Сентиментально-лирическая неполносемейная драма
с криминально-шизофреническим уклоном
Эта история могла произойти где угодно, в России, в Америке, в Австралии… В любой стране, где живут, любят, ссорятся и мирятся хорошие люди. Где читают все, от Пруста до Паттерсона. Цитируют Пастернака, Хармса и Хайяма попеременно. Смотрят «Земляничную поляну», «24» и «Интернов»…
И не имеет значения, зовут ли главных героинь Маргарита и Александра или Алекс и Мардж, живут они в Уорренсбурге, Тувумбе или каком-нибудь Либервиле. Существенно лишь, что есть в этом городе университет и университетская больница, полицейские и их любимые пончики, то ли donuts, то ли суфганийот, то ли московские, посыпанные сахарной пудрой, от которых промасливается пакет и потрясающе пахнет. Эх, что вспоминать, было время, и был киоск на улице Горького…
Ладно, к делу.
Глава 1. 20 мая, Авария
Саша и Леша ссорились. Неумело, но от души. Готовые словесные блоки не использовались, приходилось импровизировать. Отсутствие опыта в такого рода общении сказывалось в стиле: каждый из них выслушивал оппонента и пытался логически обосновать свои возражения! Смешно, ей-богу. И это вместо того, чтобы просто с каждой тирадой наращивать мощь высказываний и повышать голос. Я вам больше скажу, они всерьез пытались вербализировать эмоции и чувства! То есть вместо «ну ты и скотина, где были мои глаза?», «ненавижу-ненавижу-ненавижу и видеть тебя больше не хочу никогда совсем» или, на худой конец, «я обиделась раз и навсегда», каждый объяснял оппоненту, где именно находится мозоль, почему на нее не стоит наступать и что будет, если ее, мозоль, все-таки заденут.
Внешне ссора выглядела забавно: Александра, 32-летняя рыжеватая блондинка с пышными вьющимися волосами, не доставала мужу до плеча. Прическа растрепалась, длинные волосы встали дыбом, в общем, то еще зрелище. Да, надо добавить, в дуэте явно доминировало драматическое сопрано. Леонид, 40-летний баритональный бас, вступал много реже, выдавая с высоты своих 185 см по нескольку тщательно выверенных слов.
Наконец Саша выкрикнула что-то человеческое:
- Да какого черта, пошел ты! – безнадежно махнула рукой, подбежала к столику в большой прихожей, схватила лежащие на нем ключи, сумочку с документами и, теряя и подбирая на ходу шлепанцы, вылетела в дверь.
На бегу сунула сумочку в левую подмышку, обеими руками с зажатыми в правом кулаке ключами собрала волосы и скрутила их в толстый, съехавший налево кукиш на затылке. По мощенной кирпичом дорожке выбежала из сада, попыталась хлопнуть дверью, но садовая калитка для такого рода демонстраций не предназначена, увы, добиться хорошего звучания не удалось. Александра запрыгнула в белый Гранд Пунто, неразборчиво и безадресно прорычала, все равно ведь этот, этот… не слышит, несколько секунд просидела, прислушиваясь,- а может, «этот» выбежит и позовет, - тряхнула головой, пристегнулась и решительно включила зажигание.
Машина завелась сразу, и тут же пошел дождь.
Саша вырулила на шоссе, разревелась и принялась искать по радио музыку. Темнота, проливной дождь, судорожное метание дворников по стеклу привели ее в настолько нервическое состояние, что ни Рахманинов, ни тяжёлый рок помочь не могли. Больше в эфире музыки не было, один рэп. Саша искала диск «Сержанта Пеппера», но всё время попадалось не то. Она утирала слезы, ругалась сквозь зубы и проклинала сваливающиеся шлепанцы.
Навстречу несся грузовик. Большой, угрожающий, весь в огнях, очень красивый и заметный. Все бы хорошо, да вот шофер тоже искал диск!
Наверное, ему тоже не нравился рэп…
Как развивались события, Саша так никогда толком и не вспомнила. Да это и неважно. Позже выяснилось, что ничего серьезного не произошло, грузовик, похоже, даже не заметил Сашин Фиат, а она в последний момент увернулась, съехала в кювет, да и то не полностью. Ну там шок, ушибы, ничего страшного. Очень удачно, что грузовик оказался не замешанным в эту историю, а то пришлось бы его разыскивать по всей Палабрии!
Но это потом, а в данный невеселый момент Александра сидела в машине и пыталась сообразить, кому звонить. По правилам, конечно, в страховую компанию, они приедут и разберутся. Может, все-таки скорую вызвать? Плоховато и становится хуже, мутит, башка кружится, ударилась, кажется…
Машина стояла, сильно накренившись вниз и вбок, Саша все время съезжала на сиденье, она ерзала, ремень впивался в правую грудь, болела левая рука. Ужас какой-то. И все хуже соображалось. Наверное, головой ударилась. Надо кому-то звонить, а кому? Саша вдруг осознала - мысли кружатся вместе с головой.
И в тот момент, когда стало совершенно ясно, что звонить и срочно! надо Лешке, она вспомнила: мобильник благополучно лежит дома, на столике в гостиной, где нет дождя, где светло, где Леша всегда знает, что важно в данный момент, а что можно оставить на когда-нибудь потом, вот его и надо спросить, куда звонить-то, и как только он приходит домой, головная боль прекращается, как будто выключатель повернули, а сейчас не прекращается, и пальцем невозможно пошевелить, кто-то колотит в дверь, а она не может открыть, палец же болит…
Кто-то кричит, какой-то мужик снаружи машет рукой, а я как одета? шорты и зеленая кофточка, ничего, прилично, и еще лицо появляется в окне, девочка, почему девочка? ну понятно же: мокрые волосы - длинные… Вот и хорошо, ничего самой делать не надо и, главное, можно больше ни о чем не думать.
Окружающий мир воспринимался странно, искаженным и расфокусированным. И каким-то кусочно-полосатым.
Вот какой-то мужик в оранжевом открывает дверь. А тот, первый, открыть не мог и требовал от нее таких усилий. Она спрашивает: вы профессиональный автомобильный вор? Он очумело на нее смотрит и крутит у виска не пальцем, а целой рукой в перчатке. Она спрашивает, а где, мол, девочка? А ей в ответ глупости насчет мальчиков кровавых в глазах.
Потом она уже лежит на каталке, и хмурый парень с очень черными глазами надевает ей какую-то маску на лицо, в этот же момент девушка в синей куртке быстрым движением задирает левый рукав, задев мизинец, она пытается заплакать, маска мешает, и, наконец, кто-то милосердно приглушает яркость и громкость, становится совсем спокойно и даже интересно. Едем, разговариваем.
Хмурого парня почему-то очень интересует девочка. Когда до Саши, наконец, доходит суть вопросов, она начинает веселиться, причем смеяться маска не мешает, и объясняет: во-первых, никакой девочки в ЕЕ машине не было, но при этом, во-вторых, она и не галлюцинация. В машину действительно заглядывали двое, мужик, который почему-то не стал открывать дверь снаружи, и девочка с длинными волосами и телефоном. Наверное, они уже уехали. Жаль, не поблагодарила.
Глава 2. 21 мая, первый день после аварии, утро
На следующее утро, часов в девять, Александра в очередной раз проснулась. Ночь выдалась суматошная, ее куда-то возили, к ней в палату доставляли какие-то приборы, брали кровь, снимали ЭКГ, в общем, полно дел. В промежутках она спала, и поговорить с мужем, который оказался в приемном покое чуть ли не раньше нее, практически не удалось.
Зато теперь она проснулась полностью, но глаз не открывала, а пыталась услышать, о чем сплетничают Леонид и Маргарита. Но они шептались слишком тихо, стало скучно, и Саша сварливым голосом произнесла:
- А кто в лавке остался?
Тут же начался сумбур и шум. Все говорили одновременно, с трудом различалось что-то вроде: «где болит? терпимо? не двигайся!», «все хорошо, уже все позади», «и как тебя угораздило?», «а ты чего притащилась?», «вы мне тут вселенскую скорбь не изображайте»… пока, наконец, Леша и Саша не произнесли одновременно:
- Я дурак, проехали, ладно?
- Меня муха укусила, проехали, ладно?
Маргарита вышла из палаты якобы попить водички: совершенно понятно, у этой парочке найдутся темы для обсуждения.
Когда она вернулась, Леша уже опять сидел на стуле и отвечал на бесконечные вопросы: «цела машина, ни царапины, уже дома стоит, в гараже, да не отберут права, хотя я бы и отобрал, дождь начинался, аквапланирование, вот и съехала, да был я уже в страховой конторе, разговаривал, все улажено», пока, наконец, не выдержал:
- Сашка, тебе не интересно,как твоё-то состояние описывается-оценивается? Что врачи говорят, например? Что в рапорте написали?
Александра провела рукой по лбу, потрогала нос, подняла левую руку с тугой повязкой, пошевелила пальцами, ойкнула.
- А я боюсь. Понимаешь, я не помню последние минуты до того как, и голова до сих пор ватная. А это симптомы сотрясения. Да? Есть?
- Есть немного. Головой ты ударилась о стойку, когда резко вывернула, но даже здесь повезло: прическа твоя роскошная самортизировала, ты как будто сначала подушку подложила и только потом шарахнулась. Бедром слегка приложилась, мизинцем сильно зацепилась. А синяк на скуле, судя по всему, ты своею собственной десницей поставила. Но это все. Сашка, ты даже не заметила? Ты уже в терапии, да и здесь пробудешь, я думаю, дня два.
- Сегодня какое, 20-е? Или 19-е?
- 21-е, а что?
-Ты летишь на авиасалон когда, 23-го или 25-го? У меня вылетело.
- Открытие 25-го. А вот лечу я или нет, не от меня теперь зависит.
- Это как это? Ты чо, а от кого? Это же твоя лодка! Как это не летишь? Ты о чем вообще? - Саша попыталась привстать, опершись на левую руку, схватилась правой за голову, да еще шевельнула ушибленной ногой, сдалась и притихла.
- Теперь поняла? Как же я полечу, это исключено.
- Нет-нет, погоди, я же только вчера…вчера это было? ударилась, времени до 25-го предостаточно. Не суетись. Такая подготовка, да я сама сколько над переводами сидела, как это - кто-то другой будет представлять?! Ты уже и встречи наметил, нет, нельзя, не выдумывай. У меня только рука-то и болит!
- Санька, посмотрим, как ты будешь восстанавливаться. Состояние у тебя, действительно, не тяжелое, но если лететь, то 24-го утром. А потому, старушка, уж как получится.
Ответить Саше не удалось, так как вошел охранник и решительно попросил «посетителей пожалуйста удалиться ввиду наступления времени утреннего обхода».
Вечер
В этот же день в пять часов Маргарита сидела у сестры в палате.
Саша уже вставала с постели, садилась в кресло, стоявшее у кровати, и даже совершила серьезную ошибку – посмотрела на себя в зеркало. Небольшая ссадина на лбу ее не портила, а вот цвет лица вкупе с темно-голубым оформлением глаз и большим синяком на правой скуле производили вполне готичное впечатление.
Но даже сейчас, когда Александра выглядела не лучшим образом, а Маргарита, напротив, сияла здоровьем, сестры казались очень похожими друг на друга. Одинаковая, немного несимметричная улыбка четко очерченных полных губ. Одинаковый разлет длинно поднимающихся к вискам и затем резко и коротко опускающихся бровей. Совершенно одинаковый разрез и цвет глаз. Одинаковый изысканный овал лица (который годам к шестидесяти неизбежно из овала превращается в квадрат…).
При этом Маргарита, старшая, - брюнетка с волнистыми черными волосам до плеч и соответственно черными бровями и черными, очень длинными ресницами. Выше среднего роста, тренированная, гибкая, с развитой мускулатурой, широкоплечая, словом, спортсменка.
У Александры же длинные густые русые волосы вьются мелким бесом. И роста она скорее ниже среднего, 157-158 см навскидку. С одного взгляда на нее ясно: эта девушка не знает, с какого боку подходят к тренажерам. Но при этом фигура вполне ничего себе, длинные ноги, узкие плечи и тонкая талия. И у обеих – красивой формы отнюдь не маленький бюст. В общем, хорошо одеться для них не проблема: не надо ничего ни подчеркивать, ни скрывать.
Когда сестры рядом, обращаешь внимание на их необычный цвет глаз, ореховый с прозеленью, и на занимательный эффект в зависимости от, так сказать, фона: на смуглом Ритином лице такие глаза казались неожиданно светлыми, а под русыми Сашиными бровями – неожиданно темными.
И портили эти очень симпатичные лица одинаковые, немного слишком породистые носы. То есть носы-то у них тонкие, но чуть длинноватые и с хорошо заметной горбинкой. Если бы не этот досадный элемент внешности, сестры были бы просто красавицами, каждая в своей масти.
И чего хорошего? Носились бы они со своей красотой с юных лет, рвались бы на экран или того круче, в фотомодели. Упустили бы лучшие годы в суете и зависти. Образование отложили бы «на после карьеры». А вероятнее всего, просто потеряли бы по нескольку лет. Но прошу прощения, мы отвлеклись.
В палате на четверых заняты три места. Кровать у окна пустовала уже целый час. В открытое окно врывался свежий предвечерний воздух со слабым запахом каких-то цветов.
Саша взяла пульт, приподняла спинку кровати, устроила ногу, руку, наконец, откинулась на подушку. Рита сидела в кресле, придвинутом к кровати. Громадную штору-занавеску из светлой, пестрой, но все равно больничной, ткани она сдвинули на направляющих, соседняя кровать, на которой кто-то спал, оказалась от них отгороженной, а вид на окно – открытым.
Рита тихо спросила:
- В туалет сопроводить?
- Нет необходимости, я уже сама-сама-сама туда догуливала.
- Сашка, ты не торопишься?
- Да я не по собственному почину, врач велел. Меня несколько раз сегодня осматривали, обстукивали. Ты же видишь, уже и от капельницы отсоединили, еще перед обедом. Сама должна помнить, они залеживаться не дают. Болеутоляющее в зубы и извольте двигаться. Я не удивлюсь, если меня вообще завтра выпишут. Нога-рука побаливают и совсем немного голова. Но в таком состоянии у нас подолгу не лежат, правда?
- Завтра не завтра, но выпишут быстро. Ты очень легко отделалась, сестрица.
- Я так хочу, чтобы Лешка полетел на салон! Я на три языка ему тактико-технические характеристики переводила! Такая брошюра получилась, нипадеццки хорошая. Для киноматериалов текст отредактировала. И всю эту роскошь будет представлять ко-з-з-зел Питер, которого я терпеть не могу?!
- Кто таков, почему не знаю?
- Знаешь ты его, по крайней мере, имя от меня слышала, Питер дураковатый, зав.отделом. Строит из себя недооцененного гения, ему Ленькины лавры покоя не дают. А у самого образование – политех в Сабунчах, факультет резиновых уточек.
- Злая ты, Сашка. Такого Леша у себя в СКБ вообще не держал бы. Значит, какие-то достонства у этого хмыря есть.
Да черт с ним. И ты успеешь войти в форму, приятную для логарифмирования, и Ленька проявит здравый смысл, спокойно поедет, «Барракуду» свою любимую представит, с кем нужно пообщается. По окончанию у них банкет или вояж? Неважно, что будет, в том и поучаствует. Так ведь, Лешка? – Рита обернулась к вошедшему в палату Леониду.
Тот поставил на тумбочку большую бутылку минеральной воды, потом вытащил из полиэтиленового пакета пластиковую коробочку черной, очень крупной черешни.
- Купил на базаре, помыл, обсушил. Ешь. Как ты, страдалица? Ритка тебе не мешает?
Рита поднялась со стула:
- Мешает, мешает, пойду прогуляюсь. Но вернусь.
Когда Маргарита вышла, разговор стал иным, без иронии, полный сострадания и нежности. У супругов Гарди не принято публично выражать эмоции, особенно относящиеся к их взаимоотношениям.
Леша осторожно поцеловал Сашу в щеку возле губ, провел рукой по волосам, обеими руками взял кисть Сашиной больной руки, поднес к глазам. Поцеловал каждый палец, дойдя до повязки, остановился.
- Цвет ярковат, но форма кисти близка к совершенству. Главное все-таки голова. Как она?
- Леха, я, по-моему, уже в порядке. Совсем. Нечего мне здесь делать. Ты с врачом разговаривал?
- Конечно. И днем звонил, и сейчас поймал. Состояние удовлетворительное. Это медицинский жаргон, на самом деле просто все благополучно, рентген, томография, анализы. Но сотрясение все-таки ты себе устроила, отдаленные последствия тоже возможны.
- На сколько отдаленные?
- На всю жизнь: станешь еще красивее, а если повезет, и умнее,- он осторожно коснулся губами Сашиного лба, поцеловал кончик носа.- Добавь ушиб, подвывих. По совокупности преступлений пробудешь здесь под пристальным наблюдением еще двое суток. На третьи, если не проявится что-нибудь веселенькое, выпишут. Как мне объяснили, это норма, и будет так.
Саша посчитала на пальцах:
- Получается как раз двадцать четвёртого? Ну хорошо, вполне устраивает: смотри, ты успеешь убедиться, что я в порядке до вечера двадцать третьего. И утречком, как и собирался, Viva l’Italia!
- Ты о чем-нибудь другом думать можешь?
- Не-а. Я себя чувствую такой свиньей, ты не представляешь! Да еще с вывихнутым передним копытом. Копытцем. У свиньи вообще копыто?
- У свиньи рыло, как правило, в калашном ряду, и это я вошла в ваш нетесный уголок,- Маргарита немного отодвинула штору, поставила возле кровати еще один стул и села.
Леонид обратился к ней:
- Рита, ты вовремя. Давай выясним заранее, потому как твой принцип «упремся-разберемся» меня в данной ситуации не устраивает.
- Давай, а ты вообще о чем?
- Сашку, тьфу-тьфу, через двое суток отпустят домой. Но при одном условии: несколько первых дней до осмотра в больничной поликлинике желательно, чтобы она не оставалась одна.
