Мемуары разведчика. Глава 31 - Девушки бывают...

"Ты не читала детские книжки,
И не ходила на теннисный корт.
Тебя совсем не любили парнишки,
Ты им не резала торт.
Обманула, обвела, запутала
Что хотела, получила, укутала
Одеялами, звёздами ясными
Сине-бело-голубыми-красными".
Группа «Отпетые мошенники».
                Я очнулся от сильной головной боли. В принципе, саднило и страдало от многочисленных ушибов всё тело, но голова моя представлялась мне каким-то генератором мучений. Приоткрыв глаза, увидел закопченный дымом низкий каменный свод, на котором играли красноватыми бликами отблески пламени, горящего где-то неподалёку. Пахло дымом и какими-то, как мне показалось, специями. Запара просто! Где это я? Может, в пещере троглодита, и из меня  сейчас будут готовить обед, по всем кулинарным законам людоедского искусства? Последнее, что помню, это возглас Ибрагима, что за нами кто-то мчится по тоннелю, затем яркая вспышка и грохот. Потом мрак и полнейшее небытие.
                А так всё весело начиналось! Воздушная гонка по бесконечному подземному коридору, дружеская беседа с посланником из созвездия Змееносца. Так мы с ним и не сразились на ножах, интересно, жив ли он? А куда делись киборги, уж им точно всё нипочём, хотя бы даже и оказаться в эпицентре взрыва. Вопросы, на которые  я не мог получить ответы, взрывались в голове подобно петардам, и причиняли мне дополнительный дискомфорт и чувство лёгкого беспокойства за свою участь. Лёжа на чём-то мягком, и ощупав пальцами рук своё ложе, я убедился, что сделано оно из меховой рухляди, проще говоря, из шкур убитых животных. «Какое варварство! – подумал я внезапно, а по Земле в это время шагает двадцать первый век, Гринпис, Софи Лорен и Мадонна. Великие и знаменитые люди ходят в синтетике, отказывают себе в удовольствии съесть китовое суши, и жертвуют астрономические суммы на восстановление популяции какого-нибудь исчезающего с лица планеты редкого животного. А тут ещё глобальное потепление!» Да, крепко меня головой приложило. Совсем, видать, «лампочку» стряхнуло. Это ж надо так напичкать подсознание всякой шнягой, что стоя на пороге Вечности, думаешь, суетливо о той бредятине, которую слили в тебя, как в канализацию, средства массовой информации. Ощущение адронного коллайдера превращённого легкомысленным человечеством в мировой коллектор нечистот. Разгоняя в своём воображении до скорости света небылицы, «жареные факты», новые заболевания, которые преподносят миру учёные-шарлатаны, а также катастрофические изменения климата ты получаешь как жук-скарабей, всего лишь, большой шар, состоящий, преимущественно, из дерьма. Вот и вся квинтэссенция человеческой мудрости, спрессованная из многовекового опыта предков и доведённого до совершенства их потомками.                Поток моих злобных мыслей сразу иссяк, когда я услышал какие-то посторонние звуки, привлекшие моё внимание. Исходили они, судя по всему, из той части помещения, которая была недоступна моему взору, и где, весело потрескивая, полыхал огонь. Выпучив от напряжения глаза, и с трудом, даже с неким скрипом, повернул голову в сторону раздавшихся звуков, свидетельствовавших о том, что я здесь не один. У пылающего очага, спиной ко мне, возился некто в живописных лохмотьях. Судя по силуэту фигуры и пластичности движений, это была женщина. Сняв с огня таганок, из которого пряными клубами валил пар, она бросила туда что-то, напоминающее связку кореньев и прикрыла варево плотной крышкой. Потом, видимо почувствовав, что за ней наблюдают, стремительно обернулась и уставилась на меня. Я не мог удержать короткого вскрика, вырвавшегося из моей утробы, вследствие больше безмерного удивления и неожиданности, чем страха и ужаса. Сильнее всего меня поразили её глаза, бездонные и совершенно неподвижные, без белков. Со зрачками, зияющие как чёрные дыры, и мерцающими каким-то дьявольским зеленоватым свечением. Кожа лица белела в полутьме жилища подобно луне или театральной маске Пьеро. Черты лица её, впрочем, нужно быть справедливым, были правильными и довольно красивыми и, несомненно, принадлежали молодой девушке. Благородства осанки и даже некого оттенка аристократичности в движениях хватило бы, с избытком, на целый фамильный склеп почтенного семейства Аддамсов. Голову её венчала густая копна белых, совершенно лишённых всякого пигмента, волос, по всей видимости, не знающих гребня. Одеяние сшитое, казалось, из лоскутов ткани, и ниспадающее каскадами кожаных лент различной длины, навевало мысли о нелёгкой нищебродской доли. Но, поразмыслив, я понял, что продолжаю мыслить категориями верхнего мира, где все представления о том, что модно и красиво, навязываются нам извне, искусственно и достаточно бесцеремонно. Вообщем, если бы не слегка необычный взор, то по внешнему обличью, хозяйка, столь незатейливого жилья, напоминала очаровательную пастушку из Аркадии. Счастливой и беззаботной страны из эпоса древних эллинов. «Но всё же, каким образом я попал в герои пасторали? У Мэри был ягнёнок, но…хотя это, кажется, уже из другой оперы!» Итак, девушка, глядя пристально на меня, приблизилась и легко присела  на колени рядом с моим ложем. Минуту она продолжала с интересом вглядываться в моё лицо, затем улыбнулась каким-то своим потаённым мыслям, обнажив при этом в белоснежной улыбке пару довольно выдающихся клыков верхней челюсти. «А может я ещё в «отключке» - вяло подумалось мне, а это  такое сюрреалистичное сновидение, в котором обоняешь запахи дыма и трав, ощущаешь тепло очага и слышишь близкое дыхание незнакомки?»
