Однажды в автобусе. 10. Про клады, историю и изюм

                В Хабаровске, как  впрочем,  в любом другом городе, есть  люди, которые ищут клады.
                Один такой нередко садился в автобус в центре города и с кондуктором почти свой. Улыбался приветливо, махал рукой при встречах,  делился  кое-какими  чувствами кладоискателя, а может, это был  иной интерес, например, в разговоре выведать что-либо  для себя -  люди порою говорят, не подозревая, что их  болтовня что-то значит для чужих ушей.

                Он был не только  интересным  рассказчиком,   но и  казался удивительно откровенным.  И его откровение рождало  ответное у других.      Известный психологический прием.
               
                Вечером, когда схлынет народ и пусто становится в автобусе, лишь в углу  дремлет  припозднившийся пассажир, кондуктор единственный человек, который может быть послушает   ваши истории, переживания, приключения. Действует закон дороги.

                Вечер – особенное время.
               
                Кондуктор может смотреть  в глаза или  нет, кивать головой, поддакивать, просто копошиться в своей сумке, а ей говорят, говорят.
Возможно, не всем кондукторам  что-то рассказывают.  На иную взглянешь, и ехать в одном автобусе не захочешь.  Не все  вас и слушать будут.
                Можно,  конечно, сказать, дескать, некогда мне с тобою тары-бары разводить, а можно сделать вид, что тебе интересно, а человеку и не надо ничего другого.

                Вот и сейчас кондуктор смотрит на худощавого, взъерошенного и странного кладоискателя, а слушает ли она его, кто знает?
Кладоискатель хорошо знал город, его историю и много чего такого -  занятного  о людях, домах,  событиях.  Он  называл это изюмом, изюминкой,  тем, что  придает истории вкус, занимательность и  запоминаемость.

                - Знаете, почему я с вами тут болтаю? Не знаете… Кто я для вас? Никто. И вы для меня… ну просто знакомый, симпатичный кондуктор,  с                которым я езжу три года.
                Слушайте, клады искать – это уже способ жизни.  Это затягивает, как куряку – табак, пьяницу – бутылка. И ничем не выбьешь,  по себе знаю.  Раньше нас по городу было … ну, человек пять от силы, у каждого был свой интерес.  Теперь же  всё изменилось.  Ищут многие и  любое, что можно продать,    надо только  знать   кому. 

                Конкуренты появились у меня, смешно, да?
                На взгляд несведущего я находил всякую ерунду, типа старых утюгов, прялок, веретен, сундуков старинных и прочей,  вышедшей из обихода,    утвари. Как сказать.
                Попался  как-то  дорожный кофр работы   начала Х1Х века. Кожа и хорошее дерево, не гниющее.  Изумительно сделанная вещь. Человек помещался. Но в нём  главное – антиквариат – сейчас такое не делают.  И куда мне его было девать?  Не продать, ни в музей  не сдать – не брали. От старья,  тем более громоздкого, избавлялись. Но подумайте, дорожный кофр в Хабаровске – а кто в нём вёз вещи сюда? Только состоятельный человек – кто он был? Родственники даже и не удосужились поинтересоваться,  а вдруг  его кофр  для музея находка? Хотя времена были – скрывали происхождение и понятно, почему его выбросили. А вот сейчас бы продал.
 
                У меня есть  знакомый, который сбывает подобное  старьё   некоему художнику, тот реставрирует,  и представьте –  продает иностранцам и новым русским   за баксы. А я  мог бы музей открыть,  столько  всего прошло через мои руки.

                Человек  искал  сокровища, но     стал  знатоком города  и «специалистом» по  старым строениям, чердакам, подвалам,  баракам, частным  домам, сараям,  подсобкам, складам. Там  могло  быть то,  что   представляло  определённую ценность. 

                - Чтобы что-то старинное  и ценное  находить, надо знать, чувствовать, где оно может быть. Нет, я не вор.   Да вы не поймете.   Я  ничего не украл. Просто я  находил  и  забирал то, что меня дожидалось,  что  никому не было нужно.

