Направление к счастью

                Летом 1976 года в одном из областных центров Украины учащиеся медицинского училища, сдав выпускные экзамены, получали направления о трудоустройстве. Выбор был широк: от Закарпатья до Дальнего Востока. В городе оставались только те из них, кто успел обзавестись семьёй. Однако таких оказалось мало. В их число попала и соседка по комнате  Нади Дмитриенко в общежитии. Лиде  так не хотелось куда-либо ехать по направлению, а ещё больше не хотелось ехать медсестрой в своё родное село, что она за полгода до распределения «выскочила» замуж за первого попавшего жениха.
                Проводив подругу с мужем в знакомое ей с детства село, Надя стала дожидаться направления. Подруги вокруг уже его получили. Её же задержали специально, как окончившую училище с отличием.  Причину не скрывали: ждали запрос из одного российского города, где построен был в кратчайшие сроки новый завод. В прошлом году туда медицинское училище направило двух своих выпускниц.  Одна из них знаниями похвастаться не могла и  её уволили с заводской поликлиники. Теперь требовалась  замена. Чтобы не ронять престиж своего учебного заведения директор училища принял решение, никем не оспоренное: направить на завод в качестве медсестры лучшую из лучших своих воспитанниц. Ею, как можно догадаться, оказалась Надя.
             Она родилась в селе,  расположенном в ста километрах от ставшего теперь родным медицинского училища. Врачом мечтала стать с детского садика, воспитанники которого носили к ней «по записи» на лечение свои куклы. Никому не отказывала. На радость воспитательнице: пока очередь стояла к «врачу», в комнате была тишина.  Несмотря на то, что Надя «считалась» детским врачом, мальчишки к ней несли на «лечение» и своих «зверюшек». Приходилось «лечить» и их. Родители этому значения не придавали: чем бы ребёнок не занимался, лишь бы не плакал. Они, по профессии учителя, видели свою любимую дочку только педагогом.
            Поменять своё мнение им пришлось когда Надя училась в седьмом классе. В тот день родители были в школе, которая находилась далеко от  дома. Телефонной, а тем более сотовой связи в селе в каждом доме тогда и в помине не было. Вернувшись со школы после обеда, Надя застала свою бабушку Олю во дворе на скамейке легко одетой. Хотя  тот ноябрьский день выдался весьма прохладным, если не сказать больше. Бабушка сидела вся бледная, хватаясь за сердце.
          - Ой, внучка, спасай меня, я умираю, - сказала старушка, - мне  плохо с сердцем.
            Не растерявшись в этой сложной для неё ситуации, внучка начала быстро «прокручивать» в голове все имеющиеся у неё на тот момент медицинские знания, полученные из книжек. "Значит так, - пронеслось у неё в голове, - бабушка разговаривает нормально, речь не нарушена. Уже нормально". Положив больную на скамейку и подложив под голову свой портфель,  спросила:
            - Бабуля, а голова не кружится, сильно не болит?
            - Нет, внучка, только боль в груди в области сердца, отдаёт в левое плечо и шею.
            - Всё ясно, бабуля, с тобой. Лежи и не двигайся, а я сейчас… .
            Не договорив, она помчалась в дом и вернулась с домашней аптечкой. Быстро нашла «Нитроглицерин» и заставила бабушку положить его под язык. Спустя пять минут боль прошла,  и бабушка хотела встать. Но внучка, перестраховываясь, не позволила ей сделать этого, прикрыв принесённым с дома одеялом и поменяв портфель на подушку. А сама побежала в сельскую больницу.
        Когда подъехала «Скорая помощь», то  больной на скамейке уже не оказалось: она мирно беседовала на огороде с соседкой. От госпитализации отказалась. А приехавший врач просто ей не поверил: не могла же тринадцатилетняя девчонка спасти пожилую женщину при отсутствии своих родителей от приступа микроинфаркта. Поэтому и не настаивал об отправке той в больницу. Надя же при этом не обиделась. Главное: бабушка осталась живая. Родители Нади, в отличие от врача,  им с  бабушкой поверили: они окончательно убедились, что дочь станет медицинским работником. Не всем же быть учителями.
