Ошибка отличницы

  Было около десяти вечера. Пятница. По субботам мы не учились, поэтому я с предвкушением ожидала вечерние посиделки (скорее, полежалки) в кровати с книжкой. Я умылась, выпила горячего чая с черничным вареньем, и завалилась в постель. Я знала, что спать лягу не раньше часа ночи, и это особенно радовало. Впереди был вагон свободного времени. Как я любила такие вечера, когда никуда не надо, и мир принадлежит тебе одной!
   Услышав звонок в дверь, я проигнорировала его. Меньше всего сейчас хотелось видеть кого либо из немногочисленных подруг. “Вряд ли это ко мне, созвонились бы”, - решила я и поудобнее устроилась в кровати.
 - Это к тебе, - в комнату заглянула мама, не слишком довольная тем, что в такое время ко мне заявляются гости.
 - Кто? - расстроилась я.
 - Вера.
 - Блин. Ладно, я выйду к ней.
   Ворча под нос, я натянула тренировки и, ругаясь про себя матерными словами (редкий случай), вышла в коридор. Вера была одета в стиле “мы идем на дискотеку” - я поняла это сразу. Яркие голубые тени, красная помада, золотистая куртка со стразами и звездами - эдакая роковая красотка! Я никогда не считала Веру симпатичной, но она была смелой (качество, которого мне отчаянно не доставало, хотя я искренне старалась изжить в себе робость и скованность). Недостатка в поклонниках Вера не испытывала. Парней не смущали ее жирные ляжки, которые она, как и сегодня, запихивала в обтягивающие лосины. Я искренне недоумевала, как Вера не стесняется вываливать на всеобщее обозрение весь этот жир? Я бы умерла со стыда с такой фигурой! Но это я. Стройная, но, всегда недостаточно, я изнуряла себя диетами. Вера завидовала моей худобе, и даже говорила об этом. А толку? Вниманием мужского пола я не была избалована. До сих пор теряюсь в догадках, с чем это было связано. Парни, с которыми я встречалась позже, говорили, что я красивая. Но я всегда сомневалась в своей привлекательности.
 - Привет. Пошли на дискотеку, - Вера подтвердила мои худшие опасения.
 - Ну, не знаю... Я сегодня хотела побыть дома, - попыталась отмазаться я
 - Насидишься на пенсии. Пошли. За Катькой зайдем. Если я приду к ней одна, мамаша точно никуда ее не отпустит. А с тобой - запросто.
 - Я уже умылась…
 - Фигня делов! Накрасишься! Свежее будешь! - Вера загоготала, как лошадь, и я отчетливо осознала, как она мне неприятна. В душе боролись двойственные чувства: послать на хрен эту самодовольную гусыню или попытаться с ее помощью найти себе парня. Мне было стыдно, что в свои шестнадцать я ни разу не целовалась. Я чувствовала себя последней уродиной, хотя зеркало убеждало в обратном. Мне было непонятно, чем Вера очаровывает парней, и от этого еще больше ненавидела ее. И себя, конечно же, за эту беспричинную ненависть.
- Хорошо, - отрезала я. Сборы заняли десять минут. Я накрасилась, оделась - короткая узкая юбка и обтягивающая водолазка выгодно подчеркивали мою фигуру. Вера аж присвистнула от зависти. Но я-то знала, кто сегодня будет объектом эротических грез.
   Мы шли по вечерним улицам ноябрьского города. Погода являла эталон классической поздней осени. Мелкий, моросящий дождь вот-вот грозил обернуться снегом. Промозглый воющий ветер гонял сгнившие, сырые листья от столба к столбу. Я чувствовала их неприкаянность и неуместность в склизком осеннем пейзаже, равно как и себя в компании человека, далекого от мира моих книжных фантазий. У меня с Верой не было общих интересов и тем, кроме подруги Катьки. Я тоскливо пинала комок листьев, которые ветер угодливо поднес в дар. Ноги в капроновых колготках превратились в льдышки, и из головы не выходила мысль: мерзнут ли жирные ляжки Веры? Спросить я, конечно, стеснялась.
