Воздушная крепость Часть 2 Глава 23 Парад

Самый умный мужчина становиться глупцом, когда он любит, самая глупая девушка, полюбив, становиться умною. Роман Савчук вспомнил этот афоризм, когда с искренним удивлением наблюдал за бурным развитием отношений между новым товарищем Николаем Свириным и Женей Ципкиной.
- Когда я их познакомил, - признался он Кате Макаренко, - думал, что она просто развлечётся с новым кавалером…
- Как обычно! - уточнила Катя.
- А у них любовь.
Они тоже почти не скрывали от знакомых свои отношения. Всё свободное от службы в ополчении ДНР время Савчук проводил с надменной красавицей, расположение которой добивался несколько лет.
- Максим звонит? - поинтересовался он после паузы нарочито небрежно.
- Вчера звонил по мобильному… - покраснела Макаренко.
Она не смогла объявить мужу об измене ему с университетским другом и на словах ждала его возвращения с войны.
- Всё воюет против нас? - усмехнулся Роман.
- Воюет…
- Где он сейчас?
- В Иловайске.
- Скоро я тоже туда еду.
Разговор любовников состоялся 24 августа на площади Ленина. В День независимости Украины в Донецке провели издевательский парад. На улицы столицы Донбасса вывели несколько десятков украинских пленных. Мужчин разного возраста выстроили в колонну по трое, почти все были одеты в потрёпанную гражданскую одежду.
- Руки связаны за спиной, лица опущены, - отметил Савчук.
Их сопровождали бойцы с автоматами, во главе шествия вели гавкающих овчарок. Непосредственно рядом с колонной шли люди с винтовками Мосина со штыками наперевес.
- То есть максимально приблизили происходящее к шествию пленных немцев по Москве в 1944-м году! - добавил он.
Когда колонна следовала по центральной улице Донецка, из собравшейся на тротуарах толпы зевак выкрикивали им дикие оскорбления. Само шествие было непродолжительным. За колонной ехали поливальные машины, отмывая асфальт после прохождения пленных.
- Совсем как семьдесят лет назад… - согласилась Катя.
После скорбного парада они подошли к центральному фонтану площади, где расположилась выставка подбитой в ходе боёв украинской военной технике. Там собралась толпа зрителей и было отчётливо видно, что неожиданная война внесла в психологию людей много нового.
- Впрочем, касается это не всех, скорее людей зрелых и преклонного возраста... - подумал Рома, глядя на них. - Молодёжи в этом смысле не за что цепляться. 
Около сгоревшего танка они познакомились с молодым человеком, которому недавно исполнилось 18. На фронт он пошёл в 17.
- Получил ранение, уволили! - с гордостью поведал он.
На выданную зарплату купил себе новый телефон и излучал абсолютную детскую радость. Готовится скоро стать отцом и поэтому счастлив, хотя ни у него, ни у жены нет работы.
- Что они будет делать завтра? - вздохнула она, когда парень отошёл. - И на что будут жить, непонятно…
- Однако, они живы, и этого им вполне достаточно!
Они двинулись в кафе, где их уже ожидали Николай и Ципкина. Предприятие общепита носило заманчивое название:
- «Кайф»
Рядом находилась аптека под интригующей вывеской:
- «Большой кайф».
В ожидании внеземного наслаждения они заказали традиционный свиной шашлык и водки. После пары тостов атмосфера стала откровенной. 
- Она разрешила себя проводить, и я проводил - до самой постели... - пошутил Свирин, деликатно обнимая Женю за талию.
- Баба при деле – уже полдела! - хохотнул Савчук.
После женщин застольная беседа перекинулась на вторую излюбленную мужскую тему – войну.
- Харьков скоро поднимется, Полтава поднимется, и во Львове люди поймут, везде поймут! - настаивал Николай. - Уберут нечисть, которая мешает жить, которая возомнила из себя богов-царей, на смерть посылает. Как я смогу жить дальше, если не помогу украинцам? Потом будет стыдно…
- Мы не просто кучка бойцов, - убеждал подруг захмелевший Роман, - мы регулярная армия. Хорошо укомплектованные, у каждого оружие. Есть ПТРД калибром 14,5 против их бронетехники, есть «Утёсы» калибром 12,7. А так в основном АК.
- Бандеровцы хуже фашистов. В Беларуси есть легендарная Хатынь, кто её сжёг?.. Лично Бандера, - утверждал Свирин.
- Никакого Степана Бандеры в марте 1943 года в Хатыни быть не могло. - Возразила Ципкина. - В это время глава Организации украинских националистов находился в немецком концлагере Заксенхаузен.
- Точно? - усомнился он.
