Хочу остаться в Сыне. К дню защиты детей

            Стройная, длинноногая женщина по имени Яна, в мини-шортиках с шикарными вьющимися по спине волосами, стояла передо мной,а рядом двое измождённых, заспанных малышей десяти и шести лет. В худой одежонке с голодными глазами. "Яна, так жить нельзя. У тебя есть жильё, а ты весь день катаешься в метро, автобусах, ночью спишь по подъездам или на лавке в парке. Дети питаются ролтонами. Ну сколько можно так жить? Позволь мне отвести детей в Храм, буду им крёстной мамой, Господь примет в семью, даст ангелов-хранителей. Ты же крещённая, а что творишь?!"  В ответ: "Не учите меня жить, мне так нравится!"
            
            Эта зеленоглазая красотка с 16 лет колется. Она из интеллигентной семьи, но рано умер отец, мать работала хирургической медсестрой, после смерти отца спилась. Яну выставил на улицу отчим. Квартиру ей снова выбил дедушка ветеран ВОВ, но там за её долги жили квартиранты, кавказцы. Намерения их стали известны, отнять жильё. Я была знакомой бабушки детей Назико. Яна родила детей от сына Назико, когда муж Яны сидел осуждённый не по своей вине, а взяв её вину на себя. Яну поймали с наркотиком, но у неё был маленький сын, муж решил отсидеть за неё. Но получив свободу, она сбагрила дитя сестре мужа и загуляла.
Назико с сыновьями приехала из Тбилиси в Москву на заработки, здесь и увела Яночка её любимого младшего. Появились внуки, сын погиб в аварии, но детей не взять. Сами нелегалы и жена старшего с её двумя детьми, тоже стала вдовой.

Осиротела Назико, глядя на Яниных сыновей видит своих деток и любит их.Но
выше головы не прыгнуть. Попросила она меня крестить детей. Едва сломила упорство падшей матери. Пошла в храм всех святых. Рассказала всё священнику
отцу Артемию Владимирову. Назначил время и попросил привести мать. Яна с натугой согласилась. Пришли когда служба закончилась. В храме была одна девочка страдающая аутизмом. Она увидела Яну и подбежала к ней. Глядя в упор ей начала оголять ляжку задирая юбку до трусов, делать шальное лицо и выкрикивать "Блудим и воруем!" Яна была шокирована, но в это время вышел
батюшка, взял её за руку и повёл за собой. О чём говорил он с ней неизвестно мне, но подарил книгу "Любовь и Вера".

                Крёстным никто не согласился быть, я была одна восприемница.
Первым крестили старшего. Священник со словами "Крещается раб Божий Олег во имя Отца" окунул его с головой в глубокий баптистерий, Олег вынырнул и далее
"И Сына" окунул, но мальчик не вынырнул. Растерянно батюшка громко, аж завопил: "Олег, выходи!" Задыхаясь от долгого удержания под водой без воздуха
мальчишка вынырнул и глубоко с шумом вздохнул. "И Духа святого!" торжественно прозвучал голос батюшки. После он спросил, почему Олег не вынырнул. Ответ был такой. " Я хотел остаться в Сыне" Ему в марте исполнилось 18 лет. Я больше не опекун ему, но я крёстная мать навсегда. Яну после крещения детей, вскоре посадили,как барыгу. Это было подстроено очень хитро. Квартира была обречена достаться ушлым квартирантам. Дети попали в детский дом. Когда я пришла посетить их, Олег спросил в лоб "Крёстная, а ты называешься крёстная мать?" Без сомнения я ответила "Да". Неожиданно мальчик сказал: "Если мать, то почему мы в детдоме?"   

              Семь лет я живу с мальчишками. Квартиру приватизировала на них в равных долях. Подарила им детство. Увидели море, Азию и Европу. Получают образование, бытовой уют вместо наркоточки, приобрели братьев и сестёр, моих детей, поднакопив пенсию по потери кормильца, так как мать выйдя из тюрьмы зачахла от туберкулёза и умерла в 38 лет, превратившись в облезлую
безцветную жертву наркоты, я купила Олегу машину, мотоцикл. Он побывал в бойскаутах, стал спортсменом, занимал призовые места по греко-римской борьбе.
Встретил первую любовь по имени Люба. Поборол панический страх перед высотой, Пересилил себя и летал с парашютом. Вот так меняется судьба, когда хочешь остаться в Сыне!