Отель У Черного озера. Эпизод 18

Джон. 26 сентября, 10:30

   С самого утра ко мне заявилась пошатывающаяся «матрона» и потребовала, чтобы я оплатил еще за несколько дней вперед, если не собираюсь съезжать. Получив деньги, она тут же засеменила вниз по улице, в сторону магазина. Я же взял сумку с ноутбуком и отправился к остановке автобуса. Дожди, похоже, решили взять небольшую паузу, и в прорехах низких облаков там и здесь просвечивало голубое небо…
   Расположившись на знакомой лавочке рядом с речкой Водопадной, я извлек компьютер и, оглядевшись по сторонам, набрал номер таинственного незнакомца. К моему удивлению, абонент находился близко, всего в паре кварталов от меня! Я малость сориентировался и направился в его сторону. 
   Еще минут через пять я вышел к знакомому, треугольному скверу напротив минимаркета, в котором я не так давно покупал булочки. Я уселся на лавочку посреди сквера и вновь открыл ноутбук.
Мой «клиент» был рядом! Буквально метрах в тридцати. Если верить программе, он находился в антикварном салоне! Не веря своей удаче, я достал телефон и позвонил. Со своего места я прекрасно видел, как «старый еврей» подошел к прилавку и поднял мобилку…
   - Я вас очень внимательно слушаю, - услышал я знакомый голос с характерным акцентом. Я сразу же нажал «отбой», поднялся, и спрятался за стволом дерева. И вовремя! Антиквар недоуменно покачал головой и, подойдя к витрине, окинул подозрительным взглядом сквер.
   Видит Бог, как мне хотелось тогда запустить камнем в эту мерзкую витрину! В моей голове сразу возникла вся цепочка – антиквар, хлыщ Боб, Лимон, Лопата… К горлу подступил тяжелый комок.
   Ну, хорошо. И что мене теперь делать, подумал я, отвернувшись и испустив тяжелый вздох. И тут мне в глаза вновь бросилась вывеска «Сдаются комнаты». 
Заметив, что антиквар с телефоном в руке направился куда-то вглубь салона, я оторвался от ствола дерева и направился в минимаркет. Там, у кассирши, я получил подробные инструкции, как найти хозяйку «апартаментов». Через знакомую калитку я проник в порядком захламленный двор и, поднявшись по скрипучей, деревянной лестнице на второй этаж, повернул налево. Хозяйкой оказалась уже немолодая, худощавая женщина, одетая в дешевый, домашний халат. Темные глаза ее долго и подозрительно оглядывали меня с ног до головы. Она несколько раз задавала мне вопросы типа «почему у меня такое странное имя» и «почему у меня нет ни паспорта, ни водительских прав». Пришлось «признаться», что паспорт у меня украли, и поэтому я не могу купить билеты домой, что уже подал заявление в полицию, но там сказали, что мне придется подождать несколько дней, пока всё не перепроверят и не выдадут временный документ.  На вопрос где мои вещи я сообщил, что они в камере хранения, но к вечеру я их привезу…
   Дело было решено, когда я предложил оплатить комнату с процентами (местным ценам я уже перестал удивляться), и хозяйка повела меня в другую часть дома. По дороге она жаловалась, что сезон получился на редкость неудачный и последние жильцы съехали еще неделю назад. А в былые годы отдыхающие оставались до конца октября…
   Женщине принадлежала только часть двухэтажного дома, на первом этаже которого и располагался минимаркет. Когда-то это был типичный для южных городов дом: со стороны двора проходила широкая, остекленная галерея, к которой примыкали три, достаточно просторные комнаты. Но позже кто-то перегородил галерею, а коридор пробили посередине. В результате получились шесть коморок, в которых летом ютились курортники, а в прочее время года господствовали пронзительные сквозняки. Зимой здесь никто не жил… Туалет находился дальше по коридору, направо. Душ налево. Впрочем, горячей воды давно уж не было.
   Я выбрал себе комнатку с видом на сквер. В комнате был небольшой эркер, на окнах которого присутствовали тюлевые занавески. Меня это вполне устраивало – я мог, не опасаясь, что меня кто-то увидит снаружи, спокойно созерцать окрестности. Особенно удобным было то, что витрины антикварного салона находились как раз напротив, и вход был прекрасно виден меж деревьями.