Жестом остановив Сашины мимические возражения, добавил:
- Это не я сказал, это Олег, твой лечащий врач. Я, между прочим, с ним хорошо знаком по резервистским сборам. Отличный мужик. Так вот. Сиделки ты не заслужила, не тот случай, вызывать сюда родителей…
Рита прервала Леонида на полуслове:
- Можешь не продолжать. Маму с папой мы оповестим, когда все будет позади. Я сегодня оформила отпуск, и чтобы вы уже знали - первый за три года, пока на две недели. Собиралась провести его у постели страждущей, а получается вообще замечательно.
-Так ты сможешь пожить у нас?
- Нет, конечно! Я заберу Сашку к себе. На чужой кухне я готовить не умею, за Крассом глаз да глаз нужен, да и Вадим нет-нет, да приезжает. Лети себе спокойно, мысли позитивно. А мы хоть поговорим как люди, не по телефону и не по Скайпу. Может, Сашка мне какие-нибудь секреты ваши выдаст, интроверты несчастные. Ну, я все правильно поняла?
- В целом - да. Решать окончательно я буду послезавтра утром. А то Петька раньше времени обрадуется. Он-то всегда готов…
Александра патетически простерла руку Рите:
- Ну, что я тебе говорила? Спит и видит! Р-р-р…Никаких Петек! Mai in vita mia! Over my dead body! (Никогда в жизни! Только через мой труп!)
Рита и Леша с нежностью смотрели на Сашу, Леша рассмеялся:
- Пассионарная ты наша! Ну, как скажешь.
А Рита добавила:
-Ты тут не шуми, а ложись и попробуй уснуть. Тебя сопроводить куда следует?
Саша осторожно кивнула и спустила ноги с кровати:
- Лешка, ты представляешь, всего-то сутки назад мы с тобой танцевали танго…
Глава 3. 23 мая, третий день после аварии, ранний вечер
Студент, заложив руки за спину, бездумно расхаживал по своему кабинету. Он высок, худ, но румян. Молод, лет двадцати четырех, ухожен и внешне вполне здоров.
Просторный кабинет обставлен мебелью начала прошлого века, тяжеловатой и функциональной. Книжными шкафами занят каждый свободный простенок. Диван и огромный письменный стол, стулья, кресла – право же, все это темное дерево и темно-вишневая кожа совершенно не подходили по стилю молодому красавцу.
Ситуацию исправляли несколько элементов: в дополнение к старомодному письменному столу в кабинете имелась современная компьютерная стойка для ноутбука с креслом, на низком маленьком столике возле дивана – айфон со стереосистемой и, конечно, телевизор HD LED 46” на стене. Его можно смотреть с дивана, с кресла и от письменного стола.
И находилось в этой темной комнате еще кое-что, совершенно не подходящее по стилю ничему вообще: под потолком, на укрепленных вдоль трех стен хромированных трубках висели красивейшие звездчатые фигуры сложных форм, похожие на симметричных дикобразов или странные кристаллы, елочные игрушки или не от мира сего огромную бижутерию.
А вот для стоящего в углу скелета, очевидно, кабинет родной, как и для круглых, вставленных в череп настольных часов.
Кроме тикающего черепа на письменном столе поместилось еще много всякого барахла: какие-то футляры, двухэтажная малахитовая чаша, такой же стакан для ручек и карандашей... С ними соседствовали бутылка минеральной воды и чашка с остывшим чаем. Большая часть стола завалена тетрадями и раскрытыми фолиантами: Пропедевтика внутренних болезней, Анатомия человека, Textbook of Operative Surgery.
И на огромном этом столе еще оставалось место для подноса, который вот-вот должна принести мама.
Студент подошел к скелету, уважительно пожал ему руку, скороговоркой перечисляя названия костей кисти, и щелкнул по лбу, пробормотав что-то вроде «os frontale, plagiоcephaly».
Мама стукнула в дверь один раз, похоже, ногой, и тут же вошла. Она была в кокетливом домашнем халатике, но почему-то со стетоскопом на шее и обеими руками держала большой поднос с бутербродами и чаем.
- Ну ты как, справляешься?- спросила она и поцеловала сына в лоб. Студент воспринял поцелуй нормально, явно это был привычный ритуал.
- Мам, ну чего ты дурака валяешь? - он подергал стетоскоп,- я же тебе не козерог какой-нибудь!
- А почему «козерог»?
- Оказывается, так в МАИ первокурсников называют, мне понравилось. С чем бутерброды?
- С паштетом…
- Вредно же!
-…тебе пока нет, и с семгой. Балык отец слопал, я не заметила, как кончился. Долго не засиживайся, ты и так уже все знаешь. И даже если что-нибудь от волнения забудешь, интуиция подскажет, даром, что ли, врач в четвертом поколении!
- Мам, сглазишь. Экзамен тяжелый, ты же Суконникова знаешь, ни сантиментов, ни компромиссов.
- Я с ним не знакома лично, встречались на конференциях, раскланиваемся, репутация у него очень хорошая. Диагност не хуже меня.
Дан хмыкнул.
- Да-да, я себе цену знаю и эта цена высокая. Мало кто различает множество дисфункций по запаху, а я умею. Меня мой папа научил еще в молодости. Я тебе почему про четвертое поколение все время напоминаю, такую драгоценную вещь великий грех профукать! Я уже не говорю о классической медлитературе. Ну кто из твоих знакомых может похвастаться…
«Интересно, новое сегодня мама скажет? Пока ей удавалось разнообразить спичи, ну-с… А насчет литературы - вообще не по делу, много я там найду по магнитно-резонансным исследованиям!»
Эту не слишком почтительную мысль студент сумел удержать от внешнего проявления. А мама вдохновенно продолжала:
- Что такое «впитал с молоком матери», не задумывался? Ты всю жизнь слышишь дома разговоры, обсуждения, споры и даже ссоры на медицинские темы. Допустим, мы с отцом поругались о перспективах какого-то больного, прошло время, кто-то из нас оказался прав, мы опять обсуждаем, вспоминая аргументы каждого и какие из них оказались ложными. Ты все это слышишь и впитываешь. У тебя в генах больше информации, чем у половины твоих сокурсников в пустых головах!
- Мам, а вдруг я пластикой буду заниматься? Хлебное дело!
- С этой точки зрения гинекология не хуже. А вообще, сыночек, тебе и так грех жаловаться…
- Да ладно тебе, мам, пошутил. Хотя мысль богатая. А у меня, как ты говоришь, в генах на что-нибудь другое место осталось?
- Нет,- отрезала мать и неодобрительно посмотрела на геометрическую красоту под потолком,- нет. Захочешь пластическую хирургию - дед откроет отделение в «Астре». Ты никогда не забывай, «Астра» - это Астон и Травкин, и в будущем году нашему медцентру 30 лет. И хоть фамилия у тебя папина, по духу, сын, и ты, и я - мы Травкины!
На этой пафосной ноте она выпрямилась во весь свой невеликий рост, тряхнула рыжей гривкой, поправила стетоскоп на шее и прошествовала к двери. Не дошла, вернулась, взяла с тарелки надкусанный бутерброд, отпила глоток свежего чаю из сыновней чашки и совершенно нормальным тоном сказала:
- Есть захотелось. Так ты до которого часа собираешься читать?
- Я сейчас поем, если, конечно, ты мне хоть немного оставишь, посмотрю новости минут пять, пойду полчаса погуляю и потом часов до двенадцати посижу. Мне завтра рано вставать не надо, в универ к одиннадцати.
- Солнышко ты мое взрослое, умница. Мы уйдем рано, будить тебя не будем, а ты хорошенько выспись. Без завтрака не уходи. Ни пуха, сыночек.
Мать вернулась в гостиную, где отец студента, сидя в большом удобном кресле в старой майке, шортах и тапочках, дочитывал что? медицинский журнал? да, конечно! «Алтын Толобас» он дочитывал! Закрыл книгу, потянулся, снял очки:
- Жаль, закончил. Надо бы еще этого Акунина купить… Ну-с, как там сын?
- Зубрит.
- Полезное занятие, от глупостей отвлекает. А ты чего это стетоскоп повесила?
- Да я же постоянно к духу профессии приобщаю.
- Не перестарайся только. С чувством меры у Травкиных ба-а-льшие сложности.
- Опять ты про мою маму? Она ведь из лучших побуждений, с самого детства…
- Вот именно. Иди ко мне. Стетоскоп можешь не снимать…
Глава 4. 24 мая, четвертый день после аварии
Александра полулежала в кровати и пыталась слушать «говорилку». Вернее, думала о своем на фоне знакомого наизусть текста любимой третьей книги о Гарри Поттере. Чувствовала она себя вполне здоровой и спокойно дожидалась утреннего обхода. Ясно, больше делать в больнице нечего. Здешний «паек пищевого довольствия», наверняка тщательно выверенный и расчисленный, уже порядком надоел.
Голова немного кружилась только при резких движениях. Повязка на мизинце пока оставалась, но рука уже не болела. Синяки начали менять цвет, бледнеть. Все, хочу домой. Лешкин вылет через час, он за это утро звонил уже дважды, в очередной раз выдал все ЦУ. Саша вспомнила, как муж «успокоил» ее, сказав, что он сейчас еще раз позвонит Маргарите удостовериться…Ей стало совсем весело, она сняла наушники, молодец, Заборовский, здорово читает, но не сейчас. Может, вещички собрать? Нет, успею, как бы не сглазить.
У девушки в отсеке возле окна кто-то сидел, они тихо разговаривали, смеялись. Неожиданно разговор заинтересовал Сашу, и она прислушалась:
- Даешь непреложный обет? Ты рожаешь второго, а я тогда - четвертого. Денису уже восемь, мне еще сорока нет, но время уходит. Дядя с племянничком одногодки, это интересно, это по-нашему. Думай. Все, ребенок, я ухожу. Сама, пока не погнали.
И женщина быстро вышла из палаты, в которую входили три врача и медсестра.
Через десять минут они уже стояли возле Сашиной кровати.
Молодой врач-интерн, Саша так и не запомнила его имени, заглянул в папку и доложил:
- Александра Гарди, 32 года, поступила 21-го с легкой черепно-мозговой травмой, сотрясение мозга. Кроме того, сублюксация ногтевой фаланги пятого пальца левой руки, гематомы. Все показатели в норме.
Лечащий врач Олег, невысокий, плотный, лет тридцати пяти, со смуглым неулыбчивым лицом присел на край кровати и начал осмотр. Десять минут разнообразных манипуляций
и непонятных фраз. Потом он прикоснулся к многострадальному мизинцу и спросил:
- Где-нибудь болит? Голова, рука, нога?
- Нет, ничего и нигде,- Саша смотрела на врача очень честными глазами.
Он еле заметно усмехнулся, взял папку из рук интерна, быстро пролистал и резюмировал:
- Объективно все в норме, можно выписывать.
А медсестра добавила:
- Документы будут готовы после трех. И вам необходим сопровождающий.
Олег обратился к обрадованной Саше:
- Вам стоит недельку поберечься, больше лежать, боксом не заниматься, не бить левой и не падать. Других ограничений нет, – и неожиданно добавил,- Леониду привет. И еще: сегодня студенты медшколы сдают экзамен. Надеюсь, вы не откажетесь принять участие? Просто один из студентов вас осмотрит, поставит диагноз, потом мы немного с ним о вас поговорим. Это займет минут двадцать, не больше. Ваши соседки уже согласились.
Саша усмехнулась:
- Вы хотите сказать - можно отказаться? Больница-то университетская. Ладно, пусть учится.
Во второй половине дня палата опять заполнилась врачами. Вместе с ними на сей раз вошли студенты. Часть врачей и дрожащая девочка прошли к соседке по палате, а зав.отделением профессор Суконников (Александра запомнила его по одному из утренних обходов), лечащий врач Олег и высокий, красивый, худой, словом, тот самый, студент подошли к Саше.
Студент внезапно развернулся, бросился к умывальнику и вымыл руки.
- Начало хорошее,- сказал профессор, переглянувшись с Олегом.- Теперь первичный осмотр.
Студент подошел к лежащей Саше и попросил расстегнуть пижамную куртку.
Александра подумала: хорошо чистый лифчик успела надеть, а то было бы неловко, тем более, Лешкин знакомый.
У студента так дрожали руки, что он не мог засунуть в уши наконечники стетоскопа.
Саша не выдержала и подала голос:
- Во-первых, успокойся!
Студент вздрогнул, остолбенело взглянул на Сашу, но напряжение неожиданно спало, и он вполне аккуратно послушал грудную клетку, попросил сесть и помог подняться, произнес необходимые заклинания, все эти «дышите - не дышите». Снял стетоскоп и постучал пальцами по спине. Повернулся к профессору и радостно доложил: «Дыхание везикулярное». Попросил снова лечь и проделал еще какие-то манипуляции, помял живот, «произвел пальпацию и затем перкуссию печени» – эти слова студент произнес как будто про себя, бросив, однако, взгляд на профессора, - и остановился.
"Пора помогать", решила Саша и начала помахивать рукой с повязкой, другой рукой поглаживать лоб и закатывать глаза.
- На что жалуетесь?- неожиданно спросил студент.
- Нет-нет,- не дал ответить Олег,- девушка - иностранка, языка не знает и вообще почти без сознания. Разбирайтесь сами.
Студент еще раз постукал по животу и растерянно сказал:
- Печень увеличена очень сильно.
- Размеры по Курлову?
- Большие, - ответ последовал после секундной заминки.
- Так, проверьте рефлексы. Начните с коленного, - предложил профессор.
Студент жестом предложил снова лечь, неловко положил согнутые Сашины ноги одна на другую (Саша испуганно напряглась), вытащил из кармана довольно большой блестящий молоточек и стукнул по правому колену. Ничего не произошло. Студент с удивлением посмотрел сначала на Сашу, потом на профессора, ударил еще раз.
- Вас так учили? - спросил профессор.
- Да, вот так и так, - еще раз показал студент. - Нет рефлекса!
Профессор резко вырвал молоточек из рук студента, который нервничал все сильнее, и задал какой-то вопрос, нашпигованный латынью. Студент что-то, запинаясь, отвечал, искоса поглядывая на Сашину голову. Но когда он обнаружил отечность ее изящных ступней, Александра позволила себе отключиться и не слушать больше это безобразие.
Минут через пятнадцать профессор поблагодарил студента, пожал Александре руку и в изысканных выражениях поблагодарил ее за терпение. И вся компания, наконец, удалилась.
В этот момент в палату быстро вошла Маргарита.
- Что это было? - спросила она.
- Экзамен. Бред какой-то, рефлексов у меня, видите ли, нет! Все, пойду в душ,- она гротескно продемонстрировала, как студент мял живот и трогал ступни. - Три уже есть? Все. Переоденусь - и домой. Бумажки ты можешь получить или я должна сама?
- Подойдем – выясним. Я пока соберу твое барахлишко и подгоню машину .
Саша, уже одетая в нормальную одежду и даже слегка накрашенная, что, впрочем, не скрыло синяки и остатки ссадины, подошла к посту и обратилась к медсестре:
- Я Александра Гарди. Мои бумаги на выписку готовы?
Девушка с интересом посмотрела на Сашу и как-то наискось кивнула головой. К посту немедленно подскочил юнец экстравагантного вида с профессиональной камерой:
- Вы Александра Гарди, мадам? Один вопросик для нашего издания, не возражаете? Как вы себя чувствуете? Вы знаете, причина аварии так и не выяснена? Что вы помните? Вы едете домой одна? Ваш супруг задержался с вылетом в Италию из-за вас?
- Штурм унд дранг - ваш стиль? Это один вопросик? Вам действительно нужны ответы или спросил – и вполне достаточно?..
Саша отвлеклась от юнца и обратилась к Олегу, оказавшемуся рядом:
- Доктор, как там студенты? Все сдали?
Врач слегка напрягся, вспоминая, о чем речь:
- Это вы про сегодняшний экзамен? Нет, один провалился,- он еще раз присмотрелся к Саше, - как раз тот, кто осматривал вас. Все, я бегу. Будьте здоровы. Берегите себя.
И умчался.
Юнец снова бросился к Александре:
- Экзамен? Какой за экзамен? А ваш супруг в курсе? Кто провалился?
Саша не успела даже обернуться к назойливому парнишке, как перепалку прекратила подошедшая Маргарита:
- Пресс-конференция окончена, я машину подогнала прямо к выходу. Вы вообще кто? Почему не знаю? – это корреспонденту, - бумажки взяла? – она, прищурившись, присмотрелась к Саше. – М-м-м-да, жалкое зрелище, душераздирающее зрелище… Пошли. Я тебя приютила, я тебя и убью…нет, я за тебя отвечаю. Идем, а не бежим!
И они вышли. А юнец бросился к медсестре:
- Это кто? К кому они поехали? Я же фото не сделал!
- Да сестра ее, Маргарита Ленорман, помнишь, несколько лет назад…
Она хотела добавить еще что-то, но не успела, юнец выскочил за дверь, махнув рукой на прощанье.
Старый двухэтажный особняк, где живет Маргарита, окружен садом, по городским масштабам довольно большим. Дом вытянут в длину и расположен внутри сада так, что одна его боковая стена почти добралась до высокой живой изгороди из цветущей жимолости, окружающей весь участок. По всем четырем углам старые кусты сирени, которой образовывают как бы «пограничные столбы» сада. Асфальтированная дорожка длиной в три метра ведет от проезжей части улицы к основательному, построенному из бетонных блоков и выкрашенному белой краской большому гаражу. Изгородь с обеих сторон примыкает к его стенам. В двух метрах от гаражных ворот в изгороди устроена высокая калитка, тоже увитая жимолостью, причем лиана умышленно разрежена, чтобы открыть кованый орнамент крашеной черной металлической двери. Перед калиткой и немного сбоку в землю вкопан высокий столбик с красивой черной тоже кованой платой, украшенной листьями и завитушками. На плате каллиграфическим почерком белой краской в три строчки крупно написано:
семья ЛЕНОРМАН
улица Липовая, 3
ГАММА
Под табличкой на столбе закреплен большой почтовый ящик.
