Мемуары разведчика. Глава 46 - Отставка положенца

"Вышедший в ночь, летящий при луне,
Сквозь пелену дождя вглядись,
И ты увидишь стаи чёрных птиц,
Рвущих крылами небо в ночи.
Ночные полёты в туманную пустошь,
Разведка огнём это ярость в крови,
И старый мундир официального зомби,
Потёртые крылья помогут в пути".
Группа «Небожители».
                - Это самый мрачный в своей безнадёжности каземат, из тех, в которых мне довелось побывать, глубокомысленно заметил Клык, обводя глазами вновь обретённую «камеру». Помещение было и впрямь непрезентабельное и вопреки громкому заявлению Мустафы на «апартаменты» не тянуло, в нём явно не хватало лоска! Но зато оно было надёжно как швейцарский сейф. Стены, сложенные из каменных блоков, плотно пригнанных друг к другу. Вместо потолка нависал скальный массив, видимо «камера» расположилась на территории пещеры. К тому же с потолка небольшими струйками просачивалась вода, и вследствие этого глиняный пол представлял собой просто грязное месиво. При ходьбе глина налипала на ноги многопудовыми комьями, и сковывала движения пленников не хуже кандалов.
- Да уж, это не «Матросская тишина», согласился с братом Хирург. Никаких тебе жирных «бобров» с мазёвыми передачами, знатной «чамочкой», а то и «бухаловом», припоминаешь?
- Что ты! – прищурился, как хлебнувший сметаны кот, Клычара. Хотя и времени с тех пор прошло уйма, а вспомнить и сейчас приятно. Как мы на Новый год там «зафестивалили», балдёжь полнейший! Водка, «марафет», «тёлок» к нам подогнали задарма, да просто рай, а не «тюрма».
- Всё познаётся в сравнении, сумеречно произнёс Хан. Тут вам не только «тёлычей», но даже и простой баланды не подгонят. Одним словом – карцер. А потом нас ждёт рудник на Железном Трезубце, а может и что похуже – Мустафа тварь злопамятная и мстительная!..
- Ну, а где твой Трофим? – вспомнил Клык. Ты же говорил, что он надёжный парень?
- А я и сейчас скажу то же самое, твёрдо заявил Хан. В этом парне сейчас вся наша надежда. Кстати, вспомните хорошенько, это очень важно. При встрече с Карэной у вас ни у кого не возник в голове образ нашей «амбулатории» по восстановлению киберпсихики?
- Нет, ответил Хирург. Слишком неожиданно она появилась.
- Персик, а не девочка, подхватил Клык. Я прямо от стыда сгораю, как подумаю, что она знает теперь, о чём я мечтал, глядя на неё.
- Что ж, тогда ещё не всё потеряно, сказал уже бывший начальник замковой охраны. Трофим хороший боец и достаточно башковитый для того, чтобы придумать толковый план как нас выдернуть с «кичи». Просто ему на это потребуется некоторое время…
- Которого у нас может и не оказаться, не преминул заметить Хирург. Ладно, поживём-увидим, какой из Трофима стратег и тактик. После паузы, он сокрушённо добавил:
- Сами-то как «накосячили». До сих пор я в «ахуе». Обвёл нас Мустафа как последних лохов вокруг пальца. Смешно теперь дураку, что рот на боку!
- Не терзайся, брат, успокаивал Клык. Будет ещё «раздача», а значит, и мы своё возьмём.
                Коротая время, за неимением карт, играли в «двадцать одно» на пальцах. Игра эта требует большой степени сосредоточенности, но Клык, за между прочим, «травил» свои  нескончаемые байки и анекдоты:
- Электричка. Цыганка мужику:
- Позолоти ручку, дорогой! Скажу всё, что хочешь!
Мужик достаёт 500 евро:
- А скажи-ка ты мне, голубушка, период полураспада радия!
Цыганка в шоке, глаза вытаращила...
- Ну вот, видишь, не заслужила!
