Ольга 6

Окружив стонущего от боли и ярости, доктора взяли его под руки и повели в комнату, изнутри сплошь покрытую железными листами. Введя наркоз и глядя  на успокаивающегося Илью на стерильном операционном ложе, медсестра, выдохнув, молвила:
- Даже если вы вернёте ему зрение – это будет напрасно. Он уже мёртв за убийство богини.
-Не твои дела здесь находятся, миледи. – ответил ей медбрат, вошедший в операционную и под локоть вывел девушку.
Раиса, поцеловав дочь в лоб, находясь в коридоре, лёгкими движениями просунула свои ноги в чёрные туфли на низком каблуке и поспешно направилась вниз по бетонным ступеням цвета грозового синего неба, подъезда. Прозвенел домофон и дверь распахнулась. Вторую придержал рыжеголовый парень, на что женщина благодарно слегка кивнула светло-каштановой головой под серым беретом. Шаг, ещё шаг. Казалось, это истощённое от горя создание не было в обществе людей уже несколько недель, так осторожно и на приличном расстоянии старалась она ото всех держаться.  «Стойте! Девушка, подождите!» - голос сзади немного растерянно вещал.   
Раиса обернулась и увидела подбегающего к ней мужчину в официальном сером костюме и, приняв у него свои потерянные по дороге ключи от дома, кивнула снова в знак благодарности и хотела сказать « спасибо», но её рот лишь беззвучно открылся, а горло не воспроизвело никаких звуков, так тихо она говорила. Прохожий улыбнулся своей, как он посчитал, удаче и попросил номер мобильного телефона женщины в тёмно-вишнёвом пальто и сером берете. «Я замужем.»- сухо, хриплым голосом, слегка дрогнувшем на последнем слоге ответила женщина и пошла дальше, ускоряя шаг.  «Скорее, скорее, скорее…»- мыслила Раиса, а после, устав повторять про себя это уже ставшее для неё бессмысленным слово, просто зажимала губы и чувствовала, как её глаза становятся мокрыми, словно два заполненных до самого края озера. Дыша через рот и глотая носом воздух огромными порциями, женщина вернулась к реальному миру и стояла у светофора, ожидая зелёный свет.
Остановилась Раиса у многоэтажного здания, в котором размещались десятки офисов. Женщина теперь была решительна и спешила к той самой двери, где она сама с мужем впервые вошла в кабинет за помощью для своей дочери. Таблички с именем Аристарха Сергеевича уже не было, и женщина дёрнула за ручку двери, но та осталась непреклонна. Раиса посмотрела по сторонам и на мгновение она увидела быстро ускользнувшую тень. Мозг сразу же дал команду, и женщина побежала по покрытому длинным ковром коридору. Лифт уже закрывался и тогда, сняв туфли, вдруг ставшие неудобными, наблюдательница, пропуская одну-две ступени, неслась вихрем вниз, оставив туфли на том этаже, откуда спустилась. Толкая и задевая всех плечом, женщина в пальто подняла юбку выше, чтобы делать шаг шире при беге. Её красное не то от негодования, не то от бега по отапливаемому зданию в пальто, лицо,  словно находилось в горячей воде десятки минут. Никуда не спешащие участники этого огромного социума в здании, оглядывались неторопливо на странную женщину без туфель и удивлённо слегка приподнимали брови.
Тучное тело врача, постепенно приближающееся за счёт бегущих по лужам и местами неубранной подгнившей листве асфальта, ног в чёрных капроновых колготках, втиснулось в безлюдные проулки города и женщина, игнорируя красный свет и гудение автомобилей, не задумываясь, бежала к своей цели. Мутный узкий каменный переулок втягивал в себя разгорячённую женщину, а затем стал свидетелем нападения из-за своего угла. Псевдоврач сбил с ног женщину, ударив по ним железной арматурой. Послышался хруст и Раиса рухнула на каменный столетний бугорок, ударившись об него позвоночником. Сразу же пытаясь встать, женщина получила новый удар, теперь уже по плечу и волосы её вымазались в ближайшей глубокой луже, где были смешаны отходы, выливаемые из чёрных окон, выходящих по эту слепую сторону дома, закрытую от всего мира.
