Волонтер - Глава 7. Чаща

Дымные щупальца в очередной раз с силой ударили в зависший в воздухе мерцающий щит в форме трилистного клевера. С каждым последующим ударом ступни Адриана скользили чуть назад, хотя он и уперся ими в пол что было сил, перенеся вес тела на переднюю ногу, согнутую в колене.
Еще удар!
По виску потекла теплая струйка. Пот? Кровь? Без разницы! Все равно нет возможности смахнуть её, не ослабив свою защиту.
Тяжелые удары в дверь почти стихли: стражники поняли, что ломать её бесполезно. Видимо, Къярд применил какие-то чары, чтобы никто не мог ему помешать, пока он разбирается с епископом.
Адриан скрипнул зубами. Если так продолжится и дальше, демоны – а их в той шкатулке оказалось огромное количество! - будут продолжать свои атаки до тех пор, пока он не выдохнется окончательно. Ну или пока его не вомнут в стену, медленно размазывая тонким слоем. Значит, нужно как можно скорее контратаковать!
Он выровнял дыхание, постаравшись отрешиться от аритмичных атак тварей шкатулки… а потом, резко выдохнув, выбросил вперед правую руку!
Щупальца отдернулись, судорожно извиваясь и начиная мерцать, несколько даже исчезли. Оставшиеся же с удвоенной силой ударили в щит!
Но к тому времени Адриан уже успел достать из-за пазухи золотую цепочку с висящим на ней маленьким хрустальным фиалом.
- Тремя Столпами святой Справедливости, - начал епископ зачитывать формулу экзорцизма. – Вы, те, кто запятнал себя, не сохранил себя для Света, кто пал, кто проклят навек – велю вам склониться! Велю вам именем Господа нашего Творящего, Хранящего и Милосердного – сгиньте в Бездне! Ибо именем трех Врат царства Его говорю вам – вы не пройдете! Ибо именем семи Замков на Темнице вашей говорю вам – нет вам прощения! Изыдите во мрак, где суждено вам прибывать и ныне, и присно, и вовеки веков. Amen!
Выкрикнув последнее слово, Адриан швырнул фиал об пол, метя под ноги Къярда. Разбившись, флакончик взорвался яркой вспышкой белого света, тут же, впрочем, погасшей. А на её месте возникла пульсирующая черная воронка.
- Нет! Нет!!! Мы так не договаривались! – безумно заорал несчастный сержант, когда его стало затягивать в воронку. Он изо всех сил упирался ногами в пол, пытался ухватиться руками за стол, но тщетно! А когда неведомая сила подтянула его достаточно близко, из воронки неспешно вылезло Нечто.
Оно походило на огромного бледного червя диаметром в полтора фута, с лоснящимся гладким, покрытым просвечивающими сквозь тонкую кожу венами, телом. Приглядевшись, можно было различить на конце этого червя, что наполовину показался из портала, расположенные по кругу белесые «глазки», почти сливавшиеся по цвету с кожей. Прямо посередине между «глазками» раскрылась круглая пасть, усаженная острыми шипами, ряды которых уходили вглубь глотки жуткой твари.
Плавно изогнувшись в виде руны «S», бледный червь мгновение помедлил… а потом стремительным броском обхватил влажным ртом голову Къярда, отчего тот задергался еще сильнее. Напрасно: постепенно чудовище из-за Грани заглотило его сначала по пояс, а потом засосало в свое склизкое нутро целиком. После этого круглое ротовое отверстие вновь сомкнулось, не оставив на гладкой белесой коже даже намека на щель.
Незряче оглядевшись вокруг, червь не спеша втянулся обратно в воронку, и та захлопнулась с легким хлопком.
В тот же миг дверь кабинета с грохотом распахнулась и внутрь, лязгая и ругаясь, ворвались солдаты и рыцари епископа с обнаженными мечами, во главе с сэром Тайлером. На середине комнаты они остановились, бешеными взглядами оглядывая все углы.
- Что?! Где?! Где он?!!! – только и смог хрипло выдохнуть Тайлер.
- Вы сейчас говорите прям как ревнивый муженек, ворвавшийся в спальню жены в расчете застать там любовника, - нервно пошутил Адриан, пытаясь подняться, опираясь дрожащими руками о письменный стол. Опомнившись от потрясения, светловолосый рыцарь помог епископу встать.
- Ваше Преосвященство, что произошло?! Мы слышали звук борьбы и крики, но дверь…!
- Неважно. Неважно, сэр Тайлер!... Хотя, что это я, - немного встряхнулся епископ, фокусируя взгляд. – Важно, конечно. Но – потом… Всё потом. Пока… уже всё в порядке… НЕ ТРОГАТЬ!! – внезапно рявкнул Адриан. Солдат, наклонившийся к валяющейся на полу шкатулке, испуганно выпрямился. – Вон. Все вон! А вы останьтесь, сэр, - махнул рукой повернувшемуся к выходу Тайлеру епископ.
К тому времени как все солдаты, то и дело оглядываясь, вышли и захлопнули за собой дверь, Адриан уже кое-как уселся обратно за стол и открыл ящик, стоящий рядом. Оттуда появился крутобокий винный штоф и две чарки.