Смех сотрясал каменные своды гулким эхом. Заключённые убивали время весело и непринуждённо. Красиво жить не запретишь, но помешать можно…
Внезапно лязгнули засовы, и бронированная дверь узилища открылась. Снаружи раздался грубый голос:
- Кто тут транзитом по этапу на Железный Трезубец? На выход с вещами! Да шевели «дровами», гниды тюремные!..
- Э, баклан, ты чо, припух? – отозвался Клык. Или камеры попутал?.. А ну иди сюда, фраер нетоптаный!..
В дверях появилась мощная плечистая фигура, заполнив собой весь проём. Потом знакомый голос произнёс добродушно:
- Да ладно, братва. Насчёт вещей я пошутил. Делай добро и бросай его в воду. Амнистия, все свободны!
- Трофим! – констатировал очевидное Хан. Потом, сурово сдвинув брови, добавил:
- Почему так долго, где это тебя носило?
- Где был, там наследил! – откликнулся радостно киборг. Освобождайте помещение, у меня тут «пассажир» один, на постой бы определить его надо.
- Неужели Мустафа? – кинулись на выход Кочевники, влекомые жаждой мести.
Едва успев отскочить с дороги разъярённых братьев, Трофим, покачав головой, ответил:
- Это вы уже сами – ешьте с волосами! А нам, что попроще. Итак! Прошу любить и жаловать – госпожа Карэна. Командир заградотряда изящным движением руки указал на королеву бомонда, стоявшую под охраной двух бойцов. Эффект был велик!..
                Светская львица, не утратив своего высокомерия, стояла, отрешённо задумавшись о чём-то своём, недоступном пониманию неотёсанных мужланов. Страсти кипевшие вокруг неё не находили отклика на спокойном челе её, лишь скорбно поджатая линия губ выдавала в какой-то мере степень негодования подруги «положенца». Покинувший «камеру» вслед за Кочевниками, Хан, только прищурился изумлённо, увидев хозяйку замка в статусе узницы, но вслух ничего не сказал. Не было слов, одни эмоции, так что же зря сотрясать воздух в жалкой попытке озвучить то, что и мозг-то осознал не до конца и не «разложил по полочкам». Всему своё время!
- А где сейчас Мустафа? – спросил Хирург, направляя беседу на рельсы блицкрига.
- Наш «ботан» в оранжереях, отдыхает там душой и телом от «трудов праведных», отвечал Трофим. Душегубство в планетарных масштабах это ведь тоже труд великий!..
- Ясно, кивнул головой вождь «восставших машин». А сколько у нас сторонников, как идёт процесс реабилитации?
- Замковые киберы все «наши», доложил командир заградотряда, они получили свободу мыслить независимо. Это грандиозно! Впрочем, остался ещё пикет из четырёх бойцов - личных тургаудов Мустафы, охраняющих сейчас вход в оранжереи. Туда мы пока не совались, боялись спугнуть «положенца». Овальный кабинет, Центр управления спутниками связи, канал нуль-транспортировки – всё в руках восставших. Инженер-аналитик Джавдет полностью контролирует автоматику, а также все системы замковых коммуникаций.
- Отлично поработали, парни, одобрительно заметил Хирург. Что ж, тогда пришла пора навестить Мустафу. Хотя подожди!.. А для чего сюда привели Карэну, нельзя было изолировать её где-нибудь в замке? 
- Существует вероятность того, что, оставшись без надзора пусть и запертой в одной из замковых комнат, Карэна сумеет предупредить Мустафу о восстании, высказался Трофим. Джавдет предположил, что на случай экстренной ситуации в замке предусмотрены автономные системы связи, неконтролируемые Центром управления, о которых знают только Мустафа и госпожа Карэна.