   Выпроводив, наконец, ставшую внезапно весьма словоохотливой хозяйку, я оглядел свои «хоромы». В комнате были две кровати. Одна полуторная, другая обычная. Я решил, что буду спать на полуторной. В одном углу стояли металлическая вешалка и тумбочка, в другом – видавший виды холодильник с допотопным телевизором наверху. Я тут же выяснил, что телик не работает, только шипит. Интерьер дополняла одинокая лампочка под потолком в пластмассовом абажуре и подозрительного вида табуретка. В эркере висели веревки с редкими прищепками. Легко можно было представить себе, как здесь, в разгар сезона, могли разместиться человек пять. К примеру, молодые родители с детьми.
   В комнате было душновато, поэтому первым делом я слегка приоткрыл окно, а затем сел на кровать и закурил.
   Признаться, я не совсем отдавал себе отчет, зачем всё это делаю, и не совсем отчетливо представлял себе, что собираюсь предпринять дальше. Просто мне хотелось как-то вывести на чистую воду мерзавцев, убивших Лауру. В каких-то пятидесяти метрах от меня находился антикварный салон, вблизи которого в то памятное утро меня поджидали бандиты. Хозяин салона был как-то связан с Бобом, который «сдал» им мою приятельницу. Боб был связан с толстяком Лимоном, Лимон был связан с каким-то Лопатой, который и был, по всей вероятности, убийцей. И всё это было подстроено таким образом, что подозрение неминуемо должно было пасть на меня…
   Кроме того в деле присутствовали ожерелье из жемчуга, трупы в гостинице «У Черного озера» и грабители ювелирных салонов. А также некий «шеф», метавший икру… Всё это казалось мне чрезвычайно запутанным и непонятным. Но если я хотел – а я хотел! - распутать этот клубок, то начинать следовала с антиквара…
   Я загасил окурок в пепельнице, предусмотрительно оставленной на тумбочке, закрыл дверь и отправился за вещами.
   Назад я вернулся только к трем часам дня. По дороге я пожалел, что заплатил «матроне» за несколько дней вперед, но потом решил: неизвестно еще, как там сложится. Поэтому ключи от конуры в Уютном положил в карман.
   Наскоро перекусив, я устроился у окна, и битый час курил, наблюдая за антикварным салоном. И был весьма разочарован – хотя несколько изнывающих от скуки курортников и останавливались у витрины, никто не заходил в салон, никто не выходил. Да и антиквара видно не было.
   Н-да, подумал я, с таким бизнесом себе и на жизнь не заработаешь.
Я полез в сумку и достал свою любимую камеру с десятикратным зумом. Я собирался снимать горные пейзажи, но камера так и пролежала все эти дни без дела. Прикрепив ее на треногу и установив максимальное приближение, я навел объектив на дверь и витрину салона и, подумав немного, установил таймер автоматической съемки на тридцать секунд. Затем уселся на табуретку рядом, открыл ноутбук и убедился, что абонент по-прежнему находится в салоне.
   Продолжая рассуждать, что еще я могу предпринять сегодня и в ближайшие дни, я неторопливо раскурил сигарету и пару раз затянулся, когда дверь за моей спиной внезапно скрипнула. Я вздрогнул, вскочил на ноги и обернулся.
   На пороге, прислонившись плечом к косяку двери и сложив руки на груди, стояла девушка. Симпатичная такая себе девушка. Милое, округлое личико, задорный, курносенький носик, крепкие, загорелые ноги. Короткая прическа, - волосы «перышками» торчали во все стороны. Тонкий, нейлоновый халатик был стянут на талии поясочком. Темные глаза разглядывали меня насмешливо и слегка оценивающе. Обычная девчушка, каких в столице сотни и тысячи.
   - Ты кто? – поинтересовалась она.
   - В смысле? – оторопело спросил я. – А ты кто?
   - Я – дочь хозяйки этого славного заведения, - ответила девушка. – А ты, надо понимать, наш новый постоялец. Как тебя зовут?
   Я малость перевел дух и постарался стать так, чтобы заслонить камеру.
   - Ну, если ты, действительно, дочка Веры Ивановны, то должна знать, как меня зовут, - осторожно произнес я. – Меня записали в книге проживающих.
   - Знаю. Именно поэтому мамуля и велела за тобой приглядывать. Уж больно подозрительным типом ты ей показался.
   - Ну, и подглядывала бы себе в замочную скважину, - не очень любезно проворчал я.
   - Фух! – глубоко вздохнула девушка и закатила глаза. – Ну, что за день такой сегодня выдался! Доброго слова не услышишь! Да что там день – вся неделя козлу под хвост. Представляешь, третий день торчу на фильтре, и ни единый клиент не подвалил… Выпить хочешь? – спросила она безо всякого перехода.