   Катьку, к сожалению, с нами не отпустили. Красноречие Веры и моя добропорядочная репутация не смягчили стальной нрав Катькиной мамаши. Я очень расстроилась. Перспектива провести вечер с Верой меня пугала. Я не понимала ее плоских шуток, и в компании с ней чувствовала себя неуютно. Мне вспомнилось, как совсем недавно Вера и Катька уговорили меня поддержать их в распитии водки с незнакомыми парнями. Я наблюдала, как девчонки, не закусывая, опрокидывают стопку за стопкой, и внутренне сжималась. Я наотрез отказалась присоединиться к общему застолью, хотя алкоголь не был табу в моем представлении. Я была знакома со вкусом водки (что уж строить из себя праведницу), вот только эта компания была отвратительна. Парни подшучивали над моей робостью, а подруги, уже подвыпившие, с радостью им подыгрывали. Я сбежала при первой же возможности и зареклась не ходить с Верой и Катькой в подобные компании.
   Я стояла растерянная, всеми фибрами души мечтая оказаться дома в постели. Но надо было держать лицо. Я не хотела показать слабину перед Верой. Если бы я отказалась идти с ней вдвоем на дискотеку, то прослыла бы предательницей. Поздно было идти на попятную. Я уже сделала выбор, когда согласилась выйти из дома.
 - Слушай, а мы что, трезвые пойдем? - спросила меня Вера на улице.
 - У нас есть выбор? - усмехнулась я.
 - Надо что-то придумать, - нахмурилась Вера.
   И тут, как в сказке, рядом с нами материализовался мужчина, лет сорока на мой неопытный взгляд.
 - Добрый вечер, дамы. Скучаете? - галантно обратился к нам незнакомец.
 - Холодно сегодня. Мы замерзли. Хочется тепла и уюта, - кокетливо улыбнулась Вера.
 - Я живу в соседнем доме. Один. Не желаете разделить скромный ужин с одиноким холостяком?
    Вере толкнула меня локтем и шепнула: “Халявная выпивка”, а вслух произнесла:
 - Мы согласны. Правда, Соня?
 - Да, - промямлила я.
    Через пару минут мы сидели за столом у Вадима, так представился наш новый знакомый. У мужчины была опрятная, светлая кухня. Довольно уютная, на мой вкус. Я даже как-то расслабилась. Вадим казался приятным собеседником. Мне даже в голову не пришло, что, как минимум, странно сорокалетнему мужчине приглашать в гости незнакомых шестнадцатилетних школьниц. Я наблюдала, как на столе появляются аппетитные закуски: маринованные грибы, сыр, колбаса, мандарины, конфеты, и, словно ребенок, радовалась праздничному застолью. Я почувствовала легкий голод, а вид трапезы еще больше разжигал аппетит.
 - Что будем пить? - спросил хозяин. Он достал бутылку шампанского и бутылку водки. Мы с Верой переглянулись и указали на слабоалкогольный напиток. Мужчина налил себе стопку водки, нам - по бокалу шампанского. - За знакомство.
    Вера залпом выпила свой бокал, и жадно уминала колбасу, а я наслаждалась каждым глотком волшебного напитка. Шампанское мне очень понравилось, и, когда Вадим предложил выпить еще, я не стала отказываться. Вера перешла на водку, чтобы лучше захмелеть перед дискотекой. Блестящие глаза и яркий румянец намекали, что девушка “готова”. Второй бокал и мне ударил по мозгам. Язык развязался и мне захотелось поговорить. Однако, пока я смаковала шампанское и прислушивалась к внутренним ощущениям, Вера уже вовсю трепалась с Вадимом. Я упустила момент, и постеснялась вмешиваться в их беседу. Рука мужчины покоилась на жирной Вериной ляжке, и я в отчаянии подумала: “Может, я правда, уродина? Даже сороколетнего не привлекаю”.
 - Эй, ты пьяная что ли? - Вера толкнула меня в плечо. - Сидишь, как мышь. Я Вадиму сказала, что хотела бы фигуру, как у тебя.
 - А я ответил, что каждая из вас прекрасна по-своему, - добавил мужчина. Я не поверила ему. Наверняка, он сказала это, чтобы не обидеть меня. От его фальши на душе стало еще гаже. Я допила второй бокал, но уже не чувствовала той пьянящей сладости, как совсем недавно. Я не хотела идти на дискотеку с Верой, но еще больше не хотела смотреть, как Вадим лапает ее толстые бедра. И опять я себе противоречила! Я нуждалась в мужском внимании, но если бы Вадим полез, я бы его отшила. Может, он подсознательно это чувствовал и не приставал ко мне. По-крайней мере, я сейчас так думаю. А в тот момент я ощущала одиночество и бесполезность себя, как личности.
 - Мы все-таки пойдем, - Вера вновь решила за нас обеих. Я согласилась, так как не могла определиться, чего хочу.
