Свадебное платье IХ

       I Х

       Прошла неделя, обычная, трудовая. Потом ещё неделя, запомнившаяся только тем, что Маше позвонила однокурсница по музыкальному училищу и предложила   подработку.  Нельзя сказать, что Маша с Леной дружили, просто испытывали  друг к другу  искреннюю симпатию, перезванивались, менялись нотами. Лена тоже вела музыкальные занятия в детском саду. А позвонила, чтобы поделиться радостью:  после долгих лет лечения она наконец-то беременна.  В декрет  нескоро, только весной, но  хочется, чтобы на её место   пришла работать Маша (это полставки: два дня в неделю по четыре занятия).

      Маша растерялась -  ведь это будет уже третья работа — не сказала ничего вразумительного, получалось, что она сомневалась, а Лена её уговаривала. Однако, положив трубку,   задумалась.

     Во-первых, заведующая детским садом —  свекровь Лены, порядочная, адекватная женщина, Лена замужем уже семь лет и никогда о ней плохого слова не сказала. Детский садик очень хороший (а как же иначе? Свёкор у Лены был заместителем председателя облисполкома). Плюс ещё и в том, что Маша  будет «своя», что тоже немаловажно.

         Во-вторых, специально готовиться к занятия не надо: какую песенку в одном садике учим, такую и в другом будем учить, точно так же и с утренниками (сценариев У Маши уже целая папка собралась).

         Ну, а в-третьих — самое главное: четверо Машиных учеников — выпускники, то есть в июне следующего года они закончат музыкальную школу, а придут ли в сентябре на их место новые дети — большой вопрос: с каждым годом первоклассников становится всё меньше, особенно пианистов: дорого теперь учить детей музыке, а уж сколько инструмент стоит… такую сумму и выговорить  трудно.

      Минус в том, что садик неблизко, придётся минут за сорок из дому выходить, чтобы успеть добраться. На домашние дела будет меньше времени оставаться. Но ведь  Лизе весной исполнится десять, она уже хорошо управляется с пылесосом. Миша тоже не ленивым растёт: полить цветы, вытереть пыль — его работа. Ещё он гладить любит, маленькие вещи: платочки, салфетки, наволочки — просит оставлять для него и наглаживает с большой серьёзностью.

     Выходило так, что Маше надо браться из третью работу. Надеяться, кроме папы, не на кого. А папе иногда уже и по утрам  тётя Катя делает обезболивающие уколы: совсем позвоночник  замучил. Скоро папе исполнится пятьдесят девять. Потом ещё год  до пенсии. Сердце сжимается, когда подумаешь, как он, с больным позвоночником, в корсете, поднимает большие тяжести. Выйдя на пенсию, он планирует устроиться на лёгкую работу («Хоть сторожем куда-нибудь»), чтобы помогать внукам.

      Да, и ещё: Лена очень обеспеченная, работает, просто чтобы дома не скучать, на полставки и, родив ребёнка (а она планирует и второго), на работу, скорее всего, уже не выйдет, так что место в этом детском саду останется за Машей.

      Убедив себя в необходимости  ещё одной работы, позвонив Лене и поблагодарив её, Маша время от времени с удивлением задавала самой себе вопрос: «Неужели я и вправду буду на трёх работах работать?» - и  отвечала вопросом на вопрос: «А у меня есть выбор?» 


      В один из первых дней декабря, проводив после музыки детей до дома,  Маша поехала в комиссионку: надо было, если платье продано, получить деньги, а если не продано, забрать платье, чтобы в скором времени сдать его снова.

        Она была спокойна, и что-то подсказывала ей, что платье купили (она даже юбку джинсовую, узкую, с глубокими карманами, надела, чтобы деньги спрятать, ведь кошелёк в транспорте вытащить могут, сколько таких случаев рассказывали).

       За окном троллейбуса проплывал серый предзимний пейзаж: последнюю неделю подмораживало, но снега всё не было. Когда выехали на окраину и начались частные дома, Маша с интересом разглядывала пёструю  корову во дворе, собаку, лаявшую  на мальчишек, серо-синие тучи, низкие-низкие. Настроение её никак не гармонировало с унылым пейзажем, грело предчувствие, что всё будет хорошо.

     Едва вошла в магазин, увидела идущую через торговый зал женщину-товароведа. Она тоже узнала Машу, заулыбалась, махнула рукой в направлении кассы: «Занимайте очередь и получайте деньги». Маша поблагодарила и пристроилась в конец  очереди.

      Очередь продвигалась медленно: кассир искала в  растрёпанных общих  тетрадях номера квитанций, сверяла их, подшивала квитанции в   толстую папку; люди, получавшие деньги за проданные вещи, по несколько раз расписывались; тех, кто что-то покупал и подходил к кассе, чтобы выбить чек, пропускали без очереди.

      - Ох, как долго-то, ох, как долго! - то и дело вздыхала пожилая женщина, занявшая очередь за Машей, которой ожидание было вовсе не в тягость: она планировала подготовку к предстоящему дню  рождения.

         Тётя Катя приготовит утку с яблоками:  привезла  из деревни, от брата, в прошлый выходной.  Числа одиннадцатого-двенадцатого Маша испечёт печенье, немного выделит детям, а остальное спрячет в укромное местечко. Утром пятнадцатого (хорошо, что это суббота) поставит тесто и побежит на работу, проведёт свои два урока, и сразу домой, там уже будет хозяйничать тётя Катя. Папа встретит детей после школы, погуляет с ними, пока они с тётей Катей  напекут пирожков — любимых папиных с капустой и любимых Мишиных с повидлом. А как же торт? Торт надо будет купить накануне и спрятать  у соседей тёти Вали и дяди Вани, чтобы для детей он стал сюрпризом.

      Маша представила себе, как радостно запрыгают дети, увидев «Золушку», порытую шоколадной глазурью, украшенную нежными розочками, и поняла, что улыбается. 

      Ещё на следующей неделе она походит по коммерческим магазинам, поищет подарки: спортивный костюм для сынишки и одеколон для папы.  С деньгами в кошельке  будет чувствовать себя в этих дорогих магазинах уверенно, пересмотрит много костюмчиков, выберет одеколон…

          Получив деньги, Маша зашла в примерочную кабинку, чтобы спрятать их в карман юбки: отсюда и самой нелегко достать.  Когда подходила к двери, показалось, что  с улицы веет чем-то новым, свежим,  вроде бы арбузом. А выйдя, остановилась в радостном изумлении: шёл снег. Начало смеркаться, и синий воздух был весь исчерчен падающими снежинками. Асфальт пока оставался  серым, а  газоны уже побелели. Снег не таял. Начиналась настоящая зима.

      Маша и дети любили начало зимы,  всегда гуляли по первому снегу. И сегодня после проверки домашних заданий и ужина надо обязательно идти гулять. Будет бело, красиво, сказочно...

      Вдали показался троллейбус, и Маша ускорила шаги, потом побежала.

      А мы посмотрим ей вслед и попрощаемся с нашей героиней. И пожелаем храброй Маше и её славным детишкам сил и дальше противостоять неласковой судьбе, и веры, и, хоть небольших, хоть изредка, удач.