о нейтральной полосе", "Мой друг уехал в Магадан" и другие, написанные им в начале и середине   шестидесятых годов.

          О своих первых песнях он сам говорит так: "Я давно пишу, с восьми лет, – всякие вирши, детские стихи про салют писал. А потом, когда был немножко постарше, писал пародии всевозможные, среди них были и стилизации под блатные песни, что до сих пор и расхлёбываю. Я писал эти песни и от них никогда не отказываюсь. Они принесли мне какую-то пользу в смысле поиска формы, простоты языка, лексики… Довольно много людей знают их и считают, что должен появиться перед ними человек: вот здесь вот – нож, вот тут струйка крови, гитара сбоку растёт, – громадный рыжего цвета человек, с хриплым голосом, лет пятидесяти. Но это всё неправда… Были ко мне такие претензии, что – вульгарная манера исполнения. Да ерунда всё это! Не важно, кто как исполняет, в какой форме, важно – что и – интересно это людям или нет".   

           Темы ранних песен поэта – просты и обыденны. Он иногда начинает строку с чужого голоса, а потом выражает свои мысли по этому поводу. В песнях слышны переливы и переходы от низкого к высокому в жизни. Иногда он начинает тему, потом   обрывает, переходит на речитатив, на разговор, прозаический, обыденный и печальный. Порой начинает с разговора и заканчивает основной мыслью, ради которой он его   пишет. А если берёт пошлую тему, то потом их, героев своих, как ножом по душе. А они, узнав себя, плачут и смеются над собой, и понимают, что это о них, и думают, что строки написаны кем-то из них, простым битым мужиком из народа.

        Сразу отмечаю, что и ранние песни Владимира Высоцкого уже рассчитаны на слушателя думающего, понимающего, интеллигентного. В них правда, голимая, неприглядная. С одной стороны, кажется, что их содержание – это пародия на жизнь, с другой, чувствуешь, что в них его душа плачет, задыхается от непонимания: Почему так в родной стороне? – и неприятия того, что наблюдает и о чём пишет.

        Давно знаю, что слава о нём – по всему миру. Его слышат и в Магадане, и в Сибири, на родных просторах средней полосы России и в других уголках планеты. Читают, слушают записи песен, теперь уже на дисках, на видео в интернете, но не все знают: Кто он? Откуда родом? – поэтому многие до сих пор причисляют к мужикам из народа, много пережившим, прошедшим через войну, тюрьму, рассказывающим правду о себе, ту правду, которая выворачивает душу.

                *  *  *

       Так кто же он, поэт Владимир Высоцкий, обладающий ни с кем не сравнимым сильным с хрипотцой голосом и мощной энергетикой, который заставляет плакать и смеяться, и в то же время задуматься над тем, что происходит вокруг. Какой он? Какого роду-племени, и почему его душа всю жизнь мечется в поисках справедливости и правды?

      "На увеличенной фотографии красивый светловолосый сероглазый ребенок вопросительно смотрит в объектив. Возле него – большая овчарка, – пишет Марина Влади, жена Владимира Высоцкого, в своих воспоминаниях "Владимир. Прерванный полёт ".  – Это в Германии, в маленьком городке, где стоит гарнизон советских оккупационных войск. Мать, прожив с тобой всю войну, решила на время поручить тебя отцу, - военному в невысоком чине, жизнь которого приобрела неожиданную значительность в этом замкнутом мирке".

      До переезда к отцу в Германию у Володи Высоцкого была другая жизнь: в 1943-ем году они c матерью вернулись из эвакуации в Москву, там же он пошёл в первый класс. Из воспоминаний двоюродной сестры Высоцкого Ирэны Алексеевны, "в детстве он был очень живым, общительным. Уже буквально на другой день после приезда в Ратенов ли, Гайсин или Мукачево, – небольшие города в Германии и на Украине, где служил затем мой отец, – у него появлялось много друзей – мальчишек примерно одного с ним возраста. И, что характерно, всегда верховодил он, покоряя безрассудным удальством, неистощимым запасом интереснейших выдумок".

       И вот этот подросток проживает три года в послевоенной Германии,
в городе Эберсвальд, по словам Марины Влади, в обстановке "клеветы, чванства и произвола… победителей, которых не судят… Все, что разрешалось бы русскому мальчику в твоей стране, тебе совсем или почти совсем запрещено. Ты не можешь сам себе выбирать товарищей для игр – только приятелей из твоей касты, равных тебе по привилегиям.  Никаких прогулок в одиночку, контролируется каждый твой шаг, тебя ежеминутно проверяют, опасаясь покушения или детских шалостей, которые всегда плохо кончаются", – пишет Марина Влади.  Новая жена отца – Евгения Степановна Лихалатова, армянка по происхождению, по доброму относилась к мальчику, что скрашивало ему дни пребывания в чужой стране, по крайней мере делало его сносным.

        У мальчика – природный ум. Он видит, сопоставляет, анализирует.  Тем более, что есть с чем сравнить. В военные годы они с матерью были эвакуированы в село Воронцовка, находящееся недалеко от города Бузулук Челябинской (Оренбургской) области. Провели там несколько холодных и голодных лет.

      Как медицинская сестра, психолог и педагог с большим трудовым стажем в России и за рубежом, я понимаю, что сам этот факт биографии Володи Высоцкого говорит о многом. Ведь детская душа, как губка, впитывает в себя происходящее. К тому же, если ребёнок чрезвычайно впечатлительный, если не с кем поделиться мыслями об увиденном и услышанном в течение дня, если это противоречит уже сложившимся до семи лет представлениям о честности, добре и других нравственных принципах, то начинается внутренняя борьба, ломка характера, отсюда – острое восприятие несправедливо устроенного мира, неприятие его и протест.

       Мать Владимира Высоцкого, Нина Максимовна, переводчица с немецкого, конечно же, хотела своему сыну лучшего, перепоручив его отцу, Высоцкому Семёну, на некоторое время. Но не всё красиво, что блестит. В таких случаях пытливый ум в любом возрасте ставит вопрос: Почему блестит?

       Мне интересно сегодня узнать, какой запечатлел Германию пытливый ум мальчика, что из этого далёкого времени и как отозвалось в его дальнейшей судьбе? Может, нотки трагизма в песнях будущего поэта – это дань тому времени?

       Мы – патриоты своего отечества, но жизнь разбросала нас по всему миру. И вот тогда появились эти вопросы, начинающиеся со слова – почему.
 
       Почему? Почему? – думаю я и мои земляки, оказавшись по эту сторону границы с бывшим советским государством. Не сомневаюсь, что этот вопрос свербит мысли поэтов, учёных, певцов, композиторов, спортсменов, побывавших хотя бы один раз за пределами родного отечества, "дым которого нам сладок и приятен".

       В чём причина? Кто виноват? Что же делать? Эти надоедливые вопросы, должно быть, въелись уже тогда, в конце сороковых, в неокрепшую душу подростка.  Они были стары, как мир, но стояли теперь конкретно перед ним, и ему нужно было найти ответ на них. Или что-то изменить в своей жизни, в жизни страны, если это от него зависит и если это возможно?
 
