Отделался

               
                Это было недавно – это было давно

 Вы знаете, я очень не люблю пьяных, и  вовсе не из-за того, что они бывают, шумливы, иногда достаточно приставучи и агрессивны. И даже не из-за того, что от них несет перегаром, а из-за того, что им зачастую требуется помощь, а это обременительно и не знаешь во что выльется, ибо они непредсказуемы. Может тебя же потом и обвинят в их состоянии или в их противоправных  действиях, скажут: - А Вы куда смотрели, он же с Вами был.
Расскажу-ка я Вам две истории моего общения с пьяными. Как-то раз зимой намела метель большие сугробы и снег все продолжал идти и идти, а я, коренной москвич, пробирался в Балашихе от остановки междугороднего автобуса к дому где жила моя законная, даже венчанная супруга.
               
Идти дворами было трудно, снег чуть ли не по колено, но зато путь через школьный двор  был несколько короче.  Вот я уже миновал здание сберегательного банка и ступил на территорию школы, а там какая-то женщина пытается поставить на ноги, как потом выяснилось, вдрызг пьяного мужика. Вот эта женщина и попросила меня помочь этому пьяному верзиле добраться до дому. Что поделаешь – пришлось согласиться. Подумалось: если с одной стороны я, а с другой она, то мы вполне справимся с этим субъектом. Но только я впрягся в  это дело и он добросовестно повис на мне, как она раскланялась и ушла.

Тут только я сообразил, что эти люди были друг другу чужими и она из милосердия не давала ему заснуть в сугробе и была довольна, что подключила меня к этому благому делу. Честь и хвала ей за это, но взваленная на меня задача вполне могла привести к тому, что мы с этим совсем нестарым, на голову выше меня и раза в полтора превосходящему меня по весу  мужиком так и не добрались бы до дому ни его, ни моей супруги. И все же мы двинулись в путь, вернее двигался я, а он добросовестно висел на моем левом плече, а мне за 70 и я на учете у кардиолога. Естественно, через несколько шагов мы очутились в лежачем положении, причем он лежал на мне. Мы тут же довольно бодро, если сравни-вать со следующими разами поднялись, и он решил, что неплохо бы было подкрепиться и выпить по чарочке. Он начал снимать с левого своего плеча позвякивающий мешок, но мне удалось убедить его, что еще рано это делать и мы двинулись дальше. Конечно, было очень романтично, стоя по колено в снегу и произнеся заветное «будем» выпить коньяку, закусывая свежими снежинками, которые сами лезли в рот, впрочем, вряд ли у него в мешке звенели хрустальные рюмки и бутылка коньяка, так что я поступил разумно.

  И вновь ушли недалеко, но поднимались уже не так спешно. И даже выбравшись на улицу, где жила моя супруга, а там снега оказалось несколько меньше, мы продолжали падать и вставать, падать и вставать, и мне было страшно неловко, что нас могут увидеть соседи моей жены.
Вот, наконец, мы добрались до главной улицы, где находился магазин «Геркулес», впоследствии проглоченный более ловкими конкурентами, а именно этот магазин, как сказала мне та доброжелательная по отношению к этому пьяному, но никак не ко мне ма-дам, и должен был быть нашим пунктом назначения.
Но он сказал, что теперь надо пересечь магистраль, а там недалеко, и устроился за углом, находящегося тут же ларька, отливать выпитое. Я понял, что если даже мы и доберемся благополучно до его дома, то до дома моей законной супруги добраться мне  уже не хватит сил.

В конце концов, он в своем городе Балашиха и пусть балашихинцы, передвигающиеся по оживленной улице и помогают своему соотечественнику перейти дорогу, причем здесь пришлые москвичи. И успокоив, таким образом, свою совесть, я поплелся к дому моей  законной жены. А дома был отруган за то, что не вызвонил её на помощь, а рисковал своим больным сердцем. Как видите, балашихинцы вполне нормальные люди, ничем не хуже москвичей.
Все в той же Балашихе, где жила моя законная жена и опять же зимой имел место и следующий случай. Еду я как-то на автобусе, который направляется в 8-ой микрорайон Балашихи (всего их, кажется, 10) к законной супруге и в том же автобусе. Напротив меня через ряд дремлет  сильно пьяный пожилой мужчина, несколько моложе меня, как я определил, а за ним сидят не столь пьяные и намного моложе него  двое приятелей. Эта парочка громко переговаривается между собой. Тот, что впереди сильно выпивший и довольно старый гражданин. Вдруг пробудившись, спрашивает у этой парочки: – далеко ли еще до Балашихи? Те отвечают, что автобус уже в Балашихе. Тот, сильно пожилой и сильно выпивший, спрашивает: ¬ на каком номере мы едем?  Но тех раздражает почему-то этот вопрос, может и сами не помнят, и между ними начинается перепалка, переходящая в толкание друг друга, вот-вот перейдут на кулаки.

 Я, обращаясь к старику, называю номер автобуса и говорю, что автобус сейчас дол-жен свернуть с шоссе на Балашиху 8. Старик заявляет, что ему не туда. Парочка его материт, а я бросаюсь к водителю и прошу его остановить автобус и что этого совершенно не-знакомого сильно пьяного человека, неспособного самому добраться до места назначения я из жалости берусь сопровождать, хотя мне-то надо как раз в  Балашиху-8.
И случилось почти чудо, водитель остановил  для нас автобус и я вывел этого бедолагу под угрожающие крики ссорившихся с ним людей  в уже насупившую темноту.

  Я пытаюсь выяснить, куда ему надо, но он адреса не называет, оглядывается - не узнает места и вероятно жалеет, что сошел со мной. Я обращаю его внимание на находящуюся неподалеку церковь, её-то он должен помнить, так как её всегда видно и с шоссе.   Тут он говорит, что надо пройти мимо рынка, и я понимаю, что нам нужно немного пройти и по подземному переходу перейти на ту сторону шоссе. И тут начинаю нервничать я, так как вспоминаю, что представляет из себя проход по горке мимо рынка: безлюдная тропа, сильно в ту пору обледеневшая. С одной стороны забор рынка, с другой одинокий магазин, а далее не помню что. Прекрасное место для злоумышленников, а у меня в сумке месячная зарплата.

   При подходе к подземному переходу, мой подопечный каким-то образом выскользнул из  моих рук и приложился лицом к столбу. Веду я его с окровавленной мордой дальше и думаю, что кто – либо из прохожих решит, что это я его разукрасил и тогда не миновать нам милиции. А там бы с подозрением послушали мое пояснение и неизвестно чем бы это для меня кончилось. Минули переход и рынок, перешли улицу и он заявляет, что мы, где то не там.
Тут я ему говорю: называй адрес или я тебя брошу. Он видно все еще мне не очень доверяет – и правда, много ли дураков в наше время берутся тащить пьяного незнакомца? А если бы он знал ещё о наличии при мне месячной зарплаты, он бы счел меня идиотом. Теперь вспоминая эту историю, я так о себе и думаю.
Когда мы, наконец, достигли его дома, он вытащил ключи и стал приглашать к себе домой. Никакого желания принимать приглашение у меня естественно не было и я, перекрестившись,  отправился обратно через неприятный проход у рынка домой к моей официальной супруге. Бог миловал – я не только не встретил подозрительных личностей в том очень удобном для них проходе, но даже, ни разу не поскользнулся и благополучно добрался до дома супруги.