   - Можно, - согласился я, пожав плечами.
   - Я сейчас… - И она скрылась в коридоре.
   Я выругал себя последними словами. Ну почему я не закрыл дверь? И что это за «дочка», стоящая «на фильтре» в ожидании «клиентов»? Но делать было уже нечего…
   Первым делом я запрятал камеру в чехол и повесил ее на спинку кровати так, чтобы ее не было видно. Треногу я засунул под ту же кровать. Открыл холодильник и достал сухой колбасы, сыра, маслин и огурчиков. Порезал хлеб. Подумал, не открыть ли сардины… В холодильнике стояла припасенная на вечер бутылка коньяку, но я решил ее не доставать. Посмотрим еще, что пьет эта девица! Я отправился в туалет и аккуратно вымыл две тарелки и вилки, обнаруженные мною в комнате. Вернувшись, я еще раз глянул на экран ноутбука. Алый маркер всё также пульсировал на силуэте салона. Я вздохнул и закрыл компьютер.
   В это время в коридоре послышались шаги, и моя новая знакомая появилась в дверях с початой бутылкой коньяку в руках. Придирчиво оглянув выложенную из холодильника снедь, девушка сообщила:
   - Маслины – это хорошо. Люблю маслины, терпеть не могу оливки… Бокалы, кстати сказать, в тумбочке. Давай сюда, я помою…
   Пока она плескалась в туалете, я подвинул тумбочку на средину комнаты и уселся на «свою» кровать. Девушка уселась напротив.
   - Разливать буду я, - предупредила она. – У меня рука легкая… Ну, за знакомство!
   Мы выпили и немного помолчали. Я старательно отрезал немного колбасы и положил на хлеб. Девушка бросила в рот несколько маслин.
   - Ну, - наконец произнесла она, - и как тебя зовут?
   - Джон.
   - Знаю. Так записано в журнале у матушки… Но ведь это не имя. Это кличка! А имя у тебя есть?
   - Есть, - признался я. – Даниил.
   - Это Даня, что ли?
   - Друзья зовут меня Дэном, - насупившись, сообщил я.
   - Хорошо, - тут же согласилась она. – Я тоже буду называть тебя Дэном. Выпьем?
   Мы выпили.
   - А тебя как зовут? – ради приличия поинтересовался я, краем глаза поглядывая на мою нежданную знакомую и пытаясь понять, есть ли у нее что-то под халатиком.
   - Оксана.
   - Ксюха, что ли?
   - Фу! – возмутилась девушка. – Ксюха – это сокращенно от Ксении!
   - Оксана и Ксения – имена родственные, - с видом знатока сообщил я. – Как Георгий и Юрий.
   - Плевать мне на эти родственные связи! – возмущенно воскликнула она. – Еще раз назовешь меня Ксюхой, я развернусь и уйду!
   - Не надо уходить, я больше не буду, - взмолился я. – Давай, лучше еще выпьем.
   - Кто ты? – вновь спросила она, когда мы выпили и закурили по сигарете. – Ну, в смысле, ты же где-то работаешь? Профессия у тебя есть? Где ты живешь?
   - Ах, ты об этом… - со вздохом облегчения произнес я. – Живу в столице, работаю архитектором…
   - Звучит романтично, - усмехнулась Оксанка.
   - Я тоже так думал в семнадцать лет, - признался я.
   - А в жизни?
   - В жизни… С тех пор, как закончил институт, пять лет работаю в проектном бюро, сижу за компьютером и гоню листаж…
   - Листаж?
   - Разрабатываю рабочую документацию. Ну, планы, фасады, сечения, детали всякие, чертежи изделий…
   - Тебе это не нравится?
   - Что значит – не нравится? Работа есть работа. Просто я рассчитывал на другое… Думал, немного поработаю, все увидят, какой я гениальный архитектор, меня будут ценить, у меня будут заказы… Призы там всякие на международных конкурсах… Только в жизни всё по другому складывается. Никому мои таланты не нужны, - признался я.
   - Так почему же ты не уволишься? – спросила Оксанка, задумчиво подперев подбородок кулачком.
   - А смысл? – Я криво ухмыльнулся. - Уволюсь, уйду в другую фирму, и буду заниматься тем же, только за меньшие деньги. Здесь хоть платят прилично. И перспектива, какая-никакая, но всё же есть.