- Присаживайтесь, сэр. Присаживайтесь…, - тяжко вздохнул Адриан, прикрывая ладонью глаза. – Выпьем! – поднял епископ свою чашу.
- Выпьем, - неуверенно повторил жест Его Преосвященства сэр Тайлер. Он чуть отхлебнул из своей чарки, в то время как епископ осушил свое вино залпом. Наконец Адриан снова нарушил молчание:
- Завтра мы уходим из форта.
- А? Чт… То есть, я хотел сказать… Это отличная новость, Ваше Преосвященство! – воскликнул молодой человек. – Давно пора! Наша кампания еще…
- Вы не поняли, сэр Тайлер, - устало и грустно улыбнулся епископ. – Мы оставляем форт и возвращаемся в Карат. Война для нас закончена.
- Но…
- Нет! То, что нам предстоит, гораздо важнее пограничной войнушки. Дела светские не могут быть важнее дел духовных, разве нет? – вопросительно поднял одну бровь епископ, глядя на сэра Тайлера и наливая себе вторую чарку. Златовласый рыцарь хмурился, еще не до конца поверив в то, что этот поход – тяжелый, затратный – готов был вот-вот закончиться. – А вам, друг мой, а также сэру Малоку и сэру Грому предстоит дальнее путешествие. Вместе со мной.
- Но… куда, Ваше Преосвященство? – удивленно спросил Тайлер.
Вместо ответа епископ задумчиво повертел чашу с вином в руках, с удовлетворением заметив, что дрожь в руках почти прекратилась.
Он допустил ошибку. Непростительную для священника его ранга! Надо было догадаться, с чем он имеет дело! Надо было…
Адриан перевел взгляд на шкатулку, которая так и осталась валяться на полу. На том самом месте, где только что стоял одержимый сержант Къярд. Но вот вопрос – одержимый ли? То, что произошло дальше, больше походило на последствия заключения договора продажи души.
Но тогда как объяснить явное безумие сержанта, залитые черным глаза и этот жутковатый напев, что…
Что постоянно преследовал как самого епископа, так и многих солдат в форте. Вот и сейчас…
- Пам-пара, пам-пара… Тьфу, прости Триединый! – одернул себя Адриан под недоуменным взглядом Тайлера.
- Ваше Преосвященство?
- Да, сэр Тайлер, - нахмурившись, произнес наконец епископ. – Мы едем на север. В Священный Сидрион.

Вокруг расстилалась Степь. Бесконечная равнина тянулась до горизонта во все стороны, так что создавалось ощущение, что весь мир такой же: ровный как стол ковер оранжево-бурых трав, камней и редких кустарников. Лишь по левую руку, на западе, вздымалась громада Звенящего Пика, полускрытая призрачной дымкой, да впереди уже виднелась далекая темная полоска, растущая день ото дня. Это приближалась граница Малахитовой Чащи.
Ехали не спеша, берегли лошадей. К опушке Чащи, по словам Макдира, они должны были добраться уже под вечер, в ранних сумерках. После чего, переночевав, можно было двинуться вглубь.
Рыцари в какой-то момент не выдержали припекающего солнышка и сняли тяжелые латы, оставшись в кольчугах. Каин оставил броню только на руках и ногах, да легкий шлем с наносником болтался у седла – в случае схватки эти части тела не будут прикрыты щитом. Поверх кольчуги он надел синий льняной кафтан, а волосы собрал в хвост на затылке.
Сэр Майр и вовсе все латы сгрузил на запасную лошадь, ограничившись только полной кольчугой и шлемом у пояса. Его волосы развевались на ветру – все же, в отличие от сэра Кая, они у него не доставали даже до плеч.
Айтара только теперь нашла время для того, чтобы посмотреть на обоих рыцарей, так сказать, «в сравнении». Даже в трактире, во время всей этой суеты с организацией отъезда, разговорами и планами, не было времени спокойно рассмотреть своих спутников.
Сэр Каин, с длинными прямыми иссиня-черными волосами, ярко-зелеными глазами и гладко выбритым лицом, огромный и мощный, все время пытался изобразить из себя этакого туповатого костолома. Хотя всем в их маленькой компании уже стало понятно, что рыцарь из Анкорнсдорфа отнюдь не дурак, к тому же не обделен образованием и знанием этикета. Видимо, дурачка он изображал скорее по привычке, позволяющей ему обманывать не слишком наблюдательных соперников и тем самым зарабатывать преимущество.
Сэр Майр, со светло-русыми чуть вьющимися волосами, немного не доходящими до плеч, в отличие от Кая, носил аккуратную бороду и усы. Взгляд голубых глаз мало что мог скрыть – бесхитростный провинциальный рыцарь не имел такого опыта путешествий, как сэр Каин, и такого опыта интриг и обмана, как она сама, а потому был, пожалуй, почти идеальным паладином. Неудивительно, что кто-то из Богов избрал его своим воином. Возможно, что и впрямь сам Триединый Господь.
