Старое

Дым сигаретный

Дымится сигарета, и в окно
Уходит сизый дым моих потерь,
Наверно, даже Богу все равно,
Что нет уже на небо нам путей...

Дымится сигарета, и в глазах
Того, кто видит в зеркале себя,
Найду я купол неба в облаках,
И вырву новый лист календаря.

Дымится сигарета, и во мне
Рождается неведомая боль,
Она кричит о проклятой луне,
Навязывает мне чужую роль.

Дымится сигарета, и во мгле
Прозрачной синевы найду я то,
Что черным силуэтом на столе
Стоит, и называется мечтой.

Потухла сигарета, и в руках
Моих остался фильтр от нее,
И солнца луч играет на ножах,
Что колют душу тонким острием...


       Дым сигаретный (2)

Дымится сигарета, и в окно
Уходит синий дым моих потерь…
Наверно, даже Богу все равно,
Что нет уже на небо нам путей.

Дымится сигарета, и в дыму
Я вижу купол неба в облаках…
Наверно, я у времени в плену,
А, может быть, оно в моих руках.

Дымится сигарета, и в глазах
Того, кто видит в зеркале себя,
Я вижу в отражении свой страх
Забыть про новый день календаря.

Дымится сигарета, и в мечтах
Не вижу я ни смысла, ничего…
Наверно, в этом мире только прах
Достоин назначенья своего.

Дымится сигарета, и любовь
Душой моей не понята опять…
Наверно, в моих жилах только кровь,
И нет в них полыхания огня.

Дымится сигарета, и во мгле
Мелькают сотни лиц вокруг меня…
Я маску надеваю и вполне
Доволен тем, что мне дала судьба.

Дымится сигарета, и судьбе
Я брошу вызов, бросив свою боль…
Но все мое останется во мне,
Ведь маска предусматривает роль.

Дымится сигарета, я устал
До боли в веках всматриваться в жизнь…
Все, что хотел найти, я потерял,
Но разве я один такой, скажи…

Дымится сигарета, и потерь
Не счесть на долгой памяти людей…
Прошу, ты моей лирике не верь,
Ведь нет уже на небо нам путей.

Дотлела сигарета и в руках
Моих остался фильтр от нее… 
Мы все будем затеряны в веках,
Ведь вечно в этом мире лишь добро.

Сонет

Ты ни о чем сейчас со мной не говори,
Ты спой мне песню о небесной сфере,
Ты спой мне о мечтаниях и вере,
А я спою о верности в любви.

Ты ни о чем сейчас со мной не говори,
Пусть будет тишь и сумерки мгновений,
Пусть ранят языки, а ты – в огне гори,
Останется мне боль твоих прикосновений.

И крах мечты воспримем мы как должно,
Ведь в нашем мире счастье невозможно,
Ты ни о чем сейчас со мной не говори.

И мы забудем все, о чем с тобой мечтали,
Забудем все, сердца покрывши сталью,
И в буре нашей жизни тонут корабли.


        Немые листья

И кружились немые листья...
Закрывая на все глаза,
Мы читаем чужие письма,
Мы не смотрим на небеса...

Я не верю, что вдруг, когда-то
Ты дарила мне танец тот,
Я, быть может, душой богатый,
Но без денег я круглый год.

И лишь дым синеватый в грезы
Превращает забвенье лет,
Я не верю в печаль и слезы,
Я не видел кровавый рассвет.

Я не буду дарить подарки
Равнодушной ко всем Судьбе,
И листочек осенний, яркий
О всем том расскажет тебе.

И своею пламенной кистью
Разукрасил наш мир сентябрь,
И кружились немые листья...
Нам забытой любви не жаль.

***

Вокруг меня застыли маски серых лиц,
Я плакал, умирая от печали,
Они – смотрели мимо, и молчали,
Упасть в любой момент готовы были ниц.

Но неужели жизнь – настолько плохо?
Вдруг, это только лишь игра?
И каждой ночью строки до утра
Ложатся на бумагу тихим вздохом.

Рождается в бессильи новый мир,
Индиго его цвет, но жизни ему нет,
Закат его придется на рассвет,
А маски вновь сыграют черный пир.

И в кубках – кровь, и в сердце – плач,
Последние эмоции в запрете.