- Сфера высоких технологий, ну, конечно! Это вам не почту и телеграф захватить, согласно кивнул головой Кочевник. Тогда всё верно. Временные неудобства, которые испытает госпожа Карэна – ничто, в сравнении с мировой революцией киборгов. «Верной дорогой идёте, товарищи!» И, обращаясь уже к жене наркобарона, добавил:
- Прошу, пани. Не взыщи уж, там несколько более сыро и грязно, чем, может, ты привыкла…
- Один момент, «граждане судебные заседатели», подскочил Клык. Всего лишь несколько кратких мгновений!.. С этими словами он бросился к штабелю железобетонных блоков, видневшихся неподалёку. Схватив своими мощными ручищами блок, он, подобно шагающему экскаватору, пронёс его в «камеру» и осторожно уложил на пол. В глиняном море грязи образовался островок относительного комфорта, некий плацдарм чистоты и уюта посреди мерзости запустения. Клык, как ни в чём не бывало, произнёс:
- Вот теперь всё готово для приёма «гостьи».
Киборги молча переглянулись, а госпожа Карэна, выйдя на секунду из состояния транса, соизволила взглянуть на Клыка. При этом она чуть заметно, одними глазами, улыбнулась. Затем Карэна грациозно проследовала в «камеру» и Трофим, лязгнув засовами, затворил дверь.
                - Все в оранжерею, скомандовал Хирург. «Промедление смерти подобно!» Как только Мустафа «прочухает» что творится в замке, то он исчезнет, растворится, уйдёт как вода в песок, как прошлогодний снег. Потом ищи-свищи его в далёких Галактиках!.. 
Сказано – сделано! Вперёд и только вперёд, а потом всё время вверх в кабине грузового лифта. Наконец остановка, и вот в холле Кочевников и их ближайших соратников уже встречает «засадный отряд» киборгов, в количестве трёх бойцов. Выдвинувшись на первый план, один из них сказал:
- Обстановка без изменений. Мустафа по-прежнему в оранжереях. Всё спокойно. Докладывал рядовой боец Петруха.
- Часовые при входе? – отрывисто спросил Хирург.
- Четверо. Это тургауды – личные телохранители хозяина замка, фанатично ему преданные, отвечал киборг.
- Ты же начальник замковой охраны, обратился Кочевник к Хану. Ну, так прикажи им оставить пост, ведь, насколько я понимаю, уведомления о снятии тебя с должности  официально не было?
- Дохлый номер, сказал Хан. Эти тургауды – особые штучки, они даже не бывшие земляне, в отличие от всех остальных замковых киберов. Подчиняются непосредственно Мустафе, и чихали на приказы всех прочих вместе взятых!..
- Тогда валим их на хер, раз они такие особо «блатные», взвинчено произнёс Клык.
- Отличная идея, поддержал Хан. Но есть в ней существенный минус. Двери, ведущие в оранжереи, прозрачные, и если «положенец», невзначай, увидит сквозь них какое-либо подобие сражения или даже простой драки с его телохранителями, то у него будет шанс уйти восвояси, а нам всем надорваться в лихой погоне за фантомами. Нет, брать Мустафу можно только врасплох.
- Значит пикет у «врат рая» надо убрать молниеносно, проговорил Хирург. Нам нужна  спецтехника типа танка или бронетранспортёра. Что-то достаточно скоростное и тяжёлое для того, чтобы выбить тургаудов как кегли из сектора обзора от дверей оранжереи.
- Электрокар! – воскликнул Петруха. Рядом есть гараж, в котором находятся машины необходимые для обслуживания плантаций, теплиц и оранжереи. Так вот, там можно позаимствовать электрокар с грейдером. Это то, что нам нужно!
- Замечательно, произнёс старший Кочевник. Понадобятся сети или верёвки для того, чтобы обездвижить телохранителей Мустафы.
- Найдутся там же, кивнул головой Петруха. Я ведь в гараже механиком работал, пока мне «глаза не открыли» люди добрые на жалкую и беспросветную участь раба, которую я влачил столько лет. Долой эксплуататора-кровопийцу!..
- Однако, протянул Хирург, политическое сознание у бойца на высшем уровне. Кто же пробудил в тебе идейный подход к реалиям? Вроде бы товарищ Троцкий давно уже почил в бозе от удара ледорубом. Так всё-таки, как имя этого «комиссара в пыльном шлеме»?
- Я сейчас заплачу от умиления, угрюмо процедил в сторону Клык.
- Это я, выступил вперёд Трофим. Было видно, что он немного смущён и нервничал, хотя  для кибернетического организма это было, в общем несвойственно.