Чародейка нахмурилась. Вот только вмешательства Богов ей не хватало! Мало ли кому-то из них придет в голову, что миссия Айтары нарушает их интересы… Так что за сэром Майром нужно было присматривать, пока не станет ясно, действительно ли он паладин Триединого, или же светлого божка помельче. В этом никогда нельзя было быть уверенной – уж она-то знала!
Тем временем небо, бездонно-синее с утра, затягивалось тучами: августовские грозы уже отбушевали над основной частью Великих Равнин, но здесь, на западе, они были в самом разгаре. И потому Степь то и дело резко окутывалась стеной облаков, и хляби небесные в очередной раз разверзались над сухой ненасытной землей.
К тому времени как первые капли дождя начали падать сверху, солнце уже клонилось к закату. Это было ошеломляющее зрелище: серо-синяя равнина под нависшей над нею, будто некое гротескное отражение земли, сплошной стеной туч, то и дело мелькающие между ними вспышки далеких молний, нарастающий шелест воды. И ало-золотые просветы вдалеке, сияющими столбами пронизывающие монолитный строй туч, освещая часть белоснежного подножия Звенящего Пика.
Под сень раскидистых крон могучих дубов, что намертво переплелись ветвями наверху, образуя настоящую деревянную крышу, не пропускающую ни капли воды, они вошли, когда дождь уже лил сплошной стеной. Откинув за спину капюшон плотного синего плаща – подарка матери в дорогу – Кай огляделся.
Дубрава, раскинувшаяся в этой части Малахитовой Чащи, была известна под названием Родниковой. По её южному краю часто бродили не только Вольные Охотники, но и крестьяне Пыльнотравья и других близлежащих деревень. Правда, из многочисленных родников, давших название этой окраине Чащи, никто из них пить не рисковал: все знали, что Чаща – место заколдованное, а потому лучше было не злоупотреблять её дарами. Впрочем, собирать здесь грибы они почему-то не боялись.
А грибы действительно имели место! Непропорционально огромные, некоторые по футу высотой, они были совершенно безопасны для приема в пищу – по крайней мере в этом их уверил Макдир, не раз здесь бывавший.
- В энтом году мало кто из местных, даже самые отбитые на голову, по грибы-то ходют, - пояснил охотник, подводя своего смирного мохноногого конька к стволу могучего дуба и расседлывая его. – Пока владетельные сеньоры и их дружины, того, в замках своих куковали, здесь тишь да благодать была. Орки, гнолли, прочие, значит, племена тутошние, носу из леса не казали, шалить опасались. Ежели б грибники пропадать стали – владетели земель окрест не упустили бы шанс поразмяться, пройтись по лесу с энтой, ну… курвательной эсперди… экзистенц… как её там, прости Триединый!
- Карательной экспедицией, - пришел к нему на помощь сэр Майр, тоже спешившийся и расседлывающий коня.
- Во-во! – кивнул Макдир. – Ну а нынче, когда все блаародные господа рыцари подвиги на войну ушли совершать, разбойнички местные обнаглели. Правда, те ж орки не чета нашенским лихим людишкам. Лиходейств себе лишних не позволяют, да и договориться с ними завсегда можно, - самодовольно выпятил грудь охотник.
- А гнолли? – спросил Каин, усаживаясь возле древесного корня и снимая наручи.
- Гнолли-то… с энтими сложнее… Они-то вовсе того, дикие! Железа не знают, литое бронзовое оружие - вершина, значить, ихнего кузнечного дела. Но плодятся как кролики, числом берут! Слыхал, ихние вожди даже на рыцаря рисковали нападать – но поручиться за то не могу.
- Уфх, - только и смог выдавить сэр Кай, уже с куда большей настороженностью вглядываясь во мрак леса вокруг.
- Да вы не тушуйтесь, вашбродь! – ободрил его охотник. – Не попрут они на вооруженный отряд, забоятся. Гнолли хоть и отбитые на всю голову, но трусливы как… как…
- Как гнолли, - хмуро буркнул Норик, хмуро оглядываясь вокруг, поводя из стороны в сторону уже заряженным арбалетом.
Полноценный лагерь ставить не стали, все же наутро предстояло снова выдвигаться в путь. Даже костер не развели: Макдир строго-настрого запретил это делать.
- Покуда не минуем Родниковую Дубраву, костров не разводим, - сказал он, жуя кусок холодной ветчины. – Дальше, когда подлесок погуще будет, разведем. Здесь же, на голых мхах, наш огонек на всю округу будет видать!
Никто не возражал: все же охотник был самым опытным следопытом в их маленьком отряде. И он же вызвался дежурить первую ночную вахту.
Сэр Майр и Виарра, как и все предыдущие привалы, улеглись вместе, немного поодаль от остальных. Каин начинал подозревать, что странный «долг» паладина перед скальницей исчислялся отнюдь не в золоте или серебре, но спрашивать тактично не стал. В конце концов, лезть в личную жизнь ближних тоже было не слишком по-рыцарски.
Когда он уже устроился поудобней на густом зеленом мху, слушая шум дождя, к нему мягко подошла леди Айтара.