      Он не хочет больше жить так, как жил раньше. Много думает, размышляет, пытается понять что-то главное, ускользающее…

       На встречах с друзьями говорит немного, больше слушает, наблюдает.  В процессе воспитания, адаптации, вживания, выживания характер взрослеет и крепнет день ото дня. А ещё он мечтает стать артистом, играть роли в спектаклях и в кино, считает, что в этом может проявить себя лучше. Человек, преодолевший внутренний страх жуткого времени расстрелов и ссылок, он начинает открыто говорить о себе и о простых людях своего времени.  И из души полилось... Да такое! Да таким потоком, что его невозможно было остановить ни палачам, ни завистникам!  Он искренне говорит людям о том, что его волнует и о чём мечтает, за что борется, что любит, а больше о том, что не любит. Но жизнь всё расставляет на свои места, и его, как артиста, поэта и исполнителя своих песен, знает сегодня каждый, кто родился в Союзе до девяностого года двадцатого века и позже, когда молодёжь уже поёт другие песни.

                *  *  *

      Характер Владимира Высоцкого проявился с особой силой, когда он в 1955 году, закончив среднюю школу № 186, по настоянию родителей поступает в Московский инженерно-строительный институт имени В.В. Куйбышева и уходит из него, проучившись полгода, поняв, что не в этом его призвание.  Решение оставить инженерное дело пришло к нему в новогоднюю ночь с 1955 на 1956-ой.  Случай, или везение, или характер помогли ему поступить в этом же году на актёрское отделение школы-студии Московского художественного академического театра имени  Немировича-Данченко.
 
      Дебютом Высоцкого как актёра становится роль Порфирия Петровича в спектакле "Преступление и наказание", поставленном на сцене московского Дома учителя по одноимённому роману Фёдора Михайловича Достоевского.
 
      Будучи студентом, он дебютирует и в кинематографе в фильме "Сверстницы". В последующие годы, с 1960-го по 1964-ый, работает актёром в Московском драматическом театре имени Пушкина и в Московском театре миниатюр.

      Успех сопутствует Высоцкому. В шестидесятые годы он снимается в фильмах "Карьера Димы Горина", "713-й просит посадку", "Грешница", "Вертикаль", "Саша-Сашенька", "Короткие встречи", "Служили два товарища", "Хозяин тайги", "Опасные гастроли". К некоторым из перечисленных фильмов пишет и песни.

      Одна из песен – "Прощание с горами" – любимая песня моей подруги, с которой в этом году мы путешествовали по острову Тенерифе.  Когда мы находились на горе-вулкане Тейде, незнакомая нам женщина вдруг начала декламировать стихи поэта:

"В суету городов и в потоки машин
Возвращаемся мы – просто некуда деться! –
И спускаемся вниз с покорённых вершин,
Оставляя в горах, своё сердце.

Так оставьте ненужные споры –
Я себе уже всё доказал:
Лучше гор могут быть только горы,
На которых ещё не бывал".

     Мы подхватили знакомые с юношеских лет строки, и уже не речитативом, а в полный голос запели.  Сейчас мне кажется, что это было самым большим впечатлением от поездки. На канарском острове Тенерифе, находясь посреди Атлантического океана, на двухкилометровой высоте знаменитой горы Тейде, четверо друзей, приехавшие из Германии, вдохновенно выводили строки песни Высоцкого:   

"Сколько слов и надежд, сколько песен и тем
Горы будят у нас – и зовут нас остаться! –
Но спускаемся мы – кто на год, кто совсем, –
Потому что всегда,
Потому что всегда мы должны возвращаться.

Так оставьте ненужные споры –
Я себе уже всё доказал:
Лучше гор могут быть только горы,
На которых никто не бывал!"

       В эти же годы Владимир Высоцкий начинает исполнение своих песен. С гитарой он дружит давно. Друзей вокруг много. Они ценят его. Он счастлив, что имеет круг общения, по-прежнему больше слушает, наблюдает, анализирует.
 
       После выхода в прокат фильма "Вертикаль" песни Высоцкого сопровождают по жизни уже целое поколение советских людей. Особой популярностью пользуется его "Песня о друге".

"Если друг оказался вдруг
И не друг, и не враг, а – так,
Если сразу не разберёшь,
Плох он или хорош, –
Парня в горы тяни – рискни!
Не бросай одного его,
Пусть он в связке в одной с тобой –
Там поймёшь, кто такой.

       К тому времени, когда фильм "Вертикаль" вышел на экраны страны, я ещё не знала Владимира Высоцкого как артиста. Да, и что с меня было спросить? Телевизора в доме к тому времени не было. Кинотеатр находился далеко, мы с подругами ходили в него редко. Хоть и недорогими были тогда входные билеты, но родители не очень-то приветствовали эти походы. Но фильм "Вертикаль" я всё же не пропустила. Уж очень много тогда о нём говорили. После его просмотра и строки песен сразу же в памяти отложились, и артиста Высоцкого, исполнявшего в нём роль одного из альпинистов, в лицо запомнили. Внешность у него была привлекательная. А как он пел! Какие песни! И артист Высоцкий, поющий под гитару, стал идеалом девичьих грёз.

"Здесь вам не равнина,
Здесь климат иной –
Идут лавины одна за одной
И здесь за камнепадом ревет камнепад, –
И можно свернуть, обрыв обогнуть, -
Но мы выбираем трудный путь,
Опасный, как военная тропа."

      Значительно позже мне стало известна история создания этой песни. Оказывается, фильм "Вертикаль" снимался режиссёром Станиславом Говорухиным в октябре 1966-го года на Кавказе. Для того, чтобы артисты смогли лучше познакомиться с деятельностью альпинистов, напитаться воздухом гор, "почувствовать" их, они прожили неделю в палатке под ледником. Съёмочная группа надеялась и на то, что за это время Высоцкому удастся написать песни для фильма.

        В эти дни случилось непредвиденное: один из альпинистов погиб при восхождении на вершину. Погода была жуткая: дождь шёл, не останавливаясь, начался камнепад. Альпинисты вели настоящий бой со стихией, прилагая неимоверные усилия, чтобы снять товарища со стены, хотя знали, что его уже не спасти. Они выполняли свой последний долг перед товарищем. Палатка артистов превратилась в перевязочный пункт.  Появились раненые. Высоцкий был участником спасательного отряда. Действительность напоминала поле боя. В этих экстремальных условиях Высоцкий не только действует, он живёт происходящим, вслушивается в слова альпинистов, в команды, внимательно наблюдает за действиями и пытается понять, что же заставляет этих людей совершать подвиг, как на войне.
 
Так рождаются эти строки:

"Нет алых роз и траурных лент,
И не похож на монумент
Тот камень, что покой тебе подарил, –
Как Вечным огнём, сверкает днём
Вершина изумрудным льдом –
Которую ты так и не покорил".