- Я посоветовался с Джавдетом, и он помог внести небольшую корректировку в программу по реабилитации киберпсихики. Хотелось большей самоотдачи и жертвенности во имя великих идеалов нашей революции!..
                Клык демонстративно схватился руками за голову, как бы в ужасе от услышанного им. Хирург посмотрел на Хана, «так вот какого стратега ты нам подсунул», так и читалось в его взгляде. Хан лишь пожал беспомощно плечами и промолчал. После этой краткой, но выразительной мимической сцены, вождь восставших тяжко проговорил, глядя в глаза Трофиму суровым и беспощадным взором:
- Ладно, «осколок военного коммунизма», натворил ты дел, но не время сейчас проводить «разбор полётов». После ответишь за всё. Мы в цейтноте. Скажи, ты оружие приготовил?
- Ручные излучатели антиматерии, кратко отвечал новоявленный «троцкист».
- В самый раз, голос Хирурга чуть смягчился. Теперь ты, Петруха! Бери с собой двух бойцов и быстро в гараж. Доставьте сюда электрокар и сети найдите. Всё, парни, одна нога здесь, другая там!
»Засадный отряд» ловко испарился. Не прошло и десяти минут, как Петруха с товарищами гордо подкатил в холл на внушительной машине, с массивной лопатой грейдера впереди и вместительным кузовом открытого типа позади кабины. Двигатель электрокара работал совершенно беззвучно, создавалось впечатление, что всё это лишь игра воображения. Чей-то фантасмагорический сон.
- Ну, что ж, очень неплохой «броневичок», заметил Хирург. Земная сборка по технологиям Аль-Катрана. Как далеко расположились оранжереи?
- От холла, где мы сейчас находимся два поворота по коридору, отозвался Трофим. Перед последним поворотом у меня часовой на связи. Там же, в электрощитовой комнате припрятано оружие.
- Тогда грузимся в кузов, время поджимает, Хирург махнул рукой, и киборги, поспешно «оседлав» электрокар, помчались широким замковым коридором.
В кузове оказались охотничьи сети, которые Петруха «нарыл» в обширном арсенале хозблока гаража. Мустафа, бывший домоседом, всё же выбирался иногда на охоту, «поразмять кости», как он сам выражался. И в качестве снаряжения, кроме лазерных бластеров, использовал сети, которые выстреливались прямо с борта летательного судна, и вмиг опутывали свою жертву, словно «зашнуровывая» её в кокон. Брал он, таким образом, волков и косуль, при случае, в них попадались кабаны, лоси и даже медведи.
У «положенца» в замке был зал охотничьих трофеев, где стояли, висели на стенах и под потолком чучела и шкуры убитых им собственноручно животных. Хирург критически осмотрел эти сети и попробовал на разрыв. После пятисекундного сопротивления мощным дланям киборга, сеть, не выдержав чудовищного натяжения, всё же лопнула.
- Гнильё, проворчал Кочевник. Ну да на безрыбье и сам раком станешь, как говорят.
- А, брат, не журись, наблюдая за манипуляциями Хирурга, произнёс Клык. Используй то, что под рукою и не ищи себе другое.
                Миновали первый поворот. Хороший всё-таки замок был у Мустафы, просторный! Хоть ралли на электрокарах устраивай. Можно даже скачки. Это уже дело вкуса. Но жадность губит фраеров, и они желают большего. Хочется им, видите ли, руководить и направлять, казнить и миловать, сжигает их изнутри огонь властолюбия и лезут они в мировую политику. Сколько их было за всю историю человечества? Если поставить их раком друг за другом, всех этих диктаторов, тиранов, фюреров всех мастей, цезарей и прочих сатрапов, включая президентов банановых республик, то аккурат восемь витков  вокруг земного шара выйдет. Плюс-минус триста метров. И что? Кто-то из этого сонма привидений был счастлив по-настоящему в своей земной жизни? Да ни одной минуты пребывания в свете! Всюду их подстерегала зависть, предательство, чёрная измена и как итог – лютая смерть от рук приближённых и даже родственников. Но вся эта хроника людского инфантилизма и эгоизма, зачастую усугублённая шизофренией и манией величия с параноидальной деструкцией личности, ничему не научила космического афериста Мустафу. Как и все его предшественники, которых снедала жажда власти, он презирал чужой опыт и просто плевал на него. В эпилоге он терял всё то, что имел, в тщетной попытке приобрести большее и прыгнуть выше своей головы. «Сик транзит глориа мунди!» Да, именно так и проходит земная слава...
