Утренний пейзаж с Nature Morte

               

  Сонный Гудзон лениво перекатывает свои округлые маслянистые волны, отражающие бледную голубизну неба и по-парижски розовато-сиреневый воздух. Три гладкие серые утки и щеголь-селезень с сизой зеленью на гордой шее задумчиво скользят по речной палитре, оставляя позади себя шелковые складки воды. Высокие мачты пришвартованных у пирса яхт мерно покачиваются в унисон, и лишь одна, неловкая, выбилась из общего ритма.
На берегу, под деревьями, пятеро хрупких китайцев синхронно зависают в своем журавлином танце. Утреннюю тишину изредка нарушает мелодичное перезвякивание каких-то яхтенных снастей да издалека доносятся неясные еще звуки просыпающегося города. Какофония грянет позже, вместе с жарой. А пока воздух замер, затаил дыхание, накапливая огненный жар с тем, чтобы позднее выплеснуть его на Манхэттен, размытые сиреневые контуры которого вырисовываются на том берегу.
Вдруг налетает с залива нежный батистовый бриз. От него прохладная легкая испарина, прозрачная и чистая, как утренняя роса, рассыпается по коже приятными мурашками. Благодать!
Глотая горячий сладкий кофе и затягиваясь первой утренней сигаретой, я впитываю очарование этого ленивого летнего утра. Мне некуда торопиться, мысли не спешат, и есть между ними зазоры этакого блаженно-бездумного созерцания, в котором я - одно целое со всем творением. Вот так бы прожить весь день! Да почему же и нет-то?
Но знаю, что покинув берег, я оставлю там этот блаженный утренний покой. Выстроятся в ряд какие-то неважные, но якобы неотложные дела; закрутятся в голове какие-то необязательные мысли, хотя и нету в них никакой нужды - так, застарелая привычка. Как это там говорится? "Привычка - вторая натура". Ах, мне бы отбросить эту вторую, мертвую, да познать бы первую, богоданную...

Джерси Сити, Newport