       По словам режиссёра Станислава Говорухина, "альпинисты считали его (Высоцкого) своим. Верили, что он опытный восходитель. А он увидел горы впервые только за два месяца до того, как написал, ставшие такими популярными стихи о горах".

                *  *  *

       В конце шестидесятых годов в кинотеатре нашего шахтёрского посёлка      
шёл фильм "Хозяин тайги" режиссёра Владимира Назарова. Мы с девчатами знали, что в нём наряду с артистом Валерием Золотухиным будет играть наш кумир – артист Владимир Высоцкий. Появилась надежда услышать и песни в его исполнении, сочинённые им. Билеты пришлось покупать заранее. Зал был переполнен зрителями. Не смотря на то, что Высоцкий играл отрицательную роль Ивана Рябова, бригадира сварщиков, совершившего кражу, действие фильма, игра актёров, природа, на фоне которой разворачивались события – завораживали. После просмотра фильма песня Высоцкого "Дом хрустальный" для меня не имела позже себе равных.

"Если я богат, как царь морской,
Крикни только мне: "Лови блесну!" –
Мир подводный и надводный свой,
Не задумываясь, выплесну.

Дом хрустальный на горе для неё.
Сам, как пёс бы, так и рос в цепи.
Родники мои серебряные,
Золотые мои россыпи!"

      Слова песни прокатились по девичьей душе, давали какую-то неясную надежду на счастье. Тогда я не знала, что эту песню Владимир Высоцкий написал несколько лет назад для своей любимой, Марины Влади.

      Трижды мы с подругами смотрели фильм "Хозяин тайги".  А по вечерам пели песни Владимира Высоцкого, сидя около дома на скамейке. Если раньше играли в какие-то игры, рассказывали друг другу страшные истории, смеялись без причины, то теперь началась пора юности и песен. И гитаристы нашлись, среди друзей были и двое парней, играющих на баяне. Они-то и стали зачинателями музыкальных вечеров в посёлке, один из которых был посвящён творчеству Владимира Высоцкого, артиста и поэта.
 
      Уже значительно позже я узнала о том, что Владимир Высоцкий работает в Московском театре драмы и комедии на Таганке, главный режиссёр которого Юрий Любимов, что он сыграл там роль Галилео Галилея в пьесе Бертольта Брехта, роль Хлопуши в спектакле "Пугачёв" по Сергею Есенину, Лопахина в пьесе "Вишнёвый сад" А.П. Чехова, Гамлета в трагедии Вильяма Шекспира, Свидригайлова в спектакле "Преступление и наказание" по Достоевскому.

      А в конце семидесятых годов, будучи учителем литературы, я уже рассказывала о поэте и артисте ученикам старших классов.  Знаю точно, что творчество Владимира Высоцкого тогда в программе по литературе не значилось. Только в восьмидесятые годы на уроках внеклассного чтения я смогла знакомить выпускников средней школы с песнями поэта в записях на магнитофонную ленту.

                *  *  *

      В последнее время в моей жизни случаются приятные неожиданности: стоило только подумать о том, что москвичи могли бы лучше, со знанием дела рассказать о реалиях того времени и деталях восприятия песен Высоцкого в те далёкие годы, как я получила от московского писателя Валентина Васильевича Кузнецова "Штрихи-заметки по теме "Высоцкий", нигде ранее не опубликованные. Он разрешил мне включить текст в моё повествование, за что я ему очень благодарна.

     "Впервые имя "Высоцкий" я услышал в середине шестидесятых. Работал я тогда в конструкторском бюро. И однажды моя коллега Марина Шабалина, известная в нашей компании своими близкими знакомствами с выдающимися московскими альпинистами, говорит:
– Мне ненадолго дали послушать магнитофонную запись новых песен об альпинизме. Сейчас на киностудии Говорухин снимает фильм "Вертикаль", и в нём будет много хороших песен о горах. Но киношники не любят, когда песни выходят в народ до выхода фильма на экраны. Поэтому мне не разрешили давать эту бобину для перезаписи на другие магнитофоны.
 
– А кто там поёт-то? – без особого интереса любопытствую я.

– Высоцкий. Артист Театра на Таганке. Он сам и сочиняет, и сам же исполняет под гитару… Может, ты соберёшь наших, кому интересно будет послушать?

– Соберу, – неохотно соглашаюсь я. А неохотно потому, что заранее знаю, что ерунда всё это, что не сможет какой-то там артист написать нормальную и правильную песню о горах. Потому что кто там не бывал, кто не рисковал, кто сам себя не испытал, тот не сможет выразить чувства альпиниста. Мы, альпинисты, – люди особой породы, каста, и только мы имеем право писать и петь песни о горах. А у этого – как он там: Высотский или Высоцкий? – будет, я заранее знаю, ложный пафос о трудностях восхождений, наигранный восторг от преодоления этих трудностей да сюсюкание о мужской дружбе.

В обеденный перерыв в лаборатории моделирования собрались шесть или семь приглашённых. Включили магнитофон, и без объявления зазвучало:

"Мерцал закат, как сталь клинка.
Свою добычу смерть искала.
Бой будет завтра, а пока
Взвод зарывался в облака
И уходил по перевалу.

Отставить разговоры!
Вперёд и вверх, а там...
Ведь это – наши горы:
Они помогут нам!"

       Сильное впечатление эта песня на меня не произвела. Ну, да. Песня – хорошая. Но она хорошая не потому, что хорошо написана, а потому, что тема её – уж больно выигрышная: все, кто бывал в кавказских горах, слышали рассказы о боях в районе Эльбруса, знают историю об альпийских стрелкАх из немецкой дивизии "Эдельвейс", которые ещё до войны побывали в этих горах. Да и сам я в доме балкарки в селении Тегенекли слышал её рассказ о двух раненых красноармейцах, которых она прятала от немцев в погребе под своим домом, а потом, когда оправились от ран, они уходили вниз по Баксанскому ущелью, бредя по воде реки Баксан, чтобы собаки не могли взять их след. Эту историю я запомнил на всю жизнь… Рассказывали в альплагере и о немецких альпинистах, совершавших до войны восхождения на кавказские вершины вместе с советскими альпинистами, а в войну пришедших в составе захватчиков.

"А до войны – вот этот склон
Немецкий парень брал с тобою,
Он падал вниз, но был спасён, –
А вот теперь, быть может, он
Свой автомат готовит к бою.

Отставить разговоры!
Вперёд и вверх, а там...
Ведь это наши горы –
Они помогут нам!"

А то положительное впечатление, которое произвела на меня песня Высоцкого "Мерцал закат, как сталь клинка", я объяснил сам себе исключительно её темой, а не мастерством автора и исполнителя.
        Следующей была "Песня о друге" ("Если друг оказался вдруг…"). Вообще-то песен о дружбе очень много – больше плохих. Но эта! До чего же правильные в ней слова:

"... И не друг, и не враг, а – так,
Если сразу не разберёшь,
Плох он или хорош…
Пусть он в связке с тобой одной –
Там поймёшь кто такой".

А ведь и в самом деле,
"если парень в горах не ах,
если сразу раскис – и вниз…
вверх таких не берут".