Весь этот пейзаж дает ощущение давнего, не бьющего в глаза достатка, некоей буржуазности. Триста не триста, но лет пятьдесят Ленорманы этот газон уже стригут.
К дому подъехала большая белая Мазда, открылась дверца, и Александра, зажмурившись от удовольствия, подставила лицо солнцу. Потом вышла из машины и направилась к калитке, Маргарита же в это время заводила машину в гараж.
Ни одна из сестер не обратила внимания, как из подъехавшего потрепанного жизнью Форда Фиесты высунулся юнец-корреспондент, с пулеметной скоростью нащелкал несколько фотографий и, взвизгнув от восторга покрышками, быстро удалился.
Глава 5. 25 мая, пятый день после аварии, утро
На следующее утро Саша сидела за компьютером в просторной, светлой, эклектично обставленной комнате с французским окном, выходящим в сад. Дверь в боковой стене вела в гостиную, вторая, напротив окна – в заднюю часть дома.
Конкретное назначение этой комнаты не угадывалось. Большой большой книжный шкаф темного дерева мог стоять как в кабинете, так и в библиотеке.
У противоположной от окна стены раскинулась широкая тахта, накрытая бежево-коричневым мохнатым покрывалом. В углу между ней и шкафом - торшер с круглой полкой и абажуром, сделанным как будто из старинных карт, с клиперами и бригантинами.
Вдоль наружной стены растянулся низкий буфет с резными дверцами, с раскрытыми книгами на нем, внутри буфета угадывался бар.
Ещё в комнате присутствовали два кресла, низкий журнальный столик, какие-то пуфики…
А вот чего в комнате не было, так это телевизора. В общем, комнату эту любили, обустраивали в течение многих лет, а обилие удобных вещей делало ее уютной и прекрасно приспособленной для отдыха в любом составе, размышлений о мироздании или бездумном созерцании кусочка звездного неба.
Стол-стойка для ноутбука, стоящий сейчас посреди комнаты, никак не подходил ни по стилю, ни по назначению, кричал и выбивался из обстановки, зато удобное кресло и скамеечка под ноги явно отсюда. Словом, Александру постарались устроить с максимальным комфортом, и чтобы при этом ей не приходилось подниматься на второй этаж.
Саша сидела в этом кресле и пыталась работать. На коленях у нее лежал большой черно-белый кот.
- Какой же ты Красс, - Саша поглаживала кота за ушком, и тот грамотно реагировал.- Ты же просто Ка-а-ася. Но работать мне мешаешь: отвлекаешь, понимаешь.
В комнату вошла Рита, поставила на сервировочный столик большое блюдо, подкатила его поближе к сестре и придвинула второе кресло.
-Ты как? Голова не болит? Про палец не спрашиваю, будет болеть месяц. Может, в саду посидишь? Ешь, я «людочкино печенье» испекла.
Александра не заставила просить себя дважды и немедленно захрустела печеньем.
- По пунктам: голова не болит, пальцем лучше не шебуршать, в сад не хочу, надо все-таки перевод двинуть, я срок не отменяла, реноме, понимаешь. «Людочкино» у тебя получается великолепно. Не будем поминать мою «Штефанию».
- Ты явно выздоравливаешь. Что переводишь? Маркировку бриллиантов?
- Ага, аппарат для дойки страусов.
- Спала нормально? Я вчера даже не слышала, как ты ушла.
- Да, мне телевизор быстро надоел, а ты, по-моему, вообще задремала.
- Угу, наши-то дела интересней, сложней и прям скажем, посудьбоноснее будут!
- А я после вечернего разговора с Лешкой не сразу успокоилась. Знаешь, я от его голоса по телефону до сих пор млею, как и пять, и десять лет назад, такой весь из себя хрипловатый бас…
- Сашка, ты бы видела его в ту ночь. Белый, в поту, напряжен, говорит тихо и медленно.
Я-то вижу - сдерживается изо всех сил... Седины ты ему добавила. Ладно. Не хотела спрашивать, да ты сама начала. Так что же произошло, может, теперь расскажешь?
Саша замялась, но через секунду ответила:
- А мы поссорились!
- Не может быть. С Ленькой поссориться невозможно: он или прав, или молчит. Ты не забывай, с тобой я знакома тридцать два года, а с ним – тридцать четыре. Так что же ты ляпнула?..
C этого места поподробнее? Без проблем. Делаем небольшой захлест лет на тридцать назад.
Маргарита Эвен, Леонид Гарди и Том Ленорман учились вместе с первого класса. Они не были близкими друзьями ни в детстве, ни в средней школе. Очень уж разнились интересы.
Том - ярко выраженный гуманитарий, обладал прекрасным слухом, врожденной грамотностью и способностью к стихосложению.
Леонида интересовали точные науки, в коих он постоянно демонстрировал явное преимущество перед одноклассниками.
А Маргарита? Когда Рите исполнилось восемь лет, произошли два события, определившие ее судьбу. И не только ее.
Первое - в небольшом спортзале на соседней улице открылась детская секция дзюдо, и принимали в нее всех желающих. Ловкая, цепкая, с отличной реакцией, сильная для своих лет Рита пришлась ко двору.
А второе – у нее появилась сестра. Когда родители приехали домой с младенцем, Рита внимательно посмотрела на безымянную девочку, тяжело вздохнула и изрекла: «Ничего теперь не поделаешь, Сашку в дом принесли. Но вообще-то я рассчитывала на брата».
К 16 годам Том опубликовал в Литературном приложении первый рассказ, Леня стал победителем городской математической олимпиады и вторым призером физической, а Рита успела получить коричневый пояс. Все трое готовились к поступлению в университет.
Потом они изредка сталкивались в кампусе, всегда на бегу, «привет-привет, как ваши ничего?» А на втором курсе это, наконец, случилось. Они пересеклись на Новогодней вечеринке в студенческом кафе, и Рита предложила сесть и поговорить, как люди.
Взяли коктейли, расслабились. Поначалу ничего экстраординарного не прозвучало.
Леонид учился на Инженерном факультете и уже протоптал дорожку в студенческое КБ, где занимались яхтой из композитных материалов.
Том поступил, как и предполагалось, на факультет журналистики, подвизался в университетской газете, его статьи читались и обсуждались. В будущем году собирается добавить в индивидуальный план американскую литературу второй половины ХХ века.
Леонид отсалютовал Маргарите бокалом и спросил:
- Ритка, колись, ты чем занимаешься? Вроде спортфака у нас нет?
- Дурак ты, Лешка, я тебе этого еще не говорила? У меня, между прочим, второй дан.
- Да-а? Ух ты, класс, - восхитился Том, - уже второй? Ленька, ты не знаешь случайно, сколько их всего?
Рита взглянула на смеющихся собеседников.
- Понятно, вне сферы ваших интересов,- она внезапно щелкнула Леню по лбу, увернуться он, конечно не успел.- А занимаюсь я, ребятишечки, психологией. Узкого направления у меня пока нет, но океан на выбор. Мотивы преступлений там всякие, шире – преступное поведение, или наоборот, психология рекламы.
- Ох-ох, ты же умная была когда-то и память феноменальная, на фиг тебе вся эта фрейдистская болтовня,- поморщился Леня.- Вполне могла бы пройти на менеджмент, это новая специальность, или на компьютеры и программирование, тоже сумасшедшие перспективы.
- Лешка, ну зачем же так примитивно?- неожиданно заступился Том. - Рит, а кто у вас читает? Факультативы есть? Психология творчества к примеру?
Короче говоря, через полгода в саду у Ленорманов, вот именно в этом доме, где мы все сейчас зримо или незримо присутствуем, играли свадьбу.
Леня заметил девочку-подростка, светловолосую копию старшей сестры. Девочке явно скучала, Леонид тоже, он подошел и глуповато спросил:
- Прошу прощения, Вы Саша, Ритина сестра?
Девочка высокомерно взглянула на Лешу, надменно дернула тощим плечиком и что-то сказала по-французски.
Леша удивленно хмыкнул и продолжил:
- Sorry, miss Even, I’ll just like to tell you that you are a picture of your sister.
Девочка смутилась:
- Ой, извините, пожалуйста. Да, я Александра, и я только хотела сказала, что меня развлекать не надо. А правда Машенька сегодня очень красивая? Как королева…
Требовалось развлекать или нет, уже не суть важно. Но менее чем через десять лет Саша Эвен стала Александрой Гарди, и ей тоже очень шло свадебное платье.
Да, так на чем мы остановились?
-…что же ты ляпнула, сестрица?
Пауза затянулась.
- Ну ладно, ты ж меня приютила… Короче, Леша считает - сейчас самое время заводить детей. Ему, мол, уже сорок, да и я не юница младая. Карьера сделана, я тоже типа широко известна в узких кругах. Правда. Сначала он ждал, пока я вырасту. Потом я пережидала его «Татьянин день».
- Ну это же меньше года длилось!
- Неважно. Потом мы поженились, но деторождение решили отложить до моего диплома. А тут моя стажировка в Германии и почти встык год в Брюсселе. И сразу - его докторат и работа в Англии. Как вернулись, занялись домом. Вот и получилось, женаты десять лет, мне тридцать два, а у меня ни одна извилина в том направлении не извиливается! Искренне заявляю, мне и так хорошо, и Вадьку твоего очень люблю. Может, это вы меня неправильно воспитали? Не зря же ты всю жизнь декларируешь, что я твой педагогический брак! И вообще, я сама поздний ребенок и поэтому вся такая талантливая…
- Ну ты нахалка, сестрица, к тому же – предсказуемая.
- В общем, к разговору я оказалась совершенно не готова. Поэтому понесла какую-то ахинею, что я боюсь беременности, боюсь родов, ненавижу больницы. С детства. А после твоих приключений пятилетней давности так и вообще от всей этой медицины в дрожь. Ну и сказала - он эгоист и не считается с моими страхами. А он сказал - это я эгоистка и вообще все это глупости, моего интеллекта не достойные. Как-то очень обидно прозвучало…Я психанула. Понимаешь, если бы мы хоть машину в гараж загнали, я, наверное, успела бы остыть. А тут как специально, она стоит готовенькая, никаких лишних движений не надо делать. Ну я как была в шлепанцах, так куда-то и поехала. Дальнейшее известно.
- Да, пожалуй, Леня опять прав. Но об этом ты подумаешь завтра.
Саша взглянула на помрачневшую Маргариту и осеклась:
- Я дура. У меня мозги сотряхнутые, плохо соображаю… Да, Маш, давай при Лешке эту тему не обсуждать, хорошо? Рассказала и рассказала, и все.
- Ладно. И не спекулируй, пожалуйста. Новости - страх из-за меня возрос. Да еще и материнский инстинкт в тебе не развили вовремя. Или как ты это лихо формулируешь?
Рита обняла сестру, но сентиментальная сцена прервалась в самом начале, в комнату вошел Вадим, очень высокий, хорошо накачанный, стриженный почти налысо, зато с курчавой темнорыжей бородкой, двадцатилетний сын Маргариты, с фотокамерой на плече и каким-то пакетом в руке.
- Всем привет! Мам, у Ленки сегодня две четырехчасовые лабораторки, а я есть хочу, и с собой чего-нибудь дай, пожалуйста.
Вадим обернулся к Саше, прищурился:
- Привет, любезная тетушка,- он хмыкнул.- Да, жалкое зрелище, душераздирающее… Я и не думал, как тебя здорово… Давай-ка я сфотографирую, а то эта неземная красота скоро совсем пропадет.
Кот спрыгнул с Сашиных колен и начал тереться о ноги Вадима.
- Чует Касятина - я вам пончики принес.
- Какие пончики? – Александра с удивлением взглянула на Маргариту.- Вы теперь готовую выпечку покупаете? А как же твоя профессиональная гордость?
-Ты не заметила, когда мы подъехали? - Рита махнула рукой куда-то за окно,- у нас тут в двух кварталах открыли крохотную кафушку на четыре столика. Какие у них пончики получаются, с ума сойти! Все наши наведываются.
Саша засмеялась:
- Волга впадает в Каспийское море. Все копы любят пончики.
- Вот попробуешь, поймешь. И не налегай особенно, ты ж к полноте склонна, а нам еще с печеньем разбираться.
Вадим подошел к компьютеру.
- Угол килеватости, брызгоотбойник... ТетушОк, ты откуда такие слова знаешь?
- Мы университетов кончали.
- Ага, мы тоже, однако у нас слова более благозвучные: фрустрация, диссоциативное расстройство.
Маргарита слегка стукнула сына по затылку:
- Это как-то связано с проектированием компьютерных систем? Или я что-то пропустила?
Вадим через Сашино плечо открыл сайт.
- Тетка, вы утром новости читали? Вот смотри, мам, тебе тоже следовало бы:
«Супруга главного инженера СКБ «Барракуда» Леонида Гарди, несколько дней назад попавшая в автомобильную аварию, выписалась из больницы. Александра Гарди чувствует себя хорошо, но всю следующую неделю проведет у своей сестры, Маргариты Ленорман.» И портретики на фоне дома.
Рита слегка скривилась:
- Мы, конечно, красотки, но Лешке это не понравилось бы, совершенно лишняя информация. Да ладно, кто этот сайт читает, желтизна сплошная. Есть будешь, что бог послал, а послал он им сегодня…
И Маргарита отправилась на кухню.
Саша сняла руку Вадима с мышки:
-Ты хотел фотосессию? Давай, а то я спать хочу, есть хочу, работать надо и вообще…
-Тетка, встань к окну и сделай руками «Рабу любви» в последней сцене.
Александра выполнила указания и, заломив руки, трагически произнесла:
- Господа, вы звери, господа…Так хорошо?
- Класс, и никакого грима не надо.
Свет из открытой двери в сад подчеркивал Сашину бледность. Вадим перемещался вдоль окна, выискивая интересный ракурс, переставлял тетку с места на место и, не переставая, снимал. В кадр попадали разные участки сада, поэтому и фон фотографий все время менялся, то высокий куст сирени, то жимолость, то кусок стены. Саша схватила шаль со спинки кресла, пристроила ее на голове, потом повязала вокруг бедер…Сессия продолжалась долго, уж точно больше получаса.
Мелькнула и скрылась большая тень. Кот подбежал к окну и громко замяукал, но остался в комнате.
-Ты чего? - Вадим отвел камеру, - тоже хочешь? Я тебя с младых когтей снимаю, не жадничай. Вон тетка у нас хороша в образе, да и без него. Все, всем спасибо.
- Вадь, ты мне в компьютер сбрось файлы, я полежу. Утомили вы меня, даже есть расхотела. Вот только пончик возьму и чаю, чаю.
- Вечером попозже, ладно? Обработаю и пришлю. Отдыхай, тетушег. Я тоже поем и поеду домой, потом мне еще в универ и Ленку встретить, дел куча. Завтра зайду, принесу бабушке корзинку с пончиками и горшочек.
- Балда ты, Вадька, я тебе это уже говорила?
- Пошли, мам, - Вадим приобнял вошедшую Риту за плечи,- не любят нас здесь, никакого респекту. Или все-таки принести ей чаю, ты как думаешь?
И они вышли.
Александра снова села в кресло и вернулась к статье, которую нашел Вадим.
«Как мы уже сообщали (ссылка), супруга хорошо известного в нашем городе главного инженера СКБ «Барракуда» Леонида Гарди поздно вечером 20-го мая попала в автомобильную аварию на загородном шоссе. По-видимому, причиной стал начавшийся ливень, приведший к аквапланированию.
Фиат Гранд Пунто просто резко съехал в кювет, и мадам Гарди ударилась головой о стойку. Водитель попутной машины, не назвавший себя из скромности, позвонил по всем необходимым телефонам, дождался, пока буквально через пять минут подъехал амбуланс, и только тогда уехал. Мадам Гарди провела в больнице четверо суток и сегодня выписалась. Александра Гарди чувствует себе хорошо, но ближайшую неделю проведет не дома, а у сестры, доктора Маргариты Ленорман.
Супруг Александры, Леонид Гарди, как известно, находится на Аэро-космическом салоне в Турине, где у него намечено немало деловых встреч с потенциальными заказчиками нашей всеми любимой знаменитой «Барракуды». Быстроходный патрульный катер «Барракуда» будет представлен в разделе вооружений кино-фото материалами и подробными красочными буклетами на пяти языках».
Саша посмотрела на фотографии. Вот она у входа в сад. Прекрасно виден столбик с адресом. Вот Рита выходит из гаража. На последней фотографии они в вечерних туалетах и Леша в смокинге. Так, нашли прошлогоднюю с Новогоднего бала в мэрии. Ну и конечно, глиссирующая «Барракуда», кто бы сомневался.
Саша задумалась: что, собственно, плохого в этой глуповатой заметке? Ну вторжение в личную жизнь, ну ясно - их дом в Лукошке пустует. А он на охране, никто не полезет. Никаких коммерческих, промышленных и тем паче, военных секретов раздобыть не сумели. А, ерунда. Попал под лошадь – и ничего более, к тому же, новость вчерашняя, несвежая.
Глава 6. 24 мая, четвертый день после аварии, вечер
Напрасно, совершенно напрасно сестры так легкомысленно отнеслись к появлению в Сети этой вроде бы пустяшной заметки.
Накануне поздним вечером студент-медик, - мы его толком не представили, - так вот, его зовут Дан Раевский, из очень уважаемой семьи, где по линии мамы все врачи уже три поколения. С папиной стороны - немного иначе, прадед – морской инженер, дед –математик, ну а отец уже врач,- так вот, этот Дан тоже сидел перед компьютером и бездумно гулял по Интернету. Настроение у него было отвратительным. Он вскакивал со стула, пробегал несколько шагов, с ненавистью поглядывал на скелет, которому еще совсем недавно уважительно пожимал руку.
Сумятица чувств вызывала сумбур в мыслях, и ему никак не удавалось сосредоточиться.