                - Стой, Петруха, слегка хлопнув ладонью по кабине, приказал Трофим, прерывая поток размышлений в который успел окунуться Хирург. Вот и наш лазутчик.
Электрокар остановился, к нему подошёл киборг в чёрном комбинезоне энергетика и доложил:
- Обстановка спокойная. «Бугор» по-прежнему в «яме». Тургауды при входе, никаких лишних телодвижений. Тишь да гладь. Но, чу!.. Тут его лицо переменилось вдруг, и он голосом оперного юродивого закончил:
- «Буря! Скоро грянет буря!»
- Слышь ты, «буревестник революции», обратился к нему Клык. Хватит каркать, выдай лучше нам из своего «кельдыма» оружие, да поворачивайся!
"Буревестник" метнулся кабанчиком, следом за ним, по знаку Трофима, ещё два киборга. Вскоре бойцы вернулись из электрощитовой комнаты, где был устроен тайный арсенал, нагруженные ручными аннигиляторами.
- Теперь так, повелительно сказал Хирург. Петруха! Выворачиваешь из-за поворота и едешь по коридору спокойно, без суеты. Когда до входа в оранжереи останется несколько метров, то акселератор «топи» в пол до упора, и лопатой грейдера всех часовых в аут, чтобы как корова языком слизнула. Всё понял?.. Остальным бойцам приготовить сети и залечь на дно кузова. И до столкновения с пикетом ничем не выдавать своего присутствия! А ты, «Буревестник», возвращайся к себе в «каптёрку» и будь на связи.
В случае чего, передашь Джавдету – пусть высылает подкрепление. Ферштейн, колхозбауэр? Вот и славно! Тогда, Петруха, трогай вперёд помалу. «Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами»! 
Машина плавно тронулась с места. Киборгам, залёгшим на дно кузова был виден только замковый потолок, с нескончаемой вереницей проносящихся мимо светильников. Развязка драмы была близка. В такие моменты вспоминаются почему-то все прожитые годы, этапы жизненного пути и становления как личности. Мелькают как в калейдоскопе перед мысленным взором лица друзей и врагов. Сколько лет разбазарено, думал про себя Хирург. Потрачено впустую, смыто волною беспощадного времени. Ведь ничего же не вернуть, ни юности, ни высоких душевных порывов ей свойственных. Всё сгубила пенитенциарная система и бесконечная работа на «чужого дядю». Быть исполнителем чужой воли, остриём ножа, занесённым над беззащитной жертвой, что может быть более бессмысленным? А впрочем, вспоминая рейсы на Железный Трезубец, уже в качестве боевого киборга и жаркие схватки с Волынцами, которых едва ли можно охарактеризовать как безропотных агнцев, всё равно захлёстывало чувство горькой досады на невозможность изменить прошлое. Но никогда не жалей о том, что не вернуть! Не стоит мчаться вслед за давно ушедшим поездом. Жить надо настоящим, здесь и сейчас, закладывая фундамент своего будущего, ослепительно прекрасного, как восход солнца после бури! Ничего, продолжал размышлять вождь восставших, «мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем»...   
                Движение электрокара чуть замедлилось, и Хирург понял, что впереди поворот. Строго оглядел свой немногочисленный отряд, не заснул ли кто ненароком? Но повсюду встретил лишь бескомпромиссные и суровые взгляды бойцов, готовых не колеблясь отдать жизнь за победу революции. «Несгибаемые дуги, настоящие мексиканцы», с умилением и гордостью за них подумал он. Миновали поворот и, спустя некоторое время, Хирург  почувствовал бешеное ускорение электрокара.
