Я сегодня встала на каблуки

О, какое же это счастье – процокать чёрными пятисантиметровыми каблучками-клинышками новых голубых кожаных туфелек мимо изумлённой малышни: да, ты уже шестиклассница, и тебе уже можно! На смену им приходят семисантиметровые рюмочки, и все взгляды соседских мальчишек – твои: ах, какие ножки! Под такие и школьную форму не грех чуть подрезать – кому она уже нужна, совсем скоро последний звонок. На вступительные экзамены в университет я прихожу на двенадцатисантиметровых шпильках: это пусть другим рассказывают о дополнительной нагрузке на пальцы и позвоночник, я нынче королева, а обувь с выпускного (это я её несла в руках через весь город, когда мы всей школой встречали рассвет).

Но сразу же после этих «высот» я плавно и добровольно на многие годы снисхожу до кирпичиков, венских и танкеток – на них удобнее. Даже клинышки и рюмочки в мою жизнь возвращаются только вместе с замужеством. Но остаются в ней ненадолго: муж тяжело болеет, дети маленькие, и, чтобы всюду поспеть, мне гораздо удобнее, как и в студенческие годы, впрыгнуть в мокасины, кроссовки или даже кеды. Второй муж и вовсе на коляске – толкать её на каблучках заморишься.

А потом и совсем беда: на одной ноге перелом пяточной кости, на другой – плюсневой. В первом случае, обдирая на кухне обои, не очень удачно повторяю раздел «Электричество» из курса школьной физики и – здравствуйте, белый пенал, в противоположном углу от холодильника и мойки. Во втором приходится «по медицинским показаниям» (нужный мужу кабинет наверху) проигнорировать основы безопасной жизнедеятельности, и, когда на лестнице между этажами резиновая ручка вдруг отделяется от металла коляски, подставить ногу под колесо.
 
Травматологи в нашей поликлинике принимают на втором этаже, здание старое, лифта нет, поэтому пациенты во избежание дополнительных неприятностей быстро идут на поправку. Вот и мой первый гипс могли бы снять пораньше. Врач уже взялся было за ножницы:
 
– Только наступать надо будет осторожненько – на самые пальчики, иначе не видать вам в жизни каблучков.
 
– Доктор, а на велосипеде ездить уже можно?

– Ступай отсюда, дура! Извините, кх-кх,.. больная, на… добром слове и явитесь через две недели.

Я на медиков не обижаюсь: их нелёгкий труд многих сделал немного циниками и большими пессимистами. Я оптимист, поэтому ровно через две недели – в тот же день, когда снимают гипс, сразу после велотренажёра у реабилитолога – сажусь у своего подъезда на велосипед и рулю к родне в пригород: очень уж соскучилась. Ловят меня там всем семейством, потому что опираться при остановке надо, как оказалось, на ту самую только что разгипсованную ногу, а велосипед – это не намертво зафиксированный тренажёр. Ну, не учла маленько, не учла…

Когда на костылях допрыгиваю на повторный приём по поводу своего второго гипса, уже другой травматолог интересуется, кто из его коллег меня собирал, и обнадёживает: с таким асом долго ты у нас на больничном не задержишься (и не больно надобно!), но о каблуках забудь, во всяком случае, пока.

Несколько раз после этого я пытаюсь снова встать на каблуки. Но от одного воспоминания о переломе – мороз по коже, тошнота к горлу подкатывает и ноги подкашиваться начинают. «Не в каблуках счастье! – Принимаю как должное. – Не в каблуках, а в добротных джинсах». И снова перехожу на обувь спортсменов, пенсионеров, и североамериканских индейцев: в такой сподручнее (или сподножнее?), но под нарядное платье она… не того, как сказала бы молодёжь, «не катит». А как бы хотелось!..

Но сегодня дочь прямо с утра заявляет: «План на выходные такой: мы покупаем тебе нормальную обувь и завтра её выгуливаем».

От ненормальных цен на «нормальную» обувь я уже порядком отвыкла, у первого же стеллажа у меня портится настроение. Но дочь идёт дальше и заказывает босоножки на каблуке. «Я со своими ногами не стану обувать это даже под страхом смертной казни!» – Возмущаюсь в ответ и с радостью отодвигаю очередную пару: малы, совсем малы. А эти велики. А эти цвета не такого. А эти жестковаты. А эти…

Но цели дочери и продавца нынче пересеклись, и, когда заканчиваются, «не устраивающие» меня босоножки, обе переходят на сабо.

И вот, многие годы спустя, я снова стою на каблучках в элегантной бежевой обуви, сшитой просто по мне, а проходящие рядом женщины и мужчины оглядываются – одни с лёгкой завистью, другие с восторгом. Колени от страха гудят, где-то под ложечкой нервно посасывает. Но я стараюсь не зацикливаться на плохом, а думать лишь о том, как же это здорово – плыть по улице на чуть цокающих каблучках, ловить восхищённые взгляды и чувствовать себя королевой.

…Я сегодня снова встала на каблуки. И я обязательно вспомню, как на них красиво ходить, потому что эту пару мне подарила повзрослевшая дочь, и она ждёт, чтобы завтра мы эту классную обувь выгуляли. Выгуляли вместе.