Don t touch me, проф

Каждое прикосновение как укол – резко и болезненно. Когда между белизной тарелок смыкаются наши пальцы, я вздрагиваю от наслаждения и пугаюсь этого. Я улыбаюсь и краснею. Ты вскидываешь на меня глаза, и я вижу, что с тобой происходит то же самое. Мы сидим напротив – седовласый английский профессор  и молодая женщина в платье «ампир». Мы сидим напротив, досадуя, что нас разделяет стол и замирая от восторга всякий раз, когда встречаются наши руки, преодолевая  препятствия. Это так мучительно сладко, что мы не решаемся сесть рядом, чтобы излишней близостью расстояния не разрушить магию случайных встреч.
Ты протягиваешь мне блюдо с тарталетками. Я перехватываю его, задев тебя мизинцем, и мы едва не роняем блюдо на изящную белоснежную скатерть. Смущенно краснеем и вздыхаем.
Ты снова накрываешь мою руку своей ладонью, и я рассыпаюсь на кусочки. Don’t touch me, проф. Не толкай меня в пропасть. Я и без того уже лечу в нее, перечеркнув десять лет своей карьеры. Падая, по дороге я гордо отвергаю помощь всех корней и веток, что протягивают мне деревья, случайно выросшие на отвесных скалах. Я лечу, замирая от ужаса, не зная, где будет моя остановка. Don’t touch me, проф. Не делай того же с моей семейной жизнью – размеренной, предсказуемой, устоявшейся и оттого счастливой. С тобой у нас будут только качели и ничего размеренного. Я этого не выдержу.
Я сразу все  поняла, едва ты взглянул на меня с выражением оправдавшегося ожидания. Ты загадал в этот день встретить необычную женщину. Твою женщину. И пришла я, в своем ампире, про которое сестра сказала, что я в нем выгляжу дурочкой, сбежавшей с игры-реконструкции. Сестра ошиблась. Я сбежала не из игры. Я сбежала из 19 века. Ты сразу это понял. Ведь ты профессор английской литературы 19 века. И мой ампир стал для тебя знаком, воплощением твоей задумки. Мой ампир придал тебе смелости. А вот я боюсь. Поэтому don’t touch me, проф.  У тебя есть кафедра, Англия, студенты. А у меня только мой ампир. Мой печальный смех и твоя горячность. Время, как рваные куски бумаги, из которых кто-то пытается сложить мозаику.
Ты много говоришь. Но я ничего не понимаю. Твой мягкий выговор сливается для меня в чудную музыку, окутав облаком блаженства. Я готова слушать тебя вечно. Твой голос поднимает со дна моей души неведомые мне самой чувства. Я так нравлюсь себе в них. Я становлюсь живой. Спасибо тебе за этот голос. Он отмыл мою душу. Мне стало легче в моих метаниях. Ты словно собрал меня воедино. Всего лишь за пару часов ты сложил мозаику меня, которую я не могла собрать несколько месяцев.
Теперь понятно, зачем нас свел случай. Я негодовала на него за то, что на глазах рушится мое спокойствие и основательность, уступая место болезненному восторгу и наслаждению от встреч наших рук, наших взглядов. Я негодовала, разрушаясь. Но это была лишь подготовка к новой мне. Я коснулась себя по-иному. Я почувствовала, как меняется мое тело. Прямо здесь и сейчас каждая его клеточка изменилась. Я знаю, что приду домой и близкие будут вглядываться в меня, прежде чем узнать в этой измененной женщине ту, которую, как им казалось, они знали. Это потрясающее ощущение – чувствовать как перестраивается каждая частица тела, возвращаясь к своему Свету.
Какой ты счастливый, проф. Ты волшебник. Ты возвращаешь людям самих себя всего лишь несколькими прикосновениями. А может они сами возвращаются, просто им нужен маленький толчок?
Коснись меня еще раз. Я хочу унести в памяти тепло твоих пальцев, хочу запомнить мой трепет от них. Какая же я счастливая сегодня. Я повстречала волшебника. Как в детстве. Как в сказке. Я так наполнилась, что еще немного и счастье перельется через край.
А что я могу тебе дать? Мне так хочется вернуть  хоть чуточку моего восторга и благодарности. Ты правда что-то взял от нашей встречи? Ты взял кусочек моей молодости и моего признания тебя как мужчины. Ты видел нежность в моих глазах и растворялся в ней. Ты отразился во мне прекрасным человеком и это наполнило тебя. Мы не остались должниками. Каждый уносит с собой полные руки сокровищ.
Don’t touch me, проф. Мелодия доиграна. Глубокий вдох. Мы ставим точку.