Ему это нравится

Поздним августовским вечером Серафима Львовна сошла с пригородной электрички и неторопливо направилась домой. Руки приятно оттягивали сумки, наполненные яблоками. В этом году урожай на даче удался на славу. Она уже предвкушала, как будет без продыху делать варенье, закатывать компоты в трехлитровые банки и печь фруктовые пироги, которые так любит внук Коленька.

Вспомнив о нем, Серафима Львовна решила укоротить путь, чтобы поскорее прийти домой, и свернула в парк. Последнее время ходили нехорошие слухи, что по ночам там бродит маньяк и с особой жестокостью насилует одиноких женщин. Но она не боялась, поскольку не сомневалась, что сумеет за себя постоять и отобьется от любого преступника.

Серафима Львовна шла по дорожке и, крепко сжимая ручки сумок, зорко оглядывалась по сторонам. Смелость - это хорошо, но бдительность и осторожность никогда не помешают. Она прошла мимо скамейки, на которой вальяжно развалился парень, одетый в заграничные джинсы. И мельком подумала, что совсем не понимает этой новой моды. Нынешние молодые люди одеваются не пойми как. Не стригутся, ходят заросшие, как дикие снежные люди. Не разберешь: где парень, где девушка. И хамят старшим. Одно слово - хиппи.

Спустя минуту Серафима Львовна замедлила шаг, остановилась и задумалась. Что-то было не так. Совершенно не так. Какая-то похабщина, да и только. Или ей примерещилось? Она аккуратно поставила сумки на асфальт и, стараясь не шуметь, вернулась обратно.

Лучше бы она ошибалась. Но, к величайшему сожалению, глаза не обманули ее. На скамейке творилось настоящее непотребство. У ног парня на коленях стояла какая-то шалава и делала ртом непотребное. Серафима Львовна решительно не понимала, как можно в здравом уме хватать губами мужской дрын. Да не просто хватать, а облизывать словно мороженое и громко причмокивать. Серафиме Львовне стало дурно, мерзко на душе, и она нацепила очки, чтобы точно убедиться в происходящем безобразии.

И тогда все стало еще хуже. Шалава окончательно пошла вразнос и решила проглотить дрын целиком. Но излишняя самоуверенность сослужила ей дурную службу. Она подавилась и долго кашляла. Парень гладил ее по голове и что-то шептал. Наверное, просил оставить его в покое. Серафима Львовна усмехнулась и подумала, что нынешние шалавы ни на что не способны. Не сумела проглотить какой-то средненький дрын. Если бы эта распутница увидела, какое богатство было скрыто в штанах у ее мужа лет двадцать тому назад, то сразу бросила бы свое недостойное занятие. Одной похоти для б л я дства недостаточно, тут нужен талант и глубокая глотка.

Тем временем шалава никак не унималась. Схватившись за дрын рукой, она принялась гонять нежную кожицу вверх-вниз и довела парня чуть ли не до слез. Бедняга громко стонал и извивался на скамейке. У Серафимы Львовны буквально разрывалось сердце от острой жалости. И когда бессовестная шалава схватила порочным ртом его яички и тщательно обсосала их, она не выдержала.

— Прекрати издеваться над мальчиком, потаскуха! — уперев руки в бока, грозно потребовала Серафима Львовна.

— А что такого? Ему это нравится, — басом ответила та и обернулась.

Серафима Львовна увидела усы на ее лице, шокированно охнула и бросилась прочь. Машинально схватила сумки и поспешила домой от греха подальше. В парке действительно творился настоящий кошмар, перед которым меркли любые истории про маньяка. И ни одна порядочная женщина не могла чувствовать себя в безопасности.