       А я и в самом деле два раза видел, как после "разбора полётов" двоих списывали из альпинизма: одного за появившийся у него страх высоты, а другого – за ошибку на страховке. Их альпинистские документы перед строем аннулировали, а этих ребят на машине отправили в аэропорт. Вверх таких не берут: альпинизм – дело серьёзное.

И ещё, до чего же правильно сказано:

"Если ж он не скулил, не ныл,
Пусть он хмур был и зол, но – шёл,
А когда ты упал со скал,
Он стонал, но – держал,
Если шёл он с тобой, как в бой,
На вершине стоял хмельной, –
Значит, как на себя самого,
Положись на него".
 
      А за этой песней уже последовала "Здесь вам не равнина, здесь климат иной…". А это уже – шедевр, в ней точное попадание в атмосферу альпинизма, здесь все слова на месте и все – то что надо!

"Здесь вам не равнина, здесь климат иной,
Идут лавины одна за одной,
И здесь за камнепадом ревёт камнепад.
И можно свернуть, обрыв обогнуть,
Но мы выбираем трудный путь,
Опасный, как военная тропа".

И главное – это мои слова, мои:

"Кто здесь не бывал, кто не рисковал,
Тот сам себя не испытал".

Это же я сказал, я! Как какой-то актёр сумел угадать мои слова, мои? Наверное, он не только артист, но ещё и альпинист, наш человек?

А ведь и дальше всё верно, всё – про нас:

"Отвесные стены, а ну, не зевай,
Ты здесь на везение не уповай,
В горах ненадежны
Ни камень, ни лёд, ни скала.
Надеемся только на крепость рук,
На руки друга и вбитый крюк,
И молимся, чтобы страховка не подвела".

И дальше в этой песне – всё про нас и всё верно:

"Мы рубим ступени, ни шагу назад,
И от напряженья колени дрожат,
И сердце готово к вершине бежать из груди.
Весь мир на ладони, ты счастлив и нем,
И только немного завидуешь тем,
Другим, у которых вершина ещё впереди". 

Нет, этот актёр с Таганки – явно альпинист и наш человек!

       А потом – и ещё одна песня – "Скалолазка" («Я спросил тебя: „Зачем идёте в гору вы? “ »). Но эта шуточная песня как-то выпадает из предыдущей серии серьёзных песен о горах. Но и в её тексте есть перлы и фразы из народного юмора. Например, присказку "ведь Эльбрус из самолёта видно здорово" часто приходится слышать, когда обсуждается вопрос "Зачем вы идёте в горы?".

       А последняя песня – о прощании с горами, грустная:               
 
"В суету городов и в потоки машин
Возвращаемся мы – просто некуда деться!
И спускаемся вниз с покорённых вершин,
Оставляя в горах,
Оставляя в горах своё сердце."

         Ну, до чего же точно сказано! Как подмечено! Ну, и, конечно, в финале этот перл:

"Лучше гор могут быть только горы,
На которых ещё не бывал,
На которых ещё не бывал".

Эту запись мы прослушали ещё раз. А прежде чем разбежаться по своим рабочим местам я спросил у одного из наших:

– Ну, как?

И получил ответ:

– Наш человек!

Это он – о Высоцком. Верх похвалы!

А у Марины Шабалиной я спросил:

– А он – этот Высоцкий – как пишется: через «т» или через «ц»?

– Через «ц»: Высоцкий. Он и в театре хорошо играет. Сходи – посмотри.

– Посмотрю.

       Потом у меня появились грампластинки с песнями Высоцкого "На братских могилах не ставят крестов", "Он не вернулся из боя", "От границы мы Землю вертели назад", "Кто сказал, что земля умерла?", "Гимнастика". Ходили слухи, что "Гимнастика" – это единственная песня, которую Высоцкий исполнял не собственного сочинения, что написал её Розенбаум и разрешил петь её Высоцкому.

А потом появилась и недурная пародия на Высоцкого:
 
"По Таганке и Мосфильму,
как по Муромским лесам,
скалолаз Высоцкий бродит,
распевает песни сам,
воет воем, что твои упокойники,
а герои его песен – всё разбойники...
Страшно, аж жуть!

В медсанбате на Арбате
после пьянки раз лежал,
распевал такие песни,
что дежурный врач дрожал.
Страшно, аж жуть!

Его друг Борис Буткеев,
что по боксу мастер был,
каждый раз, когда стемнеет,
на дорогу выходил,
отбирал у прохожих имущество,
отправлял на тот свет преимущественно…
           Страшно, аж жуть!"

       Пародия, действительно, хорошая. Тем более, что "Песня о нечисти" Высоцкого, как и его отношение к альпинизму, были известны каждому в бывшем Союзе. Жаль, что дальнейшие слова пародии Валентину Васильевичу Кузнецову вспомнить не удалось.

       Зато мне память подсказала, что на видео с последнего выступления Высоцкого на кинопрограмме в 1980-ом году поэт наряду с другими исполняет и песню "Утренняя гимнастика", знакомую мне с детства:

"Вдох глубокий, руки шире,
Не спешите, три-четыре,
Бодрость духа, грация и пластика,
Общеукрепляющая,
Утром отрезвляющая,
Если жив пока ещё, гимнастика.

Если вы в своей квартире,
Лягте на пол, три-четыре,
Выполняйте правильно движения.
Прочь влияние извне,
Привыкайте к новизне,
Вдох глубокий до изнеможения".

  При прочтении заметок Валентина Кузнецова я подумала, что Владимиру Высоцкому были небезразличны слухи, которые вспыхивали то здесь, то там о его личности, да и об авторстве многих его произведений. Вероятно, неслучайно ещё в 1969 году появилась его "Песенка о слухах":   

"Закалённые во многих заварухах,
Слухи ширятся, не ведая преград.
Ходят сплетни, что не будет больше слухов.
Абсолютно. Ходят слухи, будто сплетни запретят.

И поют друг другу – шёпотом ли, в крик ли –
Слух дурной всегда звучит в устах кликуш.
А к хорошим слухам люди не привыкли,
Говорят, что это выдумки и чушь.

     Словно мухи, тут и там,
     Ходят слухи по домам,
     А беззубые старухи
     Их разносят по умам,
     Их разносят по умам".

                *  *  *

       По словам современников, Высоцкий не любил, когда его называли бардом. Но именно он впервые вводит в обращение термин – авторская песня. "Я пытаюсь писать простые мелодии для того, чтобы они сразу врезались в ухо. – устанавливались у слушателей, и чтобы их мог со второго-третьего раза спокойно исполнять человек, который хоть маленько владеет гитарой, - вот для чего эта простота.

       Это я такую защитную речь произнёс не по поводу себя, а по поводу авторской песни. Считаю, что она должна быть – потому что она проста. Пишется она всегда не просто".  Считая Булата Окуджаву своим учителем, поэт продолжает развивать его традиции, опираясь на свои творческие способности.  Он посвящает Булату Окуджаве "Притчу о правде и лжи". В ней есть такие строки:

"Правда смеялась, когда в неё камни бросали:
"Ложь это всё, и на Лжи одеянье моё..."
Двое блаженных калек протокол составляли
И обзывали дурными словами её.