   - Открой свою фирму! Я понимаю, конечно, что это приличные деньги…
   - Дело тут не в деньгах даже, - я покачал головой. – Надо иметь знакомства, связи. Без них рассчитывать на крупный заказ не приходится. Ну, уйду я, открою свою фирму… И буду до конца жизни перебиваться всякой мелочью! Там домик частный запроектировать, там интерьерчик для квартиры сделать… Эх! – Я махнул рукой. – Давай, лучше выпьем!
   Мы выпили и вновь закурили.
   - А ты чем занимаешься? – осторожно поинтересовался я.
   - Баранку кручу, - сообщила Оксанка.
   - Что?
   - Баранку кручу, - повторила она. – Таксистом работаю!
   - Таксистом?
   И тут девушка громко расхохоталась.
   - А я-то думала, чего это у тебя лицо так вытянулось, когда я про «фильтр» упомянула, - продолжая смеяться и утирая слезы, продолжала она. – Ты, знать, решил, что я на углу улиц стою и «клиентов» подлавливаю…
   - Ничего такого я не подумал, - пристыжено промолвил я.
   - Подумал-подумал, - продолжая усмехаться, девушка вылила остатки коньяка в бокалы. – Меня не обманешь! Я кого угодно на раз выкуплю! Фильтром у нас, таксистов, называются «пристреленные» места. У меня их целых два! Хотела еще за парочку зацепиться, да там платить надо…
   Я невольно глянул на руки моей случайной знакомой. Руки у нее были крепкими, но следов мозолей я не заметил.    
   - Почему таксистом?
   - После бати моего осталась «копейка». Я ее немного привела в порядок, даже покрасила… И таксую… А что делать, если работы в городе нет? Это, пока сезон, так народ как-то перебивается. А как наступит осень и до самого лета – пустыня. Тоска зеленая… Волком вой, за локти себя кусай…
   - Могла бы уехать в столицу, - неуверенно предположил я.
   - Кому я там нужна, - фыркнула Оксанка. – Разве что на панель…
   - А что твой «батя»? – осторожно поинтересовался я более для того, чтобы хоть что-то сказать. – Умер, что ли? Или просто с вами не живет?
   - Мой батя как раз и уехал в столицу, когда я была еще маленькая. Как говорится, променял меня с мамкой на карьеру. Не будем о нем… Жаль, выпить больше нечего…
   Я поднялся и полез в холодильник.
   - Почему ты не бреешься? – спросила девушка, закуривая очередную сигарету.
   - Бороду отпускаю, - соврал я, проведя рукой по подбородку.
   - Тебе борода не пойдет, - возразила она. – И на голове у тебя кошмар. Кто тебя так обкорнал? Знаешь, на кого ты похож?
   - На кого?
   - На интеллигента, косящего под гопника!
   - Мне следует рассматривать это как комплимент? - усмехнулся я.
   - Надо уметь использовать недостатки и преимущества своей внешности! –  продолжала девушка. – Вот, к примеру, у тебя красивые глаза…
   Дались им мои глаза, подумал я.
   - Тебе следует ходить всегда гладко выбритым, и иметь короткую, аккуратную прическу. Тогда твои глаза будут особенно выразительны! Девчонки за тобой толпами будут бегать!   
   - Только этого мне и не хватало… - проворчал я.
   Меж тем Оксанка подошла к окну и открыла его настежь. На улице уже стемнело, но фонари еще не зажглись.
   - Душно, - сообщила она. – Во всех комнатах, которые выходят на север, душно и сыро… Почему ты выбрал эту комнату?
   - Мне понравился вид из окна.
   - Нет тут никакого вида! – заявила она. – Что ты снимал на камеру, когда я вошла?
   - Мм… Деревья, - неуверенно соврал я.
   - Хотел бы снимать красивые деревья, поехал бы в Ботанический сад. А эти – чего их снимать? – Она высунулась из окна и продолжала насмешливо: - Всё, что отсюда видно – вход в антикварный салон. Ты что, за салоном наблюдал? Ограбить решил?
   При прочих обстоятельствах я бы, наверное, ей нахамил (у меня это классно получается), но нынче я был настроен весьма благодушно: впервые за много дней я оказался в компании с симпатичной девушкой, и не хотелось ее обижать без причины.
   - Странная вещь со мной приключилась, - понизив голос, сообщил я. – Несколько дней назад я заметил за собой слежку…
   - Слежку?