- Не спите, сэр Кай? – спросила она. Желтые кошачьи глаза, свойственные многим эльфам, светились в темноте.
- Уже нет, - повернулся к ней Каин.
Волшебница бесшумно присела рядом с перевернувшимся на спину рыцарю.
- Я хотела поговорить о сэре Майре.
- Да? – удивленно вздернул брови Каин. – Вы в нем не уверены? Мне казалось, что это вы привели его с собой.
- Я хотела поговорить не о том, что не доверяю сэру Майру. Я хочу обсудить его неведомого покровителя.
- Почему «неведомого»? – еще больше удивился Кай. – Триединый Господь…
- Это три Бога, заключенные в одно тело. Разве не так нас учит Святая Церковь? А помимо Триединого есть ещё целый сонм ангелов и светлых божков помельче: каждый со своим характером, интересами…
- Леди Айтара, - зевнул Кай. – По мне, так светлых богов называют светлыми как раз потому, что дурного от них ждать не приходится. Главное – сэр Майр служит Свету. Все. Точка. Все остальное можно выяснить в ближайшем храме.
И рыцарь уже приготовился повернуться обратно на бок, но застыл, услышав ее последнюю фразу:
- Да? Тогда очень странно, что я не чувствую в его паладинской ауре ни капли благодати Триединого…

Покрытые густым ковром изумрудно-зеленого мха стволы дубов поднимались на огромную высоту! Казалось, встань десять человек в хоровод, и не смогут обхватить этих гигантов, переплетением крон образующих своды, достойные сидриоинских соборов. Первые, пока редкие, золотистые листья уже лежали тут и там на мху и серых камнях.
Ехать по дубраве было легко: раскидистые гиганты полностью закрывали собой небо, не давая более мелкой растительности доступа к солнцу - а потому ни кусты, ни подлесок не мешали лошадям.
- Когда доедем до границы Родниковой Дубравы, глядите в оба! – наставлял их Макдир. – Там уже пойдут владения фей, - на этой фразе Айтара презрительно фыркнула. – Да-да, м’леди! Можете сколь угодно фыркать, да вот только не сказки это никакие. Я своими глазами видывал тут настоящих фей! И орки местные подтвердят! Ей-ей… Ну а вот и граница, - остановил охотник своего конька.
Граница Дубравы была довольно странной. Вот еще стелется ровный ковер мха, а вот уже впереди стоит стена подлеска, а на земле ветер гоняет прошлогодние листья. Будто какой-то гигант провел по линейке четкую и ровную линию.
Здесь уже дубы не были столь неестественно огромны и чередовались с падубами и раскидистыми грабами. Под ними тут и там виднелись заросли ежевики и терновника, в ветвях которых свиристели птицы. Если бы с ними не было Макдира, они бы ни за что не смогли пройти через эти дебри. Охотник привычно свернул на незаметную тропинку, петляющую меж зарослей и жестом велел следовать за ним.
Только тут Каин сообразил, что в Родниковой Дубраве было на удивление тихо: под мрачной сенью исполинских дубов не пела ни одна птица. Здесь же пернатые старались на разные голоса. У него мелькнула смутная догадка: уж не являются те дубы своеобразными стражами Малахитовой Чащи?
- Скажите, милейший Макдир…
- А подождать ваши вопрошания могут, вашбродь? – шикнул на Каина охотник. В отличие от Дубравы, сейчас он явно нервничал, постоянно оглядывался по сторонам, даже снял с плеча лук и наложил стрелу на тетиву, готовый в любой момент пустить её на любой шорох. – Смотрите лучше под ноги да не отставайте. Лес-то он того… чужаков не любит. Я-то свой здесь, а вам в одиночку лучше не бродить.
Пробурчав это, Макдир пошел вперед первым, мягким и бесшумным шагом. Раздосадованный такой отповедью, Каин нахмурился, но счел за лучшее промолчать.
В этой части Малахитовой Чащи землю устилал ковер прошлогодних листьев и почти не было грибов. А те, что были, и в подметки не годились гигантам, что росли у подножия пограничных дубов.