Некий чудак и поныне за Правду воюет, —
Правда, в речах его правды — на ломаный грош:
"Чистая Правда со временем восторжествует, —
Если проделает то же, что явная Ложь!"

       В свою очередь Булат Окуджава пишет "О Володе Высоцком", но уже на смерть поэта и соратника:

"О Володе Высоцком я песню придумать решил:
вот еще одному не вернуться домой из похода.
Говорят, что грешил, что не к сроку свечу затушил ...
Как умел, так и жил, а безгрешных не знает природа."

                *  *  *

        Сегодня мне хочется сказать и о лиричности песен Высоцкого. Она –    высокого полёта.  Он сам считает, что все его песни в какой-то степени лиричны и просит не смешивать термины "лиричность" и "любовная лирика".

        В песнях о любви его лирический герой – простой московский паренёк, поэт, покоритель горных вершин, студент, рабочий, деревенский мужик, служащий. Его обожают девушки и женщины. Он дарит им свою любовь.

        Не ошибусь, если скажу, что песню "Скалолазка" хорошо помнят и знают все девчата и парни моего поколения. Для девчонок героиня песни была идеалом, на который многие равнялись, а для парней – девушкой мечты. Песня помогла многим молодым людям найти любимую, давала надежду на встречу с ней:

"Я спросил тебя: – Зачем идёте в горы вы?
А ты к вершине шла, а ты рвалася в бой.
– Ведь Эльбрус и с самолета видно здорово! –
Рассмеялась ты и взяла с собой.

И с тех пор ты стала близкая и ласковая,
Альпинистка моя, скалолазка моя!
Первый раз меня из трещины вытаскивая,
Улыбалась ты, скалолазка моя.

А потом, за эти проклятые трещины,
Когда ужин твой я нахваливал,
Получил я две короткие затрещины –
Но не обиделся, а приговаривал:

– Ох, какая же ты близкая и ласковая,
Альпинистка моя, скалолазка моя!
Каждый раз меня по трещинам выискивая,
Ты бранила меня, альпинистка моя."

      Личная жизнь самого поэта сложилась не с первого раза, не с первого брака.
      Ещё в Московском художественном театре он знакомится Изой Жуковой, тоже студенткой, которая была младше его на несколько курсов, и она становится его первой женой.
 
       В 1962-ом году – на съёмках фильма "713-й просит посадку"– актёр знакомится с Людмилой Абрамовой. Она родила ему одного за другим двух сыновей, Аркадия и Никиту. Казалось бы, он был счастлив в семейной жизни.

       Но судьба подарила ему ещё одну светлую встречу. О любви Владимира Высоцкого к Марине Влади, француженке русского происхождения, написано много. Но каждый из пишущих современников интерпретирует их отношения по-своему. А я думаю, что браки рождаются на небесах.  И этот союз двух талантливых и близких по духу людей был тоже не исключением. Кто знает, кем была запрограммирована эта встреча, но она состоялась. И именно в тот момент, когда поэт был внутренне готов к ней. Любовь перевернула его жизнь. Он получил заряд энергии, необходимый поэту, певцу, актёру для творческого вдохновения. Кто знает, если бы ни Марина Влади... Женщины, они творят чудеса!

"Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На сушу тихо выбралась любовь
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было сорок сороков.

Я поля влюбленным постелю,
Пусть поют во сне и наяву,
Я дышу и, значит, я люблю,
Я люблю и, значит, я живу."

      Со слов Никиты Высоцкого, сына Владимира Высоцкого, известно, что люди они были разные, "как жир с водой не смешивается… ". Каждый из них был личностью, сильной духом.  Каждый шёл своим путём развития, который сложился на основе среды и общества, его воспитавшего. Но, когда речь идёт о любви, здесь ничто не играет роли. Любовь живёт по своим законам, для которых не существует ни рамок, ни границ.

       Для Высоцкого это была любовь с первого взгляда. В 1967 году он увидел Марину Влади на экране в фильме "Колдунья" и был потрясён ею. Когда случай представился, объяснился ей в любви. Настоящее имя француженки оказалось Марина Владимировна Полякова-Байдарова.  Состоялась встреча двух близких по духу людей. И судьба взяла их под своё крыло. Она – актриса и певица – завладела душой поэта. Он посвящает ей множество песен. Сам исполняет их для любимой. Она, в свою очередь, выступает с его песнями со сцены. Это – великолепный супружеский дуэт, который просуществовал больше десятилетия.

       Высоцкий рассказывает нам сам об этом:

"Я все вопросы освещу сполна –
Дам любопытству удовлетворенье!
Да, у меня француженка жена –
Но русского она происхожденья.

Нет, у меня сейчас любовниц нет.
А будут ли? Пока что не намерен.
Не пью примерно около двух лет.
Запью ли вновь? Не знаю, не уверен.

Да нет, живу не возле "Сокола"…
В Париж пока что не проник.
Да что вы всё вокруг да около –
Да спрашивайте напрямик!

Я все вопросы освещу сполна –
Как на духу попу в исповедальне!
В блокноты ваши капает слюна –
Вопросы будут, видимо, о спальне…

Да, так и есть! Вот густо покраснел
Интервьюер: "Вы изменяли жёнам?" –
Как будто за портьеру подсмотрел
Иль под кровать залёг с магнитофоном.

Теперь я к основному перейду.
Один, стоявший скромно в уголочке,      
Спросил: "А что имели вы в виду
В такой-то песне и в такой-то строчке?"

Ответ: во мне Эзоп не воскресал,
В кармане фиги нет – не суетитесь, –
А что имел в виду – то написал, –
Вот - вывернул карманы - убедитесь!"


      После смерти мужа, Марина Влади продолжает нести в народ мысли и чувства поэта. На концертах она исполняет наряду со своими и его песни, посвящённые ей. Среди них: "Я несла свою беду", "Так случилось, мужчины ушли", "Дом хрустальный", "Танго", "Белое безмолвие", "Автомобили", "Лирическая", "Белый вальс" и другие.

      В настоящее время Марина Влади проживает во французской провинции. Ей –семьдесят восемь. Столько бы могло быть и поэту. Сколько бы песен он мог ещё создать? Сколько лет прожить?! Но на всё – божья воля.

       В 1989-го году она выпускает книгу "Владимир. Прерванный полёт". 
Случайно ли это название? Или оно должно было напомнить слушателям Высоцкого о его песне "Прерванный полёт", написанной ещё в 1973-ем году? Или песня дорога женщине, как память о любимом, и она увековечена ею в названии воспоминаний? При случае я непременно спрошу об этом у Марины Влади.
 
"Кто-то высмотрел плод, что неспел, неспел,
Потрусили за ствол и упал ствол – он упал, упал.
Вот вам песня о том, кто не спел, не спел,
И что голос имел – не узнал, не узнал.

Может, были с судьбой нелады, нелады,
И со случаем плохи дела, дела,
А тугая струна на лады, лады
С незаметным изъяном легла, легла".

