Страшная совесть

«Ну, как спалось?..» — Приветствовал меня вопросом Станислав Эдуардович, когда я утром, часов в десять вылезла-повылезала из своей палатки. Он ковырял в костре чем-то, напоминающем мне крюк из американской детской сказки, который был у бандита Крюка вместо протеза.
«Что Вы меня не разбудили в семь, мы ведь вместе договорились вчера идти на озеро?» — Возмутилась я, просыпаясь вмиг от обидной  мысли, что я здесь, на рыбалке, в тёплой мужской компании друзей детства, совсем никого не интересую.
«Вы не переживайте, скоро все придут с озера, а рыбу можно и ночью ловить, ночной клёв — это тоже очень любопытное, увлекательное занятие для девушки, как и утренний. Те же черви, та же рыба, то же озеро, та же скучная мужская компания, те же берёзы возле костра, та же уха. Поверьте, уха из рыбы, выловленной ночью, ничем не хуже, такая же смешная, как и из рыбы, выловленной в половине шестого утра…» — Попытался меня явно разочаровать Станислав Эдуардович.
«Вы меня не убедили. Я хотела поймать утром сома, а не ночью подлещика», — проговорив, я взяла полотенце, и пошла к ручью умываться.
«В любое время дня или ночи можно не поймать ничего…» — Сообщил мне в спину старик Эдуардович…  Я ускорила шаг, и через две минуты была возле ручья.
Умывшись, я, с полотенцем вокруг шеи, стала бродить под берёзами. Нашла маленький белый с серым гриб, настроение у меня улучшилось. Я вернулась к палаткам.
Продемонстрировала гриб  Эдуардовичу: «Смотрите, я нашла под берёзами подберёзовик».
«Это — сыроежка», — порадовался за меня старичок от души. Вручил мне маленькое ведёрко для грибов, и, напоив меня сладким чаем с бутербродами, отправил к ручью за сыроежками.
Я, с ведром в руках и двумя бутербродами с сыром в кармане, решила, оглядев ручей и берёзы, траву и листья под ногами, небо в просвете деревьев над головой, что если я — плохой сборщик грибов, то лесной шаман я — хороший.
Я поставила ведро под самую красивую берёзу неподалёку от ручья и расселась напротив под другую берёзу. Потом за пять минут смастерила косичку из трёх берёзовых веточек. Потом с готовой косичкой поднялась на ноги, встала в пятую балетную позицию, и стала танцевать шаманский танец, похлопывая себя по ногам и плечам берёзовой косичкой, время от времени подпрыгивая, потом пошла вокруг берёзы и моего ведёрка для грибов с завываниями: «Вяу-у-у-у! Подберёзовик мой, подберёзовик!» Затем я произнесла на втором ясном языке заклинание на поиск грибов.
Похлопывая себя по ногам и плечам берёзовой «косичкой», я на втором ясном языке договорилась со своим ведром для грибов о сборе подберёзовиков: «Бондилес — шманум — экс — приоратиус — пипис — гондурандерус — косус — эптира — пинтарибуса — капти — бунду — жера — элибиса — ротертамопендирез!» Потом я ещё подпрыгнула, и на всю поляну громко провыла: «Подберёзовик — вяк — шмяк — шнапсим — брямс!» Завывая, я оглядывалась по сторонам и заметила, как грибы ко мне ползут. Много разных грибов. Я собирала быстро ягоды и грибочки, время от времени завывала на втором ясном, стараясь смурчаться со своим ведром для грибов и берёзами на поляне. Когда ведёрко было с горкой завалено грибами, я исполнила ритуальный шаманский танец в честь белой берёзки. Когда я встала в финальное «па», я услышала звук аплодисментов. Станислав Эдуардович стоял между двух берёз и весело аплодировал мне. Я показала своё ведро с грибами старому Эдуардовичу, он высыпал грибы из ведра в пакет, отдал мне обратно ведро с пожеланиями набрать ещё грибов, и ушёл к костру.
Я вернулась к палаткам, когда все рыбаки уже были в сборе и уха даже была готова. Вручая мне тарелку с супчиком, Михаил Степаныч, мой сосед по городской квартире, сказал, что мне надо ходить за грибами, пока все будут ловить на озере рыбу, а не хулиганить над озером и около. За обедом возле палаток никто никого не слушал и все говорили одновременно.
Следующие два дня подряд я ходила в берёзовую рощу и за ручей собирать грибы, потому что все рыбаки, старинные между собой приятели, проявили единодушие, потребовали от меня не зарывать в землю свой шаманский талант грибника…
Мою городскую квартиру теперь украшают несколько косичек и веников из берёзовых веток на кухне и в прихожей. А сосед меня теперь называет только «Вяукой» и рассказывает всем удивительную историю, как однажды я набрала за два с половиной дня 50 килограммов сыроежек в берёзовой роще, в то самое время, когда он поймал в озере 15-тикилограммого сома — «вот такого размера!».