                В свидетельстве об окончании восьмого класса у Нади  «красовались» одни «пятёрки». И ни одной четвёрки. Поэтому ей не страшным казался  большой конкурс при поступлении в медицинское училище. Её приняли, как говорится, «с ногами и руками». И не пожалели: училище она тоже закончит на «отлично».
                Запрос пришёл через несколько дней. Получив направление на трудоустройство в неизвестную ей поликлинику и ещё менее известного города, Надя поехала сначала домой в село к родителям. Хотя ехала без особого настроения: те, смирившись с выбранной профессией дочери,  хотели бы, чтобы она работала в своей сельской больнице. Но, во-первых, штаты там укомплектованы, текучести не наблюдалось, во-вторых, медучилище решило таким образом «реабилитироваться» перед заводом за непутёвую свою выпускницу прошлого года. Других кандидаток не нашлось.
                - Дочка, и куда же ты одна туда будешь ехать?-  расплакавшись, спросила мама.- Это же «не ближний свет», более тысячи километров от нас. Родственников и знакомых там у нас нет. А до окончания отработки тебя никто оттуда не отпустит. За это время всех женихов в селе расхватают, что будешь делать?
          - Там найду, мама.
          - Дочка, мне не до шуток. Давай тебя срочно оформим опекуном к бабушке.
          - Хочешь сказать, мама, что я бабушку Олю с собой могу забрать?
          - Больше ты ничего не могла придумать?
         В разговор вмешалась бабушка, до этого сидевшая  тихо себе в уголке:
           - Аня, брось ерундой заниматься. Почему же ты после пединститута не вернулась к себе в село, а поехала по направлению «на край Света»? И где ты своего мужа нашла? Уж никак не в нашем селе?
           - Мама, я другое дело.
           - Никакое оно не другое. Не трогай мою любимую внучку, куда направили, пусть туда и едет. Не на «вечные же времена»? Может  она там найдёт своё счастье. Ты же нашла, Аня? А твои подружки сельские искать вдалеке не стали, вышли замуж за односельчан и что в итоге получили? Мужей-алкоголиков?
               Отдохнув в селе, Надя уехала по направлению  в ... неизвестность. Так ей казалось.
                В заводской поликлинике медсестру Надю заждались. Уролог Царёв , вернувшийся с отпуска, узнал, что его медсестра с отпуска не вернулась, а уволилась и ушла работать старшей медсестрой в одну из городских больниц.
        - Терпи Николай, - успокаивал его главврач, жди с «минуты на минуту» «новенькую», выпускницу медицинского училища. Но  предупреждаю, будешь и к ней приставать, подам запрос в мединститут на молодого специалиста, а тебя уволю.
         В это время открылась дверь кабинета и на пороге показалась новая медсестра.
         - Николай Родионович, -обратилась она к урологу, - кадры ваши направили меня к Вам. Думаю, сработаемся!
         - Сработаемся, сработаемся, - увидев перед собой прекрасную девятнадцатилетнюю девушку, ответил врач.
         Встав из-за стола, он обошёл её два раза, затем взял её руку и поцеловал.
         - А вот этого не надо, - не выдержал, находящийся в кабинете главврач. Ещё раз повторится, Николай, уволю. Ты меня понял?
         - Понял.
         - Ну вот и прекрасно.
         Когда начальник ушёл, Надя, принявшая всё это за шутку, не знала, как себя  дальше вести. Выручил «шеф». Открыв дверь, он громко произнёс:
         - Кто первый ко мне на приём? Заходите.
         Так прошёл не совсем заметно первый рабочий день медсестры Дмитриенко. На второй день врач вёл приём во вторую смену и по не понятной пока причине задерживался. В кабинете находилась одна медсестра. Вскоре в кабинет зашёл  главврач:
       - Как прошёл вчера первый рабочий день, Надежда Сергеевна? Не приставал больше?
        - Нет, Юрий Дмитриевич.