      Полёт поэта оказался прерванным на самом высоком жизненном витке. Почему так произошло?  Этот вопрос стоит перед нами, стоял он и перед ним во весь рост уже в момент написания этих строк:

"Смешно, не правда ли? Ну вот, –
И вам смешно, и даже мне –
Конь на скаку и птица влёт, –
По чьей вине?... " 

       Широко известны и стихи Марины Влади "Памяти Владимира Высоцкого", которые тоже частично отвечают на этот вопрос:

"А как тут жизнь в вине не утопить,
Коль мир такой порочный и бездушный?
Гитара в розах, ты сгорел "в огне",
Что будет с нами, стадом равнодушных?

Не уходи! Не покидай мой город!
Он без тебя тобой не будет полон
Без струн твоей гитары и без песен
Он будет неудобен, будет пресен".
 
                *  *  *
 
        Владимир Высоцкий уже в те далёкие семидесятые обращается к каждому из нас со словами благодарности и извинения за то, что не с каждым ему лично довелось пообщаться, не каждому в душу заглянуть, спеть о нём, помочь себя понять. Может, слова поэта и не звучат иногда прямым обращением к собеседнику, но нужно уметь читать его мысли и между строк.

        Тем более что лирика поэта – исповедальная. В каждой строке – его восприимчивая, нежная и впечатлительная душа.

         И его ещё обвиняли в отсутствии лиричности!

         Откровенно и искренне он рассказывает нам о состоянии влюблённости, когда "и кровь твоя стучится в ритме вальса", когда "дамы приглашали кавалеров на белый вальс – и захватывало дух..." Это мои любимые стихи Высоцкого. В них он ровен и спокоен, такой, какой есть на самом деле, без напряжения нервной системы. Он позволил себе однажды внутренне расслабиться, и слова полились, целые поэтические строки, которые вела не мысль, а эмоции, чувства...

       Ведь он в душе – романтик – поэт Владимир Высоцкий. Только время заставило жить в ногу с ним, и он спешил, рассказывая людям о своей мечте гражданина.

       Песня "Белый вальс"– моя любимая. В ней поэт снимает панцирь с сердца, становится самим собой, хотя бы на момент исполнения. Вы только послушайте, как он поёт, когда нерв не пульсирует, когда музыка в душе нежная, светлая, белая, тёплая.
 
"Если петь без души – вылетает из уст белый звук.
Если строки ритмичны без рифмы, тогда говорят: белый стих.
Если все цвета радуги снова сложить – будет свет, белый свет.
Если все в мире вальсы сольются в один – будет вальс, белый вальс!

Где б ни был бал – в лицее, в Доме офицеров,
В дворцовой зале, в школе – как тебе везло, –
В России дамы приглашают кавалеров
Во все века на белый вальс, и было всё белым-бело.

Потупя взоры, не смотря по сторонам,
Через отчаянье, молчанье, тишину
Спешили женщины прийти на помощь нам, –
Их бальный зал – величиной во всю страну.

Куда б ни бросило тебя, где б ни исчез, –
Припомни этот белый зал – и улыбнёшься.
Век будут ждать тебя – и с моря, и с небес -
И пригласят на белый вальс, когда вернёшься".

      Припоминаю школьный бал и белый вальс, который мы ещё называли дамским. Мы, скромные, застенчивые девчонки, "стоящие в сторонке, платочки в руках теребя", ждали его объявления, но не всегда решались пригласить мальчишек. Когда через годы я услышала признание Булата Окуджавы "Ваше величество женщина", а вслед за ним и этот нежный белый вальс Владимира Высоцкого, гордость переполнила моё сердце за принадлежность к женскому племени, которое так много значит в жизни мужчин.

"Потупя взоры, не смотря по сторонам,
Через отчаянье, молчанье, тишину
Спешили женщины прийти на помощь к вам,
Их бальный зал – величиной во всю страну".

       Спасибо поэтам за строки преклонения перед женщинами, как символом родины - любви, верности, материнства, доверия и веры. Они помогут многим девушкам сохранить в себе женственность и стремиться быть такими, какими их в своих грёзах видят поэты.

                *  *  *

     Жизненное кредо поэта ярче всего выражается в строках песни "Я не люблю", написанной ещё в 1969-ом году:

"Я не люблю фатального исхода,
от жизни никогда не устаю.
Я не люблю любое время года,
когда весёлых песен не пою.

Когда я вижу сломанные крылья,
нет жалости во мне, и неспроста:
я не люблю насилья и бессилья,
вот только жаль распятого Христа".

     "Высоцкого любили за то, что он сумел в своем творчестве создать образ такого героя – честного, полного невероятной энергии, который никого не боится и поступает в соответствии со своими убеждениями, такого, каким многие хотели бы быть, но не сумели", – пишет в своей статье о поэте литературовед Владимир Иванович Новиков.

       Когда я читала эти строки, мне вновь вспомнился фильм "Вертикаль". Он демонстрировался немного раньше написанных строк песни "Я не люблю", но мне захотелось увидеть создателя песни таким, каким он был тогда, в конце шестидесятых. Я посмотрела фильм ещё раз, но теперь уже глазами не девчонки, а женщины, умудрённой жизнью.

        Прошло почти полвека с тех пор, как я увидела Высоцкого в роли одного из альпинистов в фильме "Вертикаль". За это время в жизни страны произошли большие изменения. Артиста и поэта давно нет среди нас, но он с экрана продолжает жить, говорить, петь, пробуждать в душах мысли о перипетиях жизни и о том, что можно ещё что-то успеть: досказать, допеть, довести до конца, додумать, хоть немного ещё постоять на краю...

        Под другим углом зрения взглянула я на развитие в будущем поэте стремления к возвышенному и к воплощению своих желаний в жизнь.  Да, конечно же, именно литература, театр, кинематограф стали источником дальнейшего становления его  как личности – человека,  артиста, поэта и исполнителя своих песен.

        А не фильм ли "Вертикаль", вышедший на экраны страны в 1966-ом году, оказался тогда решающим в его дальнейшей судьбе?  Теперь по-новому, в приложении к судьбе Высоцкого, я услышала размышления одного из альпинистов, роль которого исполняет   в этом фильме артист Владимир Высоцкий:

       "В человеке заложена страсть – покорять, преодолевать. Жизнь разнообразна, и в ней препятствия идут как бы по горизонтали. А в горах проявляются другие черты характера и души. Он живёт как бы в другом измерении, по вертикали, преодолевая то, что мешает... ".

        Эти слова принадлежат сценаристу фильма, но для меня нет сомнения в том, что именно они явились той отправной точкой пути песен Высоцкого, их содержания, музыкальной тональности и манеры исполнения, которая вывела его на орбиту полёта в реальной жизни. Но Высоцкий пошёл своим путём, он перенёс эту формулу преодоления альпинистов в иную плоскость – пошёл по вертикали в обыденной жизни. Поэтому его преодоление – это полёт мужества души.