                Сейчас у многих зданий появились другие хозяева. Они хотят жить на европейскую или американскую ногу, начинают перестраивать, освобождаться от  хлама, как им кажется. И выкидывают такое, что их бы обогатило в момент.  Но они, слава богу,  не разбираются в этом.  И тогда появляюсь я, если успеваю прежде, чем все сожгут  или  вывезут  на свалку, или  там побывает любитель, а не профессионал, понимающий  в старине.

                Он,  усмехаясь, рассказал, как возникла его идея – искать клады. Две истории произошли в его жизни. У одних это ни к чему такому не привело бы, а вот он зажёгся.
                В детстве жил  в деревне   километров за    семьдесят от города.  В  ней   раньше была церковь, которую  перед войной переделали в  клуб и библиотеку.



                Церковь ставили первые поселенцы  еще в Х1Х веке. В начале пятидесятых неизвестно от чего библиотека и клуб  вдруг сгорели. На пожарище сельчане ковырялись  несколько лет, выискивая что-нибудь себе.  Находили всякие предметы,  не имеющие ни к клубу, ни к библиотеке никакого отношения –   церковную металлическую утварь,  иконы, написанные на металлических листах с металлическими окладами, чёрные, но,  тем не менее,   было понятно, что это иконы.  Все их  растащили по себе и попрятали.

                Находили немало старинных – дореволюционных монет, что привлекало большое количество искателей, в  основном детей  и  «несознательную»   молодежь, как тогда говорили.  Если попадались «такие штучки», как называли монеты  копатели,  их оттирали от копоти, чистили, хвалились между собой, но куда все уходило, тогда  он не интересовался.
                Монет было много, потому что всегда кто-нибудь был с добычей.  И этот человек тоже нашёл несколько золотых пятирублёвиков. Нашёл, но никому не сказал, даже отцу с матерью.

                Вдруг в село зачастили  какие-то люди в военном, всех копателей на пожарище вызывали в  сельсовет, выспрашивали, кто рылся, что находили, куда дели.

                Его тоже вызывали. Но он сказал, копался,  да,  но ничего не нашёл.  И не знает,  находили ли что другие.

                -  Военные  из органов пугали, что не поздоровится тем, кто  утаил государственную ценность.  Или напротив, обещали 25% от найденного, если вернёшь.  Не слышал я,  чтобы кто-то получил  эти 25%.
               
                Потом он  уехал работать в город. К его удивлению, нашлись люди, которые за эти монеты дали очень неплохие деньги.   

                Может быть, он навсегда забыл бы об этом, но спустя  время  случайно стал свидетелем, как ломали старые жилища  на одной из улиц  в центре города, чтобы на их  месте поставить хрущёвку. Бульдозерист выворотил угол фундамента крепкого деревянного дома,  которыми  собственно и был застроен весь город  в своё время.
                Откуда-то посыпались монеты дождём, бумажные деньги летели с землей из ковша.  Бульдозерист перестал работать, остановил машину, подошел посмотреть, что это такое падает.  Похоже, старинные  деньги?! Так  оно и оказалось. Наш кладоискатель тоже не растерялся. Часть монет они с бульдозеристом успели собрать и   спрятать.

                Он помнил, как осторожно они рылись в хламе кирпичей  и в вывороченных полусгнивших брёвнах, где когда-то были запрятаны деньги царских времен. А потом подъехали начальники, трогать ничего не разрешили, всех лишних разогнали, кладоискатель  ушёл  побыстрее.  Они с бульдозеристом переглянулись только.

                Но этот случай затронул в нём нечто и положил начало целеустремленному поиску.  Он зажёг огонь,  определил   его профессиональный путь  и  вызвал  интерес к истории города. Можно даже сказать, что определил  всю  жизнь.  Работать он пошел на стройку и старался попасть на  снос старых домов. А строили в те времена очень много.
                Он засел за книги по краеведению,  по истории города, немало времени  проводил   в беседах  со старыми жителями, чтобы узнать то,  что ему было необходимо,  цепко и внимательно слушал любое, что хоть каким-то краем затрагивало его интерес. 