Как знал Каин, Чаща простиралась на огромной площади, гранича с Элларией и Сидрионом на севере, Брандаром, Ландобаром и Закраферном на западе, а также с Осенним лесом и землями скальных варваров на востоке. Этот огромный и невероятно древний лес не был изучен даже на одну десятую часть, не говоря уж о том, чтобы считать его чьим-либо владением! Хотя тот же Сидрион не раз организовывал экспедиции в глубь северных окраин Чащи – в основном для уничтожения уцелевших под её сенью языческих капищ. Различные друидические культы находили здесь пристанище вот уже на протяжении самое меньшее тысячелетия – все то время, что Триединая церковь вела Священную войну по обращению Келлариэля в свою веру. Сам лес, казалось, защищал своих верных последователей: церковные каратели каждый раз несли большие потери еще на подходе к поселениям язычников. Что, впрочем, ненадолго останавливало святых отцов…
- Выдвигалось множество версий происхождения Малахитовой Чащи, - вполголоса проговорила Айтара. Она, как и все остальные, прониклась осторожностью Макдира, и даже не улыбалась вопреки своему обыкновению, но молчание тяготило и требовало поговорить хоть о чем-нибудь. – Сейчас ученые Башен пришли к единому мнению, что она когда-то, тысячи лет назад, была лишь частью огромного Палеолеса, простиравшегося на весь материк. И что такие большие леса, как Малахитовая Чаща, Черная Тайга, Костяные Джунгли – лишь его остатки…
- Чушь несут энти ваши яйцеголовые! Последнее разумление отсидели в своих Башнях, - перебил её Макдир. Хранить молчание он уже не призывал, лук с наложенной на него стрелой чуть опустил, но по-прежнему хмурился и зыркал по сторонам. – Лес этот колдун один сотворил. Говорят, в самой середке Чащи стоит башня, а на вершине трон. И сидит он на том троне вот уже тысячи лет! Сам он высохший, злющий ходячий мертвец, в незапамятные времена побежденный рыцарем Ридмаром и заточенный им там. А Чаща разрослась на месте его мрачного королевства, питаясь снами колдуна…
- Так почему он «ходячий» мертвец, если он вечно сидит, как вы говорите? - ласково прищурилась леди Айтара. Она ненавидела, когда её прерывают.
Макдир лишь недовольно что-то буркнул, но вступать в дальнейшую перепалку не стал.
Каин не особенно вникал в разговоры спутников, с удовольствием вдыхая свежий аромат леса, слушая птиц и шелест листвы. Даже то и дело противно скрежещущие по кафтану и кольчуге иглы терновника не могли поколебать его светлого настроя. Он, наверное, был единственным из всей их компании, кому нравилась Чаща. Она напоминала ему о лесах Примсландра, где, в отличие от Закатного Келлариэля, тяжелая поступь Человечества еще не успела растоптать тот неповторимый дух Древности, времен фэйри и первых эльфийских королевств. Где в чаще еще можно было встретить единорога, а у подножия радуги плясали лепреконы.
Сам он ничего подобного, конечно, не встречал, хоть и слышал многочисленные легенды, мифы и просто байки. Но Дух всего этого всегда преследовал юношу, когда он охотился или путешествовал по родным лесам.
И вот то же знакомое чувство Волшебности накатило на Кая, стоило пересечь границу Родниковой Дубравы и войти непосредственно в Чащу. Не сухой и прагматичной человеческой магии, а именно Волшебства с большой буквы! Ягоды ежевики и терновника в обрамлении зелени и шипов горели густой синевой и казались драгоценными сапфирами, птичий щебет готов был того и гляди обернуться человеческой речью, как в сказках, а из-за замшелого пня вот-вот мог появиться маленький лесовик.
Рыцарь тряхнул головой. Витать в облаках и мечтаниях не было времени. Бородатый лесовик – местный дух – вряд ли стал бы показываться на глаза чужакам. А вот какой-нибудь, тоже бородатый, лесной гном запросто мог выскочить из-за того же пня и метнуть в незащищенный лоб рыцаря камень из пращи.
Обеспокоенный такими мыслями, Каин повернулся, чтобы взять у Тока свой легкий шлем… и недоуменно вскинул брови.
Тока не было. А точнее – вокруг не было вообще никого из спутников сэра Кая. Лесная тропка тянулась ярдов на тридцать назад и заворачивала, теряясь в траве меж деревьев.
Рыцарь осадил коня, шедшего легкой трусцой, и резко развернулся. Ни души. Только ветер гоняет листья вдоль тропинки.
Сначала мелькнула мысль, что, увлекшись, он просто слишком вырвался вперед, ведь ехал Каин первым. Но, припустив в галоп и завернув за поворот тропы, он снова остановился, недоуменно глядя на абсолютно прямой ее участок, уходящий вдаль. Пустой.
- Эй! – зычно крикнул он. Спустя мгновение он вроде бы услышал впереди слабый ответ: «Эй…» - и ринулся туда… чтобы с прежним недоумением уставиться на склон покрытого изумрудной травой холма, у которого тропка обрывалась.
Тупик! Но ведь тропинка никуда не заворачивала! Вроде бы…
Рыцарь развернул коня и поехал обратно, внимательно вглядываясь в траву по бокам дороги – вдруг получится найти пропущенное ответвление?
Но добился он лишь того, что вернулся к первому повороту, у которого он обнаружил, что потерялся. А завернув обратно за него, Каин даже зажмурился, пытаясь отогнать морок. Вместо тропинки, уходящей вперед, под сводами склонившихся к земле деревьев, за поворотом начинались густые заросли терновника.
- Что это за колдовство? – пробормотал рыцарь, на всякий случай вынимая меч. Правда, он не был уверен, что клинок каким-то образом мог помочь в данной ситуации.
- Ну вообще-то это просто защитная реакция леса на незваных гостей, - раздался тонкий голосок откуда-то слева от рыцаря.
Каин резко повернул голову на звук, вскидывая меч, так что его волосы взвились черными крыльями. Но по-прежнему ничего, кроме терновых зарослей, не увидел.