    Ночной воздух полностью выветрил алкогольные нотки из моей головы. А Вера, похоже, была изрядно пьяна. Еще бы, она же пила водку.
 - Ты как? - спросила я.
 - Супер! Теперь можно и на дискотеку! Видишь, как все классно вышло. Вадим оказался клевым мужиком. Он мне, кстати, телефон написал. Можно с ним еще когда-нибудь замутить. Заметь, он приставал, но в рамках приличия. Я сказала, что не хочу продолжения, и он перестал. 
 - Да, удачно получилось, - согласилась я.
  Когда мы подошли к клубу, видно было, что тусовка в полном разгаре. На улице у входа собрались разнополые курильщики. Девчонок было не меньше, чем парней. Вера тотчас же стрельнула сигарету. Затянулась, предложила мне. Я отказалась. И дело было не в том, что я не хотела. Просто я никогда не пробовала. А заходиться кашлем от первой сигареты (как любой начинающий курильщик), я стеснялась. “Излишнее внимание к моей персоне - нет уж, простите. Бесплатное представление отменяется.” Пока я прокручивала в голове свой монолог, Вера уже докурила сигарету.
 - Пошли, - она взяла меня за руку и прямо-таки втолкнула в дверь, - ты как трезвая прямо!
   Я не поняла, это был комплимент или оскорбление? Впрочем, неважно. Я уже слышала музыку, доносившуюся с танцпола. Здесь, в гардеробе, звук был приглушен, но скоро мы погрузимся в оглушительный грохот танцевального марафона... Я уже хотела поскорее окунуться в атмосферу безбашенного драйва. Мы же для этого сюда пришли! И черт с ней, с Верой! В океане музыки все равны. Мы просто будем танцевать, пока не устанем, а потом пойдем домой. Я почувствовала, что опьянение вернулось, и обрадовалась. Теплое помещение, положительные эмоции, помноженные на алкогольный градус, настроили на позитив. Я не собиралась париться по поводу одиночества. Я отпущу стеснение, и вдруг, ну правда, встречу интересного парня?
   Танцевать было классно. Мы с Верой пристроились к веселой компании парней и тусовались в их обществе довольно долго (по крайней мере, мне так казалось). Музыка оглушала. Она вползала в сознание, наполняла его до краев и взрывалась разноцветным фейерверком. Парни не пытались знакомиться, даже с Верой, и это ее задело. Она привыкла быть в центре внимания, приравнивая равнодушие к оскорблению. Поэтому, поняв через какое-то время, что ей тут ничто не светит, Вера потащила меня к выходу. Я сопротивлялась. Мне наконец-то было весело, а эта толстуха пыталась испортить вечер! Я уговорила Веру задержаться еще на полчаса.
 - Ладно, полчаса  - и уходим. - отрезала она. Я радостно кивнула и поскакала к той компании парней, что приняли наше общество. Вера осталась стоять в стороне, гордо оглядывая зал на предмет интересного объекта.
 - Привет, - один из парней дотронулся до моего плеча. - Как тебя зовут? - Он кричал прямо в ухо, потому что музыка заглушала любой звук на расстоянии вытянутой руки. Я сначала не поверила, что парень обращается ко мне. А потом, ужасно обрадовалась.
 - Соня.
 - Громче! - проорал парень.
 - Со-о-о-ня! - изо всей силы выдала я.
 - Клевое имя! Я - Дима. Ты здесь надолго?
 - Хотела бы. Но подруга уговаривает уходить.
 - Пусть идет. Ты оставайся.
   Я удивленно посмотрела на нового знакомого. Такой симпатичный, даже в неровном узоре дискотечной светомузыки. И он просит остаться! Меня! Я растерялась. Впервые в жизни у меня был шанс познакомиться, и я не хотела упускать его. Я побежала к Вере.
 - Ты как хочешь, а я остаюсь.
 - Дура. Ты из-за того лоха передумала? Брось. Он страшный. Мы тебе кого-нибудь получше найдем.
 - Он не страшный. Он классный. Я остаюсь.
 - Не боишься, что после дискотеки, тебя отымеет вся компания? Пошли, говорю. Потом благодарить будешь.
 - Я… должна предупредить его…
 - Не вздумай! - прокричала Вера, - он отговорит. Скажи, что пойдешь в туалет, и мы тихо свалим.
   Я была против, но логика в словах девушки была. Я не знала этих парней. А если все будет, как сказала Вера? Я побоялась рискнуть. Я сделала все, как она хотела. Дима понимающе улыбнулся. Он понял, что я лгу. Но сделал вид, что поверил.
