Кошачий клуб

Да простят меня фанаты Чака Паланика, не удержалась и решила поразмыслить над "Бойцовским клубом" для девочек.

Часть 1.

Полгода подряд я мучалась анорексией, мучалась анорексией, мучалась анорексией…
…В один момент, гламурный розовый мир перестал меня тешить. Осознание того, что женщина является механизмом для ублажения похоти мужчин не давала мне спать по ночам и терзала, словно процедура депиляции зоны бикини.
У меня было всё, о чем может мечтать женщина – работа в самом популярном журнале моды, «Ауди спортбэк» цвета морской волны, возможность посещать вечеринки в элитных закрытых клубах и куча состоятельных поклонников.
Я приносила свою жизнь в жертву красоте, но при этом не знала, что с ней делать. Несколько раз я пыталась капиталовложить свои прелести, закрутив роман с банкиром, сенатором и директором IT-компании.
Во всех случаях, удалось получить статус любовницы вместе с шубами, драгоценностями и отдыхом на Багамах.
Эта отчаянная гонка за красотой не оставляла мне времени на занятие любимыми делами. Да и когда, если на два часа маникюр, на шесть – фитнесс, а в девять я еду на презентацию очередного «Лакшери-клаба».
Всё это загнало меня под колёса грузовика, который в любой момент грозился двинуться с места и раздавить мой рассудок.
На фоне давящей атмосферы у меня начала развиваться анорексия. Мне постоянно казалось, что я толстая и меня никто не любит. Мой диетолог посоветовал отличный способ – пойти в клуб анонимных толстух, чтобы там воочию понаблюдать за проблемами жирных женщин.
Я набила себя ватой и отправилась слушать сокровенные мысли целлюлита и подкожного жира. Мне становилось легче. Я начала есть по капустному листику в день и перестала считать себя невообразимо жирной.
Но не я одна решала внутренние проблемы походами в анонимные клубы…
Его звали Марлоун Свингер, рост – 186, брюнет, карие глаза, диагноз: «заниженная самооценка и ярко выраженный комплекс неполноценности». В клубе толстух Марлоун учился понимать, что такое настоящая неполноценность и забывал про свои кривые пальцы на правой ноге.
Как только я почуяла чужака, моё состояние ухудшилось. Ни еда ни окружающий мир не приносили удовольствия. Три дня я ничего не ела и рыдала в подушку.
Наконец, я вышла с Марлоуном на откровенную беседу.
- Ты самозванец! У тебя нет проблемы ожирения.
- Судя по вате в твоей груди восьмого размера, у тебя тоже.
- Послушай, давай разделим участие в клубе. Ты берешь себе группу раздельного питания, я – Диету Дюкана и фитнесс практики.
- Хочу спецкурс «Худеем мысленно».
- Ты знаешь толк в извращениях. По рукам!
Так мы начали посещать клуб анонимных толстух в разное время. Всё нормализовалось до одного происшествия.
Из-за работы мне приходилось много путешествовать. Милан, Париж, Рим…В мои обязанности входило написание статей о новых коллекциях модных домов.
Представьте себе человека, который 4 раза в год говорит вам как одеваться.
Цвет этого сезона – коралловый, а это значит, что одежда, обувь, помада, трава, небо, море и даже твое собственное дерьмо должны быть коралловым.
Неповиновение каралось насмешками в спину и статусом «фу, она совсем не гламурная». Порою, самые нелепые вещи становились трендом моды и были обязательными для ношения. Отвратительные конусообразные брюки, туфли с загнутыми носами и блузки с жабо воплощались в мой кошмарный сон.
Но однажды…
Я познакомилась с ней в самолёте. Она двигала головой, слушая музыку и постукивая пальцами по коричневому рюкзачку.
- Привет, клёвая сумочка, кто дизайнер?
- Не знаю, я подобрала её на мусорке рядом с домом. Возможно, её бывший хозяин – это какой-нибудь мёртвый бомж.
- Ой, фуууу…
- А ты знала, что 80 % вещей, которые выбрасывают на мусорник можно использовать повторно?
- Ты самый интересный собеседник, с которым мне приходилось летать в Милан.
- Талли Дрезден. Татуировщица. Хотите, и вас оттатуируем?
- Нет, спасибо, я еще не готова к таким кардинальным мерам самосовершенствования.
Мы расстались с ней также легко, как и познакомились.
Когда я вернулась домой, то осознала - моя прежняя жизнь разрушена. Все платья, обувь, украшения и косметика были уничтожены.
Я вывалила содержимое сумочки на асфальт и поняла, что косметичка пуста. Зато среди горы побрякушек находилась визитка Талли Дрезден и я решилась на отчаянный шаг.
В надежде одолжить помаду и карандаш для глаз у новой знакомой, мы встретились в самом злачном баре нашего города, который был ни разу не гламурным.
- Весь мир наполнен ненужными вещами, которые призваны заполнить мозг женщины. Мы могли бы совершить переворот, а вместо этого живём в пол силы.
- Но ведь мы должны быть красивыми!
- Мы должны быть сильными.
Когда Талли накачалась пивом, а я выпила три порции мартини, разговор пошел куда лучше. Талли отбила нападки пьяного байкера, врезав ему по морде.
Стоя у бара тем вечером, моя новая подруга предложила:
- Вываляй меня в грязи. Вон в той кучи грязи.
- Но ведь ты испачкаешься…и испортишь одежду…
- Одежда – это всё обман, это оболочка. Почувствуй себя дикой. Давай! Вываляй меня в грязи!
И мы набросились друг на друга как первобытные женщины, царапая и кусая девичьи тела. Это было прекрасно.
Талли пригласила меня к себе домой. Её дом был странным и находился в здании заброшенного бутика. Затхлый воздух, грибок на стенах и манекены с оторванными ногами и руками выглядели совсем не гламурно.
Хозяйка уложила меня спать на старом скрипучем топчане и я окунулась в сон, думая о пирожных и бифштексе.