Отдельные слова можно было разобрать:
«Ну надо же, какая сволочь! Так все и оставить? И она не ответит? Найти и показать! Подумаешь, фря. Почему фря? кто такая фря? Так, отставить, эмоции в сторону. Злость - чувство неконструктивное. Что делать - понятно, теперь найти способ.»
И он снова схватился за мышь. Пролистал любимые сайты, пробежал глазами какие-то новости, зашел по ссылке, не зная, куда и зачем – и остолбенел: взгляд его наткнулся на ту самую фотографию в вечерних нарядах. Конечно, здесь Александра выглядела куда эффектнее, чем в больнице, где из-за нее и только из-за нее! он так лоханулся на экзамене. Дан быстро прочитал заметку. О лучшем он даже не мечтал.
Дан расхохотался: «Та-ак, адресок преподнесли, искать эту стерву не придется. Мама рассказывала - у прадеда-психиатра такие вещи случались. Это называется «симметрия событий», дед еще озарениями отличался, потерянные вещи находил, собаку один раз нашел украденную. Да уж, порода или наследственность. Или это одно и то же.
Теперь главное – не спешить, но и не растягивать удовольствие.»
Лицо Дана изменилось, отвердело, губы поджались в тонкую бледную полоску, но главное, изменился взгляд. Дан смотрел куда-то в заоконную темноту исподлобья, зло усмехаясь. Ничего не осталось ни от маминого сыночка, ни от растерянного студента. Он схватил со стола молоточек, подскочил к скелету и резким движением почти ударил несчастного в висок.
«Не суетиться - да, но и не откладывать, начинать завтра. Осмотреться на местности, типа рекогносцировки. Значит, в светлое время суток. Лучше всего, рано утром. Вряд ли все получится с первого раза,- он горько усмехнулся,- с первого захода даже экзамен не смог сдать, убейся ап стену, идиот. Теперь дела посерьезней. Экзамен – цепь случайностей, а где главенствует случайность, нормальный ход событий искажается, «не у разумного хлеб и не у мудреца богатство», - он взглянул на свое отражение в стеклянной дверце книжного шкафа и усмехнулся, - ну так я случайность исключу. Карту, господа!»
Он вернулся к компьютеру, открыл в Гугле карту города и с легкостью нашел и улицу, и расположение дома. Далековато и район незнакомый, но все равно он сразу решил на своей машине не ехать. Джип Пэтриот, подарок родителей по случаю небеспроблемного поступления в медицинскую школу, никак не годился для – ха! наружного наблюдения. На него самого никто внимания не обратит, а вот машина заметная, могут запомнить. Это лишнее.
Родной город Дан знал хорошо. На карте Либервиль напоминал кривоватую паутину. «Старый город» - древняя центральная часть - туристический рай. Вокруг него широко и неровно нарастает административный городской центр с университетом, громадным госпиталем, Сити, колледжами, торговыми улицами, театрами, музеями…
Еще шире в три стороны света расходятся жилые кварталы, а на юге свободно раскинулись старая и новая промзоны – новостройки хай-тека, заводы, автосервис. Городу есть куда расти вширь практически без ограничений, вот он и разрастается во все стороны.
На периферии жилой зоны разместились на севере – самый дорогой и престижный район старых вилл, он назывался «Бета», это его район. На западе – чуть более новая, но тоже весьма респектабельная «Гамма». Вот между этими точками по хорде ему и придется пробежаться. Путь должен занять минут 40, не больше.
Он быстро прочитал заметку и принялся внимательно рассматривать фотографию Александры на фоне виллы мадам Ленорман. Живая изгородь. Это может осложнить дело, но они ведь очень разные, эти кустарники. Пройти старые многорядные заросли боярышника, окружающие сад его родителей, можно только в особопрочном скафандре. А у этой Ленорман заборчик-то густым не выглядит. Высокий, да, - он пригляделся,- но это жимолость, она относительно мягкая. Красиво, да, пахнет, наверное, хорошо, но не защита.
Кстати о защите. Как выглядят снаружи элементы охранной системы, он знает, у них в доме установлены. Наверняка у этой Ленорман не лучше, чем у его отца. Баба может в этом ничего не понимает Купила подешевле, и довольна. А про мсье Ленормана нигде ни полслова, сбежал, наверное.
Итак, наши цели ясны, задачи определены. Дальше – по обстоятельствам.
Глава 7. 25 мая, пятый день после аварии, раннее утро
Никто не помешал Дану выйти из дому очень рано, часов в семь. В родительской вилле ему принадлежали не просто две комнаты, кабинет и жилая, а как бы отдельная квартирка с боковым выходом в сад. Очень удобно, особенно он оценил этот факт сегодня.
Пешеходы почти не встречались, врачи-адвокаты-руководители высшего звена, жители Беты, самого дорогого района, выезжали на работу позже. Никто его не окликнул, никто с ним не поздоровался. Пока все шло нормально. Следуя указаниям своего внутреннего GPS , Дан сразу взял правильное направление, он это чувствовал, он это точно знал. Да и вчерашнее изучение карты города зря не пропало.
Дан почти бежал, кончики пальцев покалывало, такое знакомое приятное ощущение, связанное с… Не отвлекаться, какая разница, когда он в последний раз так радовался! В голове немного шумело, хотя спал он прекрасно. Проснулся, как по заказу, быстро сварил любимую арабику в любимой кофеварке. Есть не хотелось, взял только ложечку экзотического варенья из апельсинов и моркови, поддержать уровень сахара в крови. Ничего, сегодня только разведка местности и построение дальнейшего плана действий в зависимости от выявившихся начальных и граничных условий.
Итак:
а) найти (где находится)
б) добраться (до тела, ха-ха)
в) разобраться (по обстоятельствам)
Впервые Дан пожалел, что его никогда не интересовали ни дурные книжки, ни такие же дурные, как ему всегда казалось, фильмы. Никакого детективного опыта, хотя бы и виртуального! Придется постигать на ходу. С его математическим складом ума и умением концентрироваться - задача вполне выполнимая.
Оделся он, похоже, правильно, пришлось продумывать и предугадывать.
С одной стороны, надо будет как-то спрятаться, значит, темное? С другой – время-то дневное, в черном, наоборот, будешь выделяться. Кроме того, пешком минут 35-40, станет жарко. Инструмент где-то спрятать опять же. Брюки-карго нейтрального оливкого цвета, майка c длинными рукавами - отец привез из Италии месяц назад, и бейсболка с удивительным прямым козырьком. Цвет бейсболки роли не играет, майка бежевая с коричневым, может быть, слишком броская, зато любимая и «счастливая». На всякий случай, тонкие кожаные перчатки в карман не забыть.
Ориентация по Солнцу не потребовалась, он хорошо запомнил названия улиц, ведущих к цели.
Худощавый, жилистый и длинноногий, Дан шел легко и быстро. Через полчаса он все-таки вытащил из одного из многочисленных карманов распечатанную карту, проверил, где он в эту минуту находится. Он, конечно, ни на секунду не усомнился в точности внутреннего навигатора, но и терять время жалко, если все-таки «навигатор» даст сбой.
Так, должно быть уже где-то здесь. Улица делала зигзаг налево-направо, и после поворота Дан увидел ТотСамыйДом. Спасибо, папараццо! Не скрываясь, не торопясь, он прошел мимо маленького кафе. Какой-то мужик, хозяин, наверное, с шумом поднимал жалюзи.
Дан усмехнулся: тоже мне, престижный район, всех же перебудил этот грохот. Но в ТомСамомДоме, скорее всего, не слышно, до него еще метров пятьдесят. Он мельком взглянул на красивую, немного вычурную табличку с адресом. Так, большой гараж, через два метра кованая калитка, наверняка заперта и скрипит, ergo - нерелевантно. Идем дальше. Забор, огибающий дом, сплошь увит жимолостью. Сад - не сад, но участок у этой сестрицы Ленорман не маленький. Тем лучше.
Вот оно! С этой стороны между двумя соседними домами оставался небольшой проход, метра полтора шириной. Как он образовался, непонятно, может быть, гидрант пожарный собирались установить, но факт – этот проулочек между изгородью из жимолости и соседской бугенвиллеей вполне годится для несанкционированного проникновения на частную территорию. Так это формулировали в новостях по телевизору, которые в последнее время превратились в чисто-конкретно криминальные новости. Дан подошел к самому забору и, раздвинув ветки, усеянные замечательно пахнущими цветами, заглянул в сад.
Стояла живая утренняя тишина: где-то смеялись, текла вода, мяукнул кот.
Он увидел приоткрытое широкое французское окно, справа от него – высокий куст цветущей сирени. Дан сдвинулся немного дальше вдоль изгороди, оглянулся на соседнюю виллу, надел перчатки и легко перелез через аккуратный забор из параллельных прутьев. Жимолость и вправду не помешала, хотя и шуршала, как ему показалось, очень громко.
Прижавшись к стене, осторожно выглянув из-за угла, Дан начал первичный осмотр. Сирень перекрывала обзор и ему пришлось маневрировать, то делая шаг-другой вдоль фасада, то выходя на газон.
Белый гараж, высокая калитка, от калитки вымощенная керамической плиткой и окаймленная низкими кустами роз – точно как у мамы! - дорожка ведет к дому, заворачивает за угол, значит, вход не с фасада, а сбоку. Такая же плитка образовывает отмостку вдоль фасада, вдоль боковой стены, где он перелезал и, предположительно, по периметру. Но это его не интересует, какая разница, сколько этой плитки! Вообще-то красиво, элегантно. Но сейчас не об этом.
Видимо, начинать обследование придется отсюда, здесь окна открыты. Не станет же он бродить по всему дому, даже если найдется какая-нибудь незапертая задняя дверь. Он сначала разберется, кто где и что к чему. Послушает, посмотрит. Если кто-нибудь выйдет в сад, он успеет вернуться в этот узкий промежуток между стеной дома и жимолостью. Стена глухая, большое окно только на втором этаже, и то ближе к дальнему углу. А на первом – маленькое, высоко, наверное, это ванная, и тоже далеко от «его» угла. Если кто-нибудь откроет калитку, можно будет притаиться за сиренью и потом ретироваться обратно в закуток. Ну-с, пора приступать.
Дан осторожно придвинулся к стеклянной двери и заглянул внутрь. В большой, заставленной мебелью комнате никого не было. На кресле возле стола с компьютером развалился черно-белый кот. Он лениво приподнял голову, прищурился, зевнул, спрыгнул с кресла и вальяжной походкой вышел. Дан брезгливо передернулся: потом кто-то сядет в это кресло! Он внимательно рассматривал комнату. У противоположной стены стояла широкая низкая тахта, не очень аккуратно застеленная пледом. Он разглядел пару подушек и, кажется, сложенную простыню. Похоже, Александра спит здесь. Самоуверенность, граничащая с идиотизмом: первый этаж, сад, они вообще ничего и никого не опасаются?! Тем лучше. Вот только где она?
И в этот момент Александра вошла в комнату. Дан отпрыгнул в сторону и присел. Его не заметили. Он услышал, как Александра отодвинула кресло, наверное садится, б-р-р. Он заметил небольшую щель между светло-желтой (трижды идиоты!) плотной шторой и косяком, посмотрел в комнату. Почти ничего не видно, а должно ли быть что-то слышно-непонятно, вроде, эта Гарди бурчит себе под нос.
Может, прямо сейчас?! Нет, не дурить, выжидать, наблюдать или как минимум - слушать.
Дан всматривался в приятный несильный свет, царящий в комнате, и не мог понять: светложелтая штора должна усиливать солнечный свет, почему же у них в комнате такое мягкое освещение? Эта мысль мешала, не давала сосредоточиться, пока он, наконец, не разглядел, что штора сделана из двусторонней ткани, и сторона, обращенная наружу, свет отражает. Как ни странно, Дан успокоился. Усмехнулся. Так, эта Ленорман - не полная идиотка. Задача становится сложнее, но интереснее.
Следующий час прошел незаметно, настроение менялось поминутно. Женщина находилась в пределах одного хорошего прыжка, но нельзя же прыгать неизвестно куда! Где эта ее сестра? Может быть, где-то в доме. Нет, не сейчас.
Дан поднял голову и попытался найти охранное оборудование. Он ничего в нем не понимал и поэтому просто искал коробочки, похожие на установленные у них дома. Не нашел вообще ничего похожего на хоть какую-то технику-электронику, презрительно фыркнул и лишний раз утвердился в мысли: все бабы - дуры.
Дан не заметил, как открылась боковая дверь, Маргариту увидел, когда она придвигала кресло поближе к компьютеру. Сестры о чем-то негромко разговаривали. Дан видел, как Александра одной рукой поглаживала кота, лежащего у нее на коленях, а другой взяла что-то с тарелки и отправила в рот. Выглядело это отвратительно. Дан четко представил, как токсоплазмы от кошки попадают в кровь и брезгливо скривился.
Разговаривали они долго. Мимические мышцы обеих сестер сокращались и расслаблялись, причем стоило мадам Гарди криво улыбнуться, как она тут же прихватывала щеку ладонью. Вообще выглядела девица все еще плохо: большая желто-зеленая гематома на правой скуле; припухшие веки; некоторая асимметрия лица; похоже, болит рука. Больше ничего не разглядишь. Хотя по сравнению с последним разом, когда он имел счастье видеть ее, конечно, практически здорова.
К дому подъехал автомобиль. Хлопнула дверца. Дан рванулся в присмотренный ранее закуток и замер. Через несколько минут он осторожно выглянул из-за угла, но никто не вошел в сад. Дан выждал еще минуту-другую, осторожно вышел – и едва успел вернуться за угол: калитку открывал какой-то парень, увешанный сумками, с пакетом в руках. Парень пробежал по дорожке и сразу хлопнула дверь: то ли была отперта, то ли у него ключ.
Дан подкрался к окну и опять прислушался.
Теперь они бубнили втроем, но слышно плохо, различались только отдельные слова. Потом парень расчехлил фотоаппарат и Александра, тяжело поднявшись с кресла, подошла к окну.
После первого же щелчка затвора Дан опять спрятался за углом и решил, что на сегодня хватит. Еще и в университет надо подъехать, сессия-то продолжается, 31-го «инфекционные болезни» сдавать.
Через несколько минут он убедился в полной безопасности и благополучно приземлился на нейтральной территории между двумя виллами.
Ему не в чем себя упрекнуть: удостоверился - Александра там, где и предполагалось; подойти к дому – вообще не вопрос; попасть внутрь - тоже. Ночью Гарди в комнате одна – тахта подсказала.
Осталось выяснить, какой у девиц распорядок дня. Парень здесь не живет, это он расслышал, а вот почему старшая оказалась дома? В отпуске? Больна? Вообще не работает? Это вопрос.
Посмотрим, что про эту Ленорман пишут, если пишут. Хорошо хоть, не Марианна Ленорман, с гадалками 19 века еще связываться! Он порадовался собственному чувству юмора и пошел прочь от дома. На сегодня все.
Дан поравнялся с кафе и, уловив потрясающий запах свежего теста и хорошего кофе, почувствовал, насколько же он голоден. И не только голоден! Вбежав внутрь, он первым делом нашел глазами табличку МЖ. Потом весьма довольный собой, окружающей чистотой и вообще всем миром, купил семь разных пончиков, немало удивившись ассортименту, самую большую порцию кофе и устроился у окна за высоким столиком. Напряжение спадало. Он глубоко задумался и никак не отреагировал, когда к кафе подъехали одна за другой две полицейские машины. Не удивился, когда четыре рослых парня в форме вошли внутрь. А чему удивляться-то? Известно: копы питаются пончиками и только изредка - сэндвичами или тако. Немного насторожился, когда смутно знакомая женщина прошла мимо кафе и бросила на него изучающий взгляд, но тут же забыл о ней, допил кофе, повертел в руках бейсболку, надел и спокойно вышел. На улице он огляделся по сторонам, постоял на краю тротуара, вглядываясь в мирную липовую даль улицы, остановил такси и уехал.
Глава 8. 27 мая, седьмой день после аварии, полдень
Утро казалось нескончаемым: на комплексное обследование в больничной поликлинике Маргарита повезла Сашу, как и было предписано, к восьми. За три часа управились, но очень устали. Александра села в кресло в гостиной, вытянула ноги, потянулась:
- Слава Богу. Теперь мое хорошее самочувствие подтверждено документально и объективно, анализами и снимками. Рит, я домой уже хочу.
- Не сегодня же? Давай сначала отдохнем, потом обсудим. Если ты с голодухи не мрешь, подождем Вадьку, я их с Леной на долму заманила.
- Не мру. А почему заманивать пришлось? Они не часто приезжают?
- По мне, они вообще великолепно могли бы жить здесь, особенно сейчас, когда Марк в Гонконге. Но понимаешь ли, «они не для того поженились, чтобы ощущать повседневную опеку, по определению связанную с вмешательством в процесс принятия решений…». Ну, как тебе? Негодяи, а? Матпомощь при этом они благосклонно принимают с обеих сторон. Это сейчас из-за тебя Вадька каждый день наведывается, а в мирное время я его по две недели не вижу. Эти ранние браки…
- Ритка, уж кто бы говорил!
- Вот и у Вадьки тот же аргумент. Скорее бы уже Марк вернулся. Такой дом громадный…
Обе сестры одинаковым движением повернулись к столику у стены, на котором в разных рамках стояли фотографии. С небольшого портрета улыбался 35-летний Том в светлой рубашке с расстегнутым воротом и приспущенным галстуком. Вадим, очень похожий на отца, сфотографировал Тома в день своего пятнадцатилетия новеньким, только что подаренным Никоном. Через несколько месяцев успешный журналист, известный писатель Том Ленорман и его жена, сержант полиции, оказались в неправильное время в неправильном месте. Пуля попала Тому в голову, он умер мгновенно. Маргарита получила тяжелое ранение в шею, существовала реальная опасность для жизни. Но обошлось. Ей пришлось долго лечиться, потом долго восстанавливаться. В полицию Рита уже не вернулась.