-Ты просчиталась, негодная мразь. – нарушил тишину, смешанную с утробным воем лежавшей, врач.
-Я убью тебя.- сипло выдохнула алая от яростной попытки сесть, вымокшая в прибрежье коричневой лужи, потерявшая берет.
-Я первый. – задорно сказал толстяк, подышав на стёклышки своих очков.
Он откинул лом в сторону, и, взяв уползавшую собеседницу за волосы, потащил её, мыча выдуманную мелодию, к середине лужи. Зайдя по щиколотку, врач наклонился, коснувшись закрытой вымокшим испачканным пальто спины полулежавшей своим животом, и шепнул на ухо лишь: « Ты запомнишь этот день на все свои после моих слов оставшиеся три минуты.»
Выгнув спину и будучи поднятой за волосы над лужей с маслянистыми пятнами, женщина  подняла руки и начала царапать короткие плотные пальцы, что зажимали крепко её натянутые мокрые волосы.
Краснословно сказав даме, кем она является, в непечатном варианте, Аристарх Сергеевич нажал ногой на сломанное ахиллесово сухожилие женщины так, что вторая взвыла и опустила руки. Мужчина при галстуке и в очках деликатно стянул с себя свободной рукой ремень и закрепил им теперь сложенные за спиной руки женщины.
-Тебя найдут и прикончат, как борова.- вскрикнула сопротивляющаяся.
-Можешь кричать – сейчас все на работе и это глухая сторона дома, – парировал мужчина,- а теперь можешь немного попить.
И он разжал пальцы, отчего фигура в пальто цвета тёмного перезрелого яблока с плеском упала в жидкую массу из городских резервов. Женщина тут же хотела перевернуться, но её оппонент поставил её на спину ногу и крепко придерживал брыкавшееся и пускавшее кровавые пузыри наверх тело.
- А хочешь знать, как это было с ними? – слегка притупленным от вожделения голосом, словно затуманено, говорил на автомате пафосно объект, поднимающий промокшую, в потёках машинного масла, юбку из вельвета цветов серого вздорного неба.
- Дочку я не мог тронуть – меня бы обнаружили, а вот тебя, даже если и найдут, то только частично.
Яростное бульканье и непрекращающиеся брызги.
- Он пошёл ко мне. Я прятался недолго – подлец увидел меня на площади. Знаешь, он словил мой взгляд в толпе. Представляешь, в толпе! Случай, конечно, один на миллион.
Почти бумажный звук ослабленного галстука и ослабляющегося воротника рубашки.
- Я и побежал. Он настиг меня, и, схватив за грудки, приподнял у стены, где толпе было больше всего плевать на происходящее – все спешили, а если кто и видел, то не замечал нарочно.
Опускающиеся штаны поспешно оголяют массивные взбитые колени, чашечки которых сплошь покрыты слоями медового жира и чуть ли не лопающейся кожи.
-Я не испугался и достал свою ручку из открытого кармашка портфеля – всегда там лежит.
Рассекающее переворачиваемое дёргающееся тело в луже и яростно сжатые мокрые ноги, с которых у бёдер, придерживаемых рукой у ягодиц, слегка трясущаяся рука с грязными ногтями срывает капрон.
- И я ткнул в него этой перьевой ручкой, раньше которой даже не пользовался…
Весь в мелких угрях нос, активно снабжённый хорошо и даже больше работающими сальными железами прижимается к обнажённому приподнятому над мутной водой животу. Второй втягивается и подрагивает.
- А сейчас я возьму то, что принадлежит мне с того дня, как ты попросила у меня о помощи.
Колыхающаяся в воде голова держится над водой на напряжённой шее в маленьком омуте багра, что идёт из носа вместе с серо-бурой отходной водой.
Сев на колени и прижав к себе свою добытую мимолётную живую игрушку, врач, оглядываясь сначала по сторонам, уже собрался приступить к акту частично не обоюдному.
Полностью погрузившись с головой в лужу, не поруганное тело задёргалось  под водой, стараясь встать.