        - Наденька, я не хочу от тебя скрывать: твоя предшественница уволилась как раз из-за приставаний. Но она сама, к сожалению, давала повод. Держать её мы не стали. Я изучил твою характеристику из медицинского училища и скажу, что за тебя мы будем бороться. Надо бы уволить его, но не могу: его отец член горкома партии.
        - А что, Николай Родионович, не женат? Вроде по виду лет сорок пять?
        - Сорок, Наденька, но ума не нажил. Уже двух жён сменил. Больно влюбчивый. Если что, беги сразу в мой кабинет. Договорились?
        - Договорились.
         Уходя из кабинета, главврач на пороге столкнулся с урологом:
         - За опоздание напишешь мне заявление и принесёшь срочно. Потом начнёшь приём. Одного больного медсестра приняла, он дожидается тебя в коридоре.
         Пока врач ходил к  своему начальнику с объяснительной, Надя успела принять ещё одного больного. Оба оказались весьма благодарны новой медсестре. Это заметили остальные больные, ожидающие своей очереди в коридоре. Как только Царёв вернулся в кабинет и сел за свой стол, к ним зашли те два больных за направлением. Второму медсестра тоже рекомендовала полечиться в больнице, а не в домашних условиях, как это ранее ему рекомендовал  врач. Уролог, вспомнив слова главврача, выписал обоим требуемые направления. После них зашёл один старичок.
         - Слушаю Вас, на что жалуетесь?- голосом следователя спросил врач.
         - Можно я объясню медсестре, Вы меня не поймёте.
         - Пожалуйста, но только в коридоре.
          Надя, начавшая замечать, что шутки врача таковыми не являются, молча вышла из кабинета, за ней вышел и старичок. Вернулась она одна.
              В конце рабочего дня, когда последний больной хлопнул дверью, уролог неожиданно встал, взял со стола ключ, подошёл и закрыл дверь.
       - Что это значит, Николай Родионович? - заволновалась медсестра.
       - Сейчас узнаешь.
        После этих слов он подошёл к ней, обнял и стал целовать. Та, не поняв, что происходит, не реагировала, но, когда тот стал её раздевать, увидев, что она молчит, Надя закричала во весь голос. В дверь начали стучать. Когда её открыл хозяин кабинета, медсестра выбежала и побежала к главврачу.
                Утром следующего дня Надежда  сидела уже в регистратуре поликлиники, выдавая талоны на приём к врачам всех категорий. Это была  личная просьба. Здесь, на виду у всех, к ней «приставать» никто не рискнёт. И не ошиблась. В регистратуре имелось восемь «окошек», за которыми  закреплялись работники определённых цехов и отделов. Она сидела за последним. Здесь обслуживались инженеры-технологи. Вначале ей помогала медсестра, которая уходила в очередной отпуск, но увидев через десять минут, как «новенькая» лихо справляется с незнакомой для неё работой, покинула «окошко».
             - Мне, девушка,  талончик к терапевту, - попросила женщина лет сорока.
         Получив свой заветный талон, она вновь подошла к «окошку» с вопросом:
        - Простите, девушка, Вас Надей звать?
        - Да, а что?
        - Да так, видимо, ошиблась. Простите.
                Женщина ушла, а Надя задумалась: «Кто же это может быть? Мама же говорила, знакомых тут нет». На второй день, когда в регистратуру вернули от врачей медицинские карты работников, побывавших вчера на приёме, она взяла карту «незнакомки»,  уточнила её место работы: Екатерина Олеговна работала в службе главного технолога завода. Год рождения (1936-й) указан, а место рождения - нет. Украинская  фамилия женщины натолкнула её неожиданно на мысль: а не мать ли это её одноклассника Павла Филиппенко? Эта семья уехала из их села, когда Паша окончил седьмой класс. «Как же узнать, как же узнать?»- думала про себя Надя. Маму Паши она не знала, с её сыном не дружила, но в настоящий момент появилась та самая «соломинка», за которую можно ухватиться, оказавшись одной в совершенном чужом городе, среди незнакомых ей людей.
                Екатерина Олеговна вернувшись домой, поделилась  сомнениями со своей мамой. «Что ты голову ломаешь, дочка? Возьми школьные фотографии Паши и сравни с тем, что ты видела»,- посоветовала та.