Психолога доктора Ленорман давно и активно приглашали в большую частную фирму, тоже связанную с обеспечением безопасности. Риту всерьез интересовали новые аспекты профайлинга, и она видела здесь интересные перспективы.
А два года назад появился Марк Лайден.
Саша встала:
- Я какая-то вся общупанная, обстуканная, пойду приму душ, потом немного полежу, хорошо?
- По мне не стукали, но тоже хочу искупаться.
Через полчаса Саша сидела в кресле, мобильник лежал рядом, в пределах мгновенной досягаемости. Леша звонил не меньше трех раз в день примерно в одно и то же время.
Вошла Маргарита:
- Сашка, мы сегодня больше никуда не поедем? Я тогда машину в гараж поставлю.
- Да, конечно, - и в этот момент телефон зазвонил.
Рита вышла из дома и от входной двери услышала, как Александра разговаривает с мужем:
- Ну Лешка, мне сегодня уже больничный закрыли бы, ежели бы он мне требовался. Это показатель?
Рита обернулась и остановилась: Саша стояла в открытом французском окне, легко положив одну руку на спинку кресла. Пышные распущенные рыжеватые волосы блестели на солнце, длинная индийская марлевая юбка в коричневато-зеленых тонах слегка колыхалась вокруг щиколоток. Красивый кадр, и Рита залюбовалась сестрой. Периферическим зрением она увидела, как закачались ветки жимолости справа от дома, там, где оставался узкий, практически незаметный проход между виллами. Верхние тонкие побеги лианы качались сильно, но замечательный куст любимой сирени заслонял обзор. Наверное, кто-то обнаружил короткий путь между параллельными улицам и теперь продирается между ее жимолостью и соседской бугенвиллеей. Рита улыбнулась и вышла из сада.
Она успела только открыть ворота гаража, как именно из-за того угла показался высокий худой мужчина в надвинутой на лоб черной бейсболке. Он шел не торопясь, с приподнятыми плечами, глядя себе под ноги, руки почти не двигались. Проходя мимо Маргариты, он не ускорил шаг и не поднял голову. Парень перешел дорогу и направился к кафе.
Рита быстро завела Мазду в гараж, выскочила, заперла электронный замок и поспешила в том же направлении. За этим же человеком она наблюдала позавчера - Рита посмотрела на часы – и примерно в это же время. Случайный прохожий? Он здесь не живет, это очевидно, соседи все давно и хорошо знакомы, да и не напрягались бы так. Похоже, ей позавчера вовсе не показалось, что он выпрыгнул из ее сада?! Новенькое явленьице в их мирном идиллическом липовом тупике.
Не доходя до кафе метров десяти, Рита замедлила шаг, мелькнула мысль: хорошо, что она надела джинсы, а не вышла в юбке без карманов, проверила, есть ли у нее мелкие деньги, и уже почти вошла внутрь, когда увидела парня в бейсболке, выходящего из туалета. Он ее не заметил, поскольку с плотоядной улыбкой на пухлых губах целеустремленно направлялся к стойке. Рита зашла за угол и подождала, пока парень с тарелкой, полной пончиков, в одной руке и большой порцией кофе в другой вышел через главную дверь кафе и устроился за одним из двух столиков снаружи. Он встал так удачно, что Рита спокойно вошла через боковой вход, никак себя не обнаружив.
На удивление кафе оказалось пустым, никто не приветствовал ее радостными возгласами, никто не похлопывал по плечу и не интересовался, когда же она наконец наденет форму. Управление, мол, без нее хиреет на глазах, опускается и деградирует.
Маргарита взяла себе маленькую чашку кофе и сначала попросила один пончик, потом передумала и взяла три, но с уменьшенным количеством калорий.
Она села внутри кафе за столиком в самом темном углу лицом к огромному окну и попыталась совместить приятное с полезным. Но через минуту стало не до пончика, Рита сконцентрировалась на наблюдении.
Молодой человек стоял у высокого стола в напряженной позе. Сжатая в кулак кисть правой руки находилась возле неначатой тарелки пончиков, в левой зажат пластмассовый стакан с кофе. Плечи приподняты, голова неподвижна, торс наклонен вперед с выпрямленной спиной. К сожалению, он стоял спиной к Рите, да еще бейсболку повернул козырьком назад, даже шею толком не разглядеть. «Придется передислоцироваться», - подумала Рита, и в этот момент статичная картинка задвигалась.
Предполагаемый вор (Рита все-таки не видела, что он вылезал именно из ее сада, поэтому пока - предполагаемый) сменил позицию сам. Он передвинулся на 90 градусов по часовой стрелке и теперь стоял лицом к ней. Маргариту осенило: он смотрел именно на ее дом! Во всяком случае, в том направлении. Рита увидела, как расслабились и приняли естественное положение плечи. Парень сделал несколько мелких движений шеей, не покрутил головой, а именно подвигал шеей, поднял голову. Потом дрогнул подбородок, как будто расцепились сжатые челюсти, расслабился лоб - исчезла резкая морщина между бровями. И вдруг парень еле заметно улыбнулся. Только дрогнули губы, а лицо сразу стало юным и очень симпатичным. И, наконец, разжался кулак. Парень снял бейсболку, странно искоса посмотрел на нее и положил на стол. Вся эта метаморфоза заняла минут десять. Он взглянул на теплые пончики, сглотнул и начал с видимым удовольствием есть. «Вадька сказал бы «кушанькать»,- подумала Маргарита.
В том, как он ел, ничего интересного не наблюдалось. Аккуратно, не жадно, не давясь кофе и не раскручивая пончик на пальце. Промакивал губы салфеткой, делал перерыв, прежде чем приступить к следующему. Выбирал, какой взять с тарелки. В общем, стандартно получал удовольствие от лакомства.
Следовало решить, продолжать наблюдение или уходить. В совокупности подмеченным в прошлый раз вывод мог быть только один. Рита чувствовала сильную усталость, но, конечно, следовало бы продолжить наблюдение за нарушителем спокойствия, дождаться, пока закончится трапеза, проследить, куда он двинется…
Сомнения развеялись в тот момент, когда Рита увидела, как мимо кафе проехал Вадькин белый Фиат Пунто, развернулся и остановился возле гаража.
«Опять выезд загородил, свинюшка!» - Рита с облегчением вздохнула, быстренько купила три десятка пончиков, попросила упаковать в фирменную коробку «Пончики «Полина» и побежала домой. На ходу обернулась и увидела лишь, как объект наблюдения продолжает наслаждаться выпечкой.
«Если этот козел, – Рита хмыкнула,- приезжал 25-го, 27-го, почему бы ему не приехать и 29-го? Тогда и доведу его до следующей остановки, а на сегодня хватит».
Дан спокойно доедал седьмой пончик. Все отлично, он собой доволен. Миссия близилась к завершению. Поражение он обернет в победу.
Гугл не дал интересной информации о Маргарите Ленорман. Нельзя сказать, что о ней не писали, наоборот, даже название диссертации на степень бакалавра приведена, какие-то тревожные расстройства у спортсменов, перфекционизм, как фактор, в общем, не его тема. Газетные статьи пятилетней давности о перестрелке, в которой писатель Т.Ленорман погиб, а сержант полиции М.Ленорман получила тяжелейшее ранение в шею, Дана не заинтересовали, он их и читать не стал, довольствовался аннотацией. Ну погиб мсье, не сбежал, какая для него-то разница? В доме отсутствует - и привет. Он искал в сайтах местных СМИ что-нибудь конкретное о ее нынешней работе. Ничего не нашел, так и черт с ней. Остальное он проскакивал по диагонали. Ладно, примем за данность - она тоже будет дома. Ну и? Ее спальня наверняка на втором этаже, на первом – только громадная гостиная и комната, где пристроилась эта Гарди. А кроме них двоих в доме никого и нет!
Вчера торчал в университете до позднего вечера, пришлось наблюдением пренебречь, ничего страшного, зато сегодня утром он прибыл на место рано, еще не было семи. Легко перелез через изгородь, благо уже не пришлось искать, как и где. Французское окно было еще – или уже? – закрыто, зато открыто обыкновенное, в огромной соседней комнате. Вполне достаточно услышанного из этого простого.
А понял он, что в ближайшие полчаса сестры уедут в больницу на обследование. И предположительно вернутся часа через два. Он сразу оттуда ушел, вернулся домой, занялся другими делами. А через два часа опять благополучно сидел за сиренью и ждал. Вернулись они, конечно, не через два часа и даже не через три, он уже начал уставать. Когда это женщины правильно рассчитывали временные промежутки?! Зато полученная информация с лихвой компенсировала отсиженную задницу.
Дан допил кофе и пошел с своему джипу. Да, сегодня он приехал, а не пришел, оставил машину в сторонке и теперь поедет в университет как белый человек .
После обеда и очень большого количества чая, когда Ленорманы - младшие отбыли восвояси с остатками угощения (большая кастрюля с долмой, три баночки мацони к ней и баклажаны в двух видах, пончики они купят сами, посвежее), Рита и Саша, убрав посуду, разошлись по своим комнатам. Саша по привычке села к компьютеру, открыла стартовую страницу и задумалась. Новости с Аэро-космического салона она уже посмотрела, фотографии Вадичка обработать не удосужился, работать невозможно, клонит в сон.
Интересно, куда Ритка исчезала перед самым обедом? Почти на час. Пончики купить – пять минут. Даже если со всеми бывшими коллегами перецеловаться. И все время отвлекалась, даже теряла нить разговора.
Саша вспомнила, когда на Риту напала эта самая задумчивость - после ленивого обмена репликами с Вадимом:
- Мам, у вас тут новые соседи?
- Не знаю, вроде нет, а что?
- Да я когда подъезжал, в переулке видел джип одного нашего студента, очень характерный, не спутаешь. Пижон такой с медицинского. Мы не знакомы, но машинку его все знают, навороченная и в номере три семерки. Я слышал, он живет с родителями в Бете…
Вадим полулежал на диване, помахивал рукой и неспешно, сыто разглагольствовал:
- Ленка, как думаешь, может у этого, из медшколы, наконец кто-то появился? Хотя я тут тоже всех знаю, никого подходящего возраста нет. Лен, ну Зайка, какой возраст считается подходящим?
Красавица Лена, юная жена Вадима, дремала в кресле, поджав под себя длиннющие ноги:
- Мурз, отстань, я спать хочу.
По наитию Рита вдруг спросила:
- Как этот твой пижон выглядит?
- Рост - вес - особые приметы?
- Вадим, я спрашиваю! - Рита прикрыла глаза,- ладно, я сама: высокий, худой, не спортивный, но плечи широкие, длинноногий, шея тонковата, длинные пальцы, тонкие запястья. Темно-русый, стрижен коротко, как ты, брови густые, темнее волос, глаза темные, цвет не знаю, нос прямой, рот довольно большой, полные губы. Симпатяга. Бейсболка у него оригинальная, с прямым козырьком. Он?
- Мам, ты меня бейсболкой добила. Да, он. Ты его тоже видела?
- Угу, видела. Все, забыли. Лен, просыпайся, помоги мне с чаем, пожалуйста. Я пончиков накупила.
- Так, помяни дьявола, он и явится,- Саша помахала рукой вошедшей сестре, но та, похоже, отшучиваться не настроена.
- Сашка, ты можешь процитировать разговор с Лешей? Причем свои реплики как можно точнее.
- Машка, ты вторгаешься в интимную сферу…
- Александра, будь любезна, сосредоточься.
Саша взглянула на старшую сестру и поняла главное - та сильно обеспокоена, и шутить сейчас невместно.
- Ладно, если ты просишь, - Саша слегка пожала плечами, точное цитирование не составляло никакого труда. – «Привет. Да, все ОК, правда. Очень долго, часа четыре, наверное. Да, экспресс анализ. Не-а, ее уже в нашу поликлинику придется нести, в спецбаночке. Я завтра поеду домой, хорошо? Конечно, Ритка отвезет. Отлично устроила, кормит-поит-развлекает. Но пора и честь знать, нет? Нормально чувствую. Вообще ничего не болит. Мне сегодня уже больничный закрыли бы, это показатель? Не преувеличивай, полное – еще через неделю. Ах, сударь, вы меня смущаете, всегда готова и очень соскучилась. Когда? Как это - как это? А банкет? Ну, Лешка, ты даешь, правда послезавтра? Benissimo! Тогда тем более, завтра утром еду домой. Есть у меня право голоса или где? Да хоть пыль вытру! Ой, как здорово. И я тебя». - Саша перевела дух и открыла глаза. - Нормально? Что-нибудь не то?
Маргарита, поджав губы и сузив глаза, что-то обдумывала. Это выражение лица ей не шло, кроме того, определился источник некоторых мимических морщин.
«Черт, о чем я думаю?» - Александра машинально потерла лоб между бровей, в том месте, где Ритин прорезывала глубокая вертикальная линия.
- Маша, что случилось? Ты где? Вернись в семью!
- Так, Саня, похоже, у нас проблема. А я, дурища, сознательно и ошибочно отказалась от преследования подозреваемого…
- Чи-и-во-о?!!
Рита подошла к окну, сдвинула шторы к середине и внимательно посмотрела под потолок. Потом через стеклянную дверь вышла наружу и опять взглянула наверх. Саша, чуть-чуть прихрамывая, подбежала к ней.
- Рит, ты меня пугаешь.
- Не мешай, можешь смотреть, но иди по траве. Посмотрим, а потом я тебе все объясню.
Рита внимательно рассматривала керамическую отмостку. Между газоном и плиткой оставался ничем не заполненный полуметровый промежуток. Когда включалась поливалка, земля в этом промежутке тоже увлажнялась. Маргарита вышла на траву, присмотрелась, вернулась на керамику и вдруг села рядом с окном, чуть в стороне от сирени, облокотившись спиной о стену и согнув ноги в коленях. Задники кроссовок воткнулись в землю. И Саша увидела рядом с Риткиными пятками точно такие же следы! Маргарита легко вскочила на ноги, подошла к живой изгороди, походила вдоль нее, завернула за угол. Саша не отставала. Рита присматривалась к плитке, к земле, к траве, внимательно осматривала стену. Обнаружив множество оборванных листиков и сломанных цветов, Маргарита развела руками ветки жимолости, ухватилась за металлическую ограду и с легкостью перебралась - перелетела на другую сторону. Саша как зачарованная смотрела на все эти упражнения. Через пять минут растрепанные черные кудри появилась между ветками жимолости, и Рита спрыгнула в сад.
- И главное, ниоткуда не видно! Черт, кто бы мог подумать! – мрачно бросила Рита. - Пойдем-ка, сестрица, в дом. Есть о чем поговорить.
Глава 9. 27 мая, седьмой день после аварии, вечер
Сестры вернулись в комнату, Cаша заметно волновалась:
- Рита, ты объяснишь, наконец, что происходит?
- Сейчас, дай только сполоснусь и переоденусь.
Маргарита пришла через пятнадцать минут. Она сменила джинсы и майку на легкую сине-голубую юбку, похожую на Сашкину, но сидящую низко на бедрах, и черный топ, оставлявший открытым мускулистый живот. Рита принесла с собой какие-то предметы, положила на стол. Александра бросила на них незаинтересованный взгляд, она уже устала нервничать и ждать неприятностей.
Рита села в кресло.
- Сашка, я тебе сейчас все расскажу, только сделай милость, не перебивай, все вопросы потом,- начала Маргарита. – Три последних дня кто-то следит за домом. Внаглую, практически не скрываясь. Сидел возле этой двери,- она махнула рукой в сторону французского окна,- уходил через забор в проулочек. Как и когда приходил, не знаю. Если бы знала, второй раз он уже бы не пришел. Похоже, он почти не перемещался, возможно, перелезал там же, в проулке, и все время находился за твоим окном.
Раньше я его никогда не видела, следов в саду не замечала. Фактически он появился, когда я тебя привезла сюда. После дурацкой заметочки на том желтом сайте. Делаю острожный вывод: возможно, он за тобой и следит. Поразительно, как мы его не застали на месте! Повезло козлу. Ты в сад днем не выходила, а Красс, поросенок, не рассказал.
Саша вымученно улыбнулась, она поняла, зачем сестра привинтила кота - сбросить напряжение и немного ее развеселить.
-Теперь так. Если ему нужна я, он продолжит слежку, и у меня будет время разобраться. А если он по твою душу, то сегодня ночью попытается выполнить, за чем явился. Ты очень четко и ясно сообщила, что завтра тебя уже здесь не будет, то есть эта ночь в моем доме для тебя последняя. Берем за основу это предположение и готовимся к нападению. Пока все понятно?
Саша судорожно сглотнула:
- Конечно, ничего не понятно! Можно спрашивать?
Рита кивнула. Правильно поставленный вопрос содержит в себе часть ответа. Если сделана логическая ошибка, сейчас она выявится.
-Тогда с конца. Почему ты решила, что придет ночью?
- До сих пор он приходил утром-днем. По нескольку часов сидел под окном, только смотрел и слушал. Не сделал ни единой попытки ни напасть на тебя, ни просто проникнуть внутрь. Задним числом не пугайся, но ты же почти все время сидела -лежала одна именно в том месте дома, где он устроил свой пост. Делаю вывод: он ждет темноты. Для чего? Вопрос на миллион.
- Еще вопрос: когда ты его в первый раз заметила?
- Вы тут пару дней назад с Вадькой Елену Соловей изображали, так?
- Да, было. И? Ему не нравится Михалков?
- Сашка, не дури. То ты на грани обморока, понимаешь, «она побледнела», теперь острить пытаешься. Все серьезно, но отнюдь не трагично, ситуация не трагична, но достаточно серьезна.
В общем, я ушла на кухню, но думала сразу о многом, у тебя тоже есть такое свойство, я его назвала «ментальной многоканальностью». О твоих детях, которым самое время появиться, отсюда Леня – Вадька - Том, свернула с Тома на Марка, засунула красную кастрюлю в духовку и поднялась наверх, кажется, решила переодеться, после кухни стало жарковато. Ну не помню точно, чего меня туда понесло. Уже пыталась восстановить, да это не суть важно. Главное - я подошла к окну.