Часть 2


Через неделю я переехала жить в это ужасное место. Мы крепко сдружились с Талли и жили как семья.
Есть после шести фастфуд и свинину, запивая литрами колы, оказалось весело…хоть и вредно для фигуры.
Я стала лучше узнавать Талли, она оказалась настоящей бунтаркой.
Моя новая подруга, делая татуировки девушкам, вырисовывала непристойные слова-иероглифы на японском языке. Иногда, импровизируя, могла изобразить на кобчике клиентки кучу говна или мужской член.
Подрабатывая в студии загара, Талли включала лампы солярия на всю мощность, отчего дамочки становились похожи на куриц, с такой же коричневой румяной корочкой.
Словом, Талли делала всё возможное, чтобы доказать несостоятельность женской красоты.
Процедуру драки в грязи мы повторяли несколько раз. Нам очень нравилось, ведь только исцарапанные, оборванные и грязные мы освобождались от своих проблем.
К нам присоединилась моя знакомая, фотомодель Полли, глупая и недалекая блондинка. За ней пришла модель «Виктории Сикрет» по имени Джудит с подружкой Кирби – ведущим визажистом модельного агенства.
К нам приходили и приходили…
Обустроившись в подвале СПА-салона «Нежность» и набрав идейных девиц, мы решили называться «кОШАЧИЙ кЛУБ".
- А почему именно «кошачий» - спрашивала я у Талли.
- Для маскировки. Это название, выражающее протест. Какой конкретно протест, я пока не придумала.
Талли выдумала простые правила клуба, которые заучили все участницы.