    И песни, в которых он об этом говорит, он поёт стоя, на высшем напряжении нерва, голосом пытаясь выразить это мужество, которое преодолевает его душа, чтобы донести для многих поколений мысль о необходимости полёта в свободном пространстве без постоянной борьбы за признание личности, в конечном итоге – за жизнь.
 
          В этот же год Высоцкий пишет слова к песне "Он не вернулся из боя".

"Почему всё не так? Вроде, всё, как всегда:
То же небо – опять голубое,
Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя."

        Полёт души самого поэта был прерван силами зла.  Посмотрев фильм "Спасибо, что живой", я несколько дней находилась под впечатлением его содержания. Конечно, это не документальный фильм, но каждый из тех, кто принял участие в гнусном деле   уничтожения живой мысли поэта, да и его жизни – знает об этом. Не нам их судить, есть инстанции выше земных. В этом я не сомневаюсь.


                *  *  *

       Правда Высоцкого выстрадана бессонными ночами. Он живёт так, как может, как придётся, как получается. Спешит жить, торопится успеть. Он не строит иллюзий, зная, что в мире волков, каждый в ответе за себя сам. Да, он и не думает об этом, просто живёт, играет на сцене, в кино, и поёт свои песни.  Он не может не писать и не петь.
 
      Жизнь преподносит ему новые и новые уроки. Не со всеми её требованиями он справляется. Он был одним из сынов своего времени, которого жизнь не поставила на колени, но эмоциональный надрыв постепенно, исподволь, делал своё дело. "Охота на волков" при соблюдении таких традиций продолжается около десяти лет. Вырвался ли вожак за флажки в песне? Споры об этом среди читателей и слушателей продолжаются – единого мнения нет, но многие считают, что вырвался...

      В конце семидесятых годов в личной жизни поэта назревают перемены, происходит конфликт в отношениях с Мариной Влади. Ухудшается самочувствие. Его поэзия на родине по-прежнему не имеет официального признания.

      Так исследователь творчества Владимира Высоцкого Валерий Таиров пишет:

       "Увеличивается количество конфликтов в Театре на Таганке (и с Любимовым, и с артистами труппы), Высоцкий испытывает большое количество унижений. Вернувшись из Франции, Высоцкий возобновляет концертную деятельность… Он понимает, что Запад не изменит его жизни, не поможет ему. А в СССР Высоцкий чувствует двойственность своего положения "свободно-поднадзорного". Увеличивается конфликт отношений – мировоззрения поэта и официально-бюрократического общества в родной стране. Нравственная система координат и оценок человека и человеческих отношений, присущая Высоцкому (искренность, правдивость, доверительность), входит к 1977 году в жёсткое противоречие с тенденциями равнодушия, ханжества, лицемерия, недоверия, презрения к людям, характерными для эпохи и для общества, окружающего поэта в 1960-1970 годы.

         В эту эпоху среди людей искусства, к которым принадлежит и Владимир Высоцкий, шёл поиск идеала человека, поиск миропонимания, критериев оценки человеческой жизни. В отличие от многих шестидесятников оппозиционность Высоцкого была скорее мировоззренческой, чем политической – проистекающей из традиций сочетания разных легенд, мифов, сказок, притч с фольклором сегодняшнего дня. В поэзии его всё больше встречается мотив потери окружающим обществом способности различать добро и зло... "

         Я согласна с этой оценкой разлада в душе в последние годы жизни Высоцкого. Разочарование – тоже двигатель процесса, который идёт к медленной потере интереса к происходящему. Наверное, это переходная стадия к депрессии. Не думаю, что поэт это испытывал, но то, что он теряет друзей одного за другим по разным причинам, он прекрасно понимал.

       Душа его болит, кричит, ищет выхода. Струны гитары не успевают за эмоциями, слова –  за мыслями. Они бьют по нервам, выбивая ритмы, рифмы, музыку.  Поступки порой не подчиняются контролю. Он живёт на взводе нервной системы и окрепшим в течение жизни охрипшим голосом делится с людьми своей правдой: о себе, о среде, его породившей, о времени, которое не даёт жить своим героям и в котором поэты не в чести.

       И они уходят один за другим в потусторонний мир. Поэту хотелось бы увидеть будущее, но путь к нему сложен. Он не знает, успеет ли, и торопит время. Вспоминаются стихи кишинёвского поэта Игоря Доминича, посвящённые Владимиру Высоцкому, "Ну, не любит Россия поэтов":

"Сколько ж можно? Опять вы про это...
Бросьте, ваши упрёки – враньё!
Ну, не любит Россия поэтов,
Ну, кружится над ней вороньё!

Ну так, господи, мы ж не поэты,
Мы ж не лезем в петлю к палачам...
Так что бросьте вопросы-ответы,
И советы оставьте врачам!

Тут проблема не в этом, не в этом.
Тут – как зубы болят, тут – как зуд!
Ну не любит Россия поэтов,
А поэты ползут и ползут!

И рождаются, и умирают,
И страдают – едрит твою мать!
Ну не знает Россия, не знает
Куда этих поэтов девать!

Уговаривать их бесполезно,
А лечить – слишком много хлопот.
Их железом… Железом? Железно!!!
То, что надо, железом – пойдёт!
Значит, ночью, без шума, без света,
Их построить рядами у стен...
Залп – и нету в России поэтов!
Залп – и нету...  России... Совсем... "

      В последние годы Владимир Высоцкий остро чувствует, что и своим не нужен, и чужие обходят.  Чувство одиночества мучает, давит. Некому душу раскрыть. И она мается в потоке людских страстей, распрей и недопонимания. Но и в трудные дни внутренняя сила не подводит Высоцкого. Преодолевая то, что тёмный мир пытается обрушить на него, он остаётся верен своим принципам.
   
                *  *  *
 
       В распространении его песен по стране помогали магнитофонные записи. Он ещё только создавал текст, где-то однажды его исполнял – в кругу друзей, или на сцене –    а на следующий день песня уже звучала из открытых окон, продолжая жизнь в исполнении гитаристов на улицах и площадях, в стенах институтов и  учреждений. Пожалуй, не было ни одной семьи, в которой не слышали бы о песнях Высоцкого.

       В то время слухи и легенды о нём тоже распространялись с неимоверной силой и скоростью. Они "были полны чудовищного вранья в духе "романов" пересыльных тюрем, – напишет позже бард Юрий Визбор. – В последние годы Высоцкий просто скрывался, репертуарный сборник Театра на Таганке, в котором печатаются телефоны всей труппы, не печатал его домашнего телефона. Он как-то жаловался, что во время концертов в Одессе не мог жить в гостинице, а тайно прятался у знакомых артистов в задних комнатах временного цирка шапито. О нём любили говорить так, как любят говорить в нашем мире о предметах чрезвычайно далеких, выдавая их за близлежащие и легкодостижимые. Тысячи полузнакомых и незнакомых называли его "Володя". В этом смысле он пал жертвой собственного успеха".

       Он ждал признания со стороны литературной общественности, но его будто не замечали. В России такой метод борьбы называется травлей, а в Германии – психологическим моббингом. Это была травля, изощрённая, тонкая, действующая своим остриём на психику.