Ветки качались очень сильно и только в левой от меня части изгороди, это привлекло внимание. Стою, смотрю. Тут этот тип и появился, как раз из-за того угла,- Рита показала налево от окна. – Его только со второго этажа и можно было увидеть, понимаешь? Нехорошо шел, типа кругом озирался, не тот это город, он сбился с дороги…Потом перешел на другую сторону улицы и довольно долго стоял и смотрел на мой дом. Изучающе так… А что, кроме изгороди, гаража да второго этажа можно увидеть? Глупость какая-то. В общем, такое поведение уже требовало действий, я выбежала, а он как раз входит в кафушку. Я покрутилась там, пока он кофе и прочее покупал. Потом он удачно встал за столик у окна. Я решила присмотреться, но сеанс наблюдения получился коротким, к тому же он внутри, я снаружи, для отслеживания микродвижений условия, мягко говоря, слабоваты. Но, но! Зрелище захватывающее, и я кое-что заподозрила.
Это позавчера. А сегодня я его пронаблюдала почти час. И в своем мнении утвердилась.
- То есть ты догадалась, чего ему от меня надо?
- Нет, не догадалась. Пока не имею представления. Но я предположила, что это подарок судьбы.
- Не поняла…
- Возможно, это расщепленная личность, Святой Грааль психологии. И если он появится еще и завтра,- почему бы благородному дону не поесть пончиков не два, а три раза?- я уж от него не отстану. Как психолог, конечно, вовсе не как детектив. Представляешь? Да и ощущение опасности у меня исчезло. Растворилось - испарилось. На вид совершенно безобидный, такой хорошо кормленный, хорошо одетый большой ребенок. Даже наивный и явно растерянный. Но тут подъехал Вадька, и я приняла конструктивное решение подумать об этом завтра.
- Вот теперь уже совсем ничего не понимаю. Ты обнаружила, что тот, кто за мной следит – просто шизанутый расщепленный имбецил и именно поэтому успокоилась?!
- "Алиса, ты меня не путай". Я следила за мужиком, который, как мне показалось, проявил нездоровый интерес к моему дому. Не более того. И обнаружила, не сглазить, нечто очень интересное уже для себя.
Но вот когда Вадим узнал его джип, то есть этот студент-медик оказался в нашем тупичке не случайно мимоходом, а специально приехал откуда-то, пусть и из Беты, припарковался не рядом, а поотдаль. Тут есть, от чего я забеспокоилась. Считай это интуицией, основанной на многолетнем и о-очень разнообразном опыте общения с очень разной публикой.
Поэтому я и пошла уже предметно осматривать часть сада, примыкающую к дому. Я искала следы пребывания постороннего, способ несанкционированного проникновения…
Саша невольно поморщилась
- Извини, сбиваюсь. Ну, ты поняла, а мне так легче формулировать. И нашла. Судя по оставленным следам, абсолютный дилетант, но до чего везучий, сволочь! Он забирался в мой сад, то есть неоднократно совершал противоправные действия, хотя не надо забывать, прямых доказательств у меня нет. Короче, если час назад имелись подозрения и умозаключения, то сейчас у меня есть материальные подтвержденияслежки за тобой. С не известными пока намерениями. Предположительно, та же личность…
-Расщепленная?…
-Не ерничай!... которую я дважды заметила возле дома и за которой оба раза наблюдала в течение следующего часа. Не стоит увеличивать количество сущностей, в нашем случае- злоумышленников, и считать, что под окном торчал один, а в кафе сначала бежал в туалет, а потом пил кофе другой. Все пока понятно? Давай третий вопрос.
- В полицию звоним немедленно?!
- Нет, не звоним. Сашка, ты меня внимательно слушала? Да, подозрительно, да, есть ощущение опасности, а чего нет? Доказательств нет! Мне же нечего предъявить. Я все-таки не баба Клава с Завокзальной и не могу причитать в трубку: ой, батюшки, ирод какой-то за мной хОдить, в саду гадить, дом глазить, потом пончики трескаеть! Ой, боюся!
Или напротив, заявить, дескать, я, доктор Мы. Ленорман, сержант полиции тра-та-та, выдающийся исследователь преступного поведения, на основании собственных наблюдений и предчувствий я ой-боюся, и пришлите поскорее наряд полиции с пистолетами и пушкой, вдруг эти предчувствия оправдаются. Как ты себе это представляешь?
Вопрос риторический, и Саша только нахмурилась и пожала плечами. Похоже, в полицию они не позвонят.
А Рита тем временем продолжала:
- План у меня есть и он совсем другой. Слушаешь?
Саша кивнула.
- Стратегия: задержать на месте правонарушения для пресечения преступных действий. Попросту – схватить и обезвредить. Причем дать ему возможность проникнуть внутрь и завалить уже в доме. Я хочу покончить с этим раз и навсегда, поэтому он- таки должен войти и тут остаться. Не гоняться же за ним по всему городу. Пока понятно?
- Вот теперь понятно. Ты решила проверить, способна ли в сорок лет на безрассудство с применением физической силы и какого-нибудь оружия, так? Ритка, вперед. Мы его убьем, и я помогу тебе спрятать тело.
-Ты опять?
- Но ты же не думаешь, что я закроюсь в ванной с Крассом и буду ждать команды «на выход с вещами»? Конечно, на рожон я не полезу, не умею, но как-то помогать тебе - обязательно, по-другому вопрос не стоит. Или позвоним?!
Маргарита рывком поднялась с кресла и вышла наружу:
- Нет, не позвоним. Хорошо, сестрица, жаждешь помогать? Тогда подойди, я тебе кое-что покажу и обсудим тактику. Я уже прикидывала разные варианты и остановилась на самом простом, без дополнительных установок, достаточно того, что есть. Видишь эти штучки?- Она показала на две маленькие почти незаметные коробочки. -Это врезные наружные датчики движения, я их установила над всеми окнами несколько лет назад. Они в рабочем состоянии, просто сейчас отключены. Вечером мы их задействуем. Есть разные режимы сигнализации, я хочу использовать только оповещение на мой мобильник. Мы же обходимся своими силами, без привлечения спецслужб, так?
- Ну договорились же, дальше рассказывай. Мне чего делать?
Сестры вернулись в комнату и сели в кресла.
- Сейчас доедем. Это очень хорошие датчики, дорогие, с регулируемым радиусом действия, с охватом в 180 градусов… Но это тебе не важно. Важно другое: как только этот хмырь попадет в зону действия датчика, в нашем случае – перелезет через изгородь, на мой мобильник придут СМС и шепотом голосовое сообщение. То есть пропустить мы его не сможем при всем желании. Шепотом, чтобы сам-то не услышал, только я. Ну и дополнительные сенсоры, – Рита растопырила пальцы, указательными потыкала себе в глаза, а двумя большими помахала возле ушей, - будут дублирующей системой. Итак, мы получаем сигналы, это для нас команда «товсь». Чем это чревато для тебя…
- Инфарктом.
- Тогда Красса на ручки и в ванную.
- Уж и пошутить нельзя.
- Нельзя. Продолжаем. Весь этот бардак, а бардак -таки предполагается, мне нужно задокументировать. Помнишь тот фильм про израильских коммандос?
- Не-а, я, наверное, не видела.
- Ну вот, все видели, а ты куда в этот момент смотрела?! Бог с тобой, так вот, в команде спецназа на операции обязательно есть фотограф. Он и фиксирует все события. Если приходится, вступает в бой. В том фильме как раз фотограф погибает.
- Спасибо.
- Будь здорова. Сашка, в бой вступать не будешь, но это не игрушки, и понимать ты это должна. Чтобы потом без сюрпризов.
- Рита, а может все-таки я сейчас позвоню в полицию? Тебе невместно, но я-то могу…И никаких осложнений! Пришел- хорошо, не пришел - простите меня, дуру грешную…
-… и установите, пожалуйста, пост в Лукошке, потому что если он чего решил, он выпьет обязательно.
Саша внимательно посмотрела на нахмурившуюся сестру и твердо произнесла:
-Понял. Не дурак. Давай дальше.
Рита взяла со стола подготовленный фонарь и протянула его сестре.
- А дальше - вот, роскошная вещь, ослепляющий фонарь «Пеликан». Его в левую руку, а вот это в правую,- за фонарем последовал пульт.
- Пульт от фотокамеры? Так мне снимать или слепить?
- Две кнопки видишь? - Рита показала, как устроен знаменитый полицейский фонарь, одна кнопка на торце, вторая на корпусе,- какую удобнее, ту и жми. Не сейчас!!!
Рита резко отвернулась и закрыла глаза согнутой в локте рукой. Но Саша удержалась и фонарь не включила.
- Очень кстати. Мою реакцию видела? Вот и он так закроется. Я думаю, он будет красться и поэтому войдет пригнувшись. Чтобы луч попал в лицо, фонарь сначала направишь примерно на уровень собственной поясницы. Луч тонкий, не рассеивающийся, хорошо бы сразу в глаз. Это понятно?
- Вполне. А когда он ослепнет, я начну фотографировать, а чтобы не выключать фонарь и не хватать руками твою драгоценную камеру, то пультом. Как я?
- Не знаю, как в спецназ, но в полицию словечко замолвлю. Продолжаем разговор. Кнопку на фонаре нажмешь, когда я крикну «свет!». На камере - встык. Нарушениями координации движений вроде не страдаешь? А перепутаешь, тоже ничего не случится. Не снимешь, тоже перебьемся. Но вот фонарь желательно включить.
- Да ладно тебе, Машка, я хоть и не великая спортсменка, как некоторые, но физически развита гармонично, местами красиво, в теннис играю и на фортепианах умею. Уж как-нибудь в двух кнопках не запутаюсь. Ты, главное, камеру установи как надо.
- Не обижайся, но будет та еще суматоха. Я тебя не отговариваю участвовать, понимаю, бесполезно. Но уж, пожалуйста, выполняй все указания мгновенно. Мы сейчас порепетируем. Автоматизма, конечно, не добьемся, но легче станет. Да, кота не забудь, его необходимо будет заранее упечь в ванную, воды ему налей. Я эти дела из своего поля внимания исключаю…Ну, давай прикинем, кто где. А то, может, ты все-таки с Крассом, а я справлюсь сама?
Александра метнула на сестру испепеляющий взгляд.
- Понял, не дурак. Тогда так. Сашка, тебя я устрою в тот угол, а сама…
Глава 10, 27-28 мая, неделя после аварии, ночь
Мебель во временном Cашином пристанище переставили. Стойку с компьютером отодвинули к стене. Разогнали по сторонам всякие пуфики, столики и прочие мелкие предметы.
Oдно кресло Маргарита задвинула в угол рядом с тахтой, убрав оттуда торшер. От книжного шкафа в этот угол падала глубокая тень, но он не мешал наблюдать, что происходит на освобожденной площадке возле окна. Просторная комната стала еще свободнее.
Александра с удивлением посмотрела на закрытое сейчас французское окно. Весь Риткин рассказ казался сюром. Она верила опыту и интуиции старшей сестры, хотя первым побуждением было немедленно позвонить Леше и спросить совета. Какой-то псих следит за ними! Непонятно, за кем, но похоже, именно за ней! Он же именно в эту комнату подглядывал! И не один раз. Ритка умная, у нее мозги настоящие и бо-о-льшой опыт наблюдений. И если ее умозаключения верны, то «псих» - это не фигура речи. Неизвестно, сколько времени торчит под окном, а потом идет пить кофе! Конечно, сообщить в полицию - это нормально и действенно. А что сообщить-то? Привиделось - показалось? Нет, это не в Машкином характере. Маргарита-девушка отважная, боец по определению, ну и кроме того, вдруг все-таки ложная тревога?
Мало ли от чего жимолость оборвана, может это Красс от избытка молодых кошачьих чувств карабкался и драл-драл-драл цветочки! А точно в это же время какой-то совсем посторонний псих приезжал на джипе из универа на другой конец города пончики покушать. Покушанькать. Но куда девать четкие следы пяток на земле - тоже Кася или его подруга, какая-нибудь Бося-Люся?
Да, Маргарита наверное права, и вор - не плод разбушевавшейся фантазии. Но при этом над ней довлеет страх оказаться в дурацком положении напуганной обывательницы. Один раз коп – всегда коп. Да чего нервничать, если Маша сказала - справится и как там? завалит, значит… а ничего и не значит. Остается верить Маргарите и надеяться, что все просчитано, и то, что просчитано – сработает, и то, как сработает - окажется достаточным. Хотя где-то в районе копчика от страха холодно.
В комнату быстрой нервной походкой вошла Маргарита. Черные тайтсы, черная футболка с длинными рукавами безо всякого рисунка, волосы приглажены и как-то закреплены. Александра ни разу за все 32 года знакомства не видела сестру такой. А вот успокоил ли ее образ Багиры перед прыжком - большой вопрос, тревожное чувство только усилилось. Саша собралась было выразить сомнения и страхи, но Рита резким взмахом руки пресекла последнюю попытку бунта.
- Так, дама в темном, оделась правильно. Только блондинка нам здесь не нужна, чтобы не отсвечивала, вот, возьми Вадькину бандану и спрячь волосы. Давай, под Джонни Деппа.
Рита протянула Саше черную косынку и помогла заправить под нее русые кудри.
- Всю жизнь завидую твоим рыжим лохмам.
- А я твоей черной шевелюре.
- Да ладно тебе, блондинка – вкус джентльмена.
- Окей, передам, джентльмену будет приятно… Ритка, а ты седину закрашиваешь?
- Ну ты нашла время! Закрашиваю, конечно, уже пять лет как. Собираюсь в пепельную блондинку перекраситься…
- Машенька, ты не волнуешься, а? – Сашин голос чуть дрожал.- А мне как-то…
- Сашка, садишься в угол и ни под каким видом оттуда не вылезаешь. Тебе разрешено наблюдать, но не участвовать. Я уверена, что он не вооружен, но рисковать не хочу. И так вся эта затея - та еще авантюра, не хватает только стрельбы.
- Не понимаю, Ритка, почему такой тон? Можно подумать, это я тебя на что-то подбила и ты теперь сокрушаешься, как это ты, бедная, поддалась! Все с точностью до наоборот! Сама увидела идеальную возможность проверить, в какой ты форме и заодно обезвредить какого-то идиота. Нет?
- Да я вообще не с тобой разговариваю! Сидишь молча, мне не мешаешь.
- А кричать можно будет? Типа психической атаки…
- Молча! Психов здесь и так хватает. А будет, если я все правильно поняла, еще больше. Бери фонарь, по команде «свет!» включаешь. Все помнишь? От себя и, если получится, то и не на меня. Все? Готова? Вода при тебе? В туалет сходить еще успеешь,- Саша в ответ криво оскалилась и поцыкала зубом.- Ну, тогда в угол! Сейчас полдвенадцатого. Я думаю, где-то через полчаса можно ждать гостя.
- Ну, Машка, лучше тебе не обещать, нежели обещать и не исполнить.
- Тьфу-тьфу. И тебе удачи.
Маргарита дождалась, пока сестра устроилась в углу, убедилась, что ту совершенно не видно от окна, и села во второе кресло, придвинув его вплотную к длинному буфету. Потом немного «потопталась», определяя самую удобную позицию, и положила мобильный телефон точно под правую руку.
Рита выключила свет.
В комнате с французским окном сгустилась ночь, только таинственно светился синий индикатор питания Сашиного ноутбука.
Полночь миновала, начало первого, ничего не происходило.
Оставалось только ждать и надеяться, что расчет точен и сегодня все это, наконец, закончится.
Саша не спросила и Рита решила не нагружать и без того напуганную сестру своими выкладками, почему незваного гостя она ждала именно в полночь.
Сомнения пока не возникали, так, колебания некоторые…Нет, поведение этого парня настолько точно укладывались в хорошо изученную схему…Да, если только правильно истолкованы все эти подрагивания, почесывания, неожиданные вздымания бровей и прочие микродвижения. Всего два сеанса наблюдений, каждый меньше часа... Зато помноженные на многолетний опыт… Он собирается напасть, он дожидается ночи, а что точнее полночи эту самую ночь символизирует? Полночь – час духовного зенита… Додумать Маргарита не успела.
На мобильнике загорелся экран, это пошла СМС, и еле слышно прозвучало голосовое сообщение: «движение зона 2».
Она уловила шорох за окном, которое специально оставила открытым, мгновенно вскочила с кресла и приготовилась к броску. Дальше все произошло именно так, как и планировалось. Забавно, но выполняя все отработанные до автоматизма действия, Маргарита «по второму каналу» все время как будто хвасталась перед Сашкой: во как я умею! А умела она здорово.
Выбор позиции оказался точным, и Маргарита заметила, как кто-то, прижавшись грудью к стене, в полный рост приближается к окну. У самого окна вор пригнулся, задержался, вглядываясь в темноту комнаты, снова выпрямился - и пересек линию судьбы.
Маргарита, готовая к прыжку, диким голосом закричала «свет!!!» .
Саша левой рукой включила фонарь, направила его, в соответствии с полученными указаниями, сначала на уровень поясницы, не увидела там никакой головы, подняла выше, оcветила этого не-знаю-кого до макушки и направила кинжальный луч ему в лицо. В этот момент вспомнила о пультике в правой руке и со всей силы надавила кнопку. Кстати, как потом выяснилось, она почему-то тоже заорала «свет!».
Вор резким движением заслонил глаза согнутой в локте правой рукой, попятился, потерял равновесие... На все остальное Рите потребовались пять секунд.
Сидя на спине лежащего ничком, абсолютно ничего не соображающего мужика и затягивая пластиковые наручники, она каким-то будничным, спокойным, но чужим голосом проговорила:
- Саня, выключи ты этот фонарь, закрой дверь и включи торшер, пожалуйста, отдохнем, отдохнем…
Фонарь Саша выключила сразу, хотя почему-то палец не сгибался. Еще секунд через пятнадцать она поняла: в абсолютной темноте с плавающими перед глазами кругами и мутно-белом силуэте с поднятой рукой на их фоне надо пробираться к окну. К тому же в ушах еще звучал «свет!» почему-то на два голоса. И вдруг все кончилось: это Рита включила настольную лампу.