Кто нам – король, кто нам – палач,
Лишь эхо на вопрос ответит...

***

Заветные слова шуршат листом бумаги,
Чернила сохнут, растворяясь в темноте.
Звенит холодный дождь соленой влаги,
Рождается немая боль в душе.

Пустеет мир, в душе печать темницы,
Не вырваться из муки сонных дней...
Оставив удивление на лицах,
Смеется полоумный лицедей.

Срывая листья осени, вдыхая аромат
Воздушной паутины чьих-то жизней,
Хозяин этой клетки был бы рад
Хоть раз услышать звук запретных мыслей.

А жизнь... она идет и не бледнеет,
На миг замри пред серой пустотой,
Подумай, может, даже Бог не смеет
Равнять себя с Вселенской тишиной.

*  *  *

Та грусть, что теснится в душе...
Как боль, как мгновение сна,
Как стекла слепого окна
Как жизнь, что забвенью равна,
Как смерть – никому не нужна.

Та грусть, что теснится в душе...
Как отзвук мелодии птиц,
Как высверк мелькающих спиц,
Как трепет сомкнутых ресниц,
Как слабость измученных лиц.

Та грусть, что теснится в душе...
Как шелест высокой травы,
Как грохот народной молвы,
Как стоны осенней листвы,
Как мир, где с тобою на “вы”.

Та грусть, что теснится в душе,
Как то, что с тобою прошли,
Как то, что, расставшись, нашли,
Та грусть, что тесниться в душе...
До края мы все же дошли.

*  *  *

Размытое солнце сквозь стекла,
Сквозь пыль позабывшихся лет,
Лучом едва видным и блеклым
Мне шепчет немое “привет”.

И снова проснутся те мысли,
Что я был бы рад позабыть –
Дни, ночи, события, числа –
Тот миг, что пытался любить.

Я слышу забытое имя,
Мгновения памяти вновь
Мелькнули, исчезли, простили...
Но сердце терзает любовь.

Мечты, что теряли без страха,
Вернутся лишь болью потерь,
И сны не восстанут из праха,
Снов больше не будет, поверь...

Лишь пыльные окна квартиры,
Рассвет, полумертвый как я...
Я вижу узор паутины,
Не вижу здесь только тебя.

Я вижу понурую осень,
Что пляшет в лохмотьях шута,
Когда-нибудь кто-нибудь спросит,
Зачем мы ушли в никуда.


*  *  *

Когда душа устанет от печали,
Когда поймешь ты – больше не приду –
Замри на миг, прислушайся к молчанью,
Быть может, звезды с неба упадут.

Не на беду, а так, как дождик тихий,
Как пыль, танцуя в солнечном луче,
Звенит душа, расколотая стихом,
Но друга все же видишь в палаче.

Такая есть. Другою быть не надо –
Ты лучше всех – и в мысли, и в бреду,
Ты из людей, но не людского стада,
Когда-нибудь я все-таки приду...

*  *  *

Твои ли слезы, что льются впустую,
А, может, веление тех,
Кто Судьбы с рожденья пестует,
Готовя для диких утех...

Неважно, что стало причиной,
А важно лишь то, что сейчас
Покину гнилую пучину,
Покину – всего лишь на час.

Как мало для пленника жизни,
Как много для Смерти раба,
Как дождь на мгновение брызнет,
Так тут же погаснет судьба.

Минуты уйдут безвозвратно,
Оставив лишь память о том,
Как мрачный и мертвый привратник
Ворота открыл пред шутом,

Пред тем, кто увидел в нем душу,
Пусть стертую, грязную, но –
Постигнуть, создать и разрушить
Любому сознанью дано,

Но верить, любить и смеяться
От радости чистой, как свет,
Найти в себе сил не бояться –
Достойнее всяких побед!

И тот, кто отдал тебе сердце
За миг, что ты слушал его...
Он этим лишь может согреться,
Не нужно ему ничего.

Отсюда никто не вернется,
Иди! Но всего лишь час...
Пусть кто-то еще засмеется,
Быть может, в последний уж раз.

Иди, и не нужно терзаться,
На кару пойдет он с мечтой,
Что можно и в Смерти смеяться,
Что можно поспорить с Судьбой.