- Ну и куда ты уставился? - снова ехидно спросил голосок. Каин еще раз оглядел заросли, не понимая источника звука. Ничего и никого. Пара букашек, гусеница на листе, фазан, запутавшийся в ветвях…
«Нет, не может быть!» - мелькнула у Кая мысль.
- Может, может, - явственно произнес фазан таким тоном, будто ему каждый день приходится общаться с проезжающими рыцарями. Затем, увидев, что человек на коне только молча разевает рот и пучит глаза, добавил: - Только вот не надо этих танцев с воздеванием рук к небу, сотворением священных символов, «изыди, демон!» и прочие глупости. Лады?
- Эм… а… да, лады…, - кое-как выдавил рыцарь.
Повисла пауза.
- Ну? Освобождать меня кто-нибудь собирается? – снова саркастически вопросил фазан.
- Я? – зачем-то огляделся по сторонам Кай.
- Ты, ты, - тяжко вздохнула птица в терновнике. Весь вид фазана выражал вселенское терпение святого, объясняющего прописные истины деревенскому дурачку. Наконец, так и не дождавшись никакой реакции, он продолжил: - Благородный сэр, не знаю твоего имени, терновник поруби к гармам, я выбраться не могу!
Эта фраза вывела Каина из оцепенения, он потянулся было сотворить священный символ, но, спохватившись, одернул руку. Затем, нахмурившись, все же осенил странную птицу знаком Трилистника и на всякий случай произнеся старинный заговор Проявления.
Трилистник не произвел никакого эффекта. А вот заговор на какое-то мгновение отобразил на месте фазана силуэт стройного светловолосого юноши в ярких шоссах с пуфами, потрепанном камзольчике и берете с пером. За его плечом Каин различил гриф лютни.
- Ух ты! – воскликнул фазан после того, как Проявление развеялось. – Как ты это сделал?
- Да так… обычный деревенский заговор. Так ты что же, человек? – опустил меч Кай. - Кто ж тебя так?
- История моя долга и печальна…, - начал было фазан, но был прерван взмахом руки в стальной перчатке:
- Так! Кратко и по существу. Знаю я таких, как ты, балаболок с лютнями! – рявкнул рыцарь, нервно косясь на заросли, начавшие зловеще поскрипывать.
- Вот так всегда, - недовольно проворчал заколдованный юноша. – Никто не понимает душевных порывов поэта, волею злого рока… Все-все, перехожу к сути! – воскликнул он, увидев выражение лица Каина. – Зовут меня Ланкстер Жемчужногласый. Менестрель, может слыхали обо мне? Нет? Видимо, милорд прибыл откуда-то издалека. Ибо от Брандара до Отумнии и от Сидриона до Глориана все знают меня как непревзойденного певца, поэта и актера! А заколдован я был злой колдуньей, коварной ведьмой… Ну все, все, не кипятитесь вы так, сэр рыцарь! Отказался ублажить одну старую каргу, так она вот отомстила.
- Ладна, потом доскажешь, - стремительно взмахнул мечом рыцарь, разрубая колючие ветви. Фазан тут же вспорхнул на плечо Каю и, гордо встрепенувшись, произнес:
- И вот снова благородство и честность выходят победителями в схватке с подлым колдовством! Недаро-о-о-м… э-эй…! – последнюю фразу Ланкстер Жемчужногласый вынужден был прервать самым некуртуазным способом, потому как рыцарь резко развернул и пришпорил коня, почти сразу переходя в галоп. Несчастный фазан лихорадочно вцепился когтями в звенья кольчуги и бестолково размахивая крыльями.
- А ну слезь с меня, идиот! – рявкнул Каин, в очередной раз получая золотистым крылом по лицу. – Дерьмо! Нас окружают!
Сбитый могучей рукой рыцаря с окольчуженного плеча, помятый менестрель теперь цеплялся за луку седла. Повернув голову боком (надо сказать, Ланкстера дико раздражало то, что у птиц глаза находятся по бокам головы и, чтобы рассмотреть что-либо, приходилось ею вертеть) он увидел мелькавшие меж скрученных ветвей терновника странные ломаные тени. Они издавали резкий скрежет и ухали, стремясь взять свою добычу в кольцо.
Одна из теней попыталась выскочить на тропинку и ухватить рыцаря за повод, но стремительный взмах мечом положил этой попытке конец. С визгливым мемеканьем неведомая тварь свалилась в овраг, а конь, не останавливаясь, рванул вперед. Все, что Ланкстер успел рассмотреть, это уродливую башку с козлиными рогами, залитую зеленой кровью.
- Ч-что это за твари?! – взвизгнул фазан.
- Сатиры! Заткнись и не отвлекай! – рявкнул Каин.
Когда впереди показался склон холма, в который упиралась тропка, рыцарь только стиснул зубы. Если это то, о чем он думал…
И точно – пущенный в галоп конь, вместо того чтобы врезаться в крутой бок холма, проскочил его насквозь… и вылетел с другой стороны прямиком на тропинку, по которой Каин и приехал в терновую ловушку.