   Мы вышли на улицу. Вера подбадривала меня. Говорила, что я поступила правильно.
   Все было правильно, вот только денег на такси у нас не было. Нам предстояло идти по ночному городу пешком несколько кварталов. Стандартная ситуация. Страшно не было. Мы шли, болтали. Вера допытывалась, чем же меня так привлек тот урод? Она утверждала, что Дима задумал гадость. Прямым текстом не говорила, но дала понять:  раз выбрал меня, то он - последний лох.
 - И куда же спешат подружки? - ехидный, тонкий, но явно мужской голос, прервал наш спор.
 - Мы идем домой с дискотеки, - смело ответила Вера. Чего ей было не занимать, так это самообладания. У меня душа ушла в пятки от женственно-агрессивного тембра незнакомца.
 - Мы вас проводим, - это было не предложение, а констатация факта. Я посмотрела на внезапных попутчиков и внутренне сжалась. Подростки. Высокие, крепкие, но прыщавые и непривлекательные. Мощное, тревожное предчувствие подкосило ноги. Они сделались ватными, и я понимала, что, при всем желании, убежать не смогу. Хотя, предпосылок к бегству пока не было. Мы просто разговаривали.
 - Как зовут? Где учитесь? Где живете? - все эти вопросы слились для меня в один поток. Отвечала, в основном, Вера, а я молчала и мечтала поскорее добраться до дома.
 - Эй, а ты чего молчишь? Вон, подруга твоя какая общительная! А ты как бревно! - загоготали парни. Вера вторила им, но я заметила, что смех ее стал неестественно нервным.
 - Мы торопимся, - выдавила я из себя, чтобы хоть что-нибудь сказать.
 - А мы - нет, - парировали попутчики. - Вы, наверное, замерзли. Пойдемте в подъезд погреемся.
 - Нам не холодно, - отрезала я.
 - О, смотри как заговорила. Пойдем погреемся, овца. Повторить?
   Я сорвалась с места и побежала прочь. И куда исчезли мои “ватные ноги”? Я отбежала на порядочное расстояние и оглянулась. Погони не было. Парни крепко держали Веру. Решили, похоже, что хоть одна им достанется.
 - Возвращайся, не бросай подругу. Мы вам ничего плохого не сделаем. Погреемся и пойдете дальше.
   Я не верила ни единому слову, но мне стало стыдно. Я не любила Веру, но бросить ее одну на растерзание малолетних ублюдков я не могла. Она, возможно, тоже спасла меня, когда уговорила проститься с Димой на дискотеке. Я обреченно пошла назад. Ноги готовы были сорваться на бег в любой момент, если бы Вера вырвалась из плена. Но она спокойно стояла и ждала, когда я подойду.
 - Вот и умничка, - почти ласково добавил один из парней, которого я мысленно назвала “Прыщ”, так как этих дружков на его лице было гораздо больше, чем у товарища, которому я дала звание “Пень” (он показался мне умственно отсталым, в основном только мычал и ржал). - Пойдемте. Я знаю код одного из подъездов.
   Мы вошли, поднялись на площадку между третьим и четвертым этажом.
 - Вы спускайтесь вниз, а мы здесь пообщаемся, - сказал “Прыщ” своему другу. Тот взял за руку Веру, и они оставили нас наедине. - Задери кофту.
   Я вытаращила глаза:
 - Ты же сказал, мы просто поговорим.
 - Так мы и разговариваем. Я хочу посмотреть твое тело. Это преступление? Давай, не стесняйся. Вера тебя расхваливала. Докажи, что не зря!
 - Я не буду ничего показывать! - возмутилась я.
 - Будешь! - “Прыщ” вынул перочинный ножик и ласково провел по моей щеке, - иначе - лицо порежу. Тебе выбирать.
 - Пожалуйста, отпусти меня, - разревелась я, - Мне надо домой.
 - Скоро пойдете. Давай, задирай кофту. Ну!
   Дрожащими руками я подняла водолазку.
 - Лифчик расстегни, - добавил парень.
   Я сделала и это. Увидела, как загорелись глаза малолетнего ублюдка, и поняла, что раздеванием не отделаться. Мне было так стыдно, тошно и противно, что даже слезы перестали течь. “Прыщ” принял это как должное.
 - Молодец. Успокоилась. Теперь снимай трусы, повернись и наклонись - я хочу хорошенько рассмотреть все твои дырки.
   Меня вновь затрясло от рыданий.