Саша подбежала к окну и быстро закрыла его. Потом огляделась и увидела в кресле какого-то парня в черном, с надвинутой низко на лоб бейсболке козырьком назад. Связанные руки каким-то образом оказались заведенными за спинку, а Маргарита уверенными короткими движениями привязывает к креслу еще и ноги.
Под левым глазом у нарушителя наливался синяк, и он вроде бы потерял сознание, «во всяком случае, сомлел» - нетривиально подумала Саша.
- Ритка, ты его вырубила?
- Не окончательно, не тащить же его до кресла волоком.
Рита похлопала по ногам парня, расстегнула большой карман на правой брючине, взяла со стола какую-то салфетку и вытащила молоток не меньше двадцати сантиметров длиной, сверкающий всеми хромированными элементами. Александра не стала разглядывать орудие и ретировалась в свой угол. Вспомнив, что она «фотограф спецназа», повернула штатив с камерой, нашла на тахте пульт, и не отрывая глаз от молотка, начала снимать.
Телефонный звонок прозвучал, как гром небесный.
Маргарита схватила трубку:
- Алло! Да, да, добрый вечер, Бен,- Рита помахала рукой куда-то в сторону окна, ничего не понимающая Саша не двинулась с места.- Вспышка? Крики? Это телевизор, кот на пульт наступил. Нет-нет, все в порядке. Да, конечно, большое спасибо…Непременно. Мы вас потревожили? Прошу прощения.. Надеюсь, дети не проснулись? Всего доброго и спокойной ночи.
Рита повесила трубку и провела рукой по лбу.
- Сосед.
- Да поняла уже. Ритка, каким ты благонравным голоском разговаривала! Пришибла здоровенного амбала и тут же манерничаешь, как тургеневская барышня, от вежливости прям извиваешься!
Маргарита начала улыбаться, а Саша продолжала:
- Помнишь «Убить Билла»? «May I have a glass of water, please?» - Она очень похоже спародировала Уму Турман в знаменитой сцене в кафе и так же обворожительно улыбнулась.
Рита уже хохотала не сдерживаясь, утратив чувство собственного достоинства. Саша тоже сначала схватилась за горло, потом прижала руки к животу и вылетела из комнаты. Похоже, она не закрыла дверь в ванную, так как повалившаяся на тахту Рита слышала ее захлебывающийся смех.
Красс воспользовался моментом и выбежал из ванной, куда, как мы помним, его временно заточили, чтобы не путался под ногами.
Когда Саша вернулась в комнату, первое, что она увидела, это неуверенную улыбку на лице давно пришедшего в себя парня и кота, застывшего в охотничьей стойке в двух метрах от кресла.
Рита сидела на тахте и смотрела в пространство. Пожалуй, для сорокалетней женщины выступление можно считать отличным. Автоматизм сохранился, физическая сила тоже, но вот полетной легкости она не ощутила. Но как точно все рассчитано, а?!
- Маша, он уже ожил! Что у тебя дальше-то в плане? Звонишь в полицию?– Сашин встревоженный голос мгновенно вывел старшую сестру из несвоевременной задумчивости.
- Нет, пока никто никуда не звонит. Сашка, ты не лезь, я хочу разобраться, с чем имею дело.
Рита взяла стул, поставила его напротив кресла и села. Саша встала за спиной сестры и с опаской посмотрела на привязанного. Кот отошел подальше и сел, не сводя желтых глазищ с незнакомца.
Маргарита смотрела на парня сверху вниз, бейсболка мешала, и Рита, не задумываясь, сдернула ее с головы вора. Парень вздрогнул, улыбка увяла, и он поднял голову.
У Александры округлились глаза:
- Машка, а я его знаю! Это же студент, из больницы, ну помнишь, я рассказывала, они там экзамен сдавали! Эй, это ты?
Студент бросил на нее взгляд — такая смесь презрения и злобы, что у Саши опять появился позыв в туалет.
Маргарита через плечо посмотрела на испуганную сестру и кивнула ей:
- Молодец, Сашка, полдела сделано. Теперь вернись в уголок, слушай, и если захочешь, фотографируй. Но мне не мешай.
Саша не заставила себя упрашивать и ретировалась куда сказано. Опять повернула штатив с камерой и приготовилась.
Как только младшая сестра выпала из поля зрения парня, он заметно успокоился, обмяк, плечи опустились, губы расслабились.
Рита обратилась к нему:
- Так кто ты такой, студент? Фамилию назови, пожалуйста, и имя.
Задержанный поерзал в кресле, попытался подвигать привязанными руками, ногами, в общем, понапрягался. Рита молча наблюдала. Парень тяжело вздохнул, поискал взглядом бейсболку, нашел ее и, наконец, ответил:
- Дан Раевский. Я правда учусь в медшколе.
- А зачем ты пришел ко мне? Не торопись, ты можешь рассказывать, что угодно и как тебе удобно, я умею и люблю слушать. А моя сестра нам мешать не станет.
Дан опять подергался и заговорил, сначала запинаясь, потом все быстрее:
- Это так сложно… Понимаете, я сдавал экзамен. Я уже знаю, она, - он мотнул головой в Сашину сторону,- ваша сестра. Так вот, мне предложили провести физикальное обследование. Стивен опоздал и она, ну ваша сестра, досталась мне. Знаете какой это важный экзамен?! Я все делал правильно, я знаю и умею. Аускультацию грудной клетки, потом перкуссию печени… Руки вымыл. Допустим, что-то оказалось не совсем так, ладно, не увеличена у нее печень. Но потом этот профессор Суконников, зав.отделением, предложил проверить коленный рефлекс. Его надо проверять на обеих ногах. Я начал с правой,- в голосе появились рыдающие нотки,- а тут бац- арефлексия, ну то есть рефлекса нет! Совсем!
- Как это?
- Да я откуда знаю?! Я все делал как нас учили, левую руку под ноги, молоточком по связке раз, другой, а она не реагирует! Должна разгибаться, а ей наплевать. Я говорю, может, у больной tabes dorsalis? Хочу еще раз проверить, или хотя бы на левой ноге, а… Да, а вы мне молоточек вернете?
- Ну ты нахал! Рассказывай, что дальше произошло и при чём тут Сашкины коленки.
- Одно колено, правое. Да ничего не произошло, кончился экзамен! Профессор у меня молоточек из рук быстро забрал, совсем по-другому, не как нас учили, стукнул, и все. Спасибо, все свободны. Я один из всей группы не сдал! И все из-за ее рефлексов.
- Поняла. Допустим. Но чего приехал-то?
- Как чего? Она же виновата, вот теперь пусть ответит!..
- За что, ты обалдел?!
- Да не за что пусть ответит, а почему! Ну почему у нее рефлекс-то не обнаружился! Просто узнать, понимаете?! Мне же пересдавать!
Маргарита ошеломленно глядела на Дана, Саша вообще боялась пошевелиться. Маргарита медленно проговорила:
-Так ты - приперся – ночью – с молотком – поговорить за рефлексы?!
- Ну я же и говорю, рефлексы такими молоточками проверяют, вы не знали? Надо же мне понять, почему ее колено не среагировало! Может, у нее и вправду спинная сухотка?
- Дан, что ты несешь? Вломившись ночью в чужой дом?! Ты меня за кого держишь?
Дан помолчал, сокрушенно вздохнул и ответил:
- Это не я, это Рон. Я ему говорил - не стоит, это плохо кончится. Но он же меня никогда не слушает.
Саша пискнула:
- Какой еще Рон?
Рита внимательно посмотрела на понурившегося Дана и проговорила:
- Я, кажется, знаю. Дан, ты пончики любишь?
От такой смены темы Дан опешил, впрочем, как и Александра.
- Очень.
- А Рон?
Дан задумался.
- Не знаю, по-моему, он их никогда не ел.
- Дай ему попробовать.
- Прямо сейчас? Так здесь же ни его, ни пончиков!
- Пончики есть, а он когда появляется?
- Когда захочет. Рон меня не спрашивает. У меня на него ну совсем никакого влияния.
- Дан, а чья идея слежку устроить, твоя или его?
Дан как-то неуверенно начал:
- Понимаете, это мне в нем тоже не нравится: я что-то придумываю, а он потом влезает четырьмя копытами, все истопчет и говорит, это он такой сообразительный, и вот готовый план... Я здорово депрессанул, когда понял, как пролетел на экзамене. Совсем upset and down.Тут он вылез и сказал, что ответ должна дать эта, понимаешь, больная, однозначно. Типа это у нее сухожилие с дефектом, не у меня же. И поэтому надо сюда прийти, чтобы я мог исследовать и этот рефлекс, и заодно мандибулярный. Пожалуй, да, на этот раз точно его идея. Я вам говорю, с ним всегда все чрезвычайно мутно. Ни черта, извините, не поймешь.
- Дан, наивность не по возрасту. Нетрудно предположить,эта «больная» при любом раскладе послала бы тебя подальше, хоть утром, хоть в полдень. Ты хоть пытался Рона отговорить?
- Ну как вы не понимаете! Я же с ним практически не разговариваю, это он делает что хочет и когда хочет, а я по собственной инициативе с ним не общаюсь. Да я Рона не очень-то и люблю. Жестковатый он, такой, знаете, авторитарный…
Все молчали. Рита напряженно что-то обдумывала, потом зашла за спину Дана и освободила ему руки, однако немедленно пристегнула к подлокотнику правую, оставив свободной только левую. Потом она одним движением передвинула кресло вместе с Даном так, чтобы он доставал до столика, и предложила:
- Бери пончики, правда, они уже холодные. Это те, которые тебе нравятся, из нашего кафе.
Дан немедленно послушался и начал с удовольствием жевать их один за другим.
Красс подошел к Дану, обнюхал кроссовки, спокойно уселся рядом и начал вылизываться.
Рита продолжила расспросы:
- И давно вас двое?
- Ну-у, пожалуй да, со старших классов. Но раньше он мне не очень мешал жить, не навязывался, не командовал. Только когда я в медицинскую школу поступил, он обнаглел. Истина в последней инстанции, ни тени сомнения. И знаете, после этого экзамена,- Дан остановился, помотал головой покосился сначала на замершую с пультом в руках Сашу, потом на блюдо с пончиками и продолжил,- он вообще меня за человека не считает. Только пончиками и спасаюсь. Да, он их вообще терпеть не может, даже вида не переносит, сразу отваливает, теперь я понял. Ну вы спрашивали…
Маргарита взяла со столика бейсболку:
- Дан, вот твоя кепочка. Ты на какую сторону ее носишь? Она, вроде, двухсторонняя.
- Как это, на какую сторону? Вы ее не выламывайте, пожалуйста, она любимая!
Он свободной рукой дотянулся до шапки и тут же натянул ее на голову козырьком назад белой стороной наружу.
-Это мне папа привез из Штатов в прошлом году.
Рита с Сашей переглянулись: когда Рита сдернула бейсболку с головы Дана, она однозначно была черной.
Нельзя сказать, что Александра к этому моменту успокоилась, но не может же высокое напряжение держаться вечно, тут или сгоришь, или найдешь, как разрядиться. И Саша тихо проговорила:
- Вот вестернов нам только и не хватает: хорошие парни в белых шляпах, плохие – в черных. Чтобы уважаемой публике лишнего не напрягаться…
Маргарита жестом показала сестре ОК, прошлась по комнате, молчание затягивалось, потом остановилась перед Даном:
- Значит, ты Дан Раевский, так?
Дан кивнул. Он ел пончики.
- Доктор Евгений Раевский, хирург, к тебе какое-нибудь отношение имеет?
- Ну да, самое прямое, это же мой папа. Мама, Белла Травкина-Раевская, тоже врач. У нас вообще вся семья - сплошные врачи. Да, а вот я, судя по всему, уже никогда не буду! И в «Астре» не откроют новое отделение…
Показалось Саше или действительно мелькнул и тут же исчез намек на ухмылку?
Дан между тем продолжал:
- Все из-за вашей сестры, между прочим! Мама не переживет, она сама говорила.
- Ну это она переживет, а вот то, что вас двое, она знает?
- Нет, ни мама, никто не знает. Вот теперь вы, - он мотнул головой в угол,- и она.
- Ее зовут Александра Гарди и она полезный член общества и очень уважаемый человек. И в твоих неприятностях абсолютно никак не виновата. Хорошо бы тебе это прямо сейчас раз и навсегда усвоить. Так, Дан, диктуй мамин телефон.
Она сняла трубку и под диктовку Дана, ощутившего изменение атмосферы в его пользу и потому попытавшегося сесть поудобнее, набрала номер.
- Это еще зачем?- Подала голос «уважаемый член общества». - Рита, ты что задумала?!
- Я звоню родителям. Госпожа Раевская? Добрый вечер. Говорит доктор Маргарита Ленорман. У меня в доме находится ваш сын Дан,- она вопросительно взглянула на Дана, тот кивнул.- Да, Дан Раевский, так он назвался, документов у него при себе не обнаружено. Да, я его обыскала. Да, в моем доме, внутри.
Саша не удержалась и вздохнула:
- Сначала завалила, потом обыскала, потом разговорила, теперь бы в полицию, и все…
Рита отмахнулась от сестры и продолжила, поглядывая на Дана, напряженно застывшего с пончиком у рта:
- Метр восемьдесят, вес 72 примерно, стрижен очень коротко, темно-русый. Черно-белая выворотная бейсболка, черный спортивный костюм, - она взглянула на лейбл, - Найк. Жив, конечно, пончики ест. Нет, не могу, не по телефону. Запишите адрес и приезжайте как можно скорее.
Рита продиктовала адрес, объяснила, как быстрее всего попасть к ее дому, и повесила трубку.
- Сейчас приедут. А вот интересно, ну не будешь ты врачом, кем тогда? Идеи есть?
- Естесссственно! –Дан поерзал,- Маргарита, а вы не могли бы мне ноги распутать? Я как-то весь затек. Да и мама слишком перепугается.
Рита помедлила, потом решительно взяла с буфета устрашающего вида нож, который, оказывается, там все время лежал, разрезала пластиковые хомутики, привязывавшие ноги Дана к креслу, поколебалась, но руку не освободила.
- Захочешь в туалет, отконвоирую. Ну? Я б в полицию пошел, пусть меня научат?
- Нет, я однозначно буду заниматься математикой, не вопрос.
- Если ты закончил колледж, поступил в медшколу, можно предположить - голова у тебя есть.
- Даже две, - довольно громко бросила реплику недовольная Саша.
- Но почему именно математика? Медицинская семья…Рассказывай. Пока твои подъедут, минут двадцать пройдет. Им же еще надо одеться, вообще очухаться. Давай.
Рита подошла к тахте, отодвинула не нужный более штатив с камерой, откинулась на подушку.
Дан попрыгал с креслом, слегка развернув его, и заговорил:
- Почему математика? Точно не случайно. У меня дед-математик, папин отец. Профессор. Хитрющий дед. Мне было лет 10-11, он подсунул книжку «Модели многогранников» Веннинджера, с хорошими фотографиями и с чертежами. Я почитал, посмотрел, красивые такие штучки, особенно звездчатые. Попробовал построить сначала такие, попроще. Получилось. И понравилось. Вообще этот Веннинджер - мужик интересный, по основной специальности - монах бенедиктинец, а печатался в Кембридже. И вообще признан.Так и покатилось.
Приставал-приставал к деду, где найти, как все это математически описывается, а он посоветовал попробовать «Лекции об икосаэдре» Феликса Клейна. Немецкий я уже знал, начал читать и обалдел.
Чего не понимал – так дед на подхвате.
Кстати, кто называет это научно-популярной литературой, тот врет. Клейн - вот кто осуществил реальный философско-математический прорыв. Одна его «икосаэдрическая» идея чего стоит! И оценили работу сразу и вполне, и современные исследования обнаружили икосаэдры в физике, биологии…
Дан увлекся.
Он цитировал что-то о золотом сечении, которое по мнению Клейна является главной геометрической идеей, способной объединить всю математику. Рассказывал дамам о разных геометриях, о бутылке Клейна и листе Мебиуса, о квазикристаллах, обладающих симметрией пятого порядка…
И все пытался жестами дополнить рассказ, изображал руками какие-то формы, но поскольку Маргарита освободила ему только одну руку, вторая оставалась пристегнутой к ручке кресла, все эти формы получались кривыми.
Лекция явно затянулась.
Маргарита прервала Дана:
- Хорошо, я тебя поняла. Но подробностей не надо, у нас профиль другой..
Дан продолжал махать одной рукой:
- Вот чем мне надо заниматься! Я и не сомневался - буду изучать математику, даже направление уже выбрал суперсовременное, теория групп.
Я когда новое сам прорабатываю, сначала почти всегда не понимаю. Читаю по второму разу, потом кусочками, а потом вдруг раз! все, что я раньше уже учил, сцепляется с этим новым как Велкро, все становится так ясно - прозрачно, аж мурашки в пальцах и затылок холодеет…
Но с моей мамой разве поспоришь?! Ей вообще не интересовало, есть у меня возражения против медшколы или как. - Он резко выдохнул.- Да ладно, можно же быть и непрофессионалом, как отец Магнус, например.
- Это еще кто? И что такое «велкро»?
- «Велкро» – материал, липучка для кроссовок. Веннинджер - ну многогранники же! А еще дома любят рассказывать, как я в детском саду выдал. Там так смешно считать учили, шпана мелкая ничего не понимала. Надо сложить четыре и семь. Я сразу заорал: одиннадцать. Воспиталка спрашивает, как это я сообразил, а я ей правду говорю: четыре - желтая,семь - зеленая, а одиннадцать - синяя. Чего тут думать? Так она потом маме это с ужасом пересказывает, а мама ей говорит: «Ничего, он еще маленький, не знает, что четыре - коричневая». Рассказывать-то она это любит, а вот сообразить, как мне эта медшкола поперек…
Маргарита задумалась, встала и начала ходить по комнате:
- Дан, как я поняла, у этого монаха, так сказать, прикладное искусство, а не наука. В его случае бессистемное самообразование, может, и не грех. Но это же не то, к чему ты рвешься! Серьезная наука требует полной самоотдачи, а не вечерами после пивка. Нет, если уж менять жизнь, то кардинально, можешь мне поверить. Дилетантизм вообще вещь опасная, счет «профессионалы против дилетантов» не в пользу любителей. Все эти шуточки про ковчег и Титаник, кто что построил, не стоят серьезного обсуждения. А обвинять мать, что она, видите ли, тебе жизнь заела, это по меньшей мере не по-мужски.