А сатиры, поняв, что добыча раскрыла их обман и уходит, заухали и заскрежетали еще яростней, уже и не думая скрываться. В воздухе засвистели камни из пращей, и Каин выругался, кое-как пытаясь защитить щитом непокрытую голову.
Впереди меж деревьев забрезжил свет и рыцарь пуще прежнего пришпорил коня: на открытой поляне у него было куда больше шансов, чем в лесной теснине.
Ему не хватило каких-то пары ярдов. У самого выхода на поляну две твари прыгнули на него откуда-то сверху, сбивая с коня. Скорее всего, они рассчитывали завалить всадника назад через круп лошади, но не учли размеров рыцаря и его чудовищной инерции. А потому жуткий клубок из одного человека и двух визжащих сатиров проехал еще десяток ярдов, прежде чем конь с жалобным ржанием свалился, не выдержав тройного веса, сбросив на полной скорости всех троих.
Каин сгруппировался, как ему показывал в свое время дядя, когда учил технике конного боя. Упав, он воспользовался инерцией падения, чтобы весь его чудовищный вес пришелся на одну из вцепившихся в него тварей, а второй сатир с силой насадился на по-прежнему зажатый в правой руке меч.
Тяжелый удар был смягчен телом твари, оказавшейся под ним. Каина окатило целым фонтаном вонючего зеленого ихора, а в уши ударил душераздирающий визг подыхающих сатиров, но сам он отделался одними ушибами.
Кое-как скинув с себя пронзенного насквозь рогатого, он вскочил и, выдернув из трупа меч, огляделся. И, надо сказать, весьма вовремя!
Несколько десятков козлоногих тварей, торжествующе визжа, окружали его со всех сторон. Перемещались они на задних копытах, периодически помогая себе непропорционально длинными передними лапами – длиннопалыми и когтистыми. Покрытые иззелено-черной шерстью, рогатые, они потрясали примитивным оружием, подбадривая друг друга громким уханьем.
Каин поводил мечом из стороны в сторону, потихоньку отступая к противоположному концу поляны. Преимущество, что давала открытая местность конному воину, превратилось в ловушку для пешего – его вот-вот должны были окончательно окружить и попросту задавить числом. И когда он уже приготовился с честью умереть, вперед вышел особо крупный сатир и, тряхнув зажатым в руке копьем первый – самый наглый, по-видимому – сатир уже устремился к нему и когда рыцарь поднял щит, встречая нападавшего, со стороны кромки леса раздался звук рога.
Сатиры остановились в замешательство и закрутили головами, встревоженно мемекая. Самый крупный из них – тот самый, что готовился нанести Каину первый удар – набрал уже в грудь воздуха, чтобы, по-видимому, что-то приказать… и тут же свалился мордой вниз, пронзенный насквозь метательным копьем, прилетевшим от кромки леса.
А оттуда, грохоча колесами, уже мчались три колесницы, запряженные двойками огромных кабанов. На передней из них, покрытой какими-то символами, стоял огромный зеленокожий воин в бронзовом шлеме с конусообразными рогами. На его плечи была накинута мохнатая медвежья шкура, а могучая рука с голубыми узорами татуировок заносила над головой очередной метательный дротик.
«Туууу-ррррруууууур!» - снова взвыл рог, и из леса с ревом выбежало два десятка пеших воинов с ростовыми шестиугольными щитами и длинными мечами. Каждый – на две головы выше среднего человека, по пояс голый, зеленокожий, с выпирающими из нижней челюсти клыками.
«Орки!» - мелькнула у Каина стремительная мысль.
Колесницы обогнали толпу сатиров и, развернувшись, погнали перепуганных и дезориентированных рогатых прямо на строй пешцев. Козлоногие заметались, некоторые попытались прянуть в сторону, уходя из сжимающихся тисков, но было уже поздно. Пехотинцы с шестиугольными щитами с разбегу врезались в отряд сатиров, рубя тварей в капусту. Воины на колесницах, перестав метать дротики, спешились и тоже вступили в схватку.
Вскоре все было кончено. Полсотни сатиров против трех десятков орков не продержались и пяти минут. Последние же отделались по большей части царапинами. Лишь один воин прижимал к голове окровавленную тряпку – какая-то тварь все же успела боднуть неосторожного орка рогами в лицо.
Когда могучий воитель в рогатом шлеме в сопровождении двух других – тех, что были на двух других колесницах – приблизились к рыцарю, Каин невольно отступил на шаг, рефлекторно пытаясь принять оборонительную стойку, настолько внушительно выглядели орки вблизи. Затем, спохватившись, выпрямился. Все же недостойно рыцаря было бы так встречать своих спасителей.
А спасители внушали если не страх, то невольный трепет уж точно! Сам далеко не малорослый, возвышающийся над большинством людей, Каин уступал вожаку орков самое меньшее на полголовы. Один из воинов рядом с ним был столь же могуч, с ликом, полностью покрытым узором татуировки и рассеченным уродливым шрамом на подбородке. Третий же орк был даже ниже рыцаря, не столь широкоплеч, с тонкой талией и явственно выступавшей из-под шерстяной безрукавки грудью. Девушка?!