- Хатынь сожгла зондеркоманда, набранная из бывших советских военнопленных! - заверила Евгения. - Мы историки и это знаем наверняка.
- Это ничего не доказывает! - отрезал Коля. - Сейчас обруселые части Донбасса и Крыма почуяли, что Украина перестанет быть для них формальностью. До этого они относились к ней наплевательски, а тут увидели, что обретаться в Украине, а жить Россией больше не получится. Кто выбрал Россию, взялся за оружие.
- А мне эта война напоминает гражданскую войну в Испании… - вставила немногословная Макаренко. - Добровольцы из СССР ехали туда с «нансеновскими паспортами». Добираться было сложней и псевдонимы были другие: будущий маршал СССР Малиновский был не «Моторолой», а полковником «колонель Малино».
- Сравнила член с пальцем! - упрекнул любовницу Савчук. - Сама что ли не видишь, что эти бендеровские твари здесь делают. Лично я буду воевать с ними либо до победного конца войны, либо до последнего вздоха.
- Только так мы поможем остановить братскую войну, - встрял Свирин.
- Но, сидя на броне, войну остановить нельзя! - напомнила Катя. - Войну можно остановить, только если все слезут с брони и вернутся домой. Особенно в свою страну из соседней…
- Ты рассуждаешь как твой муженёк - предатель Донбасса! - порядком обиделся Роман.
- Причём здесь Антон?
- Мечтаешь вернуться к нему…
- Не говори ерунды!
- Шлюха! - забрав с собой шатающегося Николая он покинул кафе, даже мстительно не заплатив по счёту.
Следующим утром они выдвинулись к осаждённому Иловайску. В день выхода украинских войск из окружения Савчук со своим подразделением занял позиции вдоль маршрута движения колонны противника.
- Места прямо в первом ряду! - пошутил нервный Свирин.
Длинная серо-зелёная змея боевой техники перевалила через пригорок, медленно втянулась в низину и тотчас вдоль неё, разрывая на части, безмолвно всплеснулись грязные лоскуты земли и дыма, а через пару мгновений им в лицо ударила подушка взрывной волны и сухой треск разрывов.
- Накрыли! - радостно выкрикнул ополченец с обмотанным для маскировки бинтом «веслом» СВД. - Ай, молодца, пушкари! Ай, молодца!
- Ещё десять и перенос влево на сто! - деловито бубнил в рацию корректировщик, по виду чистый «ботан».
Толстенные очки, тонкая цыплячья шея, выглядывавшая из замызганного камуфляжа, юное мальчишеское лицо. Если бы не артиллерийская буссоль, растопырившая свои рога перед его лицом, признать в нём дирижёра этого жуткого действа было невозможно.
- А на дороге творится ад! - изумился Роман.
Он уже многое видел на этой войне, но даже его потрясла картина бойни. Колонну снова и снова накрывали всплески разрывов. Тут и там жирными чёрными султанами разгорались грузовики. Огненным шаром вспучился танк и к небу взлетел слоновий, с хоботом орудия, череп башни, описал какую-то дикую траекторию и тяжело рухнул в придорожный кювет.
- Словно перевёрнутый дуршлаг… - изумились зрители.
На дороге поднялась настоящая стена из огня и дыма, от которой в разные стороны стала расползаться техника. Какой-то автобус нелепо сполз в канаву и завалился набок. Тяжёлый «Урал» рывком перемахнул кювет, выехал на поле, пытаясь объехать пробку на дороге, но буквально влетел в серое лохмотье разрыва и полыхнул, выбросив к небу высокий столб огня.
- Не уйдёте гады! - шипел Николай, поливая мечущиеся фигурки из автомата. 
Неизвестно откуда оказавшаяся в колонне белая легковушка резко дала задний ход, но через десяток метров налетела на раскорячившуюся посреди дороги, чадящую «метлу» - МТЛБ и затихла.
- Это вам за Одессу! - прохрипел он.
Запертые на дороге грузовики и БМП были обречены. Хвост колонны тоже превратился в стену огня и дыма, прорваться сквозь которую не было никакой возможности. 
- Всё кончено! - выдохнул Савчук после получаса кошмара.
Повезло только нескольким первым машинам. От низины вверх по дороге на максимальной скорости уходили, скрываясь один за другим в лесополосе, два бэтээра и штук пять грузовиков.
- Пойдём посмотрим поближе, - предложил напарнику.
Они подошли к машине, в которой было человек 15, которая шла шестой в колонне. Им оставалось несколько сотен метров до того, чтобы выйти из-под обстрела, когда из миномёта попали в двигатель автомашины. Она перевернулась. Практически все украинцы были ранены. Ополченцы начали прицельно добивать тех, кто не мог вылезти из-под машины.