Не упоминать о кошачьем клубе.
Никогда не упоминать о кошачьем клубе. Даже в «Фейсбуке» и «Твиттере»
В бою участвуют лишь двое или все кто пришел в одинаковых платьях
Бой происходит без макияжа, лифчика, каблуков и накладных ногтей, в надувной ванной наполненной грязью
Поединок продолжается, пока сохнет лак на ногтях
Победителем признаётся та, которая сумеет содрать одежду соперницы
Кто первый пришел в клуб – тот приносит печеньки
Девочкам нравилось драться, вцепляясь в волосы противницы, кусая за уши и выцарапывая глаза, при этом срывая куски одежды друг с друга. Так, каждый вечер среды они выпускали накопленное социально-патриархальным устройством недовольство.
Ранее тонкие изящные формы женщин округлялись, бедра становились крутыми…Вместо заданных обществом «90-60-90», участницы «кОШАЧЬЕГО кЛУБА" толстели и превращались в тигриц, способных дать отпор любому мужчине, посягнувшему на их красоту.
Получалось конечно, как вы поняли…очень не гламурно.
Однажды позвонил Марлоун. Он был встревожен.
- Тебя нет в кружке антицелюлитного обертывания…
- У меня появились другие увлечения.
- Новый кружок? Куда можно подъехать?
- Прости, это для женщин…я не могу тебе сказать.
- Ну ладно. Ты даже не представляешь, чем я сейчас занят. Я самоистязаюсь. Я никому не нужен, я уродлив, меня никто не любит. Я ничтожество…
Пришлось убрать звук и оставить мобильный на тумбочке. Пока я поедала пончики с клюквенной начинкой в пудре, к телефону подошла Талли.
Утром, когда я делала бутер с колбасой и маслом, намереваясь плотно позавтракать, на кухню зашел Марлоун с мокрой головой.
- Отличное утро, - заметила я, стараясь не поглядывать на голый торс мужчины.
- Да, секс был просто превосходным. Не знал, что на мне могут скакать на протяжении пяти часов. Не знал, что мой дружок на такое способен.
- Фу, как отвратительно, - я поперхнулась бутербродом и ушла в ванную, чтобы тошнить.
Марлоун стал приходить вечером, заниматься с Талли животным сексом и уходить по утрам чем-то расстроенный.
Наш клуб процветал. Всё новые и новые лица без макияжа посещали подвальчик СПА-салона «Нежность».
Талли открывала мне мир. Запретный мир. Грязный. Уродливый.
Снимать мужчин на одну ночь. Просить их телефон и не перезванивать. Пить пиво, сидя на троутаре в самом бандитском районе города. С помощью бильярдного кия выбивать зубы мужчинам-приставалам в баре.
Талли научила меня правильно одеваться на мусорнике, подбирая нужные аксессуары из апельсиновых шкурок.
Шантажируя своего босса, главного редактора газеты, который домогался меня на протяжении двух лет, я получила работу на дом и двойной гонорар за статьи.
Жизнь выворачивалась испачканной изнанкой, но я больше не чувствовала себя беззащитной.
Однажды мы сидели на кухне. Талли держала в руке машинку для татуировок (не знаю, как они правильно называются).
- Ты должна пройти через это. Ты должна почувствовать боль.
- Нет, я не могу… я не готова.
Талли хватает меня за руку и вонзает иглу под кожу. Я кричу, пытаясь вырваться. Я плачу и кусаю губы от боли.
- Лишь сделав некрасивую татуировку, ты поймешь истинную цену красоты.
- Неет, Талли, я всё понимаю, понимаю, только не продолжай…
- У тебя есть возможность расслабиться и дать мне сделать татуировку. Или же, сопротивляться и тогда я занесу тебе смертельную инфекцию и ты умрешь.
Она вытатуировала на моём предплечье уродливый кривой череп. Точно такой же был и на её предплечье…
Талли изменилась, стала замкнутой и не делилась со мною дальнейшими планами. Дурноголовая Полли, которая не умела хранить секреты выболтала, что Талли организовала подпольный проект, который назвала «АНТИГЛАМУР». Правила проекта гласили:
Не задавать вопросов о проекте «АНТИГЛАМУР»
Никогда никогда никогда не задавать вопросы о проекте «АНТИГЛАМУР»
Оправдания не принимаются, но если ты няша и нечаянно, то можно
Никаких сплетен
Талли всегда права, даже если на ней туфли, не подходящие под сумочку
В один прекрасный день Талли пропала. Просто пропала. Целый месяц её не было. От отчаяния я принялась голодать и взвешивать себя.
- Так больше не может продолжаться. Ты обращаешься со мной как с тряпкой – Марлоун пришел к нам домой и начал выяснять отношения.
- А причем здесь я? Все вопросы к Талли.
- У тебя снова ПМС? Ты больная на голову, лечись.
Мир становился непонятным, как теория относительности Эйнштейна. Боясь, что Талли могла задумать что-то дурное, я начала расследование.
Посещая разные города США, я ощущала невероятное чувство «дежавю». В каждом магазине бижутерии, в каждом суши баре и бутике брендовой одежды…я неоднократно была.
Ужасная догадка озарила меня, когда я позвонила Марлону.
- Послушай, это очень важно. Как я тебе представилась? Как ты меня называл?
- Талли, ты вообще сумасшедшая? Если я тебе не нужен, потому что у меня не симметричные яички, так и скажи! Психопатка.
Оказывается, страдая анорексией и провалами памяти в период употребления пищи после шести, я придумала Талли. Талли-это я, а я – это она. Мы - две разные личности, замкнутые в теле размером XXL. Пока я засыпала, объевшись едой и коря себя за содеянное, просыпалась Талли и жила вместо меня. Это я уничтожила все свои вещи, я дралась сама с собой около бара, это я делала жуткие косые татуировки…
- Ну что, довольна собой? Докопалась до истины? – Талли сидит напротив меня и рассматривает свои руки.
- Нет, не довольна! Ты задумала взорвать все салоны красоты и модные магазины города! Ты жестокая!
- Это мир жестокий! Индустрия красоты создана мужчинами, чтобы нас поработить и сделать своими секс-игрушками. Этому рано или поздно придёт конец. А начнётся он завтра.
- Ты чудовище!
- Нет, это ты меня создала, ты меня призвала. Это ты хотела есть после шести, иметь своё мнение и не бояться оставить затяжку на чулках. Ты хотела без боязни вынести мусор с грязной головой и продемонстрировать свой забугрившийся целлюлит мужчинам. Ты желала освободиться от всего, что мешало тебе нормально жить! От красоты, от людей, которые её навязывают! Будь со мной и мы покорим мир! Наступит полная феминизация и свободные женщины смогут не брить ноги и ходить лохматыми по улицам города.
- Как ты можешь быть такой неправильной женщиной?!
- Чтобы ты знала, я - МУЖЧИНА! – Талли приподнимается и я понимаю, что под мешковатой футболкой на два размера больше, под широкими спортивными штанами скрывается субтильный мужчина, а никакая не женщина с плохо развитыми молочными железами.
- Но как же…Марлоун…
- Я мужчина- бисексуал, а Марлоун – грязный извращенец! Но это всё не важно. Скоро вся красота и гламур в этом городе рухнет, вместе с торговыми центрами, фитнесс клубами и салонами красоты.
- Я не позволю тебе это сделать.
К сожалению, мне не удалось противостоять задуманному Талли. Механизм был запущен.
Взявшись за руки, мы с Марлоуном наблюдали, как красота взрывается на мелкие кусочки…

КОНЕЦ

P.S. При написании этого текста психика Чака Паланика не пострадала. Надеюсь.