            Открыв фотоальбом, взглянув на фото седьмого класса,  поняла: «Утром в поликлинике она видела  одноклассницу сына Надю Дмитриенко. Но как она здесь оказалась?».
             Филиппенко, находясь на больничном, попросила терапевта выписать ей уколы, поскольку таблетки не помогали: головная боль её мучила с детства, опалённого войной. Врач не возражал. На другой день уколы пришла делать медсестра терапевта. Она сразу предупредила: «Врач прописал уколы на десять дней, но через пять  мы уходим в отпуск. Уколы делать попрошу  девчонок с регистратуры».
                Через указанное время оставшиеся уколы больной на дому делала медсестра …  Дмитриенко. Последняя в первый же день посещения, увидев на стене фотографию из седьмого класса, окончательно убедилась: кому она делает уколы. Пять дней пролетели быстро. При расставании бабушка Паши пошутила: «Внучка, зачем тебе жить в общежитии, оставайся жить у нас. Мы же с тобой земляки, с одного села. Вернётся Паша с Армии, лучшей невесты ему будет не сыскать».
         - Спасибо за приглашение, люди добрые, но, если он меня в классе не замечал, как же он меня теперь заметит?» - ответила медсестра.
         На том они расстались.
                Через месяц родители уехали на похороны дедушки Паши по линии отца. Бабушка осталась одна. В тот же день ей стало плохо с сердцем, она позвонила в регистратуру заводской поликлиники, хотя на заводе и дня не работала, будучи пенсионеркой-колхозницей. Да и стояла   на учёте в поликлинике по месту жительства.
      - Это регистратура, - спросила на всякий случай бабушка.
      - Она самая, - ответили на другом конце провода.
      - Мне бы услышать Надю Дмитриенко.
      - Сейчас позовём.
      - Внучка, приезжай ко мне, мне очень плохо, я одна осталась  дома, - не проговорила, а по сути, проплакала бабушка одноклассника.
       - Простите, Вы кто?
       - Я бабушка Паши.
       - Бабушка, у меня смена заканчивается через час. Потерпите?
       - Потерплю, внучка, только приезжай, а то я ещё умру.
                Приехав под вечер к бабушке, Надя убедилась, что та её не обманывала:  дочь с мужем действительно утром уехали из дома на неделю, во-вторых, по измеренному давлению и выражению лица было  видно, что и с этим бабушка не придумала. До ночи медсестре удалось «спасти» бабушку, но та в целях безопасности попросила спасительницу остаться до утра. Принимая во внимание тот факт, что завтра был субботний выходной день, Надя согласилась. На ночь легла спать в комнате бабушки. От чего та была несказанно рада.
                Наступило утро. Надя пошла на кухню готовить бабушке завтрак. Вдруг раздался звонок в дверь. «Кто же это может быть, внучка?- спросила   бабушка.
         Вопрос был не из простого любопытства: она  уж точно знала, кто это может быть. Почему и пригласила к себе понравившуюся ей молоденькую медсестру. Надя без «задней мысли» открыла дверь и «замерла».
       Наденька, и кто там? – послышался голос бабушки с её комнаты.
        Не получив ответа, она вышла  в коридор. Только теперь  поняла, почему Надя  ей не ответила: рот у неё был в это время занят. Паша, переступив порог квартиры, бросил на пол «дембельский» портфель, обнял свою бывшую одноклассницу и стал её целовать, пока не появилась бабушка.
                Отныне на работу Надя стала ездить с квартиры Филиппенко, а со временем и с новой фамилией. Она так никогда и не узнала, что "операцию" под названием «Внучка» осуществила любимая бабушка Паши, написав внуку в Армию соответствующее письмо- «инструкцию». Внук, разумеется, с удовольствием выполнил все её пункты. Потому, что невесты ранее не имел. Во-вторых, что сильно любил свою бабушку. А сама Надя всю счастливую свою семейную жизнь благодарила того директора медицинского училища, который дал  ей однажды направление ... к счастью. Никто с ней спорить не стал.

01.06.2016 г.
Фото из интернета