        Концерты часто отменялись перед самым выходом на сцену под предлогом болезни исполнителя, да ещё вина перекладывалась на его плечи. Песни для фильмов не пропускали перед премьерой, тем самым картина не получала признания. Тексты не печатались литературными издательствами. О причине этой травли напишет позже Э. Лурье в стихах на смерть поэта Владимира Высоцкого:

"Он пел, о чём молчали мы, себя сжигая пел,
Свою большую совесть в мир обрушив,
По лезвию ножа ходил, вопил, кричал, хрипел,
И резал в кровь свою и наши души".

        "Всё, что делал и писал Высоцкий, рассматривалось под сильнейшей лупой. Его неудачи в искусстве были почти заранее запрограммированы регулярной нечистой подтасовкой – но не относительно тонкостей той или иной роли, а по вопросу вообще участия Высоцкого в той или иной картине. В итоге на старт он выходил совершенно обессиленный", – правдиво рассказывает нам Юрий Визбор в своей статье "Он не вернулся из боя".
      
         В этом плане интересен и факт отклонения Государственным комитетом   кинематографии фильма "Стрелы Робин Гуда". Это произошло 9 октября 1975-го года. Тогда согласились его принять, только при условии, если будут исключены песни Высоцкого. Но, как пишет режиссёр Сергей Тарасов, "не Высоцкий писал свои песни под фильм, а именно картина снималась под его песни. Поэтому, когда вышло указание "выкинуть" баллады из ленты, это было очень сильным потрясением для всего задействованного в съёмках состава. Прямо руки опустились. Без баллад картина потеряла свою привлекательность и ценность. Поэтому спустя годы, когда у меня появилась возможность снять "Айвенго", я и использовал   "потерянные" в "Стрелах…" песни. Но это уже было всё равно не то. В "Стрелах Робин Гуда" они были более уместны. К тому же в "Айвенго" удалось поставить не все баллады. Пропали "Баллада о ненависти", "О двух лебедях", в "Айвенго" им просто не нашлось места, к тому же "Балладу о времени" и "Балладу о любви" тоже пришлось давать в сокращении".

         Дальнейшая судьба фильма "Стрелы Робин Гуда" мне неизвестна, но баллады, написанные для него - заинтересовали. Я слышала их раньше, теперь попыталась с высоты моего возраста проникнуть в их суть.  Сегодня я уже не сомневаюсь, что в них изложена позиция поэта по многим важным жизненным вопросам.
 
        Кому-то она очень не понравилась, и не нравилась сама личность Владимира Высоцкого. Отсюда и запреты, и психологическое давление на поэта, и не признание его как личности.  Это больше всего мучает его.  И он с необыкновенным упорством продолжает публичные выступления, в которых говорит о себе, о времени, о любви, о ненависти, о лжи и правде. И рассказывает об этом до последних дней своей жизни громко и открыто, охрипшим с надрывом голосом, открывая нам свою правду о нас и о своей стране, в которой ему трудно жить.

       Так известно, что только в 1978 году Высоцкий провёл более ста пятидесяти концертов в различных городах страны. География их тоже впечатляет: Сумы –Дубна – Калинин – Северодонецк – Ворошиловград – Северодонецк – Москва – Берлин – Росток – Москва – Харьков – Череповец – Белгород – Зеленоград – Запорожье –Харьков – Калинин – Киев – Москва – Берлин – Тюмень – Новосибирск – Кемерово – Новокузнецк – Сочи – Пятигорск – Ставрополь – Кисловодск – Ставрополь – Грозный – Ленинград – Троицк – Москва – Обнинск – Красногорск – Менделеево – Зеленоград – Москва – Томилино – Железнодорожный – Ленинград – Подольск.
 
         Эту правду подтверждают и слова Марины Влади, обращённые к мужу уже после его смерти:

        "Эти беспрерывные притеснения изматывают тебя душевно, поскольку твоя всенародная популярность, как бы она ни была велика, не компенсирует в твоих глазах отсутствие официального признания. Я часто удивляюсь, почему тебя это так беспокоит, но ты с горечью отвечаешь: "Они делают всё, чтобы я не существовал как личность. Просто нет такого – и всё". До самого конца ты будешь безрезультатно пытаться заставить признать тебя как поэта".

         До самого конца Высоцкий продолжает свои выступления в России, пишет новые песни, выступает в спектаклях в Театре на Таганке. В  последнем своём произведении, написанном за пять дней до ухода из жизни, он обращается к любимой женщине со словами:

"И снизу лёд и сверху – маюсь между,       
Пробить  ли верх иль пробуравить низ?
Конечно – всплыть и не терять надежду,
А там – за дело – в ожиданье виз.

Мне меньше полувека – сорок с лишним, –
Я жив тобой и Господом храним.
Мне есть что спеть, представ перед Всевышним,
Мне есть чем оправдаться перед ним!"

                *  *  *

       Владимир Высоцкий похоронен 28 июля 1980 года в Москве на Ваганьковском кладбище. Через год в Театре на Таганке режиссёр Юрий Петрович Любимов ставит спектакль о нём – "Владимир Высоцкий". В этом же году выходит первый сборник стихов поэта "Нерв", составителем которого стал Роберт Рождественский. Ещё через три года на могиле поэта установлен памятник.

      Признание поэта литературной общественностью состоится позже, в 1987-ом году, когда Высоцкому посмертно будет присуждена Государственная премия СССР "за создание образа Жеглова в телевизионном художественном фильме "Место встречи изменить нельзя" и авторское исполнение песен".

      В конце восьмидесятых годов прошлого века в Москве создан и Государственный культурный центр-музей Владимира Семёновича Высоцкого.

      Когда-то, ещё в далёком 1963-ем, в начале своего жизненного и творческого пути, Владимир Высоцкий пел:

"И хоть путь мой и длинен и долог,
И хоть я заслужил похвалу –
Обо мне не напишут некролог
На последней странице в углу.
Но я не жалею!

И хотя во всё светлое верил –
Например, в наш советский народ, –
Но не поставят мне памятник в сквере
Где-нибудь у Петровских ворот.
Но я не жалею!"

      Но поэт ошибся. Именно у Петровских ворот 25 июля 1995-го года, в день 15-летия со дня смерти Владимира Высоцкого, и был установлен ему памятник.

       Память о талантливом сыне России живёт в сердцах людей. И над страной по-прежнему звучат его песни. Талант Владимира Высоцкого достойно оценён и за рубежом. А в моей душе, не отпуская, звучат строки его песни "Райские яблоки".
 
"Я когда-то умру – мы когда-то всегда умираем, –
Как бы так угадать, чтоб не сам – чтобы в спину ножом:
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем, –
Не скажу про живых, но покойников мы бережём.

И погнал я коней прочь от мест этих гиблых и зяблых, –
Кони головы вверх, но и я закусил удила.
Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью пазуху яблок
Я тебе привезу: ты меня и из рая ждала!"


Июнь, 2016