   - Угу. Высокий такой, долговязый парень. Вначале я этому не придал никакого значения, но после того, как несколько раз заметил его в толпе поблизости, решил выяснить, кто это такой. Короче говоря, я смог обвести его вокруг пальца, а сам пристроился сзади и стал за ним наблюдать. Некоторое время он метался из стороны в сторону, а потом направился к гостинице, в которой я остановился, и провел там несколько часов, приглядывая за входом… Потом к нему подвалил еще какой-то клиент, они посовещались и вместе направились куда-то. Я за ними проследил. Они вошли в двери этого самого антикварного салона, - я кивнул в сторону улицы, - и больше не появлялись. Возможно, вышли другим входом, а возможно, у меня просто не хватило терпения их дождаться… Вот такая история. Может быть, это они похитили у меня паспорт, - закончил я свое вдохновенное вранье.
   Оксанка некоторое время недоверчиво за мной наблюдала и, наконец, заявила:
   - Ерунда! Представить не могу, чтобы деда Сеня был связан с какими-то уголовниками. Ты что-то путаешь. Может быть, они просто так зашли в салон?
   - Деда Сеня? – переспросил я.
   - Ну да! Мы так называем старого антиквара… Видишь ли, в нашем районе мы все друг друга знаем, как облупленных. С самого детства. Какое деду Сене до тебя дело?
   - Ну, не знаю, - с сомнением произнес я, продолжая играть свою дурацкую роль. – А что, этот антиквар всегда тут жил? Он из местных?
   - Врать не стану – не знаю. Но я себя еще ребенком помню: дед детишек любил. Конфетами нас угощал, на праздники шарики дарил… Ни жены, ни детей, насколько мне известно, у него нет и не было. Вначале он содержал только салон на первом этаже, а потом прикупил квартиру на втором. Но в ней он не живет. У него свой дом где-то в районе Прибрежного. По вечерам он выходит во двор, садится в машину и уезжает - выезд со двора на соседнюю улицу. А в квартире на втором этаже оставляет свет включенным, чтобы все думали, будто он дома. А утром опять приезжает…
   - Вот видишь! – воскликнул я. – Значит, деньжата у него водятся!
   - Что ты знаешь про антикваров, - усмехнулась Оксанка. – Может быть, ему пару дорогих вещиц в год достаточно продать серьезным клиентам, чтобы жить припеваючи.
   - Или понемногу приторговывать краденным, - предположил я.
   - Может быть и так, - девушка пожала плечами. – Но я его за это осуждать не собираюсь! Жизнь сейчас пошла такая, что каждой копейке рад. Только не думаю я, чтобы деда Сеня со всякой шпаной связываться стал… Теперь, по крайней мере, понятно, почему ты здесь поселился, - заключила она, наливая коньяку в бокалы, и невинным голоском поинтересовалась: – Ты в какой гостинице жил?
   - В «Славянской», - не подумав, ляпнул я.
   - Круто! – воскликнула девушка. – Это, в которой девицу пришили?
   Мне пришлось кивнуть.
   - Говорят, шикарная была девица, - продолжала Оксанка. – Столичная… Ты ее видел?
   - Кого, девицу-то? Видел пару раз…
   - И как она тебе?
   Я пожал плечами.
   - Ты же сама сказала – шикарная. Такая женщина уйму денег стоит, наверное…
   - И мужика видел, который ее пришил?
   - С чего ты взяла, что это он ее пришил? – невольно возмутился я.
   - Говорят… - уклончиво ответила девушка. – Слушай, Дэн, а может быть, ты еще что-нибудь такое видел?
   - Что «еще такое» я мог видеть? – насторожился я.
   - Ну, не знаю… Может быть, ты случайно стал свидетелем, или что-то услышал… Ты погоди, не перебивай! Так часто бывает! Просто ты и сам не знаешь, что стал носителем важной информации. Тогда понятно, почему за тобой могли следить!
   Я вновь пожал плечами.
   - Ты обязательно должен мне всё рассказать! – с воодушевлением продолжала Оксанка. – Но не сегодня уже… Мне с самого утра на работу. Так что будет лучше, если разговор мы продолжим завтра. Не представляешь себе, как мне всё это интересно!
   Ясное дело, подумал я. Жизнь здесь, в глухой провинции, скучна и однообразна. А тут такое происшествие – убили девицу под самым носом. Ничего, к завтрашнему дню я придумаю, что тебе наплести.
   Я встал, перенес тумбочку на прежнее место у стены (чтобы не путалась под ногами) и лениво подумал: надо бы остатки продуктов не забыть положить в холодильник… Когда же я обернулся, Оксанка уже успела снять халатик (под ним у нее таки ничего не было) и проворно юркнула под одеяло, натянув его до самого подбородка.
   - У меня в комнате холодно, как в могильном склепе, - сообщила девушка. – Выключи, пожалуйста, свет…