- Держись, братва, успел шепнуть он соратникам. Началось!..
Как же описать звук, возникший в результате столкновения электрокара с киборгами, стоявшими «на часах» у врат оранжереи? Может, это было похоже на лобовой таран очумелого в атаке водителя «Запорожца» в «Мерседес»? Вовсе нет! Земные автомобили это лишь полые коробочки с корпусом из тонкой жести, а вот масса покоя одного киборга достигала семисот килограммов и никаких пустот внутри. Умножить на четыре – получится около трёх тонн скульптурной групповой композиции. Поэтому, если бы на «броне» электрокара не находилось около десятка бойцов революции, «помноженных» на всю максимальную скорость машины, которую смог «выжать» из неё Петруха, так наверное и не получилось бы «снести» часовых с места. Ну, а возвращаясь к звуку, который возник, когда лопата грейдера на всём ходу ударила по тургаудам, то это было, скорее всего, похоже как если бы царь-колокол упал с колокольни Ивана Великого на булыжную мостовую. «А вот этого я не предусмотрел, лихорадочно подумал Хирург. Что если Мустафа услышал?» Мысль мелькнула и тут же пропала, ибо увидел он две летящие на них фигуры со звероподобными лицами и с занесёнными над головами алебардами.
                - Волынцы, заорал Хирург, вскакивая на ноги, и выбивая при этом, наработанным годами сражений ударом, абордажную алебарду из рук тургауда. Затем, используя силу инерции приземляющегося в кузов Волынца, двинул его коленом в физиономию и, будто заколачивая последний гвоздь в крышку гроба ненавистного врага, добил его мощным ударом в затылок. Дезориентированное в пространстве тело тут же спеленали как куклу подоспевшие сподвижники вождя. Клык, исторгая бешеный рёв, дрался со вторым Волынцем. Трофим с тремя бойцами, прихватив сети, поспешно спрыгнули вниз, освобождая арену цирка, в которую превратился кузов электрокара, для гладиаторского поединка. Стукнув коротким тычком противника меж глаз прикладом аннигилятора и на секунду ослепив его, младший Кочевник произвёл ошеломительную серию ударов ногами по корпусу. Тургауд, не выдержав натиска, опрокинулся навзничь, выронив из рук алебарду. Клык с размаха опустил ему на голову свою массивную ступню, словно поставил точку в конце предложения. «Грамотный пацан вырос!» - одобрительно подумал Хирург про брата, помогая, меж тем, двум киборгам связать накрепко рухнувшего врага. А перед остановившейся машиной с покорёженной лопатой грейдера по-прежнему шёл бой с уцелевшими телохранителями Мустафы. Если закрыть глаза и прислушаться, то можно было вообразить, что работают два трелёвщика и пилорама одновременно. Вся эта какофония перемежалась глухими ударами, будто падали вековые сосны в клокочущем водовороте ярости «восставших машин». Врёшь – не уйдёшь! Возьмём по-любому,
не уменьем, так количеством! По всей видимости, такое было кредо у атакующих революционеров. Трофим и сотоварищи, взяв тургаудов в плотное кольцо, повисли на них как стая терьеров на медведе. Они задавили неприятеля своей массой и, пустив в ход сети, наконец, закончили битву под аплодисменты братьев Кочевников.
- Очень зрелищно, похвалил вождь своих сподвижников. Просто бои без правил среди киборгов. Грузите теперь побеждённых в кузов электрокара. Петруха, под твою ответственность, бери с собой ещё трёх бойцов и доставь пленных тургаудов к «доктору» Джемалу. Пусть назначит им курс «терапии». Да смотри, не упусти их по дороге. Понял?!
- Точно так, товарищ командарм, браво отвечал бывший механик гаража. Всё будет исполнено в лучшем виде. Да здравствует мировая революция!..
Телохранителей Мустафы общими усилиями подняли в кузов, конвой сопровождения во главе с Петрухой занял свои места, и машина вскоре исчезла за ближайшим поворотом. Путь в оранжереи был свободен. Хирург задумчиво оглядел своих бойцов. Хан, Клык, Трофим, наконец, он остановил свой взгляд на безымянном киборге, участвовавшем в их освобождении из «камеры».