                Он  завёл специальные тетради, куда всё записывал. У него был свой план города, где отмечались старинные  постройки, места, где стояли интересующие его  дома, но были снесены, зато оставались  фундаменты или подвалы, склады или сараи.  Он  выявлял всех  жильцов старых зданий.  Возможно, даже лучше иного историка или краеведа  он знал  поимённо всех, кто жил в городе и чем занимался, начиная чуть ли не с момента освоения Хабаровска. Ему было интересно  и  это, а не только  поиск   старинных  денег.

                Кроме  украшений и монет   разных времён   находил много любопытных и замечательных вещей – старинное оружие, утварь,  одежду,  домовые книги, по которым можно было понять картину  населения, книги-библии, посуду, всякие документы и  много чего, что сопровождает нашу  жизнь. Что может прятать человек, чтобы оно не досталось кому-то в сложные периоды истории? Да что угодно!

                В Революцию и Гражданскую войну люди спешно покидали город, страну и убегали в Китай,  Японию, Маньчжурию, другие отдаленные края.  С собою всё не возьмёшь, может, надеялись вернуться, что новая  власть долго не продержится. Запрятанное надёжно  хозяев не дождалось.

                Он отлично знал город, не то, что иные, прожившие в нём всю жизнь, а не удосужились полюбопытствовать, как  называлась  когда-то улица, по которой он ходит, что здесь было.  Почему-то его это раздражало.

                - Я бы мог открыть собственный музей или антикварный магазинчик, и вся жизнь  и  история города была бы здесь представлена весьма наглядно. Столько всякого прошло через мои руки. Долго рассказывать.

                Ему  было   интересно находить вообще что  угодно:  будь то пожелтевшие листовки   или китайские дырявые старинные деньги, которые носили связками, церковные книги,  иконы  или  портреты деятелей, чьи имена вдруг оказывались под запретом.


                Зачитывался записками молодого офицера или  дневником-альбомом женщины, приехавшей на край света за мужем.  Кассовые и долговые книги купеческих магазинов вызывали не меньший трепет.  Но времена были такие, что его «хобби»  могло бы доставить массу неприятностей.  Он  даже жене не доверял, боясь, что  «ляпни»  где-нибудь она о его находках,  никому не поздоровилось бы.

                - В городе  жили интереснейшие люди.  Восток страны привлекал и тянул людей к себе не меньше Америки, когда её открыли.  Сюда ехали не только  простые люди.  Жили здесь   и   разбогатевшие  враз торговцы и промышленники,  и знатные купцы со всего мира,  здесь сколачивались состояния.

                Китайцы, кстати,  тоже  делали славу города, к примеру,  купец Тифонтай.  Китайцы везли сюда много разного товара. А были и  другие – контрабандисты, содержатели притонов, опиумщики.
                Промышленники и торговцы строили склады и здания с потайными ходами, замаскированными подвалами.

                Клады в Хабаровске есть. Не только в городах с тысячелетней историей  можно что-то отыскать. Можете мне поверить. Знаю несколько человек, которые, как и я, сошли с ума от этого.
                Рассмеялся, глядя пристально в глаза:
                -  В городе много тайн, потому что жизнь человека - это тайна. Много чего приходится прятать.  Открыто живет  только дурак, а власти  всегда  многое  скрывали. А как копнёшь!
                Человек усмехнулся.
                - Как копнёшь, изюму много найдёшь, история и заиграет. Тайн много здесь.  У настоящего города и клады и тайны должны быть.

                Улыбнулся кондуктору. И она в ответ тоже.
                Когда такие пассажиры попадаются, сам себе завидовать начинаешь.

  1996-98 гг..