Сынок, скажи внуку, что дедушка с бабушкой хотят п

Сынок, скажи внуку, что дедушка и бабушка хотят погулять!     


                Друзьям моего детства – Шурику и Алёхе.
     Они тоже из Поколения Отцов


            Вот теперь, когда сын, наконец, пришёл в дом к родителям, настало время для серьёзного разговора. Сын – типичнейший представитель Поколения Детей внешне выглядел  вполне себе прилично. Человек как человек: наружность, манеры – всё на месте, но было во всех них уже что-то не то. Какой-то человечинки уже в них во всех не хватало. А про Внуков и говорить нечего. Даже эти ужасные андроиды - воспитатели больше людей напоминали, чем те, кого было принято называть Поколением Внуков.
Сын – немолодой уже человек лет за восемьдесят, был похож на атлета на пике спортивной формы. Они все были такие в этом поколении. Собственно и их Родители все поголовно смотрелись отлично, и это тоже было характерно для Поколения Отцов и Матерей.
        Уже внутри, Сын, дожидаясь появления Родителей, подошёл к окну и выглянул наружу. Дом – великолепное двухэтажное строение из превосходной эрзац - древесины стоял на возвышенности и давал восхитительный вид на всю округу. Посмотреть действительно было на что: прямо напротив в некотором отдалении располагалось озерцо. Хотя небольшая часть берега напоминала живописное болотце с ряской и камышом, вода искрилась чистотой и свежестью. На берегу в тени большущего яркого зонта расположился сумасшедший старик Бельтюков и удил рыбу. Клёв всегда был стабильно хорошим, но куда использовал Бельтюков свой улов никто не знал – выловленная в пруду рыбёшка давно уже никого не интересовала. На другой стороне водоёма чёрной громадой высился густой сосново-еловый лес. Там тоже стоял вечный июль и иногда строго по расписанию капал тёплый дождик. Противоположный лесу берег желтел ярчайшим золотом березняка. Алыми пятнами полыхали осины – там начиналась и никогда не заканчивалась ранняя осень. Дальше и немного в сторону открывалось бескрайнее пространство зимнего царства. Идеально белый снег ослепительно сиял. Погода днём стояла всегда ясная.  Издалека было хорошо видно, как две поджарые спортивные старухи Лариса и Ната энергично двигались на лыжах в сторону горнолыжного центра. Окно с другой стороны обширной комнаты прикрывалось занавеской, но Сын знал, что за ним открывается дивный океанский пляж, плавно переходящий в тропический лес. Там, в этих буйных зарослях, по утрам любил бывать дед Костин. Отчаянно работая мачете, он торил себе тропинки, которые тут же почти на глазах вновь зарастали. С другой стороны пляж упирался в начало не менее живописной горной гряды, вершины которой терялись где-то заоблачных далях.
         Сын отошёл от окна и удобно устроился за столом. Вот-вот должны появиться Родители. Их он по-прежнему любил и знал, что для них он в этом странном мире единственный по-настоящему родной человек. Внезапно на салфетку прямо перед носом Сына уселось насекомое, серый мотылёк. От неожиданности человек отпрянул и едва не потерял равновесие. Насекомые: жуки, бабочки, мотыльки… конечно же он их помнил по своей прежней жизни. Тогда, в детстве, в ранней молодости их было много, они были всюду. А эти ужасные комары! Но этот мотылёк сейчас…  так неожиданно!
         - Ефим, не волнуйся. Он не принесёт тебе вреда! – голос Мамы звучал уверенно и успокаивающе. Родители появились незаметно, пока он приходил в себя от незапланированной встречи с элементом архаичной биосферы.
         - Это моль. Та самая, ты помнишь? Воспитатель хотел их убрать, но мы попросили оставить несколько, - мама улыбалась своей необыкновенной, тёплой, трогательной улыбкой, - с ними, знаешь, как-то дом живее.
Сын подошёл к Родителям и поочерёдно обнял их, сначала Маму, потом Отца. Такие были старинные ритуалы. Для Поколения Отцов и Матерей личные прикосновения имели значения и менять они ничего не собирались.
         - Как хорошо, что ты приехал, Ефим, - Мама заговорила вновь, - давно тебя ждём.
Снова сели за стол. Родители с упоением и даже какой-то жадностью разглядывали Сына. Конечно, они соскучились. Он тоже по ним скучал, но всё же их «скучали» и его «скучал» были словами очень разными.
         - Да, чуть не забыл, - Сын, чуть смутившись, виновато заулыбался и достал из плоского пластикового ранца прозрачный блестящий контейнер и передал Матери, - вот, это тебе.