                - Вот и свиделись, суженный мой, явственно проговорила «пастушка». Голос её был подобен хрустальному звону горного ручья. «Так должно быть разговаривают ангелы, вдруг подумалось мне, по крайней мере, либретто в этой фантасмагорической опере, мне нравится! Это я удачно зашёл…»
- Ничему не удивляйся, продолжала девушка магнетизировать меня своими чёрными очами. Я ожидала тебя много лет. Наша встреча была предсказана мне Верховной жрицей богини Гекаты Вельвой. Она обладает даром провидения, и её пророчества всегда сбываются.
- Кто ты и где это мы находимся? – вступил я, наконец, в диалог, хотя от обилия  информации, свалившейся на меня так внезапно, голова моя закружилась, и голос прозвучал совсем тихо.
- Меня зовут Рамира, я – валькирия. А находимся мы в Одиноких горах, на окраине мира, в котором я живу. Мира Вечного Золотистого Сумрака. Здесь, в пещере, провела я  несколько последних дней, ожидая твоего появления в зелёном тоннеле. И не потому, что не знала точной даты и времени, а просто ожидание встречи это уже счастье!
                В такой вот бесхитростной манере выражала свои мысли моя новая знакомая. Это было так непохоже на изъявление чувств в моём привычном социуме, где зачастую всё построено на своекорыстии, лжи, а также искусстве лицемерить, что я уже почти не замечал необычной внешности «пастушки».
- Целебный бальзам уже настоялся, продолжала Рамира. Ты здорово расшибся при аварии в тоннеле, но кости твои, слава Одину, целёхоньки. Потерпи немного…
С этими словами она, грациозно поднявшись, вернулась к очагу. Там, из таганка, который ранее сняла с огня, наполнила чем-то чашу и снова подошла ко мне. Присев на колени, и протянув мне чашу с жидкостью дегтярного цвета, девушка произнесла ласково, но в то же время и повелительно:
- Выпей и желательно до дна. Этот бальзам называется Рагнарок, по-вашему – Армагеддон или Последняя битва. Даже и мертвых на ноги ставит. Изобретение Хеймдалла – стража богов, который охраняет мост-радугу Биврёст на границе Асгарда и Мидгарда.
Слушая мелодичные переливы голоса Рамиры, я послушно принял чашу с бальзамом, и с трудом превозмогая боль, присев на своём ложе, отпил немного. Жидкость была немного тягучая как ликёр, терпкая как изысканное вино, и прочищала мозг подобно самогону высшей категории, того, что в народе называют «первачом». По пищеводу словно пролился расплавленный свинец. Сделав паузу, и прислушиваясь к собственным ощущениям, я подумал про себя:
"Эх, была - не была, ещё и не то пили во времена сухого закона. Спасибо товарищу Горбачёву за пьяный угар юности и бесбашенность лихолетья «перестройки». Ура!"
С этими мыслями я «опрокинул» в себя чудодейственное «пойло» и, показывая своей собеседнице, что слежу за нитью разговора и сам могу не то, что ткать его, но даже и вышивать «крестиком», спросил у Рамиры:
- От кого он мост-то охраняет, этот...как его? Хейердал, что ли?
- Хеймдалл, мягко поправила меня девушка. От племени великанов-ётунов, этих богомерзких отморозков, обитающих в местных «джунглях». Народ этот грубый и без намёка на интеллигентность. Периодически пытаются совершать набеги на наши земли, но единственный путь к нам проходит через мост-радугу, который мы называем Биврёст. И страж богов пока успешно сдерживает атаки этих доморощенных культуристов.
- А почему ты по-русски разговариваешь? – неожиданно для самого себя спросил я. Ты представительница русской диаспоры или у вас тут все так умеют?
- Нет, далеко не все, но у меня было время выучить родной язык своего суженного, потупив свои очи чёрные долу, застенчиво ответила девушка.
"Вау, какая прелесть!" - глупо подумал я про себя.
Действие бальзама «Рагнарок», меж тем, проявило себя в наилучшем виде – моё тело покинула боль, так невыносимо терзавшая меня всё это время, с того момента как я очнулся. Правда теперь на меня навалилась такая сонливость, что глаза закрывались сами собой, веки словно отяжелели. Я услышал голос Рамиры совсем где-то рядом:
- Поспи, Борис, это нормально. Ты проснёшься завтра абсолютно здоровым, поверь мне. Сладких снов тебе, родной мой...
"Так я и не спросил, чем там закончилась заварушка в зелёном тоннеле" - успел подумать я, стремительно проваливаясь в глубокий исцеляющий сон.