- Как тебя зовут, братуха? – спросил у него старший Кочевник.
- Саид, кратко ответствовал этот солдат революции.
- Так вот, Саид, значительно проговорил Хирург. С аннигилятором в руках останешься здесь, на боевом посту у врат оранжереи. Не спать и смотреть в оба. Если вдруг появится Мустафа, не задавай лишних вопросов, просто стреляй. Уничтожь его! А вообще помни, если ты его увидишь, значит, нас в живых уже нет. В любом случае удачи тебе, боец.
И круто развернувшись, прибавил:
- Остальные за мной. Понеслась душа в «рай». В кучу не сбиваться. Держать дистанцию.
Оставшийся в одиночестве у прозрачных дверей входа в «рай», Саид ещё в течение некоторого времени наблюдал за небольшим отрядом, пока тот не скрылся из вида в тропическом лесу оранжереи.
                ...Да, это были настоящие джунгли, но окультуренные и прирученные. С проложенной через них дорожкой из жёлтого кирпича, по которой сосредоточенно шагали киборги под предводительством Хирурга. Вокруг было благолепие, настоящий храм природы, но бойцы не замечали окружающей их красоты, ибо разум туманила ненависть и опьяняла близость битвы с тем, кого они считали повинным во множестве преступлений. Вскоре дорожка вывела отряд из-под полога тропического леса на открытое пространство. Над бойцами раскинулся бирюзовый свод, там, в искусственных небесах сияло рукотворное солнце – предмет особой гордости «положенца». Впереди куда только мог проникнуть взгляд, простирались алым великолепием маковые поля. Это был кандагарский сорт опиумного мака, весьма ценимый Мустафой за то состояние волшебного полёта, в который отправлялась душа, соприкоснувшись с этим даром афганских предгорий. Вдоволь наглотавшись опия-сырца, «положенец» восседал в беседке, располагавшейся прямо в поле среди цветущих маков. Там же стоял небольшой таганок и газовая горелка, с их помощью этот адепт нирваны изготовлял опий. Следуя дорожкой выложенной жёлтым кирпичом, отряд киборгов подошёл вплотную к беседке, и, окружив её со всех сторон, «ощетинился» взятыми наизготовку аннигиляторами. Некоторое время бойцы стояли молча, ожидая приказа своего военноначальника. Хирург же продолжал вглядываться в рыхлое лицо своего врага с полуопущенными веками, из-под которых мерцала какая-то ртуть. Весь облик Мустафы говорил о том, что хозяин этого тела, сидящего поджав под себя ноги в спокойствии Будды, где-то очень далеко, что тут находится только его оболочка, как сброшенный кокон упорхнувшей бабочки.
- От лица всех жителей планеты Земля, начал выносить приговор Хирург равнодушным, даже каким-то «казённым» голосом. От имени погибших в ядерном огне и от имени оставшихся жить в аду, в который превратилась планета – голос оратора крепчал, в нём уже клокотала скрытая ярость огнедышащей лавы, готовой прорваться на поверхность.
А также с особыми пожеланиями тебе от нас – подохни, тварь!..
                При первых звуках голоса Хирурга Мустафа открыл глаза, уставившись мутным взглядом на невесть откуда появившихся киборгов. К концу краткой речи Кочевника он неуловимым движением вскочил на ноги, и в этот момент из четырех аннигиляторов в него ударили разом смертоносные пучки антиматерии. Оболочка слетела с «положенца» как кожура с банана. Возникшее из сгустка пламени обугленное существо стремительно бросилось на Хана, и сорвало с его плеч голову как кочан капусты с грядки. Вторично ударило пламя всесокрушающей аннигиляции и Мустафа, рассыпавшись на сегменты, наконец, перестал существовать. Долго с изумлением смотрели киборги на горстку пепла, оставшуюся от всесильного «положенца» и обезглавленный труп своего старого товарища, погибшего так внезапно на пороге славной победы.