         Мама торопливо приняла вещь, поставила перед собой на стол и вместе с Отцом начала рассматривать содержимое. Внутри лиловело, краснело, переливаясь разнообразными цветами нечто похожее одновременно на медузу и розу. Несомненно, оно было живым и медленно двигалось, непрерывно шевеля и извиваясь лепестками – щупальцами.
         - Что это? – Мама подняла удивлённые глаза на Сына.
         - Мама, осторожно с колпаком. Лучше не снимать. Это…ну можно назвать это цветком. Симпатичная штучка, правда? Женщины просто без ума! В процессе селекции плотоядные свойства в значительной степени снизились, но всё равно можно остаться без пальцев.
         - Действительно, чертовски симпатичная штучка – проворчал Отец, - и главное милая. Куда ее выкинуть, сынок?
         - Папа, ты как всегда ёрничаешь. В этом ты себе не изменяешь, и это радует. Беспокоиться не нужно. Когда он усохнет, воспитатель позаботится об утилизации.
         - Спасибо тебе, сынок. – смущённо заулыбалась Мама - ты нас не забываешь.
         - Не забывает, это точно, - не желал останавливаться Отец, - в прошлый раз принёс этого… Так он, вредитель, весь дом изгрыз. Пока дедов капкан не достали поймать не могли! Ладно, хоть, польза была – у этого балбеса пол ноги отъел! (Отец кивнул в сторону бесшумно появившегося в комнате андроида – воспитателя).
         - Костя! – прошептала Мама в ужасе, - не груби воспитателю! Я тебя прошу!
         - Папа, это же был молодой ЫКШЫРОП! Игрушка, развлечение! – Сын от удивления привстал и воздел кверху руки, - на него нужно охотиться, выслеживать с помощью ЛУЛЫ!
         - Не надо нам этого больше, - строго сказал Отец и цыкнул зубом. Видно было, что он нервничал.
         - Да, сынок, - нараспев, словно уговаривая ребёнка, проговорила Мама, - нам такое не надо. Нам чего попроще…
         - К вашим услугам, мои дорогие друзья, любые занятия, - бодро вступил в беседу андроид – воспитатель. Уверенный, сильный голос робота звучал ровно и успокаивающе, - любые виды спорта, отдых на природе, рыбалка, охота, дачный труд, интеллектуальные упражнения, азартные игры, созидательное творчество, шоу программы с участием…
         - Действительно, папа, - с подъёмом начал Сын, - почему ты не хочешь попробовать, ну, скажем, рыбалку? Я помню раньше ты ездил с друзьями. Может быть, это тебя увлечёт? Вон старик Бельтюков от пруда не отходит.
         - Ефим, - покачал седой головой Отец, - здесь же нет ничего настоящего! Даже рыба ничем не пахнет!
         - А чем же должна пахнуть рыба? - запротестовал Сын.
         -  Рыба, сынок, должна пахнуть рыбой, - с укором, чеканя каждое слово, произнёс Отец и выразительно посмотрел на державшую его за руку жену.
         - Вы, Константин, кажется, снова капризничаете? – мягко поинтересовался андроид – воспитатель и шагнул обеими ногами одновременно чуть вперёд. Вообще-то он умел даже левитировать, но в присутствии своих подопечных предпочитал перемещаться привычным для них способом, - чем, же вам не нравится наша рыба? Её даже есть можно.
         - Спасибо! Сам ешь свою пластмассу! – Отец, распаляясь, махнул рукой в сторону робота, - уйди, прошу тебя! Ефим, убери этого…ну везде же нос суёт!
         - Костя, не противоречь воспитателю! Успокойся! – взмолилась Мама, - ты же знаешь, чем это закончится!
         - Папа, ты должен понять, - в голосе Сына слышалась готовность быть терпеливым и настойчивым, - это для вашего же блага! Воспитание – часть адаптационной программы для вашего Поколения. Если же вы не проявляете лояльность, то за этим следует наказание. Ты потеряешь заработанные баллы и не получишь сертификат на омоложение.
         - Нашли чем напугать, - проворчал Отец, - не вечно же мне жить.
         - Костя, а как же я? – испугалась Мама.
         - В прошлый раз, когда вы, Константин, нарушали дисциплину, - торжествующе заметил воспитатель, - вас лишили космической прогулки вокруг Луны! Вы помните это?
         - Не верю я в эти ваши лунные прогулки, - Отец вложил в интонацию весь свой скепсис и сарказм, - всё это трюки и мошенничество! Они вам сейчас любую иллюзию сварганят: хоть Луну, хоть закат на Тау Кита. На любой вкус!