- А ну воины ползите к нам! - приказал Свирин, тем кто мог двигаться.
Когда те медленно приблизились, криком заставил раздеться догола. Один из раненых явно не спешил раздеваться, только снял бронежилет.
- Тебя как зовут? - спросил он.
- Ваня Клевчук.
- Приказ понял?
- Да.
- А почему не выполняешь?
- Ранен в руку…
Николаю тот сразу не понравился. Возможно, потому, что был самым молодым из пленных.
- Ну значит в аду тебя и таким примут! - выругался он и выстрелил в Ивана из пистолета.
От неопытности никак не мог попасть, поэтому подошёл к нему сзади и вплотную выстрелил в спину, а дальше контрольным.
- Вёрткий хохол…
Пленных абсолютно голыми повели к позициям русских. По дороге один парень попросил конвоира:
- Позвольте позвонить с мобильного телефона маме, чтобы не волновалась!
- Раз родила нацика – пускай волнуется! - сказал Свирин и пристрелил его.
Затем достал его дешёвый мобильный телефон, нашёл в списке контактов номер матери и нажал вызов.
- Сынок! - раздался из трубки измученный ожиданием голос.
- Твой грёбанный сынок сдох! - засмеялся он.
- Да как это может быть… - растерялась женщина.
- Туда ему и дорога, - закончил разговор мучитель и отключился. 
Сержант, который был среди украинцев самым старшим, начал громко возмущаться:
- Вы нелюди что ли?!
- Мы русские воины! - с гордостью заявил Николай.
- Русский воин испокон веков отличался великодушием, - напомнил он. – Тогда не унижай и не трогай молодых!
- А тебе то что? - ухмыльнулся он.
- Я их командир, - ответил сержант, - так что лучше уж застрели меня...
- Ну если ты просишь. - Свирин ухмыльнулся и расстрелял сержанта в упор.
- Хватит! - остановил его Роман. - Ты так всех пленных перестреляешь.
В живых осталось только 4 человека. Их оставили на разогретых камнях на пригорке. Спустя час к ним подошли несколько вооружённых мужчин в казачьей форме. Один из них был даже со старинной шашкой на боку.
- Эй ты, самый крайний, иди сюда! - велел белобрысому невысокому парню. - Чего ты по сторонам оглядываешься, ты там один стоишь.
Тот явно смущаясь своей наготы бочком подошёл к кряжистому казаку.
- Ну что вояка, - насмешливо спросил он, - попался?!
- Попался… - согласился украинец.
- Как же ты собирался с казаками воевать?
- Как мой прадед в гражданскую…
- Ишь ты разговорчивый, - крякнул он. - На войне многое неясно, зато всё правильно!.. Поэтому мы вас победили.
Он уже собирался отойти к своим, как случайно увидел на плече пленного вытатуированный трезуб – герб Украины.
- Так ты фашист! - заорал казак. - А ну братцы держи его.
Два его товарища повалили паренька на землю и слушая команды человека с саблей прижали его левую руку к валуну, который оказался у него подмышкой. Казак медленно вытащил острую шашку и широко размахнувшись обрушил её на беззащитную плоть.
- Не будешь носить сатанинский знак! - выдохнул палач, когда сверкнувшая сталь отсекла руку и звякнула об окровавленный камень.
Он вытер об пожухлую траву холодное оружие, небрежно бросил свой жгут и велел остальным пленникам:
- Перевяжите его!
Они перетянули руку потерявшего сознание мученика выше раны и почти расстались с надеждами выжить. Через час к ним подошёл майор российской армии и сказал:
- Даю вам слово офицера, что вас не убьют!
- Нам уже обещали «зелёный коридор» для выхода из Иловайска! - напомнил кто-то.
- Я ничего не знал о так называемом «зелёном коридоре»... - смутился майор.
- Вы уйдёте и другой русский скажет, что ничего не слышал о обещании оставить нас в живых…   
Майор ещё раз громко повторил обещание и стал рассказывать, что бессмысленно воевать с российской армией, которая превосходит украинскую в количестве военных и вооружения. Пленные его не слушали и не верили, их моральные и физические силы были на исходе. Однако им действительно вернули одежду и куда-то повезли.
- Я бы никого не пожалел! - признался стоящий в сторонке Николай.
- А ты оказывается кровожадный… - заметил Савчук.
- После того, как чечены убили старшего брата у меня жалость ко всем врагам, закончилась! - сказал он и плюнул на раскалённую, пропитанную свежей кровью землю.
продолжение http://www.proza.ru/2016/06/04/36