 - Пожалуйста… Отпусти… Я никому не скажу…
 - Знаю, что не скажешь, но не могу. Природа берет свое. Я неделю не трахался. А тут - ты! Просто подарок судьбы. Да хватит сопли распускать! От тебя не убудет. Делай, что говорят, или я разозлюсь! Макса позову, и вдвоем так тебя оттрахаем, что живого места не останется. А если мы сейчас договоримся, я все сделаю нежно. Давай, детка, не ломайся!
   Я отвернулась, сняла трусики и наклонилась - все как просил “Прыщ”. Он долго кряхтел за спиной (я боялась обернуться и могу только догадываться, что он там делал), а потом он подошел. Его дыхание (я до сих пор помню ту адскую смесь чесночно-табачного перегара) окончательно сломило мою волю. Словно само ЗЛО настигло меня и наотмашь ударило по лицу.
   “Прыщ” вошел в меня резко, и сразу так глубоко, что я вскрикнула, но насильник зажал мне рот рукой и продолжил. Каждая его фрикция сопровождалась фонтаном боли, но хуже, во сто раз хуже этой боли, было унижение. Я чувствовала себя грязным носком, заблеванным унитазом, использованной зубной щеткой… Да кем угодно, только не человеком.
 - Фига се, ты даешь! - “Пень”, похоже, услышал подозрительные звуки и пришел посмотреть, что происходит. - Она дала тебе! А я эту дуру никак уломать не могу!
 - Забей на нее. Этой сучки и на тебя хватит. Я уже скоро. Можешь остаться.
 - Клево! Обоим, значит, перепадет, - радостно воскликнул “Пень”.
   Я не стала напоминать “Прыщу” про его обещание. Какие обещания могут быть у насильника? Участь моя была предрешена. Обида пересилила боль. Я перестала сдавленно кричать в ладонь, которая сжимала рот. Мучительно-остро, ножом в горло вонзился вопрос: “Вера уболтала отморозка не трогать ее? А я? Почему я не смогла? И, кстати, где Вера?”
  Я услышала торопливый топот и поняла, что “подруга” убежала. Это последнее предательство оглушило меня. Я уже не понимала, что от меня хотят мучители, но автоматически подчинялась. Я устала от концентрации насилия. Или это был шок? В памяти так и остались пробелы, что со мной делали ублюдки и сколько времени продолжалась пытка. И я даже рада, что не могу вспомнить. Пелена забвения бережет мою психику от шокирующих подробностей.
  Когда я вновь почувствовала себя живой, рядом никого не было. У меня болело все ниже пояса, как будто с живота содрали кожу, а между ног воткнули раскаленный железный прут. Не знаю, откуда взялись эти сравнения, но воображение подсказало именно такой вариант. Я подобрала под себя ноги и села, тупо уставившись на разбросанную вокруг одежду, из которой на мне оставались лишь рваные трусики и расстегнутый лифчик. Я дрожала от холода, ужаса и жуткой боли. Я понимала, что в любой момент могут появиться люди. Я должна была одеться, но какое-то время не могла заставить себя.
    “Господи, ну почему это случилось со мной? Зачем я вылезла из теплой кровати и пошла с Верой, которая и подругой-то мне никогда не была? Зачем вернулась за ней, когда могла убежать от этого АДА? Зачем поддалась на угрозы насильника? Я ведь понимала, что полностью отдаюсь во власть мучителя, когда задрала водолазку. Первое согласие повлекло за собой цепную реакцию. А если бы у него не хватило духа порезать меня? Тогда ничего бы не было?" Этот вопрос не давал мне покоя. "Что я сделала не так? Почему насиловали только меня? Быть жертвой… Я поняла, что это. Они сломали меня. Почему веселая, общительная Вера осталась цела, а я, тихая и незаметная, сижу в собственной крови и сперме этих ублюдков?” Я хотела понять, чем заслужила все это?
   Стыд не позволил мне просить помощи. Наоборот, я решила скрыть от всех свой позор. Одежда оказалась цела, рваные колготки и растрепанные волосы легко можно было объяснить потасовкой пьяных девчонок, куда меня вовлекла Вера. Да, я свалила на нее эту маленькую ложь. Родители запретили мне общаться с ней. Я была даже рада такому решению. Вера, отдать должное, никому не рассказала о том случае. Быть может, ей стало стыдно? Не знаю.
    Прошло несколько лет, но я до сих пор не могу найти ответы на вопросы, которые задавала себе, сидя в подъезде. Наверное, их нет.