         - Костя, - Мама гладила Отца по плечу, - негативные эмоции ведут к ухудшению пищеварения.
         - Вот ещё один воспитатель! – взорвался Отец, - Ольга, это всё ещё ты, или тебя подменили? Кстати, насчёт Ефима я тоже не уверен. Кругом одни андроиды! У-у-у-х! Оля, прости, погорячился! (Отец прикрыл ладонью предплечье, пострадавшее от крепких ногтей жены).
         - Хорошо, папа, я открою вам один маленький секрет. Мы скоро построим для вас всех фабрику. Настоящую! С машинами и станками! Все желающие Отцы и Мамы смогут там поработать. На любой должности! Директором, менеджером или начальником участка! Да хоть и простым рабочим! Здорово да, пап?! Покомандуешь там андроидами, погоняешь их, а?
         - Что же там будут производить, на этой вашей фабрике? – не без некоторого любопытства поинтересовался Отец.
         - Да всё, что угодно! Аэропланы, одежду, сэндвичи, что сами заходите!
         - Никакая это не фабрика, а очередная имитация, никому не нужная фальшивка! – Отец уже разошёлся не на шутку и это стало понятно всем, - Почему вы всё время пытаетесь загнать нас в стойло? Я, наконец, сам способен найти себе занятие без вашего опекунства и этих дурацких воспитателей! В конце концов, я хочу разговаривать с Внуком и объяснить ему всё, раз вы, Дети, нас не хотите понять.
         - Папа, ты горячишься. Разве вы не видите, как мы все стараемся сделать вашу жизнь насыщенной и интересной?
         -  Константин, вы своим поведением вызываете затруднения, - воспитатель заложил руки за спину. Его круглые жёлтые глаза обиженно заморгали. Казалось ещё чуть-чуть и из них должны хлынуть слёзы чистейшей как родниковая вода машинной смазки  – Мне придётся сообщить об этом на заседании Комиссии. Нельзя проявлять неблагодарность. Все стандартные представители вашего Поколения живут не жалуясь, получают любые развлечения, давно забыли о болезнях и голоде. Взамен требуется только ваше послушание. Это совсем немного!
         - Хорошо, сынок, я согласен есть эту вашу рыбу! Мы с Ольгой даже войдём в Лигу Лояльных Старцев, но только прошу: забери или выключи этого! – Отец ткнул пальцем в сторону ошеломлённого от такого нахальства робота. – Мне, Ефим, уже сто тридцать два года. Твоей матери чуть  меньше, и нам не нужен поводырь и соглядатай!
         - Папа, ты же знаешь, что воспитатели неустранимы и присланы Внуками, чтобы помогать вам, оградить вас от всего лишнего. Это ваши друзья!
Отец шумно выдохнул, сел на стул и уставился в пол. Сказать было нечего. Мама мягким движением усадила Сына за стол, кротко и доброжелательно улыбнулась воспитателю и тот деликатно и беззвучно покинул место встречи родственников.   
         - Ефим, послушай меня, - заговорила Мама. Голос её был по-прежнему молод и певуч, - ты же помнишь, что эти «друзья» появились, когда Отцы и Матери захотели создать ассоциацию? Нам запретили, а что в этом было плохого? Мы хотели сами принимать решения, хотя бы те, которые касаются непосредственно нас. Почему нас лишают этого права?
         Сын пробарабанил кончиками пальцев по столу. Внимательно посмотрел на Отца и Маму. Он улыбался. Улыбался и искал слова, которые были бы одинаково понятны и им и ему. Их теперь было не так уж много.
         - Кроме того я хочу понять почему твой сын и наш Внук упорно не желает встретиться с нами? – снова оживился Отец и воткнул сердитый, немигающий взгляд в фигуру Сына, излучающую почти физически осязаемое радушие.
         - Папа, ты не мог забыть, что Внук навещал вас совсем недавно. Не прошло и одной твёрдой темпоральной единицы.
         - Ефим, ты не понимаешь, мы хотим разговаривать не с голограммой или студнем в человеческом образе. Даже руки не пожать! Настоящего человека во плоти можно увидеть?
         - Папа, это вы не понимаете. То, что вы видели – это и был Внук. Ну, или часть его воплощения. Об этом сложно говорить …, - Сын явно находился в немалом затруднении, - они сейчас не такие как мы. И очень сильно, колоссально не такие как вы… Произошло то, что и должно было произойти. Вы могли бы назвать это революцией, но это слишком слабый термин.
