Работа над ошибками

Они устроились, как всегда, на краю обрыва, свесив ноги вниз. Это было их любимое место для задушевных разговоров и сетований на сложность предназначения. Головокружительная высота их не пугала, напротив, они нередко забавлялись тем, что бросались вниз, выправляя траекторию падения в последний момент. Если б они знали, что в такие минуты у их Подопечной екает сердце и накатывает беспричинная паника, они были бы аккуратнее. Но они не знали, они были совсем еще неопытные.

Сегодня они встретились после собрания. Каждый получил нагоняй от начальства, причем, вполне заслуженный.
- За что тебя? – спросила она.
Он вздохнул:
- Разбирали упражнения по теории вероятности. На той неделе она попадет в аварию, руку сломает.
- Ну?
- Ну, я сделал так, чтобы она забыла дома зонт, вернулась и пропустила этот автобус. И все обошлось.
- И что?
- А то, что в следующем автобусе она увидела рекламу секции скалолазания, записалась и на занятии сорвалась, сломала не только руку, но и два ребра…

Сзади раздался ехидный смешок. Они обернулись. Амур, как всегда, был неотразим! Вопреки расхожему образу пухлого младенца, перед своими он предпочитал являться стройным гибким юношей с чувственным изгибом рта и лукавым прищуром. Крылья за спиной отливали алым – цветом смущения, или страсти (зависело от ситуации).
- Привет прогульщику!
- Почему это я – прогульщик?
- Да потому что, если бы ты был на вчерашней лекции, то знал бы, что переломить судьбу могут только сами Подопечные. Мы же действуем строго в рамках заданных обстоятельств. Вот ты у нас кто?
- Ангел-хранитель…
- Вот и охраняй. Оберегай, опекай, поддерживай. Случится авария, твоя задача – проследить, чтобы кроме руки она ничего не повредила. А задерживать ее, чтобы она на автобус не попала – вне твоей компетенции.
- Но как же…- растерялся тот. – Говорят же, «ангел меня отвел в тот самолет садиться». Или – «мой ангел-хранитель уберег меня от встречи с этим негодяем».
- Много они знают! Подопечным ведь проще верить, что все предопределено и от них ничего не зависит. Ответственности меньше. Случись чего, всегда на нас можно спихнуть!
- А разве не так?
- Да не так же, говорю я тебе. Мы – их невидимые спутники, сопровождающие, но не созидающие. Созидает у нас, сами знаете кто. ОН созидает, подопечные выполняют – с учетом свободы воли, разумеется, а мы контролируем.

Они задумчиво переглянулись. Потом она растерянно заговорила:
- А я-то думала, что могу влиять на Подопечную! Условия ей создавала! Помнишь байдарочный поход? – повернулась она к Ангелу-хранителю.
- Еще бы не помнить! У меня тогда половина перьев поседела!
- Зато ее очерк об этой поездке сразу взяли в журнал для путешественников: столько адреналина, драйва, экспрессии!
- Ага, и бронхит от купания в ледяной воде, - вставил Амур.
- Ай, подумаешь, молодые быстро поправляются, - отмахнулась она. – Так вот я подумала, чем больше в ее жизни происшествий, тем больше она пишет, стараясь излить эмоции на бумагу. А когда у нее все хорошо, то ей не до творчества. Я к ней тогда даже не летаю! Встряски нужны! Драмы, происшествия!
- Так, - протянул Ангел-хранитель и заглянул ей за спину. Она задергалась:
- Ты чего это?
- Да смотрю, не почернели ли у тебя крылья? Ты часом, не из ТОГО лагеря, чтобы так рассуждать?
- А чего я? Чего я-то?
- Да того. А я все думаю, что это девочка моя, как с цепи сорвалась: с родителями поссорилась, научному руководителю нахамила, подружек в зависти обвинила. А это, оказывается, ей Муза нашептала, для поднятия творческого потенциала, так что ли?