- Благодарю вас за спасение, о могучие, - вежливо поклонился рыцарь. Он понятия не имел, как у орков заведено благодарить тех, кто спас твою жизнь, и заведено ли вообще, а потому делал это так, как привык. – Благородные сэры, - кивок в сторону воина в шлеме и второго воина. – Леди, - чуть более глубокий поклон в сторону воительницы.
- Тебе нет нужды благодарить, хансд, - откликнулся предводитель орков. – Это была славная охота, и потому здесь мы квиты. Но ты пришел на наши земли нежданным и незваным, а потому, согласно обычаю, тебе надлежит назваться первым и подарить нам свой Сказ.
- Эм…, - немного замешался рыцарь. Но потом собрался с мыслями и вновь поклонился, приложив руку в кольчужной перчатке в левой стороне груди: - Мое имя – Каин из Анкорнсдорфа. Я странствующий рыцарь, ищущий подвигов и славы.
Орк в рогатом шлеме удовлетворенно кивнул, принимая такой ответ, но воин со шрамом презрительно фыркнул:
- А, так он из тех окованных сталью хансдов, что разъезжают верхом, будто трусы, бросившие колесницу!
- Углейф! – строго одернул вожак воина. – Попридержи язык, сын, и помни про закон гостеприимства!
- Да, отец, - угрюмо склонил голову татуированный гигант, но было видно, что подчиняется он с великой неохотой.
- Я Трейм, сын Трогга, вождь племени Моховой Ягоды, великого народа Угграй. Ты ступил на нашу землю не по своей воле и разделил с нами добрую охоту. А потому я приглашаю тебя в свой дом, как гостя и Сказующего.
При последних словах Углейф досадливо сплюнул за спиной отца и, развернувшись, двинулся к воинам, которые стаскивали трупы сатиров в одну кучу.
Вождь снял свой шлем, обнажив покрытую седой гривой голову. У него на теле тоже хватало шрамов, но из татуировок на лице виднелся только сложный символ на правой щеке.
- Это был мой сын, Углейф, - вздохнул вождь, тяжело вздыхая. – Прости его, воин-хансд, он молод и горяч, к тому же потерял в войне с твоими сородичами свою мать. Это же – моя приемная дочь Кишша, - указал вождь на оставшуюся радом с ним девушку-орка.
Только тогда Каин наконец рассмотрел стоявшую рядом с ним воительницу. Девушка была весьма миловидна для орка, лишь выпирающие из нижней челюсти клыки чуть портили общее впечатление. А сочетание ярко-алых волос и светящихся изумрудным светом глаз делали её, пожалуй, даже красивой. Стройное мускулистое тело лоснилось от пота, а в глазах затаилось любопытство.
Когда вождь представил её, Кишша кивнула рыцарю.
- Мы не слишком жалуем твоих сородичей, хансд, - снова заговорил старый орк. – Но право на Сказ, равно как и закон гостеприимства – священны! А потому я приглашаю тебя в свой Тай Хирр – Длинный Дом – на пир в честь удачной охоты. А завтра с утра один из воинов проводит тебя к границе наших земель, чтобы ты более никогда не ступал на неё.
Каин еле заметно выдохнул. Видимо, он не сказал и не сделал ничего неправильного, так что никакой враждебности со стороны орков в ближайшее время ожидать не приходилось. Кроме шрамированного Углейфа, конечно, но Каин надеялся, что за столь короткий срок, как одна ночь, они с сыном вождя не столкнутся. С другой стороны, у этой ситуации была куча положительных сторон! Можно было спокойно переночевать, запастись припасами, а возможно и найти своих спутников. Ведь Макдир что-то говорил про свою дружбу с орками. Правда, они ведь только что ясно дали понять, что не особо рады людям на своей земле? Ладно, там видно будет…
И тут, только старый вождь повернулся в сторону леса, к нему подбежал один из воинов.
- Вождь! Вождь! Углейф велел мне срочно позвать тебя! Он только что поймал хансда-колдуна!
- Что?! Где? – нахмурился Трейм.
- Там, - указал воин в сторону кромки деревьев. – Оборотень! Пытался сбежать, но Углейф-то охотник бывалый.
- А в кого он оборотился? И как мой сын понял, что это именно колдун? – нахмурился вождь.
- Ну, не каждый день увидишь фазана, болтающего по-человечьи, - хмыкнул воин.
А Каин понял, что, похоже, столь счастливо рухнувшая на него удача буквально утекает меж пальцев…


Рецензии
Бедный фазан :)))
Влип, как кур в ощип.

Ника Веймар   04.06.2016 21:46     Заявить о нарушении
Прода вышла. Зацениваем

Владислав Велесов   04.08.2016 21:33   Заявить о нарушении
Черт возьми! Ровно два месяца! Работа действительно убивает меня((

Владислав Велесов   04.08.2016 21:47   Заявить о нарушении
Есть прода аж до 10 главы!

Владислав Велесов   21.06.2017 16:26   Заявить о нарушении