         - Что за чушь. Не люди они совсем что ли? – взбунтовался Отец, - как сейчас помню. Держал Внука у себя на коленях. Ну, мал он был тогда, конечно.
         - Это было слишком давно, папа. Много что поменялось с тех пор. Поверь, Внуки знают о вас почти всё. Да и о нас тоже. Всё видят и коммуникатируют с нами иногда по отдельным темам.
         - Раз всё знают, так пусть и выполнят просьбу. Сложно, что ли? – начал подбираться к главному Отец, - хоть бы на денёк дали отдохнуть от этого гетто и пытателя - воспитателя этого!
         - Отец, я просил не начинать… Вопрос закрыт. Навсегда! – в голосе Сына звучала железная непреклонность. Улыбка сменилась гримасой раздражения.
         - Сынок, послушай, только не нервничай, - на подмогу Отцу пришла Мама, - почему нам туда нельзя? Это не долго. Мы там родились, мы там жили. Там всё наше. Здесь тоже хорошо, но всё время хочется туда. Там и твои места. Помнишь те луга, тот лесок, речку? А город? Неужели совсем ничего не осталось от города?
         - Ефим, не торопись с ответом, - включился Отец, - мы видим и ценим то, что вы, Дети и Внуки делаете для нас. Но это же резервация, всё искусственное… Нам туда просто воздухом подышать, костёр пожечь, а? В траве поваляться, в руках её подержать… Нет, нет не часто, хотя бы иногда.
         - Я сожалею, но это невозможно, - тон Сына не терпел возражений, - совершенно невозможно! Вы должны понять - то, о чём вы сейчас говорите, сохранилось только в воспоминаниях. Этого уже нет, и не будет больше никогда. Всё поменялось настолько, что вы даже представить себе не способны! Поверьте, есть много зон, куда ни один Сын или Дочь не захочет сунуться, не говоря о Родителях! Там не опасно, но это чужой мир. Зачем идти туда, где вы окажетесь как младенцы в лаборатории?
         - Что же делать сынок? – Мама снова взяла Сына за руку, как всегда делала в его детстве, - нам здесь часто бывает так тяжело. Отец спать не может совсем. Даже воздух не тот…
         - Мы добавим в воздух ароматов, поработаем над формулой, но жить нужно только здесь. Это ваш ареал. Вашего поколения. Другого ничего нет и не будет.
         - Тогда мы сами справимся, - тяжело проговорил Отец, - верить этим басням, что ничего больше нет нельзя. Что значит ничего нет? Куда всё это вдруг подевалось? Всё было, потом нас сюда, а то исчезло? Бредни!
Отец поднялся из-за стола и подошёл к окну. Вечерело. Близкое к закату солнце играло лучами в ослепительно жёлтых листьях фальшивого березняка.
         - Ладно. Ольга. Сами справимся. Давно уже не дети, - тихо проговорил Отец, - от сына помощи не дождаться. Внук нас не слышит. Выберемся из резервации – полностью портал они никогда не перекрывают. Там видно будет. Сюда к пластмассе и пластику вернуться всегда успеем. 
         - Родители, милые мои, одумайтесь! – Сын встал со стула, сложил руки перед собой лодочкой и стал похож на недавно принявшего сан пастора, - это невозможно! Вы же знаете чем заканчивают эскаписты? Конечно, вас никто не остановит, но вы же помните что произошло с доктором Поздеевым? А он хотел только посмотреть, что ТАМ происходит!
         Мама погладила его Сына по крепкому, мускулистому плечу, заглянула в глаза, тихо сказала – Мы, Ефим, давно уже взрослые люди… и давно уже старики.
- Нет, нет! Это невозможно! Это против правил! – громко протестовал Сын, - вы должны подумать! К чему эти сложности! Ничего же хорошего из этого не выйдет! Я прошу ничего не предпринимать. Я должен подумать. Я приду снова завтра. Завтра утром!


Два крепких, моложавых старика, мужчина и женщина, сидели за столом рядышком, бок обок, держась за руки.
- Слушай, Оля, чего он так взвился, когда узнал, что мы пойдём?
- Наш сын - любит нас. Забыл?
- Нет, не забыл. Думаешь, они ещё умеют?
- Эти ещё умеют. Люди пока ещё. Как быть с воспитателем?
- Запру его в чулане. Пусть продумает выступление на Комиссии.
- Не обижай его, пожалуйста.
        - Ладно. Вставать пора. Кстати, Оля, хотел спросить, где мои старые походные ботинки?               








Вятка, май, 2016