Муза опасливо прикрылась золотистым крылом:
- А разве нет? Ну, художник должен быть несчастным – классика,  проверенная веками. Самые сильные произведения искусства рождались из самых сильных страданий.

Амур расхохотался:
- Да вы, я смотрю, оба прогульщики! Эти установки давно устарели! Уже доказано, что внешние обстоятельства никак не влияют на творческий потенциал! И что музы не несут ответственность за все, что создаст или не создаст их подопечный.
- Но как же, - приуныла Муза, - а что же тогда мне делать?
- Вдохновлять.
- А я разве не…
- Вдохновлять – значит учить обращать внимания на самые обыденные мелочи, обрывки самых заурядных разговоров и отголоски самых простых событий, в любом из которых, как известно, таятся неисчерпаемые идеи! Подсказывать идеи для сюжетов, навевать яркие сны, привлекать внимание к забавным жизненным происшествиям. Но сам-то творческий дар заложен в подопечном изначально, и от вас не зависит. Вы можете только наблюдать, как это золотистое свечение в области сердца (а не головы, как думают многие писатели) то разгорается, то тускнеет. Я тебе больше скажу: от того, сколько подопечный напишет, напрямую зависит твое состояние. Никогда не замечала, что после каждой написанной подопечной строчки, у тебя крылья гуще становятся? Чем пышнее оперение, тем легче и свободнее ты можешь летать. А твой полет – это то самое вдохновение, которое посещает подопечную. Так что это процесс обоюдный!
- И откуда ты все это знаешь? – недоверчиво спросила Муза. – Ты же вроде по другому профилю специализируешься?
- Любовь, знаете ли, такая сфера, в которой все пригодится – и общие представления о мироустройстве, и творческие приемы. Слишком много вариаций, не угадаешь, что когда сработает. Ладно, не грустите, читайте учебники! Мне пора! Да, кстати, аварию-то не отменяй, мне пригодится!
- Зачем?
- Увидишь, - загадочно улыбнулся Амур и улетел.

Приятели долго сидели в молчании, потом Муза жалобно прошептала:
- Скажи мне, положа крыло на сердце, думаешь это из-за нас она такая неудачница? Выходит, мы все неправильно делаем?
- Эй, ты чего? Ну, ошиблись разок, бывает. Ты же слышала – подопечные сами творят свою судьбу, мы только помогаем.

***
Спустя вечность они встретились снова. Подопечная сломала-таки руку, зато доктор в травмпункте, увидев ее заплаканные синие глазищи, сразу влюбился – Амуру даже целиться особо не пришлось! Сыграли свадьбу, родилась дочка. И подопечная, купаясь в счастье супружества и материнства, начала писать милые, трогательные, полные света и добра рассказы с обязательным хэппи-эндом. Разместила их на одном популярном женском сайте, получила массу теплых отзывов и даже выиграла пару конкурсов. А потом, поверив в себя, засела писать книгу.
- Представляешь, - взахлеб рассказывала Муза, - я-то как поняла, что счастливыми глазами больше видишь! Плохого и так в мире полно, зачем его увеличивать? А то, что она пишет, она же верит в это, потому что в этом живет. И другие начинают верить! И еще, я-то раньше ее подгоняла, считала, что главным критерием творчества является количество читателей, отзывов и наград. На самом-то деле, главное – это вовлеченность подопечной в процесс. Ты бы знал, как она сияет, когда книгу свою пишет! Отправит она рукопись в издательство или нет – еще вопрос, но она уже счастлива!

- Вот видишь, - приобнял ее крылом Ангел-хранитель, - мы с тобой молодцы, справились! И все теперь будет хорошо!

Спрятавшись за облаком, Амур смотрел, как трепещут, соприкасаясь, ее золотистые и его сизые крылья, и, сжимая стрелу в руках, думал, интересно, а что будет, если…Правила правилами, но нарушать-то их иногда можно? Ангелы, как и люди, ошибаются.

Главное – уметь извлекать опыт из своих ошибок и быть готовыми к экспериментам. Верить в себя. И верить, что там, наверху, кто-то всегда нам помогает.