Александра не выдержала наставительного тона сестры, выскочила из своего угла и замахала руками:
- Машка, окстись, ты с кем и о чем споришь? С этим двухголовым? Да пусть хоть драконью желчь изучает, лишь бы от медицины подальше! Его же к людям подпускать нельзя, ты не понимаешь?! Ночью с молотком к нам влез, лапши понавешал, а ты ему психологическую разгрузку устраиваешь? Он все наши пончики сожрал, ты ему еще чаю предложи!
Дан тихо пробормотал:
- Ну чаю- не чаю, но запить чем-то надо бы…
Саша опять начала заводиться:
- Ты как будто в супервумен играешь, Валентину Мальцеву перечитывала? Да только представь, не сработали бы твои датчики, и он бы мне по башке, да хоть и по колену! Вот этим молотком!
- И датчики сработали, и я неплохо поработала, разве нет? Чего кипятиться? Может, это у тебя реакция? Правого колена… Мы уже все выяснили, и все, эй, мадам Гарди, все мои предположения оказались верны. Это не так уж часто случается.
- Звони в полицию! А еще лучше – вези сама. – Саша с трудом перевела дыхание, - Или ты хочешь сказать, что веришь ему?!
Маргарита, наливавшая Дану воды в чашку из большой бутылки, кивнула, помолчала, потом спокойно сказала:
- Событие правонарушения есть, задержан на месте, да еще и вооружен,- она показала пальцем на молоточек,- куда уж больше. Короче, шалость не удалась, и санкции могут оказаться чрезвычайно серьезными.
Саша поморщилась:
- Уточни, пожалуйста, для тупых.
- Пожалуйста: этот дурак схлопочет по полной. «И сколько весит этот зад узнает скоро шея».
Но! Я в долгу у доктора Раевского. Ты помнишь, как остро тогда стоял вопрос: резать - не резать, где резать и как резать. Он рискнул, поставил свой авторитет против общего мнения, выиграл – и спас мне жизнь, карьеру, далее – везде. Он рискнул, а теперь мы рискнем, попробуем спасти ему сына.
Саша нерешительно кивнула:
- Вообще-то, конечно, это аргумент.
Она помолчала и сделала последнюю попытку, но уже намного спокойнее, без истерических ноток в голосе:
- Рита, еще раз, ты ему поверила? Я - нет. Кто там второй? Рон? Что он-то имеет по этому поводу сказать? Можешь считать паранойей, но я его- ИХ - просто боюсь!
- Рона сейчас здесь нет, не у кого спросить, а с Даном мы уже поговорили.
Компьютер звякнул, пришла почта. Еле слышный звук в напряженной атмосфере комнаты резанул по нервам. Саша отпрянула еще дальше от Дана, а Рита рывком к нему обернулась. Дан так дернулся, что пластиковый наручник врезался ему в руку, а вода из чашки плеснула на пол. В секунду сестры оказались у компьютера, и Саша открыла почту. Оказалось, это Вадим наконец нашел время обработать фотографии и прислал 20 файлов. С коротенькой запиской:
«Тетка, внимательно посмотри фото 1-3, покажи маме. Утром позвоню»
Руки у Александры дрожали, она попадала не на те клавиши, но через пару секунд фотографии уже находились во временной директории. И на первой же отчетливо виден Рон в черной бейсболке, в чем-то коричневом, пригнувшийся, притаившийся у окна за сиренью.
Рита положила руку на Сашино плечо и улыбнулась:
- Видал? Чудеса проницательности! Посмотри, это он - таки под окном торчит! А что это означает? А означает это заранее обдуманный прямой умысел. Процесс поимки ты зафиксировала, сейчас вместе с Раевскими и посмотрим… Итак, господа, обсуждение закончено. Отдаем его родителям, разъясняем ситуацию и пусть они сами думают, как с этим несчастьем поступить. Все, я так решила.
И тут наконец послышался шум приближающегося автомобиля.
Сестрам повезло: они не заметили, как лицо Дана опять приобрело твердые жесткие черты Рона и как, глядя им в спину, он зло усмехнулся. Но свободная рука уже сама тянулась к последнему пончику, оставшемуся на блюде.
Глава 11. Эпилог
В начале лета солнечным, но еще не жарким днем Рита и Саша в шортах, маечках, мокрых от долетающих брызг, сидели в саду дома номер три по Липовой улице.
Заматеревший здоровенный Красс, откликавшийся на детскую кличку Кася, развалился на траве чуть поодаль и изредка подергивал кончиком пушистого хвоста.
В большом надувном бассейне плескались и орали трехлетки, два блондина-близнеца и две девчонки – брюнетки.
- Рит, когда твоя Элли должна прийти? Мы переодеться-то успеем? – спросила Александра.
- С минуту на минуту или чуть позже. Не нервничай, в крайнем случае, продемонстрируешь свеженькую лазерную эпиляцию.
Саша провела рукой по гладкой загорелой ноге.
-Ты чо, я и так через силу эти посиделки выдерживаю, а уж в голом - незащищенном виде… От него прям какие-то вихри враждебные веют. «Что искривилось, то не выправится…».
- Не драматизируй. А хочешь, мы тебя к психотерапэуту направим?
-- Ага, тогда тебя - сразу в психушку. Вместе с ним. Ты что наденешь? Платье?
- Джинсы.
- Новые?
- Старые, новая у меня кофточка.
- А у меня штанцы с карманАми, с кучей прибамбасов, строчки, вышивки. Лешка с самого Парижу привез, еще не надевала. Думаю, сегодня нацеплю, хоть что-то настроение поднимет. Что Вадька рассказывает?
Рита улыбнулась сестре:
- Железные у тебя ассоциации, тетка: поднять настроение – Вадичка. Тебе привет. Вкалывают. Завтра поедут куда-то. Как обычно, Лена будет слушать, Вадька – фотографировать.
В саду сразу от куста сирени и почти до самой изгороди устроен навес на 6 столбах с деревянным полом, этим строением гордились и называли «беседкой». Там помещались два плетеных кресла и небольшой столик. И сейчас в этих креслах сидели в блаженном ничегонеделании Марк и Леонид.
Маргарита обернулась посмотреть, что происходит в беседке, Марк, уловив это движение, привстал, Рита отрицательно помахала рукой и обратилась к сестре:
- Сашка, ты что-нибудь надумала?
- Ну, процентов на семьдесят. Заманчиво, конечно, начать что-то новое и в полную силу. Мишка-Гришка пойдут в садик, няня на вторую половину дня есть. Понимаешь, сейчас ни то ни се: как будто работаю и как будто с детьми, отвлечься боюсь и сосредоточиться не могу. Вакаримасита ка? (Поняла? – японск.) Однако Марк мне еще ничего не предлагал. Может, он уже передумал? Ты же с ним эту тему не обсуждаешь?
- Нет, ты что, как можно! Ничего он не передумал. Не спеши. Ты Леньке тоже ничего…?
- Нет, ты чо, как можно!
Сестры понимающе рассмеялись.
Рита задумчиво проговорила:
- А я еще годик дома посижу. Анькой- Манькой полюбуюсь. Заодно допишу, поконсультирую.
- Это все твое любимое преступное поведение? Что-то там про «расстройства личностной адаптации»? Объяснила бы хоть, что все эти слова означают.
- Не морочь голову. Я тебе о другом, а о том именно, что в присутствие пока не пойду.
- А зовут?
- Еще как! Аналитики с моим опытом, умом, красотой и скромностью на дороге не валяются.
Саша посмотрела на часы и поднялась с шезлонга:
- Все, Машка, я иду переодеваться,- и пошла к дому. Завернула под навес, на ходу поцеловала мужа в темечко, помахала рукой Марку, в два шага пересекла «беседку» и через знакомое нам французское окно вошла в ТуСамуюКомнату.
Марк и Леша были в потертых джинсах, замшевых мокасинах на босу ногу, но при этом Марк надел рубашку–поло Томми Хилфигера, а Леша – старую майку с едва читаемой надписью “Beatles”. Картину дополняли запотевшие бутылочки пива и блюдце с соленым миндалем на столе.
Леонид заметил, что Марк с неодобрением поглядывает на его затрапезную маечку и фыркнул:
- Ты чего кривишься? Мне же сейчас с углем возиться и шашлык для всех вас жарить! А то, может, ты сам изволишь руки испачкать? Разнообразия для?
Марк только хмыкнул и отпил глоток из бутылки.
- Эх, хорошо! – Он прислушался к радостному визгу и посмотрел на бассейн.- О, Элли пришла. Как они умудряются так орать? Кстати, Лешка, вы больше пока не планируете?
- Не понял, какое тебе… Ты почему спрашиваешь?
- У меня на Сашу большие планы.
- Но-но, она, между прочим, верная супруга и добродетельная мать!
- Объясняю. Мне нужен новый руководитель референтской группы. Должность скроена под Сашку. Отличное техническое образование плюс пять языков, педантичная до занудства, пунктуальная до отвращения. Если девушка еще японский восстановит… Об окладе жалованья не говорим, будет хорошо. Но работать придется много, сам видишь, я расширяюсь благополучно, тьфу-тьфу.
Марк сплюнул через левое плечо, потом на всякий случай через правое.
- Я потому и спрашиваю, будет она в форме ближайшие лет так 10-15? Кирпич на голову в расчет не берем.
-Ты с ней еще не разговаривал? – спросил Леонид.
- Нет, я бы хотел сначала твое мнение услышать. Женщина, хоть она там трижды гений, четырежды лауреат и вообще коп и аналитик, в первую очередь – жена. Так было и так будет. Ритке только не говори, я ей впрямую это не декларирую, но направляю.
Леонид рассмеялся:
- Хорошо звучит. Особенно кода. С одной стороны неплохо, наверное, работать с девяти до четырех плюс нормальные выходные…
- С восьми до пяти и иногда, если принимаю делегацию, в субботу.
- С другой – тех двух рыжих блондинов в бассейне видишь? Это целых два аргумента против.
Леша задумался.
- Но считай, добро от меня ты получил. Слушай, а Сашка точно не в курсе твоих планов?
- Нет.
- С Риткой обсуждал?
- Да нет, вроде. Она знает, что я проверял несколько кандидатур, и никто не подошел. А про Сашу я сам не очень давно понял. Должность из ключевых, все мои тайны-секреты настоящие и будущие доступны. Тут нужен свой человек в чужой команде.
- Я почему спросил, Санька уже два месяца по вечерам опять иероглифы рисует и странные звуки издает, вроде «осоре иримасу» и «гамбаттэ!» (извините за беспокойство, держись!). К чему бы это? Я как услышал вместо нормального «да ты чо!» - «соо дэс ка!», понял, что-то заваривается… Ладно, с этими девицами вообще все возможно, ничему не удивлюсь…
Послышался тихий рокот двигателя BMW, Леонид поднялся с кресла.
- Ну, все в сборе, это Раевские подъехали. Пойдем, встретим.
Марк поднялся во весь свой почти двухметровый рост, потянулся, подпрыгнул, шлепнув потолочную балку.
- Слушай, Лешка, а этот их Дан-Рон чем теперь занимается? Я как-то за своими заботами забыл у Риты спросить, как бы чего не ляпнуть.
- Во-первых, табуированных тем нет. Все все помнят, а дальше – как воспитание позволит. А во-вторых - с фамилией Раевский в нашем университете, да на кафедре, где твой дед полвека, из них почти двадцать лет зав.кафедрой, да все-таки с незаурядными способностями, ты как думаешь, будут проблемы? Учится, пишет, в Математическом журнале регулярно печатается. С двумя-то головами…
- Так он вылечился или так и гуляет «множественной личностью»?
- Черт его знает, мы же практически не общаемся. Завтра у Ритки спросишь, если не забудешь.
Саша, уже одетая и с легким макияжем, вышла из комнаты через ту же стеклянную дверь и остановилась возле куста сирени. Приветственно помахала Элли, которая обнималась со своими мокрыми подопечными.
Сейчас няня уведет компанию из сада мыться-есть-спать, станет тихо и можно будет заняться столом. Черт-черт-черт…
К дому от машины шли три человека: Белла, Евгений и Дан Раевские. Одеты они сообразно случаю, но с налетом аристократичности, в сине-белых тонах.
Марк быстро прошел по дорожке и открыл гостям садовую калитку. Леонид и не успевшая пока переодеться Маргарита – она только набросила сногсшибательное кимоно цвета голубиного крыла, расшитое хризантемами, - двинулись навстречу гостям.
Александра смотрела, как мужчины обменивались рукопожатиями, как рассматривали на ходу бутылку вина, которое доктор Раевский передал Марку. Рита и Белла тепло обнялись и пошли к беседке. Белла несла большой букет из белых лилий и лизиантусов – любимых цветов - и уже издали протягивала его Саше. Рядом с ней поступью хозяина жизни шел Дан, уверенный, красивый, обаятельно улыбающийся. В обеих руках он держал огромную коробку с пончиками «Полина», что исключало рукопожатия.
Ваза для цветов подготовлена, мясо для шашлыка с вечера выдерживалось в фирменном маринаде, уголь для мангала куплен, зелень и соленья готовы к употреблению. Даже большой поднос под коробку блестит и пускает зайчики. И все же, все же…
Вот уже третий год подряд в этот день устраивается ежегодный «большой шашлык». Инициатива принадлежит Белле Раевской, зачем-то ей это надо. Рита и Леша не против, Марк занят бизнесом, ему все едино. И только она в этот день не может расслабиться. Она одна не уверена, что тогда, ночью, Маргарита не ошиблась. И что не было у этого полу-математика более сложного плана и более четкой цели, чем ее безрефлексная коленка. В самом деле, ну какой из него врач?! Кто ж его к больным-то подпустит, если все теперь знают, что его - минимум двое…
И все крутится и крутится у Саши в голове старая песенка:
«Был прекрасный летний вечер,
Пахли мусорные баки.
Три кота и пес беспечный
Отмечали Год Собаки…»
октябрь 2010
Повесть о коленном рефлексе. Один файл
© Copyright: Наталия Шайн-Ткаченко, 2016
Свидетельство о публикации №216052901406
Свидетельство о публикации №216052901406
Рецензии
Что же вы меня так напугали, Наталия, объявив, что эта повесть "с криминально-шизофреническим уклоном"?
"Не моё это", - подумала я и... ошиблась.
Повесть умна, элегантна, интеллигентна, деликатна, полна юмора. Мне хорошо было с вашими героинями-сёстрами, такими обаятельными, образованными (подумать только: в обычной бытовой речи, подтрунивая друг над дружкой, они перебрасываются латинскими афоризмами). Я таких люблю.
И даже того студента-шизофреника, который полез в сад, а потом и в дом убивать героиню, я тоже давно простила, потому что он всё осознал и больше не будет. :-)))
Теперь мне хочется читать другие ваши умные повести, и я радуюсь, предстоящим встречам с прежними героями.
Хорошо, Наташа!
Эльмира Пасько 05.06.2016 18:08 • Заявить о нарушении
"Не моё это", - подумала я и... ошиблась.
Повесть умна, элегантна, интеллигентна, деликатна, полна юмора. Мне хорошо было с вашими героинями-сёстрами, такими обаятельными, образованными (подумать только: в обычной бытовой речи, подтрунивая друг над дружкой, они перебрасываются латинскими афоризмами). Я таких люблю.
И даже того студента-шизофреника, который полез в сад, а потом и в дом убивать героиню, я тоже давно простила, потому что он всё осознал и больше не будет. :-)))
Теперь мне хочется читать другие ваши умные повести, и я радуюсь, предстоящим встречам с прежними героями.
Хорошо, Наташа!
Эльмира Пасько 05.06.2016 18:08 • Заявить о нарушении
Как убивать?! Кого убивать?! Нет-нет, Эльмира Викторовна! Он с рефлексом полез разбираться! С коленным! Заодно и мандибулярным, правда)))
И, скорее всего, действительно, больше не будет, потому как не дадут.
Такая щедрая оценка повести смущает. Хотя я тоже люблю этих сестриц :))
Огромное Вам спасибо!
Наталия Шайн-Ткаченко 05.06.2016 18:17 Заявить о нарушении
И, скорее всего, действительно, больше не будет, потому как не дадут.
Такая щедрая оценка повести смущает. Хотя я тоже люблю этих сестриц :))
Огромное Вам спасибо!
Наталия Шайн-Ткаченко 05.06.2016 18:17 Заявить о нарушении
С рефлексом, говорите, разбираться полез?
А молоток - холодное оружие - это не вещдок?
Ладно, обошлось без крови и трупов. Простим.
Пусть все живут и работают.
Эльмира Пасько 05.06.2016 18:37 Заявить о нарушении
А молоток - холодное оружие - это не вещдок?
Ладно, обошлось без крови и трупов. Простим.
Пусть все живут и работают.
Эльмира Пасько 05.06.2016 18:37 Заявить о нарушении
Молоточек он, молоточек неврологический! Даже на обложку его поместила, якобы Веннинджеров многогранник протыкает.)))
Хотя, если этим молоточком как следует...
Ваша правда, Эльмира Викторовна, оружие. Вот и Саша так подумала)))
Наталия Шайн-Ткаченко 05.06.2016 18:53 Заявить о нарушении
Хотя, если этим молоточком как следует...
Ваша правда, Эльмира Викторовна, оружие. Вот и Саша так подумала)))
Наталия Шайн-Ткаченко 05.06.2016 18:53 Заявить о нарушении
На это произведение написаны 4 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.