Первый день лета

                Подарок святому духу Альфреда Розенберга
     Мое богатое воображение снова, в который раз сыграло злую шутку : я физически ощутил вонь, словно от разлагающегося куска падали. Я закрыл глаза, молясь неведомым богам или демонам, но яркая картинка, заполнившая мозг, только расцвечивалась новыми красками, а нестерпимый запах разложения вывернул мой желудок наизнанку, давясь слезами, проклиная поганую родину я хлестал желчью и кровью. Нестерпимое видение, преследующее меня с упорством проснувшейся от зимней спячки комарихи, зудливо звенящей трепещущими крылышками, с каждым днем приобретало новые детали : Москва, снесенная ядерным взрывом, страна, подобная гнилому куску мяса, пронизанная жирными желтоватыми опарышами, косматые крысы, откусывающие и прячущие куски зеленой плоти, пространство, залитое гноем и нечистотами. Иногда я смеялся, зная подлинную причину таких картин, просто в глубокой провинции, где я обитал, сгнило все. Мордатые губернаторы, успешные бизнесмены, несущие чушь президенты и министры, показывающие ручным журналистам красоты, словно сошедшие с лубочных эскизов Кремниевой долины и - полный пиз...ц. Дороги, более похожие на грунтовые колеи танковой армии Зеппа Дитриха, постоянные отключения подачи электроэнергии, обшарпанные поликлиники, плачущий фельдшер, у которого из всех лекарств лишь бинт, сраный мобильный интернет, рвущийся каждые три минуты, что бесило особо, ибо жизнь переместилась в горизонтальную плоскость, болезнь настолько жрала мое тело, что я мечтал об эвтаназии, лишь в виртуальном мире находя краткое забытье и успокоение, но сейчас модернизаторы лишили и этой ничтожной лазейки. Я просто лежал и смотрел в потолок, чувствуя привычную боль, тошноту, отчаяние. Подходя к зеркалу, я качал головой, не в силах понять, что же меня удерживает от последнего движения пальцем. Миг и башка взрывается фонтаном черной крови, ошметки головного мозга живописно раскрашивают стены, доли секунды - боль, но затем : Ева, уставшая меня ждать в раю для самоубийц. Некий мазохизм, суицидальная мастурбация и неизбежный оргазм ненавистью отвлекали от призрачных видений, от полу-прозрачной блондинки в белом платье с жмущейся к ногам овчаркой. Блонди.
     Потом я валился на кровать и проклинал дух австрийского идиота, замешкавшегося на Балканах на какой-то ничтожный месяц. Сволочь, гад, подонок. Потерять месяц на ублюдочных югославов и мифическую угрозу вторжения обосравшихся и сидевших не дыша на своем островке британцев. Это ж каким надо быть мудаком. Сука, да начни в мае - к октябрю Урал украсился бы красно-черно-белыми стягами, к сорок седьмому и духа двуногих недоживотных не было бы на планете. Потом мысль прыгала к президенту и его критикам. Я давился от смеха, читая и слушая их. Вот уроды, они ведь даже не понимают, что элементарно не являются людьми. Вместе со всем народом, породившим и их и президента. Видимо, знание истории милой родины и сделало меня национал-социалистом, точнее, человеконенавистником, так как говенных немцев я отнюдь не считал не то, чтобы сверхчеловеками, я их не считал даже за животных. А как же. Если вы, граждане, сверхлюди, то что ж просрали унтерменшам войну ? Нездоровая херня и когнитивный диссонанс.
     Наскоро перекурив, снова подходил к зеркалу, прищурив правый глаз, улыбался и бормотал : " Гитлер - пидарас". Странно, минуту назад немцы казались мне идеальными ублюдками, но сейчас все изменилось. Какие, на хрен, немцы ? Нет никаких немцев. Есть страна-помойка Россия, уеб....ное недоразумение, где все только и заняты тем, что прилагают максимум усилий для создания невыносимых условий существования всем. Так, что у нас тут ? Веселье ? Сажать. Тут что ? Радостная жизнь ? Запретить. Еще что ? Мечты о солнце ? Это, вообще, предательство. Солнце - сволочь, светит врагам, а враги - все, включая соседей и родственников.
     Я садился на корточки и молился уже пришельцам. Прилетайте, суки, поскорее. Секретным оружием сотрите с лица земли это говно, Россию, чтоб не было падлы никогда. Гниды -пришельцы, да вы сами посмотрите в супертелескопы на невнятных двуногих, не живущих по-человечески от того, что неохота. Поймав себя на мысли, что эту хрень бормочет наркоман, двадцать лет травивший себя и лишь по причине убитого здоровья завязавший ( искренне и честно, клянусь, был бы чуть поживее - хрен бы бросил ), а ныне такой умный и правильный, что Левушка Толстой икает в аду, краснеет от собственного ничтожества и эгоизма, когда эдакие пошатывающиеся перлы раскидывают рамсы всему миру за неправильное житье-бытье, я падал на колени и, хохоча, бился головой о пол. Пиз...ц. Я, в -натуре, типа, Иисуса. Весь такой ништяковый и пропитанный любовью к людям. Такой любовью. Такой. Короче, своими руками загнал бы все человечество в газовую камеру и повернул вентиль. Пшшшшшш. Цианид. Циклон Б. Зарин. Табун. Токсик холокост, б...ди.
     Отсмеявшись, я полу-лежа устраивался в кресле, включал трэш-металл и мечтал. Хрен знает, о чем. Какие-то бабы, мелкая Алиса, кошки, цветы, теплый вечер, теплое молоко, сигарета. А потом я ложился спать. И перед сном молил об одном : не просыпаться.